— Освободить меня?
— Да. Я решил, что верю твоей первоначальной версии событий, связанных с похищением принцессы. Как и верю, что ты не участвовала в этом плане. Поэтому я немедленно освобождаю тебя из-под стражи.
Нова покачала головой.
— Я ничего не понимаю.
Он смотрел на неё так, словно она была простодушна, как ребёнок, который ещё не научился читать.
— Тебя больше не будут держать здесь против твоей воли. Боюсь, что твоё место у портнихи уже занято, но тебе будет предоставлена возможность вернуться к своим обязанностям горничной. Старая комната будет предоставлена тебе снова. Ты можешь продолжать жить так, как жила до этого несчастного стечения обстоятельств.
Это несчастное стечение обстоятельств. Вот как он назвал её заключение?
— А как насчет Дж… — Нова умолкла раньше, чем произнесла имя Джинкс, и вместо этого указала на неё.
Принц нахмурился и покачал головой.
— Боюсь, что она — это совсем другое дело. Она незаконно проникла во дворец и напала на нескольких моих людей. И я думаю, что в ней есть ещё много такого, чего я ещё не знаю.
Нова колебалась, не желая верить, что всё так просто, как он говорил, и ещё больше не желая уходить без Джинкс.
— Она просто пыталась мне помочь. И поскольку теперь вы решили, что я, скорее всего, была несправедливо заключена в тюрьму всё это время, её единственное преступление — это попытка исправить вашу ошибку.
Губы принца вытянулись в ровную жёсткую линию.
— Предлагаю тебе принять моё великодушное предложение, Новайя. А то я решу выяснить, почему кто-то с предполагаемыми связями среди повстанцев был так заинтересован в твоём освобождении.
Она знала, что он ничего не делает из великодушия. Он был себе на уме, в этом она была уверена. Вероятно, он надеялся, что отпустив её, она приведёт его к восстанию. Может быть, он собирался понаблюдать за ней и использовать в качестве приманки.
— Иди, Нова, — прошептала Джинкс, встав рядом с ней. — Со мной всё будет в порядке. Ты же меня знаешь.
Вот в чём была проблема. Нова только начала узнавать другую ведьму и она не хотела, чтобы это закончилось сейчас. Она предпочла бы оказаться в заточении в этой комнате с Джинкс, чем вернуться в мир дворца без неё.
Джинкс поймала несколько пальцев Новы своими и нежно сжала. Земная ведьма закрыла телом их связь от взгляда принца, но Нова почувствовала, как её огонь поднялся в ответ. Они могли бы сражаться, и их объединенная магия даст им шанс выбраться отсюда. Но Джинкс ещё раз сжала её пальцы и отпустила их.
— Иди, — прошептала Джинкс. — Ты уже достаточно долго сидишь взаперти. Будь свободна. Возвращайся к работе. Восстанови связь с друзьями. Вот увидишь. Всё будет хорошо.
Слова были лёгкими, её тон осторожным и небрежным, но Нова услышала послание среди этих фраз. Вне этих стен Нова могла продолжать работать над своей магией. Она могла бы найти Аврору, если отыщет способ ускользнуть от принца, конечно. И вместе… вместе они вернутся за Джинкс, за принцем Кассием, за всем тем, что они ещё не успели сделать.
Наконец, Нова кивнула и позволила увести себя из комнаты, где она была пленницей с момента своего почти что бегства. Она не возненавидела эту комнату, в отличие от камеры, что была внизу, в подземелье. Для неё эта комната не стала местом страданий. Именно тут её пробудили. И она будет отчаянно скучать по всему этому.
Она остановилась у двери и ещё раз взглянула на Джинкс. Она уже скучала по проведённым вместе ночам, даже не успев выйти из комнаты.
— До скорой встречи, — сказала Нова ведьме, прежде чем отступила назад и позволила солдату закрыть и запереть за собой дверь, на этот раз с Новой снаружи.
Принц проводил её до её прежней комнаты в крыле для прислуги, где она нашла уже застеленную постель и множество своих старых вещей в том же виде, в каком оставила их. Однако кровать в другом конце комнаты была пуста.
— В целях предосторожности, ты пока останешься во дворце. Ты будешь делать свою работу, принимать пищу и заниматься любыми другими видами деятельности, представляющими интерес при дворце. Но до тех пор, пока ты полностью не заслужишь доверие, которое я тебе сейчас оказываю, тебя не выпустят в город, дабы ты не доказала, что я ошибаюсь, и снова не ввязалась в сомнительные дела.
Нова выдавила из себя тонкую улыбку. Значит, это был просто другой тип плена.
— Как долго?
Кассий улыбнулся.
— Пока я не прикажу иное. Если кто-то захочет увидеть тебя, ему придётся навещать тебя здесь.
Едва заметно наклонив голову, он повернулся и вышел из её комнаты, оставив её одну, в месте, которое должно было казаться домом, но больше походило на тюрьму, которую она только что покинула.
* * *
Аврора медленно приходила в себя, сбитая с толку, с сильно пульсирующей болью в голове. Солнечный свет, пробивавшийся сквозь деревья, обжигал её глаза. Она попыталась отвести взгляд, оглядеться вокруг, но мир был таким ярким, и ей казалось, что каждый раз, когда она двигалась, кто-то колотил по её черепу изнутри.
Постепенно к ней начали возвращаться обрывки воспоминаний — туманная буря на поляне, Киран, сражающийся за сердце, и Повелитель бурь, застигший её врасплох. Богиня, его душа была не похожа ни на что, что она когда-либо чувствовала раньше. Когда он уводил её прочь, она пыталась понять его с помощью своей магии, понять его так же, как она понимала другие души, но он был выше её понимания. Она не знала, сколько бурлящей тьмы в нём было от душ, которые он забрал, и сколько было от того человека, которым он был раньше. Аврора усомнилась, что это различие вообще существовало.
Какое-то время она соглашалась с его требованиями, пока не убедилась, что они достаточно далеко от Кирана, что он был вне опасности, а затем она начала бороться в попытке освободиться. Она брыкалась, кричала и била кулаками, одновременно притягивая каждую порядочную душу, которую чувствовала поблизости, готовая вызвать сотни бурь небесного огня, если это понадобится для освобождения. Он был сильным и поджарым, и он обхватил рукой её горло сзади, остановив крик.
Прежде чем ей удалось вытащить хотя бы одну бурю небесного огня на помощь, что-то твёрдое и тяжёлое ударило её по затылку. Она не знала, что произошло после этого, и сколько времени прошло с тех пор, как она приняла удар. Она лишь понимала, что её голова звенела от боли, и каждый луч света, каждый звук были невыносимы.
Она пыталась прислушаться к любым признакам Повелителя бурь, но слышала только звуки природы. Где-то поблизости журчал ручей, а ветер дул через деревья так сильно, что сначала его звук походил на отдалённый дождь. Рядом были несколько птиц, но даже они вели себя тихо, как будто знали, что находятся на опасной территории.
В конце концов, Аврора снова открыла глаза. И хотя боль была невыносимой, а глаза наполнились слезами, ей удалось продержать их открытыми достаточно долго, чтобы понять, что она одна, и что её руки и ноги были скованы железными кандалами и прикреплены к металлическим кольям, вбитым глубоко в землю. Привязь давала ей достаточно свободы, чтобы переворачиваться с боку на бок, но не позволяла сесть.
Аврора глубоко вздохнула, и когда этого оказалось недостаточно, чтобы остановить захлестнувшую её панику, она сделала ещё несколько вздохов. Она не будет плакать. Она не сойдёт с ума от страха. Она не была беспомощной.
Она не могла использовать свой небесный огонь против кандалов, скорее всего, он лишь нагреет металл и обожжёт её. Она полагала, что теперь, когда её похититель ушёл, она может вызвать бурю небесного огня и надеяться, что у неё хватит сил победить его, когда он вернётся. Но она была слаба и утомлена, и в его распоряжении были куда более разнообразные бури, в то время как у неё была только одна. Он сможет убить её в одно мгновение.
Но если это было то, чего он хотел, почему бы не сделать это именно там, где он нашёл её? Зачем вообще утруждать себя похищением?
Она могла вызвать бурю не для своей защиты, а чтобы привлечь внимание к этому району. Может быть, если они достаточно близко к городу, и кто-нибудь увидит. Может быть, Киран увидит и пришлёт помощь.
Но Киран даже не знал, что с ней случилось. Она втянет его прямо в самую опасную из всевозможных засад. Или же Повелитель бурь мог увести её достаточно далеко, так что никто не увидит.
В итоге она сделала единственное, что пришло ей в голову. Она попросила о помощи. Опустив некоторые из своих ментальных барьеров, она послала потоки боли, изо всех сил пытаясь представить себе область, где она была. Она умоляла храбрую душу прийти к ней на помощь. Это было задание не для робкого, страдающего духа. Ей нужен был воин, кто-то, кто помог бы ей сражаться, кто-то, кто мог бы помочь ей послать весточку друзьям.
«Пожалуйста, пожалуйста. Меня зовут Аврора, и я в опасности. Мне нужна помощь. Если сможете, пожалуйста, найдите меня».
Снова и снова она посылала сообщение, время от времени меняя его и надеясь заманить кого-нибудь к себе на помощь. Она понятия не имела, как далеко находится от города, или в каком направлении её забрал Повелитель бурь, поэтому попыталась распространить своё послание во всех направлениях, насколько позволяли её способности.
И хотя она могла чувствовать обычный гул духов вокруг неё в природе, большинство из этих духов уже обрели покой и не хотели покидать его. Она могла бы попытаться заставить их, но не была уверена, что это сработает.
Когда кто-то, наконец, пришёл, это был не дух, желающий помочь ей, а похитивший её человек, и Аврора впервые по-настоящему увидела Повелителя бурь. Он вышел из леса, его глаза остановились на ней. И вместе с ним пришла толпа других душ, следующих за ним.
Он выглядел… знакомым, и все же она была уверена, что если бы когда-нибудь видела этого человека в своей жизни, то никогда бы не забыла его. Волосы у него были чёрные, как мазут, подстриженные короткими неровными прядями. Его кожа не была бледной — она была почти такой же тёмной, как у Кирана, — но присутствовала некоторая болезненная бледность, которая заставляла его выглядеть… нездоровым. Его глаза казались чёрными провалами, ещё более устрашающими из-за большого шрама, прорезавшего правую бровь, веко и угол рта. Его тело было длинным и худым, и он двигался с лёгким подпрыгиванием, как будто знал какую-то великую тайну, которую не знали все остальные.
— Ты должна знать, — сказал он, — когда посылаешь эти взрывные мольбы о помощи, возможно, стоит быть более проницательной. Любой, кто потрудится слушать, может поймать твой призыв.