Не смотря на угрозу нападения в Сногарде кипела жизнь. Сыны Севера устраивали боевые посты на стене, дочери Севера заготавливали восстанавливающие силу духа зелья и лекарственные травы. Даже дети помогали с подготовкой к обороне, никто не собирался прятаться или трусить, Север не любит слабаков. Фестиций стоял в центре всего этого наполненного жизнью хаоса и не понимал, как северяне могут быть настолько холодны и собраны. Все понимали, что стена не удержит боевой корпус инквизиторов Света, но все равно готовились к бою. Скит ушел в дом Старейшины еще вчера, но так не вышел от него. Бьёрн сказал, что Скит проходит особую тренировку, и что ее исход поможет им в бою, но Фестиций не верил в то, что один человек сможет изменит расклад сил на поле боя, пусть и такой необычный как их капитан.
— Что, парень, не ожидал такое увидеть? — прозвучал бас Бьёрна. — Да, такое только на Северной земле можно увидеть. Каждый живущий будет защищать то, что передали ему предки, до последней капли крови.
— Намекаешь на защиту моего родного города? — оскалился Фестиций. — На то что большая часть горожан решила спрятаться в страхе перед волной зверей?
— Нет. — без обиды в голосе покачал головой здоровяк. — Зачем им было участвовать? Просто погибли бы, и вся недолга. Я говорю лишь про менталитет, про жизнь на Севере. Тут не выжить, если тебе не подаст руку стоящий рядом, если ты не подставишь плечо падающему собрату. Иначе ты просто умрешь в одиночестве. Только помогая другим, ты сможешь тут выжить.
— Ну уж я точно не собираюсь погибать в одиночестве, — усмехнулся Фестиций, указывая на довольного, как объевшийся кот, Мора, — у нас есть для этого кандидат.
— Это точно. — улыбнулся Бьёрн. — Он опять поверил, что его лишат жизни… — Бьёрн запнулся на полуслове, его лицо перестало изучать дружелюбие. — Идем на позицию.
— Что случилось? — Фестиций напрягся.
— Потеплело. — коротко ответил здоровяк, и Фестиций без лишних разговоров пошел на заранее обговоренную позицию. На поясе парня вновь висел его узкий прямой клинок в белых ножнах.
Прошло не более получаса, как из леса, в легком обволакивающем их фигуры свечении, вышли инквизиторы Света. Их движения были четко отлажены, при выходе из леса каждый инквизитор занимал полагающееся ему место в с построении, не мешая другим и создавая идеальное построение под стенами Сногарда. Все инквизиторы были одеты в длинные красные плащи, на их груди была повязана сбруя с метательными ножами и полуторным мечом на поясе. Перед каждой ротой состоящей из сотни инквизиторов стоял монах в белой мантии с красным мечом на груди, лезвие которого спускалось до самого низа мантии, и зачитывал молитву, обращаясь к Светлоликому Тиморию, они держали сцепленные в замок руки перед склоненной головой и монотонно читали молитвы. С их сцепленных рук стекал жидкий свет, он ручейком лился на снег и перетекал на стоящих инквизиторов, укрывая их фигуры.
— Гляди, Мор. — указал пальцем на увиденное Фестиций. — Их монахи разливают Свет, и он помогает им не чувствовать тяжелую ауру Севера. Может нанесем удар по ним, и тогда инквизиторы станут беспомощны словно дети.
— А как же честный поединок лицом к лицу? — ехидно спросил Мор.
— В бездну. — отмахнулся Фестиций.
— Не считай себя умнее всех. — заговорил монах. Он вернулся спустя две недели тренировок по лесу. Никто не знал чем он занимался, и как узнал о происходящем в городе, но Ву заявился в город вместе со всеми. — Инквизиторы не хуже тебя знают о своем слабом месте, а значит оберегают монахов Света всеми силами. Смотри. — монах указал на воинов Света горлянкой с вином. — Видишь? От строя отделились пятеро бойцов и встали рядом со своим монахом.
В подтверждение слов монаха, пятеро бойцов окружили молящегося служителя Света. Все пятеро сомкнули руки в предплечьях перед собой, затем развели их в стороны и коснулись кулаков друг друга. Вокруг каждого служителя возник купол из света.
— Ну вот. — продолжил монах, после того как все утвердились в правоте его слов. — Всегда важно знать свою слабость.
Когда построение закончилось, вперед перед войском вышел один инквизитор, который от общей массы отличался широкополой шляпой и огромным мечом за спиной. Это был отец Александр, он единственный кто мог сражаться таким огромным мечом, также являясь самым опасным и жестоким инквизитором, огнем и мечом сжигающий каждого на которого укажет его бог-покровитель. Говорят он лично благословил отца Александра на владение реликвией Света. Фестиций помнил, как они чудом смогли от него сбежать, благодаря старому лодочнику Сиду, пусть и бросившему их на корабле мертвых.
— Медвежата Севера! — раздался усиленный силой духа голос отца Александра. — Мы пришли не сражаться! нам нужна лишь тварь, которая трусливо прячется за вашими спинами! Если вы его выдадите нам, то мы уйдем с вашей земли, и не причиним никому вреда! Если же вы решите, что ваша гордость важнее жизни женщин и детей, то мы не оставим от города даже пепла!
— Смотрите, — почему-то шепотом проговорил Фестиций, — под его ногами тает снег!
— Это невозможно! — Бьёрн не мог поверить своим глазам. — Это насколько мощные эмоции в нем кипят?!
— Ненависть. — ответил на весящий в воздухе вопрос монах Ву. — Ненависть сжигает его изнутри.
— Это насколько сильно он ненавидит нашего Скита, что даже Север не выдерживает его чувств? — но вопрос Мора остался без ответа.
— Ты считаешь, что мы трусы? — громогласно прорычал Тюр. Он как и все северяне уже принял свою боевую форму. — Что цена нашей чести, это жизнь одного скитальца?
— Знаешь, что ценнее жизни одного человека, медвежонок? — спросил отец Александр. — Я скажу тебе. Это две человеческие жизни. В вашем случае три сотни. Ты готов убить три сотни своих людей? Их жизни стоят жизни одного ублюдка?
Фестиций пытался посчитать количество инквизиторов, но каждый раз он сбивался на двух с половиной тысячах, и это было даже не половина. Три сотни огромных северян против десятка тысяч инквизиторов Света, при прямой поддержке своего покровителя. Расклад явно не в их пользу.
— Север не любит слабых, инквизитор. — продолжал переговоры, а также тянул время Тюр. — Поверь, если бы нас было так легко напугать, то сыны Севера давно бы уже умерли. Хочешь забрать нашего гостя? Так зайди и забери! Корпус воинов Света за твоей спиной говорит о том, что ты понимаешь нашу силу, и ты просто торгуешься от осознания нашей мощи!
— Ты сделал свой выбор, медвежонок! — прокричал инквизитор. — Теперь жалеть поздно!
После этих слов отец Александр развернулся, и начал раздавать команды. Среди сынов Севера никто подобные команды не развались, каждый и сам знал, что ему делать, все осудили еще прошлым вечером, и каждому было все сказана его задача. Фестиций, Мор и Ву стояли вместе с Бьёрном и должны были оборонять стену до условного знака. Было бы глупо утверждать, что нападение началось неожиданно, ведь к бою люди были готовы еще со вчерашнего дня, а командирский состав так и вовсе за несколько недель до этого.
Шестиметровая стена не являлась никакой преградой для опытных инквизиторов ступени развитого Храмовника, а во втором корпусе воинов Света эта ступень была самой низкой. Сперва от построения отделилась первая сотня. Отец Александр решил проверить силу северян и выделил на это одну сотню своих инквизиторов Света. Воины излучающие свет, который с них стекал словно вода, преодолели стену в один прыжок. Бой возник на одной стороне стены, но в помощь им никто не кинулся, нельзя оголять защиту, на которую и так не хватало людей.
По никому не известной удаче, нападение пришлось на участок стены, где стояла команда "Отступника". Бой завязался моментально. Бьёрн уже находился в своей боевой форме получеловека-полумедведя, здоровяк размахивал своим монструозным молотом, отбиваясь сразу от четырех инквизиторов. Монах тоже не медлил, и принял свой облик обезьяны. Энма ловко лавировал между нападающими, тратя на каждого противника не больше двух ударов, ломая сины своим посохом. Мор перестал держаться за свои принципы, и начал пользоваться той техникой боя, которой его обучали в детстве, за время своих приключений он смог придумать только технику Лезвия Смерти, но она была не очень сильная. Только Фестиций оказался слабым звеном на их участке стены, и с трудом сдерживал натиск всего лишь одного инквизитора. Фестиций после двух недель тренировок со Скитом не смог вернуть свой Танец Меча, но зато смог вернуть хотя бы навык боя, и сейчас он сражался на одних рефлексах.
В очередном неудачном выпаде Фестиций споткнулся о свою же ногу, и неловко свалился в ноги своему противнику, тут бы его жизнь и окончилась, но северянин, имени которого Фест так и не узнал, бросил свой участок стены и отбил смертельный для Фестиция удар. Парень, которого только что чуть не зарезал инквизитор, не вставая выкинул руку и воткнул кончик своего прямого меча в горло своего противника, проливая его кровь на себя, увернулся от падающего тела и встал на ноги, быстро кивнув в благодарность спасшего его северянину.
Но отвечать этому северянину уже не было времени, на остальные части стены начали запрыгивать новый десяток инквизиторов. Позади воинов Света светящийся шлейф, от защитной ауры Тимория. Теперь бой шел не только на участке команды Скита, но и на соседних участках. Северяне подтвердили свою грозную славу, и сотня инквизиторов не смогла перейти через стену в город. Пока Фестиций пытался избавиться от следующего противника, на стене не осталось ни одного инквизитора. Убили не всех, выполнив свою задачу разведки боем, воины Света отступили.
— Это все на что способны воины Света? — издевательски прокричал Тюр, пытаясь разозлить отца Александра. — Получить оплеуху от нас и сбежать бросив раненных?
— Этого было достаточно, чтобы все понять. — прозвучал ответ инквизитора. — Вас, медвежат, еще меньше, нежели я думал.
После того как отец Александр замолчал, на стену побежала уже не одна сотня, а все три сотни бойцов. И больше никто не ожидал стоя под стеной, как в прошлый раз, инквизиторы набросились на северян всеми силами, стараясь смять сопротивление одним ударом. Но гордые сыны Севера тоже не собирались легко сдаваться, их огромные тела человеко-медведей, казавшиеся непробиваемыми, начали покрываться льдом, формируя пластинчатые доспехи. Бой завязался мгновенно, воины Света не собирались давать и шанса на победу северянам, атакуя всеми силами, и не жалея духовной силы, вкладывая ее в каждый удар. Раздался медвежий рев, издаваемый сотней глоток северян.
— Уходи, больше ты нам ничем не сможешь помочь! — прорычал Бьёрн, отбиваясь своим монструозным молотом сразу от троих инквизиторов.
Фестиций кивнул головой и побежал к лестнице, ловко уворачиваясь от клинков, которые пытались отделить от него части тела. По приставной лестнице Фестиций буквально скатился, пересчитывая ступеньки своей мягкой частью тела, уже на бегу потирая ушибленное место. Бежал Фестиций не жалея сил, про себя благодаря их капитана за то, что тот мучал его две недели не давая отдохнуть, и хоть как-то подготовил Феста до того уровня, чтобы можно был бежать не сбивая дыхание, и не умереть от ауры Севера. Пару раз споткнувшись и упав, Фестиций все же добрался до стоящей в центре города башни, и начал подниматься по лестнице, через две ступени. Окончательно сбив дыхание, Фестиций все же не смог устоять, и вновь упал на последней ступени. Благо, что лестница не винтовая, и Фестиций проехал всего десяток ступеней. Взяв себя в руки, Фестиций, не смотря на бешено колотящееся сердце, он поднялся на самый верх к сигнальному костру, сложенному в металлическую круглую бочку, и высек искры из огнива. Дрова, пропитанные специальной горючей смесью, загорелись моментально, пламя высоко вспыхнуло отдавая сигнал к наступлению.
— РРРААААААРХ! — раздался рев сотни медвежьих глоток над лесом.
В спины инквизиторов из леса выбежали три сотни огромных северян. Они врезались в ровный строй инквизиторов сминая своим весом помноженным на скорость первые ряды, и не оставляя ни шанса им на то, чтобы выжить и вернуться в строй. Пока воины Света не пришли в себя, северяне в медвежьем облике начали рубить врага. Заминка не была долгой, посеять панику северянам не удалось. Воинская дисциплина в рядах инквизиторов воспитывалась с детства, и не подвела в этот столь важный момент, ожидаемой северянами смуты не произошло, инквизиторы развернулись и начали отбивать атаку северян. Но все же сны Севера смогли добиться желаемого, и разбили построение инквизиторов Света, заставляя их сражаться на два фронта, и оттягивая людей со стены на себя.
Фест стоял на верху сигнальной башни и удивлялся силе и бесстрашию этих могучих воинов, сражающихся на равных с превосходящим по силам противником. Даже дети не сидели без дела, они помогали раненым добраться до целительских палаток, где уже над воинами работали целительницы. И ни одна живая душа сейчас не пряталась и не отсиживались в стороне. Кроме Фестиция. Парень крепко сжал рукоять своего меча в белых ножнах, единственное что осталось от его образа рыцаря в светлых одеждах. Сердце парня бешено колотилось выдавая ритм. Шумно выдохнув воздух изо рта, Фестиций успокоился и начал спускаться вниз по лестнице. Хоть он больше и не может сражаться, но и стоять в стороне после того что увидел, Фестиций не мог.
Битва не собиралась затихать. Северяне своей малочисленной армией все же смогли зажать инквизиторов в тиски, освобождая стену, и заставляя воинов Света сражаться на два фронта. Не смотря на то, что северян меньше в разы, нежели инквизиторов, благодаря своим размерам, каждый сын Севера был в два, а то и в три раза больше любого воина Света, они смогли удерживать всю мощь армии Тимория. Но вот только инквизиторы не бились все и сразу, а значит они могли заменять уставших и раненых, в то время как северяне постепенно уставали и сражались все медленнее. Их дыхание становилось тяжелым, а движения все более вялыми и медленными. Все понимали, что долго так сражаться он не смогут, кто-то дрогнет начнет сдавать позицию и тогда начнет проливаться горячая кровь северян. Целительницы не успевали лечить раненых, в палатках уже не было свободного места.
— РРРРРАААААРРХ! — совершенно дикий медвежий рев раздался в небе, от звука которого у всех кроме северян, прошлись волны ужаса по телу.
С неба, прямо в центр построения воинов Света, приземлился огромный белый медведь. Фестиций только успел подняться на стену, но ужас внушаемый огромным зверем, хозяином Севера, парализовал его с одного взгляда на это могущественное существо. Даже со стены было видно насколько он огромен. Фестицию казалось, что если зверь подойдет к стене, то он, Фестиций, сможет погладить медведя даже не наклоняясь, а стена была не меньше шести-семи метров. Уже отходя от страха парализовавшего Фестиция, он понял, что медведь не белый, а настолько седой, то его шерсть сливалась с самым чистым и свежевыпавшим снегом. Сам же медведь был закован в доспехи изо льда, по которым тянулась вязь из северных узоров.
— РРРАААХХХ! — медведь поднял голову и огласил свое прибытие на поле боя, возвращая силу в руки своих сынов.
— РРРАААХХХ! — вторили ему северяне.
— РРРАААХХХ! — повторил за всеми и Бьёрн. — Селён наш Отец, не правда-ли? Не боись, парень. — хлопнул Феста здоровяк. — Медведь с нами! Наш бог с нами! Теперь мы со всеми справимся!
— Но ведь его присутствие позволит вмешаться Тиморию! — закричал Фестиций, пытаясь перекричать медвежий рев.
И словно в подтверждение его слов поле боя озарилось таким ярким светом, что Фестиций закрыл глаза руками и отвернулся от его источник, но даже это не помогло, и глаза начали болеть от такого яркого света. Когда же Фестиций смог открыть глаза, на на поле боя сражались две огромных и могущественных существа. Бог-Медведь и аватар Светлоликого Тимория. Тиморий по своим размерам не уступал Медведю и нападал на него с огромным двуручным мечом из Света, думать об этом свете можно было думать только с большой буквы, но даже такой меч не мог пробить доспехи изо льда, покрывающее тело Медведя. Вот только никто из сынов Севера не переживал за своего покровителя, они с удвоенной силой напали на агрессоров и начали теснить тысячную армию инквизиторов. Бьёрн так и вовсе стоял задрав голову и смотрел в небо.
— Что ты там увидел? — перекрикивая звуки боя, спросил Фестиций.
— А ты сам посмотри! — улыбаясь во весь рот, ответил Бьёрн.
Фестиций поднял голову и посмотрел куда ему указывал пальцем здоровяк. По небу, создавая под ногами облака, пронеслись две фигуры. Фигуры человека и Лазурного барса.
— Они справились! — радостно прокричал Мор.
Скит ловко бежал по небу, создавая облака под ногами, и спустя пару минут он уже спустился на стену. Внешний вид Се Шандина вновь изменился. Его, свисающие уже ниже плеч, волосы стали бели белы как снег, левый рукав кожаной северной куртки отсутствовал, а рука была покрыта вязью былой татуировки, изображающей непонятный узор понять который было невозможно, но при взгляде на узор в голову приходило только одно слово — Север! Так же кожа Скита была белой, а вокруг глаз были черные круги, словно их подвели тушью, Скит вновь сконцентрировал большое количество силы духа.
— Кэп, ты почти пропустил самое интересное! — Бьёрн кинулся обнимать друга.
Из-за спины Скита вышла Азалия, изменения во внешнем виде которой сразу бросались в глаза. У нее немного отрасли рожки, а также нежная лазурная энергия с белами переливами истекала от передних лап и тянулась вверх, чем-то схожая с лепестком цветка или языком пламени.
— Вы тут и без нас вполне неплохо справляетесь. — усмехнулся Скит.
— Да, но хотелось бы напугать их настолько, чтобы они вообще никогда не совались на нашу землю. Бьёрн не скрывал радости, что его друг справился.
— Нам надо побить Александра, иначе он сможет перевернуть расклад на поле боя. — приступил к делу Скит, внимательно осматривая Энму, с головы до ног залитого кровью инквизиторов, но увидев черные глаза монаха Ву, он кивнул ем головой и продолжил. — Мор, помнишь ты на корабле Одноглазого запер меня в моем страхе? — дождавшись утвердительного кивка, Скит продолжил. — Сможешь подобное провернуть с ним?
— Он сейчас проводник Света Светлоликого Тимория. — задумчиво проговорил Мор. — Даже с той силой, что исходит от тебя, его будет сложно победить.
— У меня другой план. — Скит сверкнул своими изумрудными глазам. — Нам надо достать его самый главный страх наружу, этого будет достаточно, чтобы остановить его, он сам находиться фактически на грани того, чтобы его страх поглотил Александра. Справишься, Мор?
— Смогу, но для этого он должен быть достаточно обессилен. — задумался Мор. — Он слишком силен для меня
— Мне хватит сил, чтобы измотать его. — продолжил Скит. — По моему сигналу ты появишься на поле боя, и запрешь его в собственном страхе.
Мор кивнул соглашаясь, и Се Шандин спрыгнул со стены врезаясь в строй инквизиторов парой ударов оставляя сотню воинов Света без жизни. Азалия спрыгнула вслед за своим спутником, увеличивая убойную силы Скита и уменьшая поголовье инквизиторов. Отец Александр почувствовав Скита кинулся в его сторону растапливая снег под своими ногами.
— Все же решил не прятаться за стенами, мерзость? — заговорил инквизитор, когда они встретились и встали напротив друг друга.
— Меня зовут Се Шандин. — поправил инквизитора Скит.
— Ого! Тебе Медведь даже Имя дал? — насмешливо восхитился отец Александр. — Вот только оно тебе не поможет, и это поле боя станет твоей могилой. А я освобожу этот мир от опухоли, нарвавшей на его теле.