Серебристо-голубая карта Кайлити мерцала в полутьме аудитории Консилиума, излучаемая проектором под потолком. Платформы нотов расположились ровным кольцом вдоль стен сферического помещения перед самой проекцией, на которой сияли белые и сизые значки. Едва слышно работали обогреватели в вентиляциях — зима в этом году выдалась на редкость холодной и снежной.
— Слишком рискованно, — заявил Беллиус, под согласный кивок стоящего рядом нота в тёмно-синем камзоле со значком на груди в виде десяти раскрытых ладоней — символ А-Децемвира, — я ещё раз настаиваю на пересмотре плана «Грозовой Клинок».
— У нас больше нет времени, — покачал головой Риабилл, сидя на кресле платформы рядом с ним, — к тому же, сейчас мы знаем состав группировки, что собирается атаковать Аполотон. Лучшего момента и не придумать.
— Разбить боевую формацию Армады — задача не из лёгких, — раскатистый голос Адмирала Эрфера прокатился по аудитории, — нам придётся сосредоточить все силы на флагманском линкоре под именованием «Фаэлион». Этот корабль — гордость Королевского Флота, и супротив такого противника надобно использовать всю мощь, что у нас есть.
— И не забывайте, что после этого необходимо ускользнуть от преследования, — добавил нот в тёмно-синем камзоле.
— Это предоставьте нам, Сайлент, — Лупо подняла на него взгляд, — просто обеспечьте нам безопасный коридор через ударную группировку, а остальное мы возьмём на себя.
Если бы Урси не находился рядом с ней все эти месяцы, он бы наверняка не узнал бы её. Изящная морда приобрела сероватый оттенок, строгий и холодный взгляд потерял былую уверенность, оставив лишь отдалённое напоминание о прежней Лупо. Даже волосы, летом отращённые до плеч, она состригла почти до затылка. Не лучше выглядела и Арги, сидящая на той же платформе закинув ногу за ногу. Бурый беот забыл, когда видел последний раз улыбку на её лице. Движения лисицы стали резкими, почти механическими, а выражения всё более жёсткими. Вдобавок, она стала много курить, и даже сейчас, наплевав на окружающих, держала во рту электронную сигарету.
— По крайней мере, вас не остановят псионики Хора, — заметил Прайм, с лёгкой полуулыбкой слушая их спор, — итак, давайте повторим, — он окинул взглядом всех присутствующих, — ближе к полудню следующего дня флотилия эххийцев начнёт маневрирование через блокаду Армады. По приблизительным расчётам на всё про всё это займёт часа два. Чтобы отвлечь на себя огонь противника, в бой вступит флагманская флотилия Адмирала Эрфера Сеттера, — он показал на поджавшего губы старика, — если им удастся разбить их построение и посеять хаос в боевом порядке, то группа А-Трибуна Камманда Элда сумеет проскочить через образовавшуюся брешь в блокаде.
— Когда мы это сделаем, — взяла слово Юмена, стоявшая рядом с ним, — мы должны будем прибыть в порт Йигдрасил в республике Татия, — она взяла управление проекцией и приблизила карту местности Сарохара, отмечая маршрут к нужной точке, — там нас встретит моя близкая подруга Баастар Кадасла и лояльные нам новусы.
— Можем ли мы ей доверять? — тут же спросила Лупо, слегка нахмурившись. Когда она впервые услышала, что им придётся сотрудничать с новусами Хора на самом материке, у неё сразу же закрались сомнения насчёт их верности.
— Так же, как и мне, — с достоинством кивнула Соланис, очаровательно улыбнувшись её холодному взгляду, — к тому же, она Баастар — Вокс, служащий непосредственно ноосфере и законам Великого Храма Ауколис. Судебная и исполнительная власть. А все наши законы, как вы знаете, направлены на сохранение мира и жизни на Аревире.
— Высокопарные слова, но пока что безосновательные, — негромко проговорила Арги, выпуская из ноздрей облако дыма, — полагаю, твоя законолюбная подруга не будет против, если мы защитимся «плу»-защитой?
— Разумеется, — Юмена словно ожидала этого вопроса, радостно закивав, — так даже лучше — не придётся тратить силы на поддержание Конвентума на всю группу.
— Тогда… — Риабилл вздохнул. — Тогда решено. План «Грозовой Клинок» остаётся в силе.
В воздухе повисла тяжёлая тишина. Урси перевёл взгляд на Прайма. Прокуратор немного растерял свой энтузиазм после потери Наследия и шести месяцев беспрерывной войны. Однако даже сейчас он улыбался, обсуждая с Юменой дальнейшие планы по развитию отношений между Новым Кайлити и остальным Аревиром, словно война уже окончена. «Смог бы я стать Прокуратором, если бы всё время унывал? — вспомнил его слова бурый беот, молча усаживаясь на жёсткую синтекожу кресла платформы. Белые и зелёные светодорожки замерцали, тускло освещая его хмурую морду. — Так ли был неправ Ассур, когда говорил, что ты ведёшь свою игру, Прайм?» Он не мог винить Прокуратора в смерти лучшего друга, но это событие подорвало доверие к нему. Прайм действительно хотел с помощью сектантов спрятать Наследие — об этом Урси узнал из последнего сообщения Лункса, но настоящее недоверие в нём посеял Ассур. Ноосенс перестал бросаться обвинениями, да и вообще стал больше молчать, сосредоточившись на войне, но напоследок, перед тем как разойтись, он сказал ему то же, что и Лунксу когда-то:
— Когда Союз ослабнет и пошатнётся, Прайм сделает шаг для его уничтожения, — хмурое лицо нота предстало перед глазами медведя, — а теперь, благодаря Аркании, зная его маленький секрет, мы должны готовиться к худшему. Будь осторожен, Урси. Не только Армада Эххи угрожает столице Нового Кайлити.
Аполотон обстреливали и не раз, но городской щит успешно держал осаду, дожидаясь помощи Железного Флота союзников. Сейчас корабли Эрфера базировались в старых доках «Гонерси» бухты Светлой Ночи, исконной базы «Хранителей Жизни» в Нелии. Силы моряков таяли с каждым сражением, но их верность клятве Директиве «Хранителя» поражала. Боевой дух людей, сражающихся за свою родину и новый мир, казалось, сломить невозможно, и сейчас, через несколько часов, они выйдут в бой, который для многих будет последним.
О наземной армии «Хранителей Жизни» вошедших в состав Альянса, они не слышали уже очень долгое время. Передовые отряды от Южного Фронта быстро рассеялись после первого месяца сражений, уступив место клонированной армии Эххи. Единственные, кто постоянно мелькал в сводках новостей с фронта, были Гвардейцы Аверанта Маунта, действующие на территории Чудского леса. И что больше тревожило Урси, так это то, что в этом же районе воевал «юный» полк.
«Вышний Свет» и «Огненная Линия» Елема и Аллигави, Фециал Консилиума, которая сейчас невозмутимо что-то набирала на панели своей платформы, после недолгих переговоров, соединили в одну — «Огненный Свет», подчёркивая стремление фракций к воссоединению. Такое решение понравилось далеко не всем в Совете и Консилиуме, но война Ненависти, как её уже окрестил Альвен, не оставила времени разбираться с этим вопросом. Зато у простых анимагенов появилась возможность позвонить с любой точки Кайлити по общей Сети.
— Урси, — позвала его Лупо. Их с Арги платформа находилась прямо рядом с ним, также украшенная атрибутикой «Первородного Огня», — ты связывался сегодня с Советом?
— Нет, — покачал головой он, подняв взгляд, — Елема сказала, что ещё дорабатывает информационную защиту. Я не рискую звонить.
Волчица кивнула, отвернувшись. Но он знал, что её тревожит.
— Хара в последнем сообщении говорила, что Луно получил звание сержанта, — проговорил беот, заметив, как дёрнулись её уши, — он хорошо справляется…
— Кано мне рассказывал, — та опустила голову, — что носил ему ремкомплекты по ночам… а я и не задумывалась, что он вообще ранен. Он ничего мне не говорил… Боялся…
— Уж извини, боевая ты наша, но он видел в тебе только командира, — хрипло рассмеялась Арги, пустив очередное облако дыма, пахнущего вишней, — даже предположить не могу почему.
Лупо промолчала, крепко сжав рукояти панели. Едва слышно скрипнули её зубы, но ответить ехидно усмехающейся лисице она не решилась.
— Полно разводить склоки, — осуждающе нахмурился Эрфер, сходя с платформы на мостик, — надобно готовиться к отлёту. Командир Лупо, окажите милость.
— Да-да, конечно, — волчица отпрянула от панели, возвращая себе самоконтроль, — моя команда готова, Адмирал. Арги?..
— Я перелечу на «Бесстрашный» к утру, — лениво ответила та, скосив взгляд на Юмену, — ничего страшного, если «Палач» немного задержится.
После ареста и заточения «Тау» она забрала турболёт Лункса себе, и никто, включая Лупо и Ассура, не посмел ей возражать. Урси внимательно посмотрел ей в глаза. Арги сейчас приходилось тяжелее всех, и он с содроганием представлял, что ей приходилось переживать. Потеря горячо любимого мужа сильно сказалась на её характере, как и то, что о Лунги ничего не было слышно с тех пор, как она ушла к Сэперенсу.
— Я тоже выйду, — потушив сигарету, сказала она, дождавшись, когда новус обратит на неё внимание, — мне надо прогуляться.
Остальные анимагены тоже потихоньку расходились. Консилиум отличался более свободными правилами, нежели Совет Нового Мира, во многом благодаря Альвену и его несколько безответственной натуре. Прокуратор продолжал разговаривать с Юменой, и, судя по весёлому смеху эххийки, совсем не о политике. «Странная парочка, — Урси коротко усмехнулся, — неужели, они действительно стали ощущать привязанность друг к другу?» Но в голову вновь полезли рассуждения. «Как Рерар и Лаури получили силу ноосенсов? — этот вопрос всё больше не давал ему покоя. — По истории Нелии, Армада держала Кайлити в блокаде с момента окончания Железной Войны, но в какой-то момент сняла её, соединив с «Белым Покровом». И как раз в этот промежуток времени Рерар и появился»… Иногда он жалел, что ушёл из Архивов. Дипломатическая миссия, обернувшаяся чередой ужасных событий, изменила его устоявшуюся жизнь. Вопросы, на которые никто не мог дать ответа, и ответы, которые он не хотел слышать. Урси сглотнул подступивший к горлу комок и со вздохом встал с платформы, направляясь к выходу. Он тоже вызвался лететь на Сарохар, но не мог сказать об этом ни Харе, ни сыновьям. «Я вернусь, родные мои, — он сжал видеофон в кармане, — обязательно вернусь!»
***
Снежные комья с треском испарялись об синий энергетический щит, закрывающий платформы с турболётами, гравилётом Юмены и её дронов-защитников. Грозный океанский ветер гудел между небоскрёбами Аполотона, выстужая и без того холодный воздух. Качались, клоня пустые ветки к земле, деревья в портовом и южном районах. Ещё летом Вульпи заметил, как расцвели некогда тёмные и невзрачные Трущобы, через которые они удирали когда-то. Ветхие и загаженные здания анимагены снесли и построили на их месте комфортные жилые комплексы, изобилующие разными формами и огнями. Вдобавок ко всему, тут расстилались стадионы, аллеи, парки, различные развлекательные комплексы и даже стенд военной техники. По словам Брона, поселившегося здесь после войны, южный район Аполотона стал домом для множества бывших граждан Нелии, а также членов кланов сталкеров, диггеров, наёмников и пиратов, отошедших от криминальных и военных дел.
Люди устали держать в руках оружие и хотели спокойной жизни, и Прокуратор великодушно предоставил им такую возможность в обмен на их умения и знания. И когда началась война с Эххи, они с радостью примкнули к добровольческой армии, сдерживая неприятеля с севера. Онтийскому фронту приходилось не в пример легче остальным — большая часть территорий северной части Кайлити за перевалом Леола являлась горными массивами и непроходимым даже для современной техники лесом Тормир. Армада ничего не могла поделать с закрытыми естественными преградами артиллерийскими расчётами Легионов Технократии и взяла Онту в осаду, надеясь, что идущая сейчас на Аполотон группировка прорвёт оборону и сможет ударить защитникам в тыл.
— Ну что, время размяться, не так ли? — Кано стоял перед самым щитом взлётно-посадочной платформы, отделяющего его от непогоды. Рёв ветра заглушил его слова, но Вульпи успел его услышать. — Может, успеем сбегать до Рилая?
— Не, Консельиум уже скоро закончился, — махнул рукой тот, пытаясь совладать с хвостом, раздуваемого порывами ветра, — да бабкин пень, может, обрезать его? Замучался…
— О нет, ты что! Как же можно?! — притворно испугался Рэтси, сидя на раскрытой створке арсенала. — Это же часть тебя! Да ты с ним столько всего прошёл!.. — передразнил он лиса, рассмеявшись.
Утеплённые чёрные комбинезоны, закрытые до шеи, надёжно защищали механические тела от холода. Сверкнули в свете загоревшихся взлётных огней значки с символом «Сигма» на груди, а синий купол дрогнул и начал медленно растворяться, открывая бушующей стихии чёрный корпус турболёта. Беоты тут же отвернулись от обрушившегося на них снега, поспешив зайти в арсенал. К ним, закрываясь от ветра, спешили Лупо и Эрфер, держась за крепкие мостовые ограждения. Чёрное небо над ними пестрело белыми комьями, вьющихся в безумном танце, и где-то в темнеющей глади Сизого океана, виднелось слабое, различимое только глазу анимагена, сияние далёких кораблей Армады.
— Лиззи, курс — «Гонерси», — скомандовала волчица по внутренней связи, заходя следом за старым Адмиралом.
— Уже улетаем? — несколько разочарованно спросил крыс, взглянув на город внизу. — Я думал, только к утру.
— Командиру должно быть со своими солдатами в преддверии битвы, — с достоинством ответил за неё Эрфер, — не всё ж предаваться праздности.
— И я надеюсь, ты не протащил на борт никаких бутылок? — грозно спросила Лупо у сникшего Рэтси, торопливо замотавшего головой. — Смотри, найду — выкину тебя вместе с ними в океан.
— Да ты что, командир, ты же знаешь, я самый ответственный, — бодро заявил тот, постучав себя в грудь, — после Чешуйки, конечно.
В динамике внутренней связи послышалось приглушённое ворчание Лиззи, утомлённой его бестактностью. После того, как она вернула себе лицо и изменила тело, он стал просто невыносим, постоянно делая ей комплименты, отпуская сальные шуточки и приглашая на «романтические» свидания. «Бестолковый разгильдяй! — ругалась про себя ящерица, активируя панель управления и штурвал. — Никогда не думала, что смогу так сильно испытывать неприязнь к анимагену! Это же так бессмысленно с точки зрения существования нашей расы…» Створка арсенала с щелчком захлопнулась, и машина оторвалась от металлической поверхности площадки, убирая «лапки» внутрь корпуса. Приятная тяга вдавила её в кресло, и Лиззи, привычным движением переключив тумблеры распределения, перевела двигатели в горизонтальное положение, отправляя турболёт вперёд. Интерфейс нового шлема, подсоединённый к панели «Судьи» отображал все необходимые данные — радарную карту, показатели скорости и топлива, высоту и даже температуру за бортом. Чёрная тень «Судьи» быстро преодолевала территорию Аполотона, оставляя золотые огни и изогнутые крыши позади.
— Привет, — в салон вошёл, плюхнувшись в кресло второго пилота, Вульпи, едва не зацепив заблокированный второй штурвал, — а ты это… — он виновато посмотрел на затемнённое стекло шлема. — Ну… не было связи с Сольтеном?
— Нет, — она раздражённо скосила на него взгляд, — ты уже десятый раз сегодня спрашиваешь.
— Да? — тот растеряно заморгал. — Прости, я как-то не подумал, честно!
— Ты волнуешься за Кари? — Лиззи едва заметно дёрнула кончиком хвоста. — Она под защитой стен Сольтена и его гарнизона. Надёжней места сейчас и не придумать.
— Да не только о Кари, — Вульпи покусал себя за палец, — о Капи и Кири… как они там… — он задумчиво уставился на проносящиеся внизу сизые здания порта и набережную. Аполотон закончился, и теперь они летели над водами бухты Светлой Ночи, к скрытым докам и базе кораблей у берегов за маяком Нибилус.
— Я полагаю, что волнения излишни, — несколько неуверенно сказала ящерица, — согласно последнему сеансу связи месяц назад, «юный» полк сдвинулся в тылы ради защиты поставок. Военные действия на южном и восточном фронте приобрели осадный характер, потому потери…
— Нет! — Вульпи сердито помотал головой. — Не хочу даже думать об этом! Капи справится! Моя девочка… я столько всему её научил… ну, то есть… — он смущённо поджал уши, вспоминая, чему именно он успел научить старшую дочь. — Короче, она жива! И я просто хотел в этом убедиться.
Лиззи промолчала. Глядя на его переживания и, по сути, бессмысленные рассуждения, она понимала, что её другу для утешения нужно просто услышать голос своих родных. И наверняка Кари, Капи и Кири также волнуются о нём, изнывая от неизвестности. Особенно сейчас, когда они летели на другой материк.
С недавних пор, она начала жалеть, что так поспешно приняла решение о смене лица. Начало войны похоронило все её надежды на обретение семьи или хотя бы «нейге», которому она могла бы излить душу. «Кто вспомнит обо мне, если я погибну на Сарохаре? — мрачно подумала она, почти на автомате направляя турболёт к сверкающему белым светом маяку. Четыре вращающихся секции бесшумно озаряли разбивающиеся о скалы воды и летящий на стёкла снег. — Только друзья, летящие вместе со мной. «Ле мо сивали…»
— Когда-то я хотел, чтобы вся эта гонка остановилась, — проговорил Вульпи, заметив, что Лиззи поникла, — чтобы мы жили мирно и счастливо, не ввязываясь ни в какие войны, перестрелки и прочее…
— Существует множество факторов, заставляющих нас браться за оружие, — она чуть двинула ушами, — но… я не могу сказать, хочу ли я того же, что и ты. Я всегда была пилотом и хакером. Я не знаю, что значит «жить мирно и счастливо».
— Наверное, как говорит Рэтси, потому что у тебя мужика не было, — ляпнул лис, но тут же испуганно прикрыл рот руками, — то есть… я не то хотел сказать!
Но Лиззи только рассмеялась. Почему-то из уст Вульпи это звучало не так обидно. «В конце концов, что я могу знать о счастье и мире, если даже не могла поесть мороженного? — она погладила большими пальцами кожух рукоятей штурвала. — Это вне моих знаний. Я слишком привыкла к своей должности и работе».
— В чём-то ты прав, — подумав, согласилась она, — мне действительно не хватает анимагена, с которым бы я могла… хм… излить душу? Гулять по берегу? Разговаривать о чём-то ненавязчивом? Не знаю… Наверное, мне нужен кто-то моего склада ума.
— Ну… я ни на что не намекаю, — тот неловко сложил кончики указательных пальцев, — но я знаю одного такого. Он прямо как ты — тоже любит рассуждать непонятными словами, увлечён своим делом и обожает возиться со всякими лабораторными устройствами. А ещё с ним весело и всегда есть о чём поговорить.
— Да? — Лиззи оживлённо взглянула на него. — И кто же это?
— Рэтси.
Турболёт «Судья», покачиваясь на встречном ветру, едва заметно дрогнул, сверкнув белым светом сопел. «Тупой крыс! — зелёная беот в ярости сжимала штурвал, только что высказав удравшему в казарму Вульпи всё что она думает о нём, Рэтси, Кано и всей их компании в общем. — Следовало догадаться, что он подошлёт своих друзей! Как же я его ненавижу! Самодовольный похотливый алкоголик!» Возможно, она не относилась бы к нему столь негативно, если бы тот не отправился «покорять Аполотон» в Неделю Страсти, случившуюся на следующей день, когда Прокуратор объявил об интеграции «Лог-Ос» гражданам Технократии. Даже Минот оказался невольно вовлечён в то безумие, что охватило город. Благо, кроме него и Рэтси, из «Сигмы» больше никто не поддался на провокацию. Расцелованные разноцветными помадами, опьяневшие, обессиленные, но довольные, они вернулись обратно в Шпиль только через три дня, получив от Лупо такую взбучку, что остаток лета провели в «Судье» с вывернутыми ушами и занятые капитальной чисткой.
— Да ладно тебе, командир, — оправдывался тогда крыс, виновато поглядывая на разъярённую волчицу, — не всё ж взаперти сидеть. Да и вообще, вредно молодым механизмам простаивать… Правда, Минот?
— Ага, — протянул тот, понурившись, — было весело…
— Я вам дам «весело», — прорычала та, отправляя их к турболёту, — Технобоги, если вы существуете, дайте мне сил не поубивать их… — с надрывом воскликнула она, удаляясь в гостиную. — Хоть бы это поскорей закончилось…
Но анимагены быстро вернулись к повседневной жизни. Анроты не привыкли бездельничать, принявшись с утроенным энтузиазмом восполнять пропущенные трудовые часы. Жизнь забурлила с новой силой, и если бы не война, это время историки анимагенов сочли бы «Золотым Веком» своей расы.
«Судья» облетел слепящий яркими прожекторами Нибилус и начал спускаться к тёмным силуэтам огромных доков, где стояли на якоре десятки тёмно-синих с белыми полосами, кораблей. Тяжёлые лучевые и плазменные орудия грозно смотрели в небо, закрытые щитами. Неподвижно висели многотонные цепи и швартовые, удерживая массивный линкор. Сверкали, обозначая место посадки прибывающий турболёт, огни на взлётной площадке. При виде «Бесстрашного», именно такое имя было у корабля, к которому они подлетали, глаза старого Адмирала заблестели и увлажнились, словно он встретил давнего друга. Несмотря на тряску от ветра, моряк стоял твёрдо и неподвижно.
— Ничего, старый друг, — тихо сказал он «Бесстрашному», поцеловав перстень с якорем и хохлатым голубем, — скоро и мы совершим наш подвиг. Уже скоро…
Для Кано Эрфер казался странным и чуждым человеком. Даже ветераны сталкерских кланов и «рассветовцы» казались не такими жёсткими на характер, как этот человек. Словно отлитый из тёмно-синего сплава, он непреклонно наблюдал за бураном за иллюминатором, блестя седыми волосами из-под фуражки. «Удивителен мир людей», — хотя пёс боялся признаться, но он был рад, что они летели на Сарохар. Если всё получится, то сбудется его заветная мечта — посмотреть Аревир. Он уже предвкушал увидеть красочные улицы, необычной формы дома и людей, что жили не войной, а беспечной жизнью. Фильмы и музыка из телевизоров показывали прекрасные пейзажи природы Сарохара, белоснежные города Королевства Эххи, полные историческими памятниками и безмерным стремлением граждан к лучшей жизни. От этих мыслей Кано воодушевлённо вздохнул и улыбнулся, прикрыв глаза.
— Не возись, — тихо попросила Лупо, положившая голову ему на грудь. Волчица в последнее время всё чаще проводила времени с ним, молча и с каким-то грустным виноватым взглядом обнимая и целуя. Но такая резкая смена отношения Кано не смущала — он как никто другой знал и понимал свою возлюбленную, видя в ней не только командира, но и женщину. К тому же, сейчас ей нужна была поддержка.
Сидевший на диване напротив Рэтси лишь тихо фыркнул, на мгновение скосив на них взгляд и тут же возвращаясь к Вульпи и Миноту, держащего в руках маленький, для его габаритов, проектор с каким-то фильмом. Показывали очередной ужастик, но ни бык ни сам Рэтси не совсем понимали, что страшного в нарисованном в графическом редакторе монстре.
— Глупо, — вынес вердикт большой беот, недовольно дёрнув ушами, — необдуманно.
— Согласен, чушь какая-то, — согласился с ним Вульпи, посмотрев на створку в кабину пилотов, — кажется, Лиззи действительно тебя ненавидит, — сообщил он Рэтси.
— Ну, это пока, — самодовольно ухмыльнулся тот, — мы-то бессмертные, а я, лично, в Небытие не тороплюсь. Вот увидишь: ты ещё погуляешь на нашей свадьбе.
— Ты и в самом деле думаешь, что тебе это по зубам? — Лупо приоткрыла глаза и коротко улыбнулась. — Лиззи совсем не такая как ты.
— При всём уважении, командир — кто бы говорил! — серый анимаген весело рассмеялся. — А у нас с Чешуйкой намного больше общего, чем разницы. Подобное притягивает подобное.
— К тому же, нам свойственно меняться, — добавил Вульпи, соглашаясь с другом, — я вот, к примеру, изменился после того, как стал встречаться с Кари. И она тоже.
— Глупые вы, мальчишки, — беззлобно ответила волчица, вновь закрывая глаза. Чувствуя руку Кано на плече, она умиротворённо вздохнула, наслаждаясь последними минутами спокойствия. Скоро начнётся страшный бой в котором они обязаны выжить ради своих детей.
«Судья» плавно опустился на посадочную платформу линкора, тут же начавшую уходить внутрь корабля в небольшой ангар для транспортников. Клубы пара взметнулись в тёмное небо и тонкую плёнку щитов, открывая освещённое прожекторами пространство с роботами-заправщиками и ремонтниками. Помимо «Судьи» здесь уже находилось пара новеньких турболёта, принадлежавших Технократии. Внешнее, «Спирусовы Стрижи» очень походили на «Спирусовы Метки», поскольку их конструктором также являлась Консента, но основное отличие было в заострённых носах, более коротком, но толстом корпусе и раздвоенном хвосте для установки дополнительных систем слежения и воздухорезов.
За толстыми листами внешней и внутренне обшивки бились ледяные волны Сизого океана. Они с яростью бросались на неподвижный линкор и бесславно разбивались, чтобы подняться вновь. Эрфер медленно вышел из салона турболёта, закинув руки за спину. Привычный тёмно-синий китель с эмблемами «Первородного Огня» и Железного Флота в этом месте выглядел столь естественно, что Вульпи, идущий за ним следом, невольно залюбовался статью Адмирала, с любовью осматривающего свои владения.
— До отплытия три часа, — сообщил он, посмотрев на лиса сквозь седые брови, — пользуйтесь данным временем, чтобы отдохнуть. Более передышек не предвещается.
— Так точно, Старший Советник, — слегка поклонился тот, заметив стоящих у одного из «Стрижей» Брона и Ани, которая уже вприпрыжку неслась к нему.
К Адмиралу подбежал ещё один человек, моряк Железного Флота, в кителе поскромнее и вместо треугольной фуражки носящий берет. Он что-то сказал Эрферу, отчего тот нахмурился ещё сильнее, и, кивнув, вышел из ангара, оставив анимагенов. Остальные «Сигма» не спешили выходить. Лиззи уже начала ругать Рэтси за то, что тот якобы послал Вульпи к ней, Кано и Лупо заснули, а Минот ушёл в командный центр проверять механические системы и распределители.
— Привет! — на шею лиса обрушилась, едва не уронив, Ани, чмокнувшая его в щёку. — А мы всё думали, когда же вы прибудете? А где Урси и Арги? — створки над ними сомкнулись, и ангар вновь начал наполняться теплом.
— Они, наверное, позже прилетят, — пожал плечами Вульпи, пожав руку Брону, когда нот отпустила его. Ани буквально сияла счастьем, словно собиралась на прогулку, а не на смертельно опасную миссию, и этот оптимизм заразил рыжего беота.
— Сарохар, — протянул Брон, — терпеть не могу это название…
Судя по его хмурому лицу, ему совсем не хотелось туда лететь, но Прайм, зная его способности следопыта и богатый опыт диггерствования, решил, что его навыки пригодятся Камманду, возглавляющего всю группу. Сам А-Трибун стоял неподалёку от транспортов, о чём-то разговаривая с окружающими его людьми и анимагенами. Как выяснилось позже, Камманда схватили и вынули душу в «клеймённого» анрота прямо на поле боя, когда Сопротивление похитило Лоту с «Сияния». Некоторое время он даже участвовал в мелких сражениях между «Рассветом» и «Хранителями», но уже спустя несколько дней Шестеро Неизвестных уничтожили Ядро и Эксплара, освободив разум новой личности. Уже после, когда анроты созданной Технократии Прайма заключили мир с уцелевшими людьми из кланов сталкеров, кто-то из их командиров узнал в лице Камманда его прежнюю личность, мотивировав раскопать старые воспоминания бывших соклановцев, и, в конце концов, принять историю прежней жизни.
— Думаю, мы справимся, — уверенно заявила Ани, с улыбкой отстранившись от всё больше смущающегося лиса, — и хватит киснуть! Тебе ещё анимагеном становиться! — с притворным возмущением воскликнула она Брону, всплеснув руками.
Тот лишь поджал губы, но ничего не сказал. Вульпи видел, что внутри него разгорается борьба, о которой он предпочитал не говорить. «Как обычно, уверенный только в себе диггер, привыкший к неприятным поворотам судьбы, — беот озадаченно почесал затылок, словно сам удивился своим умным мыслям, — ну надо же как я умею!»
— Идём к остальным, — предложил он, направляясь к толпе у турболётов. Всего двадцать человек и анимагенов, включая командиров отрядов, да Юмена вместе с Арги и Урси — вот и вся группа. Но именно на них возлагались надежды Консилиума и Совета в рискованном плане прорыва через блокаду.
***
Урси с неохотой вышел из тёплого вестибюля Шпиля, подняв воротник комбинезона до шеи. Ветер облеплял волосы и шерсть на ушах, сковывая их льдом, но бурый беот лишь отмахнулся, чувствуя, что почти не ощущает холода. Годы жизни в горах сделали его механизм менее чувствительным к холоду и ветру, и только надоедливый снег застилал глаза, цепляясь за морду и брови. Поспешно выйдя за ворота, Урси повернулся к ветру затылком и поплотнее сжал регуляторы комбинезона, чтобы даже снежинки не проникло под одежду. «Если буран продолжится, то это будет только нам на руку, — подумал он, подняв голову. Сизо-серебристый Шпиль над ним почти исчез в бесконечном снежном мельтешении, и только эмблема Технократии светилась на высоте. Вздохнув, поддавшись ностальгии, беот быстро пошёл вперёд по освещённому тротуару, стараясь не смотреть по сторонам.
Аполотон теперь стал для него чем-то привычным, не вызывающим такого бурного восторга как раньше. Он уже смирился с бесконечными энергомобилями на широких магистралях, свистящими поездах на электро-магнитных дорогах и пёстрыми одеждами местных анротов, наиболее приближенным к людям, чем «союзники». Совсем не пугали его размеры и высота зданий, в одном из которых мог бы уместиться весь Сольтен, давно не вызывали раздражения дроны-наблюдатели, помогающие стражам регулировать порядок и даже многочисленные неоновые вывески не вызывали приступа ностальгии по кафе «Фэо». Он уже привык жить в этом городе, и Аполотон действительно ему нравился.
Урси спустился на несколько улиц ниже, к освещённой множеством огней главной дороге. Когда-то, здесь слышались смех и музыка ресторанов, где анимагены ели блюда приготовленные поварами их кухни. Когда-то здесь расцветали узорами и расцветками одежда и обувь, сделанные анимагенами для анимагенов. Когда-то здесь кипела жизнь и проносилось бессчётное количество энергомобилей. Звучали голоса людей, анротов и нотов, получивших, наконец, столь желанное «светлое будущее» без денег, войн и спешки. «И где же вы теперь? — горестно подумал одиноко бредущий по пустынным улицам бурый беот, переходя основную магистраль через поверхность, наплевав на правила безопасности. — Почему мы должны отдать этот кровью и смоулом заработанный мир? Кто так решил?» Граждане Аполотона, предупреждённые о нападении, ушли к Восходной горе, в спешке восстановленной Альвеном под бомбоубежище. Корабельные орудия Армады не могли до неё достать, а артиллерийские установки не позволяли подплыть ближе. К тому же над ней постоянно горел голубой купол щита, закрывая от дальнобойных ракет. Однажды, Урси задумался, почему Эххи не использует против них атомное или иное оружие массового поражения? Имея разветвлённую спутниковую сеть, станцию на орбите Аревира и неограниченные ресурсы — что мешало эххийцам сравнять нелианские города с землёй? На что Юмена, снисходительно рассмеявшись, дала несколько очевидный ответ:
— Ядерное оружие давно уничтожено, Урси, — новус ласково улыбнулась, — даже больше скажу — я была одной из тех, кто создал договор о запрете на подобные ракеты и бомбы. Хор Ауколис уничтожил созданные боеголовки все до единой, потому что мир и жизнь важнее всего! Но за это нам пришлось стать армией Сарохара, создав клонов и собственное оружие.
Такое высказывание казалось логичным, но всё равно в Урси голове возникло много вопросов. И ответы на них он надеялся найти на самом Сарохаре, в Эххи, Лимнерии или хотя бы Татии, куда они направлялись.
Впереди показалось здание Аполотонского Музея Истории. Золотистые блики плясали на затемнённых стёклах, а на входе горел предупреждающий красный свет, означающий, что здание закрыто. «Скоро улетать, — снег попал ему в глаз, и он резко дёрнулся, вытирая морду, — Хара… прости, но, видимо, я тебе уже не позвоню в этом году. Надеюсь, у вас там всё хорошо». Повернув голову в сторону дороги вниз, Урси резко замер. У перекрёстка вдали на него смотрел искажённый силуэт со знакомыми очертаниями. Зелёный огонёк одного единственного глаза пристально наблюдал за его неловкими шагами вперёд. Ноги словно набили ватой.
— Лункс… — прошептал он, протянув руку, но снег вновь попал ему на ресницы. Выругавшись, Урси быстро стёр его ладонью, но когда он вновь посмотрел на перекрёсток вдали, силуэт исчез.
Постояв так ещё минут десять и вглядываясь вдаль, бурый беот сосредоточился, отчаянно пытаясь отыскать хоть малейший сигнал знакомого разума.
— Я схожу с ума, — обречённо проговорил он, возвращая сознание в реальность. Буран всё не прекращался, облепив его волосы сплошной белой коркой, — гоняюсь за призраком…
Несмотря на красный свет, Урси всё равно подошёл к главному входу музея. Активировавшаяся консоль приветливо мигнула и потребовала код искажающейся от ветра проекцией. Ещё раз посмотрев на пустую дорогу, медведь дотронулся до сенсорных клавиш и ввёл нужную последовательность. Зная его тягу к истории, Альвен разрешил ему входить сюда когда тот пожелает, даже без ведома Аэрии. Урси часто заглядывал в музей, чтобы отвлечься от заседаний Консилиума и сводок новостей с фронта. Генератор всякий раз замирал, когда он слышал о потерях и поражениях, а дрожащая рука сама тянулась к видеофону. Хара заверяла, что пристально следит за Хиру, Капи и Луно, стараясь помогать «юному» полку по мере возможностей, но фронт растянулся так, что даже арьергард оказался втянут в сражения. Эри два раза попадала в «котёл» и едва выжила в последний раз, лишившись обеих ног и руки, а Кэнлус был сбит над Чудским лесом, и благо упал на стороне овелакского Легиона, оперативно оказавшего ему помощь.
В Сольтене обстановка казалась куда спокойней. Кари постоянно пропадала в лабораторном секторе, работающем на полную мощность в изготовлении реагентов, топлива и продовольствия для фронтов, поэтому трубку часто брал Харси, Кири или Ремус Фай. Все трое находились дома у Вульпи, стараясь не выходить на улицу, за исключением случаев, когда возвращались турболёты с ранеными или мёртвыми. Харси обучался у Инисы, взявшей на себя ответственность оберегать молодых нотов от энергетических атак новусов. Над крепостью постоянно, по её словам, довлел невидимый взор телепатов и ноосенсов Хора, пытаясь пробиться сквозь защиту Сноходцев. Помощь анимагенов, добровольно ушедших почти целиком в «истинный» мир, оказалась неоценима для остального «Огня». Добрые и приятные сны, оптимизм и хорошее настроение — всё это являлось результатом воздействия нотов-телепатов на сражающихся сограждан. Боевой дух анимагенов, что пытались сломить эххийцы, оставался нерушимым, и это была одна из причин, по которой война всё ещё продолжалась.
Самый тяжёлый фронт развернулся на западе, в Ловитании. Кайсалами, где базировался полевой штаб Ассура, находился под постоянным обстрелом артиллерии остатков Железного Флота «Хранителей» под командованием Окси Деррая, Адмирала, занявшего места после Эрфера. Некогда славящаяся уникальными природными памятниками страна превратилась в пылающий отравленный могильник для шагоходов, танков, авиации и даже кораблей Армады, которые, как оказалось, умеют перемещаться по суше при помощи «ног». Пляж Наталар, куда ранее съезжался весь Кайлити, превратился в грязь и стекло, а водопады Вухрий и Дэхрий исчезли вместе с руслом реки Нава. Как ни странно, Аркания ещё не пыталась бежать, хоть и с неохотой следуя за своим «командиром». Никто не знал, что на самом деле задумала эта нот, но Урси не сомневался — они ещё услышат о её «подвигах».
Пустые и тёмные коридоры музея коротким эхом отражали скрип его левесов. Благодаря роботам, грязи на улице не было, но мокрые следы всё равно тянулись за поднимающимся на второй этаж медведем. Он помнил, с каким трепетом впервые увидел того, кто стоит в этом большом, просторном зале. С каким страхом он смотрел на разветвлённые голубые светодорожки безликого лица, и какое облегчение испытал, когда понял, что бояться нечего. От одного имени падшего Создателя Анима у любого анимагена замирал генератор, и произносили его либо благоговейным шёпотом, либо с ненавистью. Но никогда — с равнодушием.
— Ты стала слишком много проводить времени здесь, — сказал Урси, медленно приближаясь к сидящей перед трёхметровым гигантом Арги, — с тобой всё в порядке?
Белая лисица повернула к нему голову и смерила странным взглядом. Но так ничего и не сказала, пока он не подошёл совсем близко.
— Не беспокойся обо мне, мой косолапый друг, я справлюсь, — негромко проговорила она, подняв глаза к безликой голове, — волнения излишни…
— Мне не нравится твоё состояние, Арги, — Урси аккуратно сел рядом, стараясь не задеть её грязным левесом, — может, тебе стоит остаться здесь, в Аполотоне? Я уверен, ноты…
— С меня довольно вмешательств нотов, — резко ответила белая беот, сжав колени руками, — я не позволю им копаться в моей голове, словно в бытовом роботе.
— Но что если…
— Я не сорвусь посреди задания, не переживай, — не дала ему договорить она тоном, не терпящим возражений, — я ещё не растеряла остатки разума и могу постоять за себя. К тому же, меня заинтересовало твоё предположение, что Рерар Хонти научился ноосенсорике у другого новуса. И пока что все ниточки ведут на Сарохар.
— Думаешь, он — эххиец?
— Вскрытие покажет, — хихикнула та, сверкнув недобрым взглядом, — знаешь, — она вдруг перестала улыбаться, — когда смотришь в лицо своему страху слишком долго, то поневоле привыкаешь к нему. И это позволяет двигаться дальше.
Урси поднял голову. Разветвлённые светодорожки на лицевой части Эксплара равнодушно смотрели на них, но в этом взгляде уже не чувствовалось ничего. Ни враждебности, ни безумия, ни искажённой жажды власти и видения собственного мира. Он вспомнил, как они впервые встретили этот взгляд на набережной Рахнака, как встали единой командой против надвигающейся тьмы, тогда ещё просто анимагены-беоты без глобальных целей и мечтающие жить в старом двухэтажном особняке вместе со старым Мастером. В голове почему-то вновь мелькнул деформированный силуэт знакомого анимагена, призрака собственной вины Урси.
— Он бы хотел, чтобы прошлое осталось прошлым, — негромко сказал он как бы себе, — но и сам не смог следовать этим словам.
— Лункс хотел защитить нас всех, — Арги горько усмехнулась, — а в итоге не справился сам с собой и сделал только хуже. Как всегда.
«Твой друг думает, что справится в одиночку с самым страшным своим врагом, — вспомнил Урси слова давно умершего Архимага по имени Дарр’Кью-эс, — с самим собой… и я познал горечь поражения…»
— Скоро улетать, — он поднялся на ноги, — идём, Арги, нам ещё надо добраться до «Гонерси».
— Да, — коротко кивнула та. Однако прежде, чем развернуться и пойти вслед за уходящим медведем, она ещё раз взглянула в лицо Эксплару, — ты отнял у меня любимого анимагена. Отнял моё счастье и отравил жизнь моему народу, — она приблизилась и её лицо исказилось гримасой ярости, — клянусь жизнью, Рерар Хонти, я сделаю всё возможное, чтобы вырвать любое упоминание о тебе из ноосферы. Я уничтожу тебя окончательно, «Создатель»!