— Он прелесть! — заметила Бетси. — Я понимаю, что он чувствует, когда Фатти приезжает. Прямо как я.
Фатти потряс ее за плечи.
— Только уж, пожалуйста, не бегай на четвереньках между стульями! — попросил он. — Ну а теперь отвечайте: за эту неделю вы наткнулись на какие-нибудь тайны или неразрешимые загадки? Просто подлость, что вы все вернулись домой на неделю раньше меня!
— Пока ничего не наклюнулось, — ответил Пип. — Но раз ты тут, ставлю что хочешь, обязательно какая-нибудь тайна появится. На ловца и зверь бежит, как говорится.
— Нет уж, пусть лучше не появляется! — возразила миссис Троттевилл. — Этот глупый мистер Гун опять будет здесь толочься с утра до ночи! А вот твой друг суперинтендант Дженкс мне нравится!
Все уставились на нее.
— Суперинтендант! — повторил Ларри. — Значит, главного инспектора Дженкса повысили в чине! Быстро же он продвигается по службе, верно?
— Когда мы с ним познакомились, он был просто инспектором, — сказала Бетси задумчиво. — Потом он стал старшим инспектором. А теперь вот и суперинтендантом. Я рада. Только он теперь очень важный начальник, правда? Может, он все-таки не захочет раззнакомиться с нами?
— Думаю, что не захочет, — с улыбкой ответила миссис Троттевилл. — Ах, ну почему кухарка никогда не закрывает двери, жаря лук! Тут просто дышать нечем.
— Закрывать дверь, когда из нее веет ароматом бифштекса с луком? — возмутился Фатти. — Закрывать? Не допускать сюда такого божественного запаха? Мама, неужели ты не понимаешь, что в школе все это время меня морили голодом?
— Жаль, что не заморили, — заметила миссис Троттевилл, поглядывая на пальто сына, из которого он явно уже вырос. — Эти пуговицы вот-вот отлетят. Твой сундучок доставили, Фредерик. Хочешь — распакуй его сейчас же, и мы сразу сядем за второй завтрак. Я распорядилась приготовить его пораньше, зная, какой ты явишься голодный.
— Мама, до чего я тебя люблю за твою предусмотрительность! — воскликнул Фатти с нежностью. — Умираю — есть хочу!
— Желудочная любовь! — посмеиваясь, сказала миссис Троттевилл и высвободилась из его объятий.
— А можно, они тоже останутся? — с надеждой спросил Фатти.
— Конечно, если ты поделишься с ними своим бифштексом.
Но на такой подвиг даже Фатти не решился, а потому с большой неохотой распрощался с друзьями.
— Если хочешь, пригласи их к чаю, — предложила миссис Троттевилл. — Пирожков будет много! Фредерик, да уйми же Бастера! Он опять ошалел. У меня голова кружится от одного взгляда на него!
— Бастер! Веди себя прилично! — скомандовал Фатти, и, как по волшебству, пес сразу стал тихим ягненочком, улегся у ног Фатти и принялся лизать его ботинок.
— Возвращайтесь в три, — сказал Фатти друзьям и пошел проводить их до калитки. — Посидим, поболтаем, и вы расскажете мне все новости. Ну, пока! — И он вернулся в дом, поводя носом, чтобы насладиться благоуханием бифштекса с луком.
— Наверное, Фредерик, ты ничего не знаешь о закутанном до ушей иностранце, который утром позвонил в дверь, сказал Джейн, что наш дом называется «Подсеню» и попытался ворваться внутрь, утверждая, что тут живет его сестра? — спросила миссис Троттевилл, когда Фатти вернулся. — Когда Джейн втолковала ему, что он ошибся, он начал говорить что-то о нехороших детях. Ты тут ни при чем, я полагаю? Или ты уже опять взялся за свои штучки?
— Нет, конечно, — ответил Фатти с обиженным видом, — Я встретил его у калитки, и мы все проводили его, куда ему было нужно. В «Под сенью», в Холли-Лейн. Мамочка, опять этот небесный аромат! Можно, я сбегаю на кухню понюхать вблизи? И я ведь еще не поздоровался с Джейн.
— Ну хорошо. Только не вздумай хватать лук со сковородки! — предупредила миссис Троттевилл. — Фредерик, я так рада, что ты дома! Однако я никогда не знаю, чего от тебя ждать. Пожалуйста, не вмешивайся ни в какие истории хотя бы во время этих каникул. Мать Пипа сказала мне только вчера, как мирно и приятно прошла эта неделя.
Но Фатти был уже на кухне, пробуя недожарившийся лук, а кухарка и Джейн смеялись и обещали ему, что к чаю будут горячие лепешки, имбирное печенье и домашнее малиновое варенье в достаточном количестве, чтобы хватило на всех его друзей. Они любили Фатти.
— Он такой заводной, — рассказывала кухарка своим приятельницам. — Когда мастер Фредерик дома, никогда не знаешь, что случится в следующий момент.
Фатти воздал должное бифштексу и рассказал матери о всех школьных событиях. По обыкновению сто успеваемость не оставляла желать ничего лучшего.
— Хотя, правда, у меня в табеле что-то такое упомянуто… э… о желательности, чтобы впредь я пользовался своим голосом, — добавил он, и мать посмотрела на него с удивлением. — Все в порядке, мама. Это просто значит, что я добился значительных успехов в чревовещании.
Среди талантов Фатти была способность говорить не своим голосом. И теперь он действительно был умелым чревовещателем. Но, к несчастью, учителя не слишком одобряли его успехи на этом поприще. В отличие от учеников. Как-то класс провел незабываемое утро в поисках раненого на чердаке школы. Стоны были потрясающими и производили огромное впечатление.
Когда обнаружилось, что это просто фокус Фатти, это тоже произвело огромное впечатление — с не слишком приятными последствиями для Фатти. Он даже пришел к выводу, что разумнее до каникул больше не чревовещать, хотя это и очень обидно. Любой талант без применения чахнет!
Ровно в три к сарайчику Фатти в глубине сада протопали шаги. Фатти увидел, как под окном прошли Ларри, Дэйзи, Пип и Бетси. Он бросил разбирать вещи и в сопровождении Бастера сбежал с лестницы и нагнал друзей у самого сарая.
Помещение внутри служило комнатой игр, кладовой, гримерной — ну, словом, всем, что могло потребоваться Фатти. Он всегда надежно запирал сарай и прятал ключ в тайничке. Слишком много там хранилось вещей, которые взрослым было видеть ни к чему… И, бесспорно, его мать сильно удивилась бы, если бы обнаружила то, что он накупил на дешевых распродажах: жуткие старые шляпы, рваные шали, пышные юбки, плисовые брюки, стоптанные сапоги…
— Привет! — сказал Фатти за спиной друзей, которые заглядывали в окошко сарая, проверяя, там ли он. — Сейчас отопру. После завтрака я заходил сюда зажечь керосиновую печку. Теперь там, наверное, очень тепло.
Они вошли. Да, в комнатке было тепло. Но лившиеся в окошко лучи солнца озаряли полнейший беспорядок, пыль и паутину.
— Я устрою тут уборку! — пообещала Дэйзи, косясь по сторонам. — Но до чего же хорошо, что мы снова собрались вместе, верно? Все Пятеро Тайноискателей налицо!
— Только искать им нечего, — заметил Пип. — Возиться с какой-нибудь захватывающей тайной куда веселее! И не забывай, Фатти, что у нас каникулы кончатся на неделю раньше, чем у тебя, и времени заняться чем-то серьезным у нас в обрез. — Но ведь можно просто потренироваться, — предложил Ларри. — Например, переодеться и разыграть кого-нибудь или заняться слежкой…
— Ну, конечно, — ответил Фатти. — Мне будет полезно потренироваться в чревовещании, а то за последние месяцы я совсем разучился.
— Нет, ты обязательно поупражняйся! Ну, пожалуйста! — умоляюще пропела Бетси. — А теперь давайте придумывать планы.
За чаем и всякой вкуснятиной обсуждалось множество нелепых планов. Кухарка сдержала обещание, и стол ломился от горячих лепешек, малинового варенья, свежего, очень липкого имбирного печенья с изюмом, а на середине красовался большой шоколадный торт, испеченный по ее особому рецепту.
Бастер с большим одобрением взирал на собачьи галеты, смазанные мясным паштетом.
— Тройная радость для него, — объяснил Фатти. — Сначала он упивается запахом галет и паштета. Потом облизывает их. И, наконец, хрустит ими вволю. Три обеда одновременно!
— Гав! — ответил Бастер, стуча хвостом по полу.
— А главное, — продолжал Фатти, отрезая себе внушительный кусок торта, — весь торт достанется нам одним. Бастер так увлекся галетами, что даже не заметил торта.
— А потом ему нечего будет замечать, — подхватил Пип. — Во всяком случае, насколько это зависит от меня.
И они вернулись к своим планам. Фатти был в отличном настроении, и они просто покатывались от смеха, такими он сыпал шутками.
— Знаешь, Ларри, а что, если мы возьмем сушилку для белья, расставим ее на главной улице и сыграем в дорожных рабочих? — предложил Фатти. — Будем долбить мостовую — только ты и я. Пип пока ростом не вышел, чтобы сойти за рабочего. Поставим сушилку, будто загородку, повесим на нее красные флажки и начнем долбить мостовую!
— Не говори глупостей, — сказал Ларри. — Потом неприятностей не оберешься!
— Держу пари, старина Гун слова не скажет, хоть мы будем долбить мостовую все утро, — заявил Фатти. — Ему в голову не придет спросить, что это мы делаем.
— Фатти, а вот я тебя сейчас проверю! — хихикнула Дэйзи. — Мне поручили продавать билеты для благотворительного базара. Так вот: попробуй продать Гуну хотя бы один!
— Запросто, — сказал Фатти. — Легче легкого. Давай билет. Я его продам завтра. Это будет мое задание.
— Ну, а мне какое? — спросил Ларри.