— Это не имеет значения. Тебе нужно вернуть свою силу, чтобы я вытащил тебя отсюда.
— Кори, пожалуйста. Я хочу умереть.
— Дыши, Мариэль. Просто дыши.
Она повиновалась. Кори ухватился за веревку, удерживавшую ее магию, и ослабил ее заклинанием тишины. Свет хлынул через ауру Мариэль, и она прильнула к нему, задыхаясь. Цвет вернулся к ее лицу и кончикам пальцев.
— Ты можешь изменить форму, Мариэль? — он опасался толкать ее слишком сильно и слишком быстро, но только боги знали, как долго Бэдон будет держаться подальше.
— Не знаю… Везде тени.
— Позволь мне преобразить тебя.
Она покачала головой.
— Тебя вернули в Город, — настаивал Кори. — Мы не можем рисковать тем, что кто-нибудь узнает тебя.
— Ни один животный дух не примет меня сейчас.
— Пусть боги рассудят это.
— Мага Эолин сказала, что никогда не следует изменять форму, когда…
— Я понимаю риски, — больше, чем Мариэль знала. — Все, что ты должна сделать, это получить мою магию и оставаться на связи со своим духом. Ты сделаешь это?
Она оглядела комнату, задержав взгляд на обмякшем теле мальчика.
— Где другой?
— Ждет моего гнева, — Кори поднял магу на ноги. — Ты доверяешь мне, Мариэль?
Она кивнула.
Он прижался губами к ее лбу.
Эхекату нэом хабей.
Мага рухнула в себя, приняв форму Кролика. Не смелого зайца северных равнин, а тихого существа из высокогорья Моэна, с пятнистой шерстью и безмятежными, но настороженными глазами.
Подхватив Мариэль под руку, Кори подобрал свой плащ, а также плащ павшего ученика и вышел из подвала. Он прокрался по темному коридору на улицу. Близился рассвет. Сознавая время, Кори нашел Маркла и развязал его. Мальчика стошнило, когда Кори поднял его на ноги.
— Что это? — спросил Маркл, когда Кори взял кролика на руки.
— Все, что осталось от Мариэль, благодаря тебе.
— Боги. Вы шутите, да?
Кори набросил плащ ученика на плечи Маркла. Он застегнул плащ и закрыл лицо мальчика широким капюшоном.
— Потребуется мощная магия, чтобы вернуть ее. Ты знаешь резиденцию Высшего Мага Эхиора?
— Придворный врач? Да, я знаю, где он живет.
— Отнеси ее туда непрямым путем. Войди через заднюю дверь, как ты пытался сделать со мной, Не говори им, что я послал тебя. Говори только с Эхиором и отдай Мариэль только ему.
— А вы?
— Я буду следить за тобой, Маркл. Если ты проигнорируешь мои инструкции или не доставишь магу в целости и сохранности, я позабочусь о том, чтобы ты умер медленной и мучительной смертью.
— Я понимаю, маг Кори.
— Да? — Кори пронзил его взглядом.
Мальчик покраснел и отвернулся.
— Я еще не закончил с тобой, Маркл. Тебе еще предстоит искупить свои проступки.
Маркл кашлянул и кивнул.
— Тогда продолжай, — сказал Кори. — Я буду следовать.
Когда Маркл ушел, Кори повернулся к полуразрушенному дому.
— Эхекат наэму, — пробормотал он.
С оглушительным треском сломалась одна из гнилых колонн, в результате чего вся конструкция рассыпалась в облаке пыли.
Глава семнадцатая
Танец на ноже
Они провели большую часть дня, пытаясь найти Мариэль. Прошли долгие и ужасные часы, Кори боялся, что может потерять юную магу, как он потерял подругу Эолин, Адиану, во время вторжения сырнте. К его большому облегчению, Мариэль, наконец, вернулась в свою человеческую форму, целая, но без сознания. Когда Кори и Эхиор уложили ее на кровать, она забилась в конвульсиях под остатками проклятия. Эхиор послал за Жакеттой, которая вскоре появилась с каштановыми волосами, свободно перевязанными яркой лентой. Она вскрикнула и бросилась к сестре. Сжав руку Мариэль, Жакетта проверила пульс маги, ее дыхание, ее глаза.
— Я никогда не видела Мариэль такой бледной, — сказала Жакетта, — и она холодна как лед. Что случилось?
— Ахмад-мелан, — ответил Эхиор.
— Хуже, чем Ахмад-мелан, — сказал Кори. — Это начало одержимости, Жакетта. Опустошение души мага, извлечение всей магии с помощью проклятий и насилия, пока ее сила не будет поглощена атакующим магом.
— Мага Эолин говорила об этой практике, — сказала Жакетта. — Я подумала, что это слишком ужасно, чтобы быть правдой.
Эхиор покачал головой.
— Эта практика должна была умереть вместе с Церемондом. Среди Сынов Карадока нет места такой злобе.
— Тут ты ошибаешься, старый друг, — сказал Кори. — История показала, что для любой злонамеренности, которую мы можем представить, есть место.