— Нам тоже надо так постараться! — таким же шепотом ответил Сережа.
Они вышли на узенькую утоптанную тропинку, которая явно вела к ферме. На такой тропинке и не надо было стараться идти тихо — бесшумными шаги получались сами собой! Поминутно останавливаясь, прислушиваясь и оглядываясь, ребята добрели до выпаса и небольшого картофельного поля, за которым виднелись темные очертания построек фермы, а за полем и строениями белела неровная лента глинобитной дороги, уходящей от берега в глубь суши.
— Куда нам теперь? — прошептал Саша.
— Давайте прикинем, — сказал Сережа. — В дом к Никите командор не пойдет, пока не убедится, что все нормально. Сперва он обследует все служебные постройки. Если он хорошо знает ферму, то у него, конечно, есть догадки, в каком помещении бандиты вероятней всего могут держать заложников… По-моему, нам надо немного подождать и поглядеть, как будут развиваться события!
— Ты уверен, что мы ничего не упустим? — спросила Оса.
— Уверен. Если мы сунемся туда, не зная, где, что и как, то можем только помешать. Либо что-то произойдет, либо в доме через некоторое время зажжется свет. Это будет значить, что командор разбудил Никиту.
— Но командор может и не разбудить Никиту, — сказал Саша. — Обшарит всю ферму, убедится, что все нормально, и повернет назад. И даже не станет потом рассказывать Никите о своей ночной вылазке…
— Тоже возможно… — согласился Сережа. — Тогда нам надо не упустить момент, когда командор тихо отправится назад, спрятаться в сторонке и, когда он уплывет, тоже сесть в лодку и пуститься в обратный путь.
— Меня в дрожь бросает при одной мысли, что надо будет еще раз в темноте пересекать реку! — пожаловалась Оса. — Может быть, сознаться во всем командору, чтобы он забрал нас в катер? А лодку заберем и отбуксируем на место завтра, при дневном свете…
— Не завтра, а уже сегодня, — поправил ее Сережа. — Сейчас часа три ночи, если не больше. Но до этого далеко. Надо, чтобы командор вернулся. Я вполне согласен сознаться ему во всем, потому что после этой истории с теплоходом… Ой, смотрите, что это такое?
Саша и Оса поглядели туда, куда указывал пальцем Сережа. Они увидели, как откуда-то появился человек и оперся на верхнюю жердь невысокого заборчика. Трудно было разглядеть, командор это или нет: с такого расстояния в темноте даже рост не очень определишь.
Человек постоял немного. Ребятам показалось, что он чуть покачивается, но, возможно, это была просто игра ночных теней. Потом человек наклонил голову — ребята услышали чирканье спички, неожиданно громко прозвучавшее в ночной тишине. Свет от нее на мгновение озарил лицо человека, раскуривающего сигарету, — и даже с такого расстояния ребята могли твердо сказать, что это не командор! Одна густая щетина на щеках и подбородке чего стоила! И волосы были не седыми, а темными, и лоб низким, вдвое уже высокого лба командора…
Спичка погасла. Человек сделал первую затяжку, с наслаждением выпустил дым в воздух. Теперь только жаркий огонек сигареты алел во тьме…
— Это не командор и не Никита! — шепнула Оса. — Значит…
Значит, командор был прав, хотела сказать она, но у нее сил не хватило это выговорить. Ребята почувствовали, как внутри у них все холодеет, как ноги чешутся дать деру… Может быть, они бы и побежали, но одновременно с этим желанием в их ногах появилась резкая слабость, не дававшая сдвинуться с места. Неужели перед ними один из беглых преступников?..
Человек опять затянулся, а третьей затяжки сделать уже не успел. Позади него вырос другой силуэт — на сей раз вполне похожий очертаниями на командора, — и на голову курящего опустился с размаху приклад ружья, которое командор держал двумя руками, стволами вверх.
Курящий беззвучно повалился на траву. Командор на секунду наклонился над ним, а потом — удостоверившись, что оглушенный не скоро очнется, — пригнулся и поспешил в глубь фермы, к одной из дальних построек. На некоторое время воцарилась тишина.
— Нам надо выбрать укрытие получше… — прошептал Сережа и поманил друзей к поросшему кустами бугорку над дорогой. Там они и залегли, чуть раздвинув ветки и напряженно всматриваясь, что будет дальше.
Что-то там происходило, в глухой тишине… А звезды начали меркнуть, и краешек неба на востоке засерел. Приближалось утро.
— Это сколько же сейчас времени? — прошептал изумленный Саша.
— Около пяти, надо полагать, — ответил Сережа.
— Во сколько мы вышли из дому? — спросила Оса. — Никто не заметил?
— Когда мы передавали записку дежурной, большие часы в холле показывали половину двенадцатого, — сообщил Сережа. — Если мы около часа добирались до пристани и ждали отплытия командора, а потом сами отправились и около часа провели здесь… Получается, мы переправлялись через Волгу часа три! Ни фига себе!
— Может быть, мы здесь уже намного больше часа, — сказал Саша. — В таких ситуациях время летит незаметно…
— Или еле ползет! — шепнула Оса. — В любом случае через Волгу мы переправлялись очень долго. Это какой же она ширины?
— Километров пять, если не больше, — ответил Сережа, быстренько прикинув в уме возможную скорость лодки и приблизительное время, которое они затратили на переправу.
— А я начинаю мерзнуть, — сообщил Саша. — Эта сырая трава…
Да, ребята в напряженном ожидании сперва не обращали внимания на холодную землю и влажную от росы траву. Но холодная влага проникала даже сквозь плотную ткань джинсов, не говоря уж о тоненьких маечках, и друзьям как-то вдруг сделалось зябко и неприятно.
— Хороши мы будем завтра! — хмыкнул Сережа. — Со стертыми ладонями и все в простуде!
Светало очень быстро. Вот уже и тоненькая розовая полоска наметилась, стало лучше видно, и строения фермы сразу приблизились, словно ребята поднесли к глазам бинокли.
Где-то скрипнула дверь, и вслед за тем послышался сиплый подсевший голос:
— Эй, Корявый, где ты? Долго тебя ждать?
Короткая пауза — видно, окликавший ожидал ответа. Потом из-за угла дома появился человек: коротконогий и широкоплечий, с длинными руками, похожий на помесь гориллы с пауком. Увидев своего приятеля лежащим у заборчика, он присвистнул и пробормотал:
— Вот нажрался, скотина…
И заспешил к лежащему расхлябанной утиной походочкой, которая в других обстоятельствах вызвала бы у ребят смех.
Он грубо тряхнул лежащего за плечо, а потом его лицо вдруг помрачнело. Он дотронулся до головы лежащего, поднял руку, недоверчиво поглядел на ладонь с растопыренными пальцами. Померещилось ребятам в розовом свете зари или действительно его рука стала красной от крови? Скорее, второе: командор в кровь разбил голову пьяному бандиту…
Второй бандит поднялся и, озираясь по сторонам, заспешил к дому.
— Командора сейчас накроют! — прошептал Саша, едва бандит скрылся за углом. — Надо это предупредить!
— Как? — спросил Сережа.
И тут из-за угла дома грохнул ружейный выстрел.
Опять установилась короткая тишина, потом раздался еще один выстрел, затем еще и еще. Судя по всему, командор вступил в перестрелку с бандитами. Все события происходили с той стороны фермы, которую ребятам из-за построек не было видно, поэтому они могли лишь по звукам догадываться, что происходит.
— Может, нам подобраться поближе? — спросил Саша.
— Я сам об этом думаю, — ответил Сережа. — Выглядываю удобное место, куда можно перебежать. Вы тоже приглядывайте…
Выстрелы стихли — видно, стороны взяли передышку.
— Я пытаюсь сосчитать, — проговорил Сережа. — Мы знаем, что бандитов пятеро. Один из них валяется без чувств. Второй должен охранять заложников. Третий, как мы слышали, возможно, ранен в одной из предыдущих перестрелок. Значит, против командора двое. Или трое — если раненый на ногах. В общем, для командора все не так плохо. Стреляет он отлично и, в отличие от бандитов, знает местность.
— Все равно получается трое на одного, — мрачно заметила Оса. — И еще этот может очнуться. Да смотрите, он уже приходит в себя…
Лежащий у ограды застонал и присел. Опираясь на руки, чтобы не завалиться на спину, он тупо помотал головой и, хрипло крякнув от боли, взялся за затылок. Он совершенно не понимал, что с ним произошло.
Из-за угла дома появился второй бандит. Он нес ружье и пистолет.
— Басмач! — окликнул оглушенный по кличке Корявый, завидев товарища. — Что случилось?