Скит сидел в позе медитации и пытался справиться с отяжелевшей аурой северной Стужи. Бальзам, который им давал Харальд раз в сутки, помогал немного облегчить давление, но на следующее утро становилось ещё сложнее. Продуктовый обоз замедлил свое движение до невозможного. Как говорил Фьёр, даже северянам приходилось туго, Север словно не хотел, чтобы гости добрались до Сногарда, и делал все для этого. Ко всеобщему удивлению Мор вообще не испытывал трудностей с переходом, даже слез с саней, и шёл по снежному насту наравне с северянами. После того, как Бьёрн в отместку выбросил Мора в снег, и его чередой смертей в течении часа, оказалось, что духовные врата Мора рекордно быстро подстроилась под ауру Стужи, замораживающей все вокруг. И вот уже два дня пути, Мор жизнерадостный шёл чуть ли не впереди обоза, ещё сильнее раздражая Бьёрна своими шутками.
Скит собирал вокруг себя силу, уплотняя её для защиты от Стужи, но результатов это приносило не так много, как того хотелось Скиту. Вот уже третий день он пытался найти способ как справиться с давящей аурой Севера, но пока безрезультатно, и с каждым разом ему становилось только сложнее приступить к ещё одной попытке. Взгляд Сути, которым Скит старался смотреть на мир, сильно истощал и без того слабого духом Скита. Он видел как Стужа проникает в душу, но не понимал как с ней бороться. К тому же, хоть Скит по силе и был равен развитому Посвящённому или слабому Храмовнику, но на самом деле он так и не совершил перехода даже на вторую ступень развития, от чего его слабое тело не выдерживало давление всей его замороженной силы духа. Скит сидел в позе медитации, и просто расширял свою собственную ауру, пытаясь накрыть ею сани в которых он сидел. Так понемногу Скит пытался понять, в чем заключается сила и суть Севера. Это было сложнее, чем понять суть заключённой в кристалл стихии. Все равно как понять состав воздуха, которым ты дышишь. Азалия не отходила от своего спутника, медитируя вместе со Скитом, и слегка подталкивая его в нужном направлении, помогая найти нужный путь.
Харальд с каждым часом становился все более смурным и напряжённым. Это не укрылось от взгляда Бьёрна, и здоровяк подошёл к Харальду с беспокойством задавая вопрос:
— В чем проблема, дядька Харальд? Что тебя так беспокоит?
— Слишком тихо. — хмуро ответил Харальд. — Считай уже три дня идём, а ни одного зверя так и не встретили.
— Так это же хорошо. — встрял в разговор Мор. — Так глядишь, ещё пару дней, и без проблем в городе окажемся под защитой бога-медведя, кэп с Фестом выдохнуть спокойно, да и монах может не так нервно пить будет.
— Ты не понимаешь. — покачал головой Харальд. — Звери всегда нападают на обоз с едой. Север пытается избавиться от человека всеми способами. А тут, даже птицы с веток на ветки не прыгают. Что здесь не так, их словно собирают где-то.
— Неужели это… — начал говорить Бьёрн, но Харальд грубо закрыл ему рот ладонью.
— Замолчи, а то накликаешь. — прорычал глава отряда северян. — Мы сейчас не справимся хоть с какой-то серьёзной угрозой. Если бы знали, что придётся вас везти с собой, то взяли бы воинов в два раза больше. Ещё и Стужа усилилась, из-за чего твои малые не могут свои врата подстроить под ауру Севера, она замораживает их быстрее, чем их врата успевают раскрыться. Все это неспроста.
— Не переживай, дядька Харальд. С нами этот мелкий бессмертный самоубийца. — Бьёрн так хлопнул по плечу Мора, что у того подогнулись ноги, и он упал на колени. — Мы его несколько раз кидали прямо в пасть монстрам, так представляешь, мало того что он выжил, ещё и наружу прямо из живота пробился! — Бьёрн рассказал это так, словно бессмертие Мора было заслугой самого Бьёрна.
— Забавный малец. — Харальд посмотрел на Мора как на стратегическое оружие, нежели на воина, который может помочь в бою. — Я запомню это.
Мор увидел угрозу во взгляде Харальда и мгновенно ретировался к саням друзей в центр обоза, под дружный хохот Бьёрна и Харальда. Хоть внешне они и не были похожи, но вот жестокое чувство юмора у них точно было одно на двоих. Скит только улыбался, слушая этот разговор. Мор увидев, что и здесь не дождётся поддержки, плюнул на снег и ушёл в конец каравана, где сейчас шёл Хельг, с которым Мор и завёл разговор. Скит же продолжал свою медитацию, расширяя и уменьшая радиус своей силы духа. То покрывая ей все сани, то уменьшая её на столько, что она порывала только его тело.
— Не сопротивляйся. — услышал Скит слова монаха. С момента как Скит разрушил остров это, казалось, первые слова Ву обращенные к Скиту.
— Что? — не понял Скит.
— Не сопротивляйся морозу. — повторил Ву. — Ты пытаешься не дать Стужи себя морозить, но это не правильно. Впусти в себя мороз, пойми его.
— Не понимаю. — Скит покачал головой. — Как мне его впустить, я же умру тогда. Это только Мор на такое способен, пару раз умер, и все. Его врата души подстроилась под условия, и ни каких проблем.
— Не говори так, будто мне это легко дается! Попробуй умереть полсотни раз от мороза, а потом рассуждай о том, что это так легко! — возмущенно крикнул Мор, прекрасно слышащий разговор Скита и монаха.
— Попробуй понять суть Стужи. Как ты это делал с Землей, Молнией и Небом. — Ву продолжил учить Скита.
— Я не смогу совершить это с четвертой стихией. Моих сил еле хватило на понятие сути трех стихий, четвертая сломает мою душу. — закачал головой Скит.
— Ты уверен? — Ву прищурил глаза от слепящего северного солнца, которое отражалось от белоснежного снега, и посмотрел на Скита. — А как же вторая половина души?
— Он тоже познавал… — Скит запнулся на полуслове от озарения. Ведь Наемник не познавал суть стихий. Он просто пользовался тем, что умел Скит, не показывая ничего нового. А раз так, то как минимум одну-две стихии душа Скита еще способна понять.
Услышав их разговор, Фест вытянул голову из-под меховых одеял, и мелко дрожа осмотрел в сторону говорящих Скита и монаха.
— Но ведь северяне для борьбы со Стужей используют жар эмоций. — стуча зубами от холода, произнес Фестиций.
— Да, потому что суть Севера они впитывают еще в утробе матери. А к совершеннолетию они начинают разогревать свою кровь эмоциями. Умея только сражаться, северяне сражаются с самой сутью Стужи, не понимая этого. — ответил Ву, и приложился к своей горлянке, делая несколько крупных глотков.
— А сам почему до сих пор мерзнешь? — Фест сильно дрожал, его била крупная дрожь, но он вылез из под шкур и сел в позу медитации. — С умным видом учишь нас, а сам еще не справился.
— Я больше не способен на то, чтобы понимать суть стихии. — с небольшой грустью произнес монах. — Но у меня есть другой способ, он более долгий, но подходит только мне. — после этих слов Ву замолчал, и больше не отвечал не на какие вопросы, полностью погружаясь в медитацию.
Скит погрузился в себя, стараясь сделать то, что ему сказал монах, но пока ничего не выходило. Скит убрал покрытие силы духа с себя, и моментально начал замерзать. Но в этот раз Скит не сопротивлялся, пытаясь понять суть Севера, но все пару секунд спустя Скит понял, что так не выдержит и тут же закрылся, и упал на сани сильно дрожа и пытаясь согреться. Азалия слегка поскуливая, накрыла Скита собой и начала его согревать. Зарывшись в теплый и мягкий мех, Скит быстро уснул, но долго спать у него не вышло. Сквозь сон Скит услышал треск ломающихся деревьев, и крики северян. Азалия подскочила, вставая между Скитом и потенциальной угрозой. Лазурный барс в последнее время очень часто показывала, что ее волнует безопасность только Скита.
— Снежные Варги! — раздался крик одного из северян, его имя Скит так и не узнал.
Следом за этим криком раздался медвежий рев выдаваемый десяткой глоток, и на поляне в мгновение ока вместо десятка великанов, оказались оборотившиеся в медведей воины. В руках они держали совершенно разное оружие. Кто-то был с молотом как Бьёрн, кто-то держал две секиры, размером чуть меньше самого Скита, а у кого был двуручный меч не уступающий в размерах самому владельцу такого клинка. Фьёр и Хельг держались у телеги, прикрывая своей аурой беспомощных гостей Севера. Мор не уступал северянам, и стоял в конце обоза ощетинив свои серповидные клинки, и помогал северянам отбиваться от нападения зверья.
Из леса не спеша на поляну выходили огромные волки с белой шкурой, размером выше саней на которых сидел Скит, Азалия на их фоне смотрелась не взрослым барсом, маленьким котенком. Их мощные лапы оканчивались когтями, покрытыми кристаллизованным льдом. Морда была слегка приплюснута, и несколько меньше, чем у обычных волков. Шерсть вокруг головы топорщилась острыми иглами во все стороны. Под шерстью выглядывал ошейник, который говорил о том, что варгов сюда кто-то привёл. Мор послал пару Лезвий Смерти в сторону Снежных варгов, но их развеяли ленивым движением лапы.
— Даже не пытайся, твоя сила духа еще слишком слаба, чтобы что-то сделать этим монстрам! — прокричал рядом стоящий северянин. Кажется его звали Вигге. Выглядел он как медведеподобный человек, с двумя монструозными секирами. На его поясе раньше через его правое плечо была перекинута шкура какого-то животного, но сейчас она срослась с самим воином, и он стоял только в одних штанах и поясе с огромной пряжкой в виде медвежьей головы, закрывающей самое мягкое место на теле любого воина — живот.
— А как тогда с ними биться? — прокричал в ответ Мор. На поляне стоял вой начавших охоту тварей и рев северян, поэтому приходилось перекрикивать эту какофонию звуков, чтобы понять друг друга.
— Только своим оружием! — Вигге помахал перед носом Мора своими секирами так близко, что казалось Мор сейчас останется без носа. — Это будет славная битва, малой!
По стоящим рядом с санями Фьёру и Хельгу было видно насколько они напряжены. Их друзья уже вступили в бой, но они вынуждены стоять, и охранять беспомощных друзей Бьёрна. Их руки сжимали оружие так сильно, что костяшки на пальцах белели, но были вынуждены не отходить от саней.
— Ву. — Скит обратился к монаху, и тот открыл глаза выходя из медитации. — Энма сможет нам помочь?
Монах вновь закрыл глаза и призадумался, спустя мгновение вновь посмотрел на Скита и не говоря не слова кивнул головой.
— Фьёр! — крикнул Скит своему охраннику, и тот обернулся с дикой злостью во взгляде. — Мы сейчас сможем вступить в бой, но не сразу, надо подготовиться. Вот только будьте готовы, что это может вас шокировать.
— Насколько? — прорычал Фьёр. Хельг повел ушами прислушиваясь к разговору. Как странно, подумалось Скиту, в зверином обличии они принимали даже звериные повадки.
— Не важно. Главное помните, что ваши враги только Варги, а не мы. Ты понял? — прокричал Скит, и дождавшись утвердительного кивка, повернулся к монаху. — Ву выпускай Энму!
— Вырвись наружу Энма! — прокричал монах, и спрыгнув с саней на снег начал изменяться.
Его тело ломалось, прорывая штаны наружу выбился хвост с острым костяным наростом на конце. Плечи стали больше, руки покрывались мехом, а пасть вытягивалась пополняя набор зубов острыми даже на вид клыками. На голове появились роговые наросты, начинаясь от скул, переходя на брови а потом уже на лоб. Такими же наростами обогатились локти. Вокруг шеи имелся небольшой меховой ворот. Запрыгнув на макушку ближайшей ели, Энма взял на изготовку свой посох с выскочившими с концов лезвиями, и издал жуткий рев.
— УААААААААА! — от этого крика с ветвей посыпался снег, а сама ель от высвобожденной ауры Безумной Твари начала чернеть и рассыпаться в труху, но Энмы там уже не было.
Огромная обезьяна уже летела на свою первую жертву вонзая в шею посох, и заливая чистейший белый снег яркой красной кровью. Фьёр предупреждающе кричал, чтобы никто не нападал на нового монстра появившегося на поле боя. Надо отдать должное северянам, доверие к своим на поле боя было таким, что никто даже не подумал задавать вопросы, а просто приняли новую вводную продолжили битву. Энма сражался как и полагалось дикому зверю. Понять и проследить за его атаками было почти невозможно. Он одновременно атаковал трех противников, перетягивая на себя почти всех врагов. Острым наконечником хвоста Энма пронзал голову насквозь, не оставляя шанса никому. Посох дробил кости и переламывал хребет, задние лапы с острыми когтями рвали мясо со всех Снежных варгов, до которых можно было дотянуться. Фестиций наблюдал за боем безжалостного монстра и со страхом думал, каким бы монстром был Ву, если бы не придерживался принципа всех монахов, и не ценил жизнь.
Варги быстро поняли кто таит в себе наибольшую угрозу, и сконцентрировали свои силы на огромной обезьяне рвущей их собратьев без особых усилий. Теперь уже Энма начал уходить в оборону, не успевая отбиваться от атак приходившихся по нему. Отряд северян тоже не стоял без дела, и довольно успешно защищал караван с едой. Бой длился всего пять минут, но снег уже был красным цветом от пролитой крови варгов. Бой стих резко, наступила оглушающая тишина, Скит с тревогой вглядывался в глаза огромной обезьяны, но человеческий взгляд карих глаз Ву успокаивал Скита, это говорило о том, что Энма под контролем.
— Это все? — неуверенно произнес Мор крутя головой во все стороны и высматривая новую угрозу.
В этот момент раздался жуткий вой и на поляну вышли Снежные варги раз в пять больше предыдущих. От ошейника тянулся повод который держал великан синего цвета. Во лбу Снежного варга блестел кристалл голубого цвета. От кристалла в сторону тянулся лед, плавно переходя в два рога. Любопытно, подумалось Скиту, неужели все звери развившиеся до достаточного уровня начинают отращивать рога?
— Твою мать! — выругался Скит. — Не тех я считал великанами!
Если Снежные варги в холке доставали почти до макушки елей окружающих поляну, то своим хозяевам они доставали лишь до пояса. И как его не заметили, пока он скрывался в лесу?
— Ледяные великаны! — прорычал Харальд. В медвежьем обличии он был больше всех северян, его двуручный меч в этом образе для Харальда был скорее одноручным, держал он его одной лапой, без каких либо проблем. Второй лапой Харальд держал отрубленную голову Снежного варга. — Говорил же тебе, Бьёрн, молчи, а то накликаешь. — Харальд отбросил голову, и отвёл лапу в сторону. В ней начал формироваться круглый щит изо льда.
Бьёрн с завистью посмотрел на это, ему ещё долго учиться подобному. Взял на изготовку свой молот и приготовился к бою. По напряжению, которое возникло на поляне, Скит понял, что ситуация стала еще хуже. Фестиций закусывал губы до крови от бессилия и злобы. Тяжело сидеть и смотреть как твои друзья проливают кровь, а твоих сил еле хватает на то, чтобы держать себя хотя бы в сидячем положении. Скит не тратил время на бессмысленное самобичевание, а тихо собирал энергию духа вокруг себя, и пропускать ее в свое тело. Кожа Скита побледнела, почти сравниваясь цветом со снегом, по телу заструились серые вереницы вен, вокруг глаз потемнело, словно ему их подводили жрицы любви. Резко открыл глаза и окинул место битвы Взглядом Истины, которому его обучил мастер Ичи. Смотря через эту технику можно было видеть потоки силы духа, и давление стихий. С помощью Взгляда Истины можно было видеть законы мира, знать об ударе еще до того как он был нанесен. К сожалению, Скит был не в силах использовать эту способность безостановочно, как старый мастер, но для самого важного его сил было достаточно. Теперь он видел как Север замораживал душу, как промерзали врата духа, и не пропускали энергию в тело, и оно замерзало. Теперь Скит знал как ему следует действовать, и о чем ему до этого говорил монах, когда советовал запустить Север в свою душу.
Пока Скит сидел в медитации, на поляну выходили ледяные великаны. Каждый из них держал на поводке такого же монстра, как и первый появившийся на поляне. А вот в цвете великана Скит ошибся. Нет, великаны был безусловно синего цвета, но когда они подошли ближе, Скит увидел, что тело великанов буквально состоит изо льда. Настолько плотного, что лет не пропускал сквозь себя свет, оттого они и были настолько плотного синего цвета. Взглядом Истины было видно что ледяные великаны это порождение чистой стихии льда, награжденные разумом от Севера, и силой от Стужи. Это были очень опасные противники, с которыми никто из присутствующих не сможет справиться один на один.
— Фьёр. — позвал Скит северянина. — Сколько вы сможете продержаться против великанов?
— Недолго. — хмуро ответил Фьёр, повернулся к Скиту, и вздрогнул не ожидая увидеть изменившегося парня. — Еще и мы отойти от вас не можем.
— Малыш, ты сможешь закрыть от Стужи Фестиция? — спросил Скит Азалию. Та ответила жалобным мявком. — Не переживай, моих сил хватит. — Лазурный барс посмотрела в глаза своему спутнику и кивнула. — Фьёр, идите к своим и скажите, что мне понадобится пару минут подготовки. После того как я подам вам знак, разбегайтесь с поляны. Только не забудьте Феста. — Скит кивнул головой на парня, которого уже примяла собой Азалия, и грела его своим мехом и аурой.
Фьёр неуверенно оглядываясь бежал к Харальду со словами, которые просил передать Скит. Харальд как-то хмуро посмотрел на сани в которых сидел медитирующий Скит, и что-то пробурчал себе под нос. Бьёрн подошел к предводителю северян, и положил ему на могучее плечо свою лапу:
— Доверься ему, дядька Харальд. — прорычал Бьёрн в своем медвежьем обличии. — Кэп еще сможет тебя удивить, поверь мне.
Ледяные великаны вышли на поляну и начали спускать варгов с повода, и формировать в руках длинные копья изо льда, похожие больше на сосульки, нежели на одно из самых смертоносных орудий. Копье опаснее любого другого оружия из-за своей длины. Пока ты пройдешь мимо зоны атаки этого оружия в руках опытного воина, то пропустишь столько ударов, что вести бой уже будешь не способен. Мор, оставшийся без своих боевых техник, из-за не способности нанести урон, все равно не стоял в стороне. Он удивил северян своей техникой боя, нанося ощутимые удары Снежным варгам, и плавными движениями уходил от атаки оказываясь рядом с другим противником, атакуя уже его. Так Мор вроде и не убил не одного зверя, зато сильно их ослаблял, отвлекая от северян и подставляя варгов под смертельные удары воинов севера. Двигался Мор также как и его отец, когда сражался со Скитом, но только стиль боя неуловимо отличался от того, то привелось видеть Бьёрну и Скиту. Было видно, что Мор не только обучился семейному стилю боя, но еще и подстроил его под себя, под свои клинки серповидной формы.
В этот раз бой шел гораздо тяжелее. Энма больше не справлялся с тем, чтобы убивать с одного удара. Снежные варги были гораздо умнее и опытнее своих младших собратьев, либо под руководством Ледяных великанов варги умнели в несколько раз. К тому же те звери, которые отращивали рога, что оказалось неожиданностью для Скита, умели пользоваться силой духа, и теперь к обычным атакам зверей добавилась стихия льда, с которой приходилось считаться если не хочешь лишиться конечности.
Первым из боя вышел Энма. После очередного пропущенного удара, Энма разъяренно взвыл, и его глаза стали изменять цвет с темно-карего на насыщенный янтарный. В глазах начало светиться безумие, но спустя мгновение в глаза вернулся разум, и тело Энмы начало корежить, принимая старый облик бритого налысо монаха Ву.
— Я больше не мог его сдерживать под контролем. — словно извиняясь произнес Ву подбежавшему к нему Бьёрну.
— Ты хорошо нам помог, теперь достоин отдыха. — сказал Бьёрн, и отнес монаха в сани, под защиту Азалии.
— Уводи всех с поляны. — приказал Бьёрну Скит открывая глаза. — Меня хватит на тринадцать секунд, больше я не смогу сопротивляться Стуже.
Бьёрн вздрогнул, глаза Скита были не человечески ярко зеленого, изумрудного цвета. Звериные вертикальные зрачки словно смотрели сквозь него, гораздо глубже, в саму душу. Белая как снег кожа с серыми, словно больными венами, говорила о том что Скит сейчас собрал огромное количество силы духа и готов все это выпустить наружу. Бьёрну стало не по себе возле того существа каким стал его друг, и здоровяк схватив в охапку монаха и Фестиция, помчался прочь от Скита криками созывая всех уводить сани с поляны. К слову сказать, лоси запряженные в сани, во время боя не подняли панику, а лишь угрожающе опустили рога, оказывая, что просто так, доверенный им груз они не отдадут.
— Азалия, иди ко мне. Мне необходима твоя помощь. — Скит протянул руку, и Лазурный барс ткнулась в ладонь своим мокрым носом.
Скит залился легким лазурным свечением покрылся татуировками в виде пятен как у только что пропавшей Азалии. Его клыки удлинились и выглядывали из под нижней губы. После покрыл все свое тело лунным серебром, после чего стал еще больше похожим на Азалию. Ледяные великаны и варги оставшись один на один со Скитом бросились на последнего оставшегося врага. Небо над монстрами стало быстро темнеть, и над лесом раздался гром, набатом раздавшийся в сухом, обжигающе холодном воздухе Северных земель. Черно-белые молнии стали пробегать по телу Скита, с каждым мгновением их становилось все больше, накаляя воздух и атмосферу вокруг Скита. Молнии отделились от Скита, и на поляне появился барс состоящий из бело-черных молний, по указанию Скита начал бежать вокруг поляны окружая всех монстров мчащихся на Скита, и оставляя за собой стену из устрашающе трещащих молний. И когда монстры уже добежали до стоящего в центре круга из молний Скита, он произнес:
— Казнь.
Бьёрн бежал от поляны, скрываясь в лесу, как позади него начал греметь ужасный по своей мощности гром. А затем пошла волна уничтожающей все на своем пути. Волосы на голове стали дыбом и интуиция подсказала ему ускориться. Бьёрн шевелил ногами так, что казалось он скоро выбежит из своей одежды. Лоси не успевали бежать, и уничтожающая все волна энергии уже разъедала сани. Почувствовав, что груза больше нет, лоси в панике разбежались по лесу. Все закончилось так же быстро как и началось. Мертвая тишина оглушающе ударила по ушам и сначала Бьёрну показалось, что он оглох. Еще не веря в происходящее, он обернулся и посмотрел туда, от чего только что все они бежали. Огромный котлован находился в том месте, где совсем недавно кипел бой. В радиусе полукилометра не было ничего, кроме лежащих в центре котлована голой фигуры человека и огромной кошки.
— Твою мать. — безжизненным голосом произнес Харальд. — Ты где с этими безумцами связался, Бьёрн?