Эмилия осмотрела платье, поправила прическу. Все было в полном порядке, но девушка все равно не отходила от зеркала, глядя уже, в пустоту. Нахлынули воспоминания.
Почти два месяца назад она приехала сюда так же, в поисках помощи. Весь мир для нее встал с ног на голову. Предательства, погони, постоянный риск для жизни. Не слишком ли для молодой дворянки, которая привыкла находиться среди книг, микроскопов, пинцетов и различных измерительных приборов, магических и не очень? Многие говорили, что с тех пор она изменилась. Повзрослела. Что ж, может, они и правы. Эмилия дурашливо ткнула себя пальцем в лоб, нахмурилась и состроила своему отражению рожицу. Отражение, понятное дело, ответило ей тем же.
В дверь осторожно постучали:
— Госпожа, вы готовы?
— Да, Мишель, иду!
Рион уже ждал ее в обеденном зале на своем излюбленном месте — не во главе стола, а справа, перед окном. Эмилия бросила мимолетный взгляд на место напротив, там всегда сидел Лекс.
— О! Солнце мое, — поднялся навстречу герцог, — прекрасна, как всегда! Прошу.
Рион проводил племянницу к ее месту за столом, та поблагодарила вежливой улыбкой.
— Я слышал, дела в Институте идут очень хорошо, — вновь заговорил хозяин дворца, когда слуги подали горячее и разлили по бокалам вино.
— Да, более чем, — лениво ответила Эмилия. — Удалось немножко продвинуться в своих исследованиях.
— Немножко продвинуться? — усмехнулся Рион. — Старик Радгард тебя вообще назад брать не хотел, после всех этих событий, а теперь шага без тебя сделать не может!
— Да, — кивнула Эмилия, пригубив из бокала вина, — ректор, действительно, не слишком обрадовался моему возвращению. Спасибо магистру Сельтусу, это он замолвил за меня словечко.
— И уж точно не пожалел, — буркнул герцог. — За месяц вернула руководство кафедрой, да еще стоишь во главе передовых разработок!
— Кафедра, — засмеялась Эмилия, — да там всего пять человек, включая меня. Что же касается разработок, основанных на наших открытиях, то тут мне просто повезло. Изучение резонанса и подпространственной связи между Сферами заката и рассвета, навело меня на мысль о существовании некоего поля, которое должно упорядочивать потоки энергии звезд и поддерживать ее активность, — лицо Риона постепенно обретало страдальческое выражение, Эмилия заметила это, но не упустила шанса поиздеваться над дядей. — Конечно, пока, это только теория, но, если нам удастся доказать ее, представляешь, какие перспективы откроются для науки?
— Ты умница! — дипломатично ушел от ответа герцог. — Я всегда знал, что ты добьёшься своего, еще с тех пор, как ты своими расспросами чуть не доводила до слез Дориена, когда приезжала к нам в детстве. И вот, первое громкое открытие!
— Да не открытие это пока, — смутилась Эмилия. — К тому же, я говорю, мне повезло. К нам приезжал магистр Сельтус и, ознакомившись с моими трудами, сказал, что они сильно напоминают работы Эриллы Арвин. По счастливому совпадению у него в личной библиотеке было несколько ее книг. Сельтус прислал мне их через неделю. Это были удивительно прорывные работы! Они с супругом почти дошли до разгадки возникновения и циркуляции энергии звезд. К сожалению, закончить исследования не смогли — погибли при трагических обстоятельствах. В общем, мои изыскания и работы супругов Арвин, привели нас к удивительным открытиям! Впрочем, говорить о чем-то конкретном пока рано.
— За успехи в твоих начинаниях! — Рион приподнял бокал, хитро предложив тост, чтобы избежать еще одной лекции.
— Да, — Эмилия чуть отпила, покрутила бокал в руках и с небольшим напряжением в голосе, продолжила:
— Но я к тебе приехала не просто так, мне нужна твоя помощь.
— Да уж понятно, — шутливо заговорил герцог, — то, по несколько лет тебя не вижу, а тут не прошло и месяца, — Рион отставил в сторону тарелку и протер салфеткой губы. — Ну, выкладывай, что случилось?
— Понимаешь, — Эмилия тоже отложила столовые приборы и подалась чуть вперед. — Я, кажется, смогла разгадать принцип действия аномалии, возникшей при резонансе Сфер рассвета и заката, — Рион слегка нахмурился, но девушка не обратила на это внимание. — Этот феномен, как раз укладывается в концепцию моей теории. Но не буду загружать тебя подробностями, — поспешно добавила Эмилия, видя, как все больше мрачнеет лицо дяди, однако причины этого недовольства она угадала неправильно. — Видишь ли, резонанс и то, что мы назвали червоточинами, должны были пробить оболочку Последнего Предела в двух местах. И я, кажется, знаю, где одно из них, — девушка сделала паузу, ожидая, что дядя что-то скажет, но тот мрачно молчал. — Институт считает эти исследования бесперспективными и отказывается выделять ресурсы. Вот я и подумала… — Эмилия неожиданно смутилась, просить она не привыкла и каждый раз спотыкалась на этом. — Если бы ты выделил мне в помощь людей. Человек двадцать, — заторопилась она, — больше не потребуется. Для защиты и помощи в поисках бреши. По моим расчетам она недалеко отсюда, километров пятьдесят, на самой границе твоего герцогства, рядом с маленьким городком. Корт или Брод, не помню.
— Бронт, — вздыхая сказал Рион. — Значит, все-таки не оставила попыток?
Эмилия в недоумении смотрела на дядю, потом осторожно сказала:
— Нет, не оставила. С чего бы…
— Понимаешь, Эми, — перебил девушку герцог. — Лекс мой друг, я его очень люблю и переживаю за него, но, как ты, наверное, уже поняла, он научился справляться со своими проблемами сам. Он вообще привык все делать сам…
— К чему ты клонишь? — нахмурилась девушка.
— Из моих рассказов, да и по своим наблюдениям, — неохотно говорил Рион, явно оттягивая то, что хотел сказать по сути. — Ты, наверняка поняла, что он не совсем норм… ординарный человек.
Эмилия вздохнула, откинулась на спинку стула и, дождавшись пока слуги унесут посуду, недовольно сказала:
— К чему ты мне это говоришь? Давай к делу.
— Понимаешь, — Рион опять замешкался, подбирая слова. — Я не хочу сказать о нем ничего плохого, но он, как бы это… не слишком эмоционально вовлечен, — Рион отпил из бокала, довольный тем, что ему удалось выкрутиться из положения. Но Эмилию такое объяснение не устроило.
— Не слишком эмоционально вовлечен? — медленно переспросила она.
Рион тяжело вздохнул и ответил увереннее, решаясь, наконец говорить на чистоту:
— Он довольно поверхностно относится к людям и к отношениям с ними. Не то чтобы пренебрегает, нет, просто не слишком привязывается, держит дистанцию и, думаю, делает это неосознанно. На Лекса можно положиться, он, поможет, поддержит, но глубоко переживать не будет. Не знаю, как лучше объяснить. В общем, дружбе это не слишком мешает, но другим отношениям… так сказать…
— Лекс очень помог мне месяц назад, — холодно заговорила Эмилия, не дав закончить, вконец смутившемуся Риону. — Я хочу отплатить ему тем же, хоть это и несоразмерно. Вытащить хотя бы из Последнего Предела. Его и Ирин, — говорила девушка уверенно, но щеки ее пылали.
В воздухе повисла напряженная тишина. Эмилия не знала, куда деть взгляд и поэтому обрадовалась, когда принесли чай. Можно было сосредоточенно рассматривать чаинки в кружке.
— Как у тебя дела? — Эмилия наконец нарушила, ставшую уже невыносимой, тишину.
— О, — обрадовался смене темы Рион. Он успел себя уже трижды обругать за то, что полез не в свое дело, хоть и из добрых побуждений. — Все идет кувырком. Монархия все больше теряет авторитет, поступки нашего солнцеликого правителя только способствуют этому падению. Растут беспорядки. Баруда еще как-то держится, но в других регионах — беда. Похоже, все катится к революции и нужно постараться, чтобы она не вышла слишком кровавой.
— Ого, так серьезно! — удивилась Эмилия. — Совсем я отстала от событий, месяц же всего прошел.
— Назревало-то давно, но последний месяц, да, стал самым напряженным. Так случается, когда сильно отстаешь от остального мира. Пережитки самодержавия откидывают страну назад. Людей не устраивает такое положение дел, все хотят свобод: предпринимательства, выборов, слова и прочее. Хотят, чтобы страна развивалась, и их нельзя винить за это. Разумеется, желаемого не достичь, во всяком случае, не быстро, но начинать с чего-то надо. И, как правило, у всякого начала стоит хаос. Вот этот молодой человек, например, — Рион указал на парнишку, неуверенно топтавшегося на пороге зала, — уже и не помнит, наверное, когда приносил хорошие новости. Ну, иди сюда, чего, как неродной.
Посыльный передал герцогу пачку бумаг. Некоторые конверты Рион тут же откинул в сторону, два оставил, распечатал.
— Ну и дела! — изумился герцог. — Похоже, твой поиск пути в Последний Предел уже не актуален.
— Что?! — Эмилия встала с места и направилась к дяде.
— Докладывают, что что-то со щитом: то ли разрушен, то ли поврежден. Ни черта не разобрать, не разведчики, а беллетристы!
Рион раздраженно протянул бумагу Эмилии, та тут же принялась взволнованно читать, а герцог уже распечатывал другой конверт.
— Вот же! Помяни черта…
— Что еще? — не отрывая глаз от донесения, спросила Эмилия.
— Это касается Лекса. Он…
***
Туманное морозное утро встретило Лекса, заваривающего чай в маленькой кухоньке дома, где ночевала мужская половина отряда.
Ночью группа собралась, чтобы обсудить дальнейший план действий. Было совершенно очевидно, недавний магический всплеск — результат того, что Сферу рассвета изъяли из святилища. Сарида сказала, накопленная энергия позволит просуществовать щиту еще несколько недель, но восстановить его уже невозможно. По всему выходило, что в Обетованной, большую часть команды уже ничего не держало. Нужно было решить, что делать с Неилом. Лучшим вариантом было отправить его вместе с выжившими в Малкус, но мальчик так отчаянно просился взять его на большую землю, что даже Сарида махнула рукой и согласилась. Уж в Баруде пристроить его будет не сложнее, чем здесь.
Покинуть Обетованную решили через проход, по которому сюда попал Альт. Это место было, где-то на западе, не слишком далеко отсюда. За пару часов загрузили свой фургон, который, несмотря на все потрясения так и остался стоять в загоне, вместе с лошадьми. Проверили снаряжение и, решив отправляться с утра, остались на ночлег в тех же домах, где ночевали два дня назад.
Лекс как раз закончил заваривать чай и потянулся к полке за чашкой, когда за спиной послышался скрип половицы.
— Доброе утро, — зевая, поприветствовал учитель.
— Доброе. Чаю?
— Ага.
Лекс разлил по чашкам чай, кухню наполнил приятный бодрящий запах. Какое-то время наслаждались напитком молча, затем Альт, внимательно посмотрев на ученика, решил нарушить тишину:
— Слушай, Лекс, все хочу тебя спросить. Я так понимаю, твоя одержимость для членов нашей группы не секрет?
— Не секрет, — спокойно сказал юноша, отпивая из чашки.
— Ага, — кивнул Альт. — То есть можно говорить свободно. И тема не под запретом? — осторожно добавил он.
— Нет, с чего бы? — пожал плечами Лекс.
— Не знаю, — Альт задумался, почесывая переносицу. — Тебя это не беспокоит? Если бы со мной случилось что-то подобная, я бы с ума от страха сошел!
— Ха-ха, этот этап, хочется верить, пройден. Страх, конечно, остался, но уже притупился, стал чем-то обыденным. Если бы не период Галлафа, то еще можно было бы пожить, — Лекс взглянул на учителя и улыбнулся, давая понять, что это шутка.
— Да уж, — протянул Альт. — Как ты с этим хоть справляешься, дружок?
Лекс задумался, тяжело вздохнул и медленно заговорил глядя в пустоту:
— По-разному. Стараюсь не думать об этом. Загружаю себя делами, например, следуя твоим ворчливым наказам учиться, учиться, учиться, — Лекс улыбнулся и посмотрел на учителя.
— Это правильно, — шутливо ответил Альт.
— Но, самое главное, я до сих пор не оставил надежды избавиться от одержимости. Думаю, это не невозможно.
— Да, — Альт кивнул и отставил пустую чашку на стол. — Я несколько раз сталкивался с историями об избавлении от одержимости, правда, все они не слишком реалистичны. В научной литературе с достоверностью по этому вопросу тоже не слишком хорошо, — учитель помолчал, о чем-то раздумывая. — Но я с тобой согласен, должен быть способ обратить процесс в другую сторону. Природа хаотична, но все в природе подчиняется закономерностям.
— Ладно, — сказал, после некоторого молчания Лекс, — нет смысла застревать на этом. Расскажи-ка лучше о той тайной организации и их ритуалах. Это дело никак не идет у меня из головы.
Альт улыбнулся и, вставая, сказал:
— Я лучше покажу.
Он вышел из кухни, а через минуту вернулся уже с небольшим старым портфелем. Альт вытащил из него бумажную папку и протянул Лексу:
— Изучи все сам, потом поделимся соображениями.
Лекс открыл папку, внутри лежала толстая тетрадь и несколько листов с рисунками и формулами.
— Хорошо, изучу в дороге. Но, знаешь…
Лекс не успел договорить, в дверном проеме показалось обеспокоенное лицо Ларка. Он буркнул: «У нас гости», и исчез. Учитель и ученик переглянулись и направились к выходу.
На пустырь, гордо именуемый местными жителями площадью, пришли одновременно: с одной стороны — Сарида, Ларк, Лекс и Альт, с другой — мрачная долговязая фигура Доцента или Ива Лемиса, мэра Малкуса. За его спиной, в боевом порядке, стоял взвод хмурых полицейских, пятнадцать человек.
— Что вы натворили магистр? — прошипел, осматриваясь Ив. — Что здесь происходит? — взгляд мужчины упал на Лекса и градоначальник потерял остатки самообладания. — Это измена! Арестовать их!
— Заткнись, Ив, и послушай меня внимательно! — гаркнула Сарида так, что полицейские в нерешительности остановились. — Если ты думаешь, что я добровольно пойду с тобой под конвоем, то ты еще больший кретин, чем мне думалось. Теперь вспомни, что было в твоем городе, когда всего два человека совершили оттуда побег. Одержимый не считается, он тогда был не дееспособен. Сейчас нас, как ты видишь, больше, — Сарида кивнула себе за спину, затем, выжидая время, всматривалась в лицо Ива и, когда тот заметно успокоился или, лучше сказать, гнев сменился на страх, магистр продолжила уже спокойным тоном:
— А теперь о важном. Сфера рассвета изъята из алтаря, — глаза Лемеса смешно округлились. — Святилище работает на накопленной энергии, которой хватит на несколько недель. В пещерах, — Сарида махнула рукой в сторону горной цепи. — Мы обнаружили шов. Это через него в Обетованную стекалась зараза. Прорыв запечатан, но миазмы остались, как далеко они распространились, не знаю, но лучше держаться от этих мест подальше. Эвакуируйте людей с окрестностей. Из шва в наш мир успели проскользнуть демоны, мы лично встретились с несколькими. Будьте осторожны. Возможно, нужно устроить облаву, но это вы уж сами решайте. Обетованную ждут тяжелые времена. Но, если вы совсем еще не отупели, то, глядишь, и не обосретесь — справитесь. Бывай Ив.
— Но куда же вы? — только и смог прохрипеть, вконец растерявшийся градоначальник.
— Ухожу, — просто ответила Сарида. — Тошнит меня уже от вашей райской общины.
Женщина кивнула своим, и они быстро покинули площадь. Часть команды пошла будить Ирин и Неила, да забрать некоторые вещи из домов. Другие отправились запрягать лошадей.
Сборы заняли чуть больше четверти часа. Повозка, некогда принадлежавшая перекупщику зерна из Бандарии, покинула форт и не спеша двинулась на запад, никто не рискнул чинить ей препятствия.
Туман рассеялся, и первая половина дня была ясной. Солнце весело отражалось от замерзших луж и редких снежных сугробов, придавая даже самому унылому пейзажу радостный вид. После полудня пошел снег. В безветрие он мирно падал на землю, придавая кустам, деревьям и, даже одиноко ползущей по бездорожью повозке, необыкновенно сказочный вид.
В фургоне было тепло и уютно, благодаря волшебному оранжевому шарику, висевшему под крышей. Путешественники как-то незаметно поддались сказочному антуражу и расслаблено проводили время в дороге. Все, кроме, Ирин, та, после событий прошедшей ночи, впала в прострацию, ни с кем не говорила, не проявляла эмоций, зажалась в угол фургона и смотрела в одну точку.
— Как-то нехорошо, — нарушил вдруг тишину Неил, он с Саридой сидел сейчас на месте возницы. — Они так долго с нами, — мальчик кивнул на лошадей, — а мы им даже имена не дали.
— Как это не дали? — подал голос Лекс, оторвавшись от изучения бумаг. — Вообще-то я давно их назвал.
— Правда! — обрадовался Неил. — И как же?
— Гнедую Аритаксией, а серую — Вэларамонией, — гордо сообщил Лекс.
Лицо Неила вытянулось от изумления, а Сарида прыснула и весело сказала:
— Это, что за хрень такая?! Название растений на эдейском?
— Никакие это не растения, — буркнул, обидевшийся Лекс. — Красивые имена, — добавил он шепотом.
— Или, — не прекращала развлекаться Сарида, — больше похоже на название дешевых эликсиров для импотентов.
Лекс демонстративно уткнулся в тетрадь, не удостоив собеседницу ответом, а Неил, улыбаясь, сказал:
— Хорошо, пусть будут: Ари и Вэла.
— А кто такие импотенты? — спросил мальчик Сариду, немного погодя.
На этот раз мстительно хихикнул Лекс.
— Узнаешь со временем, — ответила магистр, раздраженно поглядев на алхимика.
Так и ехали в расслабленной обстановке, занимаясь каждый своими делами. Альт спал, Лекс изучал его записки. Ларк сидел от всех в сторонке и, то ли дремал, то ли о чем-то раздумывал. Он был угрюм и подавлен. На Лекса за все это время даже не посмотрел, и алхимик догадывался почему. Неил и Сарида большую часть времени предпочитали править повозкой, видимо их больше других завораживал зимний пейзаж, а пледы и бьющее в спину тепло, помогали не замерзнуть. Ирин по-прежнему находилась в оцепенении, сидела в углу и что-то бурчала под нос. Девушка вызывала все больше беспокойства, даже ничего незамечающий Лекс, который с головой ушел в конспекты учителя, все чаще стал бросать в ее сторону тревожные взгляды. В конце концов, первая не выдержала Сарида, она перебралась в фургон и подсела к Ирин.
— Солнышко, — нежно начала магистр. — Нам всем плохо, поверь, но так убиваться нельзя. Ты надорвёшься. Твоей вины в произошедшем нет. Виноваты твари, что сотворили это, — Сарида коснулась руки девушки, нахмурилась и тут же приложила ладонь к ее лбу. — Да у нее жар! Неил останови повозку, набери снега и ко мне. Ларк, подай воду!
Фургон остановился, началась суета. Лекс, нахмурившись, наблюдал за происходящим, но вдруг встал, раздвигая окружающих, подошел к Ирин, схватил ее за плечи и резко сказал:
— С кем ты разговаривала?!
— Что? — слабым голосом спросила Ирин, пытаясь сфокусировать на Лексе взгляд.
— С кем ты сейчас говорила? — еще строже повторил алхимик.
— Лекс, какого черта?! — возмутилась Сарида.
Но юноша продолжал крепко держать Ирин и требовательно смотреть ей в глаза. Девушка, как будто, на минуту пришла в себя и неохотно ответила:
— С учителем. С мастером Аватаном. Он вышел?
Сион быстро стал расстегивать пуговицы ее куртки, задрал, не обращая внимание на слабое сопротивление, свитер и рубашку.
— Лекс. Лекс! — все больше возмущалась Сарида. Она бросилась оттаскивать юношу, который уже оголил живот Ирин, но остановилась, увидев на коже девушки сетку белых прожилок. — Вот черт! — досадливо бросила магистр.
— Ирин, Ирин! — Лекс заговорил спокойнее, но все еще настойчиво. — Ты должна сосредоточиться. Посмотри на меня! — Сион дождался, когда взгляд девушки станет более осмысленным и продолжил:
— Твое лекарство. Ты должна рассказать нам, как его принимать.
Остаток дня напрочь лишился легкой расслабленной атмосферы. Сарида занималась Ирин, остальные, по возможности помогали. Магистр меняла компрессы, давала лекарство, помогала отойти по нужде. В редкие периоды просветления сознания, Ирин корректировала лечение. Одного эликсира, который, предположительно боролся с серпянкой, было мало. Для борьбы с жаром, слабостью и тошнотой необходимы были другие лекарства и Ирин, по мере сил, подсказывала, какие ампулы и порошки из ее сумки нужно использовать.
К вечеру девушке стало значительно легче, жар спал, пришел крепкий сон. Команда приняла решение не торопиться к ближайшему населенному пункту за помощью и остановиться на ночлег, чтобы дать больной, как следует отдохнуть.
Не спеша разбили лагерь, развели костер, поужинали (место повара теперь занял Альт) и отправились в фургон спать. Кроме Альта и Лекса. Молодой алхимик согласился подежурить первым, заодно он хотел еще поковыряться в исследованиях мерцающих, а его учитель, сказал, что много проспал днем и сон, вряд ли придет к нему в ближайшее время.
— Ну, что, мой мальчик? — раскуривая трубку, спросил Альт, когда все разошлись. — Какие мысли? — он кивнул на бумаги в руках Лекса.
Юноша привалился спиной к стволу дерева, и устало потер переносицу:
— Не нравится мне все это.
— А поконкретней? — улыбнулся учитель, поняв, что продолжать Лекс не собирается.
— Данных маловато, конечно, и, почти все расплывчато.
Альт развел руки в стороны, мол, что есть. Лекс понимающе покивал и продолжил:
— Я согласен с тобой: преобразование Сферы рассвета — не цель. Артефакт здесь, вообще, похоже, является лишь частью ритуала.
Альт пересел ближе к Лексу и указал на детали рисунка, который юноша держал в руках:
— Ага. Это тебе ничего не напоминает?
— Да, знаменитая гексограмма Ктара с четырьмя пьедесталами из арцита. И никаких сомнений, посмотри, — Лекс провел пальцем по некоторым формулам, — это ритуал преобразования, но какой-то неправильный. Как я понял, описание процесса и подготовки — не полное, — учитель кивнул. — Твой перевод туманный, но оригинал был, наверняка еще хуже. И уж, конечно, в стихах.
Альт возвел очи горе и раздражённо сказал:
— Ну ты же знаешь, любой уважающий себя сектант считает своим долгом, описывать ритуалы, предсказания и прочую деятельность своего культа, максимально пафосно, завуалированно и, желательно, в стихах. Но поверь мне, перевод достаточно точный, я многое перепроверил и сравнил с другими источниками.
— Верю. Если убрать все шелуху о великих предназначениях, могучих дланях и грешных душах, то выходит весьма странная картина.
— Ну-ну, — подбадривал Альт. Так у них было заведено с самого начала. Лекс всегда должен был разъяснять свои умозаключение учителю так, будто тот ничего не знает об изучаемом феномене.
— Ритуал активируется посредствам четырех ключевых объектов. Как там сказано? — Лекс начал листать страницы тетради. — Вот. И реки предназначения… так, так… великое наследие отцов… нет, это все мусор… Ага, вот. «Символ солнца, подаренный Богиней Жизни, укажет путь к восхождению». Речь, видимо, о Сфере рассвета. Она должна быть размещена на северном пьедестале, — юноша ткнул пальцем в рисунок и задумался. — Второй, я не очень понял. «Камень грехов, изрыгнутый из земли»… Изрыгнутый… Разве есть такое слово?
— Есть, — кисло ответил учитель. — Речь идет о Камне страданий — артефакте способном увеличивать атмосферное давление.
— Кажется — это священная реликвия сумеречных?
— Так и есть, но, по моим сведениям, камень похитили.
— Ага, — Лекс что-то пометил в своем блокнотике. — Дальше интереснее. В ритуале должно учувствовать два человека. Про первого сказано, — Лекс пробежался глазами по тексту, — «странник, познавший суть Мира, зрение его два глаза определят, цветом, обладающие, разных начал». Очевидно, речь идет про алхимика, но детали не ясны. Как было в оригинале?
Учитель задумался, посасывая мундштук, затем произнес чуть нараспев:
— Гиден моро ист вель элсо, аринт Илин есте, артос дель вас анон уртас… Дальше, не знаю.
— Ага, — Лекс нахмурился, потирая лоб, — артос дель вас… два глаза, направленных, указывающих? — бубнил Сион. — Анон уртас. Два начала, два цвета? Очевидно же, что не любой алхимик подойдет.
— Очевидно, — согласился Альт.
— Может, имеется ввиду не обычное зрение и зрение алхимика, а, в прямом смысле, разные глаза? — Лекс оживился. — Гетерохромия! Я слышал, она встречается у алхимиков.
Учитель кивнул, затянулся и, выпустив вверх струйку дыма, медленно сказал:
— Да, пока это единственная моя рабочая версия. Алхимик с разным цветом глаз. Однако ничего необычного в этом феномене нет. Какими-то выдающимися способностями такие алхимики не обладают. Кстати говоря, у Императора гетерохромия. Один глаз золотой, другой светло-зеленый.
— Да? — удивился Лекс. — Не знал. И что, он талантлив? Носитель платинового знака как-никак.
— Пф, какое там! Посредственность. Уж, кому, как ни тебе знать, что медальки и значки редко что-то определяют. Император вряд ли отличит глину от арцита.
— Понятно, — Лекс опять обратился к тетради. — И последний объект. Тоже многое не понятно. Где это… так… вот. «Творец, основы меняющий, путь жизни способный отразить в изнанке миров…». Вообще ахинея какая-то, — даже как-то обиженно проговорил Лекс. — О волшебнике, похоже, говорится, но, что все это значит, я так и не понял.
— Да, тут я тоже в тупике, — Альт вытряхнул пепел с остатками табака и принялся чистить трубку. — Эмьен из лист — это и отразить или перенаправить, и заглянуть с другой стороны, а в сочетании с раил ин форэ, можно перевести как «реки вспять» или «поток наверх». Вариантов тьма, не хватает контекста. Но в одном уверен и согласен с тобой, речь идет о волшебнике. Основы меняющий, «ламатир ирал», так в древности называли чародеев. Итак, — Альт убрал трубку и потянулся, — что мы имеем? Ритуал с четырьмя основами. Сфера рассвета, Камень страданий и два человека, которые должны, видимо, проводить ритуал: алхимик, предположительно, с гетерохромией и какой-то волшебник. Так?
— В том-то и дело! — оживился Лекс, увидев, что учитель не улавливает главного. — Когда я хотел получить чистый арцит, но случайно открыл проход, мне пришлось иметь дело с похожими формулами и последовательностями. Я по крупицам собирал данные в библиотеке, опираясь в основном на легенды и сказки о мерцающих. Смотри, — Лекс указал на рисунок, — интегральные каналы перераспределяют энергию преобразования на периферию, — юноша увлеченно водил по рисунку. — Эти формулы усиливают потоки. А здесь, — Лекс энергично ткнул пальцем в середину рисунка. — Энергия аккумулируется и уходит на каналы рассеивания. Формулы преобразование здесь другие, и большую часть я не понимаю, но не важно. Главное — если все оставить так, то ничего не произойдет. Энергия замыкается на себя.
— И что же делать? — осторожно спросил учитель, не отрывая от Лекса внимательного взгляда.
— Нужно добавить в каналы рассеивания энергию жизни, — торжественно сказал юноша.
Лицо Альта стало кислым:
— Ну, тоже мне…
— Нет, нет, нет, — поспешно добавил Сион, — энергию живого человека. Я отдал свою и тогда все получилось. Не то, что я хотел, правда, но тут сам виноват — не понимал, что делаю.
— О, — Альт тяжело задумался, — то есть эти люди, волшебник и алхимик?..
— Их приносят в жертву, да. Это просто элементы ритуала, как артефакты. И вообще, все это отдаленно напоминает мое детище, созданное десять лет назад, только гораздо сложнее и масштабнее. И я тут подумал, не хотят ли эти люди завершить дело Ктара? Соединить миры, если это возможно. Ну, или что-то похожее?
— Мда, — после долгих раздумий сказал учитель, — очень может быть. Соединить, конечно — бред, но что-то тут есть…
Опять надолго замолчали, погруженный, каждый в свои мысли.
— Ввязался ты… — наконец, нарушил тишину Лекс.
— Да, — протянул Альт, снимая очки.
— Что думаешь делать?
— Что и раньше. Искать организаторов.
— Оно тебе надо?
— А какие у меня варианты? При удобном случае, меня убьют. Прятаться по лесам, да горам, как-то, знаешь, стар я для этого. К тому же они затеяли явно что-то опасное, и коснётся это многих, если не весь мир. Надо бы разобраться. Вообще-то, я надеялся, ты мне поможешь, — осторожно закончил Альт.
— Помогу, — ответил Лекс, отдавая папку с бумагами.
— Так просто? — слегка удивился учитель.
Лекс вздохнул и задумчиво посмотрел на небо:
— Почему нет? Похоже, намечается что-то увлекательное.
— Хе, увлекательное? Ну-ну, — Альт аккуратно убрал папку в сумку.
— С чего начнем? — беззаботно поинтересовался Лекс.
— Вообще-то, с твоих связей.
— С моих?! Я думал, ты у нас мастер по связям?
— Не в этот раз, — улыбнулся учитель. — Я вычислил одного из верхушки организации, вернее, уже двоих. Первый — Сельтус Гарагон, магистр, старший советник короля Верисии.
— Ого! — изумился Лекс.
— А я говорил, это влиятельные люди. Сможет ли герцог Рион организовать нам встречу, если ты попросишь?
— Не знаю, — честно ответил Лекс. — Но попробовать стоит. А кто второй?
— О, до этого у меня уже были подозрения, но, когда в дело вмешалась черная бригада, сомнений быть не может. Второй — Ривье Кроне, министр науки Адэ.
— Умеешь ты выбирать врагов, — вздохнул Лекс. — Ладно, начинаем с Баруды и беседы с Рионом?
— Ага.
— Глаза слипаются, пойду, — Сион, зевая, встал и направился к фургону.
— Давай. Я покараулю до следующей смены, — сказал ему вслед Альт.
Лекс устало повалился на свободное место в фургоне и, казалось, только закрыл глаза, как тут же подскочил, в растерянности осматриваясь по сторонам. Все еще спали, но на улице уже светало, значит прошло часов пять. Алхимик прислушался к себе, тревожное, липкое чувство не проходило. Лекс пытался понять, в чем дело. Что-то знакомое, неприятное, давящее на грудь. Юноша протер глаза и вылез на улицу.
У костра сидели Сарида и Ларк. Магистр держала своего телохранителя за руку и что-то тихо, успокаивающе говорила. Мужчина повернулся на шум, глаза его были неестественно красными. Лекс поспешил отвести взгляд, сделав вид, что ничего не заметил.
— Что, пташка, не спится? — улыбаясь, спросила Сарида.
Лекс нахмурился, неприятное ощущение, разбудившее его, усилилось, стало почти осязаемым. Юноша тревожно осмотрелся. Что-то знакомое, но никак не уловить. Шов? Нет, но похоже.
— Лекс, что-то случилось? — тревожное состояние алхимика передалось Сариде, да и Ларк, нахмурившись, встал с места и положил руку на жезл.
— Нет… то есть, да. Надо собираться.
— Что случилось? — повторила магистр.
— Точно не знаю, но похоже…
Лекс замолчал, услышав вдалеке низкий раскатистый вой, перешедший со временем, не то в хрип, не то в рычание. Алхимик схватил самодельные ножны с трофейным синклером, перекинул их за плечо и, направляясь в лес, бросил, сидящим у костра:
— Собирайтесь и двигайтесь к бреши, встретимся там, направление я знаю, найду.
С этими словами Сион помчался в лес.
Рев Лекс услышал еще дважды, каждый раз — все дальше. Потом долгое время — ничего, алхимик даже подумал, что сбился со следа или тварь ушла слишком далеко, но тут, на самом краю слуха послышался неприятный шелест, словно трение крылышек саранчи. На мгновенье все затихло, и тут же раздался оглушительный грохот не то от взрыва, не то от чудовищной силы удара. Затем еще и еще. Снова рев, звук, похожий на удары кнута и опять все затихло.
Лекс выждал еще пару минут и отправился посмотреть, что произошло. Он вышел на вытоптанную поляну с несколькими поваленными деревьями. Земля и растительность была в некоторых местах выжжена, но не обычным огнем, похожие следы оставляет кислота или горение определенных химических веществ. Поляна на западе выходила на уже замерзшее болото, но пространство в нескольких десятках метрах от Лекса выглядело неестественно, как будто подернутое дымкой. Сион переключился на зрение алхимика. Так он и думал, пред ним стена купола Обетованной. В одном месте оболочка была разорвана, образовался широкий проход, по краям которого плясали черно-серые огоньки — следы магии. Существа поблизости не было, но его следы определенно вели в открытый мир. Лекс тяжело вздохнул и направился вдоль стены, на встречу со своей группой.