5 лет спустя.
— Ну вот, ты опять это делаешь! — с недовольным вздохом замечает Рита.
— Что?
Слава непонимающе хмурится, отвлекаясь от экрана монитора и поднимая взгляд. Отчёт о Лаюне, который на самом деле оказался крупной бродячей псиной, никак не хочет писаться. Даже стены родного кабинета не помогают.
— Вот это!
Рита обличительно тыкает пальцем в сторону его стола. Понятней Славе не становится, поэтому он продолжает непонимающе смотреть на сидящую напротив напарницу.
— Последние минут пятнадцать ты дёргаешь ногой, а это жутко отвлекает, — ворчит Рита, поправляя забранные на затылке «крабом» тёмно-русые волосы. — У меня тут и так очередная женщина возомнившая себя то ли Джинни Уизли, то ли Уиллоу.
— И что?
— Ногой дёргать прекрати!
— Это я понял, с ведьмой что?
— Пытаюсь понять, действительно ли в этой дуре есть сила или во всём виноваты купленные в интернете порошки. Меня к ней не пускают. Улики железные, парня отравила она, а я не адвокат.
— Чего вы тут?
Вася просачивается в кабинет подобно воде. Они даже не слышали, чтобы дверь открывалась. Просто вот он стоит на пороге, смотрит с весёлым любопытством и кутается в свой безразмерный карамельный кардиган, хотя в небольшом кабинете с единственным окном не холодно.
— Ведьмы, Василий, ведьмы, — ворчит Рита, мазнув взглядом по белым, коротким и как всегда торчащим в беспорядке волосам. — Почему меня поставили на эти дела?..
Все они прекрасно знают, что это не вопрос, но Вася всё равно отвечает, как и каждый раз, когда поднимается эта тема:
— Потому что ты девушка, а все женщины немного ведьмы? У тебя ещё и имя подходящее, Маргарита!
— Да ну тебя!
В Васю летит ластик, но он, легко увернувшись от снаряда, возвращается за свой стол у окна.
— Если так подумать, то он бы и то лучше подошёл. По поверьям ведьмы рыжие.
— А ещё зеленоглазые, — привычно напоминает Слава, возвращаясь к отчёту. — А у меня глаза карие.
Подобные разговоры у них уже традиция и происходят каждый раз, когда работа достаёт Риту до печёнок. Сейчас она выговорится и успокоится.
Слава уже заканчивает отчёт, когда внутренняя, ведущая в кабинет непосредственного начальника дверь открывается.
— Владислав, зайди.
Переглянувшись с вопросительно вскинувшей брови Ритой, Слава пожимает плечами. На ум не приходит ничего, за что его могли бы вызвать на ковёр.
— Закрой дверь.
— Вы что-то хотели, Фёдор Игнатьевич?
— Садись.
Слава некоторое время смотрит на подтянутого, крепкого мужчину с тронутыми сединой чёрными волосами, прежде чем занять стул для посетителей.
— Посмотри, — он двигает в сторону Славы тонкую картонную папку. — Думаю, тебя заинтересует.
В папке оказывается всего несколько листов с прикрепленными к ним скрепками фотографиями. На каждом из них, почему-то написанное от руки, досье: имя, возраст, род деятельности, несколько строчек характеристики.
— Кто-то из них может быть связан с твоим делом. Тем самым, — уточняет Фёдор Игнатьевич, когда Слава поднимает на него хмурый взгляд.
— Откуда это у вас?
— Я знаю, где искать.
— Среди охотников?
Вопрос, который задашь не всем, как минимум потому, что не все его и поймут правильно. Фёдор Игнатьевич понимает.
— Среди людей, — поправляет он. — Одного из них повязали во время пьяного дебоша. Были пострадавшие, так что сесть грозило надолго. Но ему предложили варианты.
— Сдал своих? — сомневается Слава. Если бы всё было так просто, то не было бы этих чудовищных убийств из года в год.
— Узнал одного на тех фотографиях. Помнишь? Когда подстрелили охотника, но до больницы не довезли.
Слава вспоминает кровь, застывшие мёртвые взгляды, чёрные с фиолетовым отливом пятна на коже, иступлённый шёпот и болезненные стоны. Фотографии и реальность…
Прикрыв глаза, Слава медленно кивает.
— Впрочем, он оказался не особо полезен, так что всё равно сядет, — заканчивает Фёдор Игнатьевич спокойно.
— Вы хотите что-то предложить?
Захлопнув папку, Слава наконец-то снова смотрит на Фёдора Игнатьевича. Просто так тот бы его не позвал. Папку можно было отдать в любой момент.
— Возьми отпуск за свой счёт и сдай табельное. Папку можешь оставить себе, это копия.
Возмущение разворачивается горячей волной в груди, но так и не срывается с губ словами. Всего один вопрос и шестерёнки в голове начинают крутиться.
— У тебя ведь есть личное оружие?
Слава медленно кивает, начиная понимать, что собирается предложить Фёдор Игнатьевич. Внедрение. Без поддержки, потому что их отдел не воспринимают. Шизы творящие глупости, но почему-то ещё не прикрытые. Их спонсируют, прикрывают по мелочи, но не больше. Сверхъестественного не существует в глазах большинства. Слава, если подумать, этому даже рад. Без новой инквизиции он как-нибудь обойдётся.
— Ты ведь понимаешь, что если что-то случится…
— Могу рассчитывать только на себя? — усмехается Слава, поглаживая пальцами острый корешок папки.
— Дурак ты Владислав Аринович. Я хотел сказать, что можешь рассчитывать на нас. Ребят я потом сам в курс дела введу.
Слава кивает, предполагая, что разговор закончен, но встать не успевает. Его догоняет тихое, но твёрдое и немного злое:
— Слав, над ними кто-то стоит. Найди мне его.
В этот раз Слава поднимается без проблем. Он найдёт, за этим он и собирается влезть в это болото.
— Позвольте идти?
— Иди. Только дров не наломай, чтобы мне за тебя стыдно потом не было.
Слава кивает на вполне себе доброе подтрунивание и, свернув папку в трубочку, выходит за дверь.
— Новое дело? — как бы между прочим, уточняет Рита, стоит только Славе сесть в своё кресло и пробудить компьютер.
— Не официальное.
Слава, не отвлекаясь, печатает заявление на внеочередной отпуск и лишь в последний момент успевает сориентироваться, прихлопнув любопытную руку и не дав утащить папку со стола.
— Вась, не надо использовать на нас свои эльфийские штучки, хорошо? Папку всё равно не дам.
— Как ты понял, что это я? — замечает Вася, когда Слава, убрав папку под клавиатуру, продолжает печатать.
— Рита цокает каблуками, когда идёт, и у неё ногти крашенные, — подняв взгляд, Слава ехидно припечатывает: — Прости уж, но на девушку ты не тянешь. Даже в темноте.
— Придурок, — ворчит Вася совсем не обиженно, прежде чем отступить. Правда недалеко, всего лишь к столу напротив и теперь Славу буравит одновременно две пары любопытных глаз.
— Фёдор Игнатьевич сам введёт вас в курс дела. Я могу сказать только, что это мой профиль и… я иду во внеочередной отпуск, — отчитывается он, когда принтер начинает печатать заявление. — Снова зарплата будет кот наплакал, а мне ещё за квартиру платить.
Слава посмеивается, пряча за напускным ворчанием напряжение. Только вот выражение всё ещё направленных на него двух пар глаз говорит о том, что их не обманешь.
— Ты сдашь табельное, — констатирует Вася, пряча руки в карманы кардигана.
— И пойдёшь, куда бы то ни было, один, без поддержки, — продолжает вслед за ним Рита, отклонившись на спинку кресла и сложив руки на груди.
— Вы моя поддержка, — снова улыбается Слава. — Мой тыл.
Он прячет папку в рюкзак и надевает кобуру с табельным. Только и осталось подписать разрешение на отпуск и сдать всё это внизу.
— Мы можем не успеть.
Кто это сказал?
Слава поднимает взгляд на друзей, но те продолжают молча буравить его обеспокоенными взглядами.
— Не переживайте. Я справлюсь.
— А Аня? — будто бы только вспомнив, тихо интересуется Рита, когда он поднимается из-за стола. — Если хочешь, я бы могла…
— Она с крёстным, не переживай, — с благодарностью отзывается Слава проходя мимо.
Он больше не смотрит на них. Снова заглядывает в кабинет после короткого стука, чтобы спросить:
— Фёдор Игнатьевич, подпишете?
Сдав табельное, Слава бесцельно бродит по улицам и домой возвращается лишь после заката. Маленькая однокомнатная квартирка на втором этаже встречает тишиной и пустотой.
Одна пара обуви на полу, одна куртка на крючке…
Непривычно.
Включенный свет открывает взгляду минимум мебели: диван, кресло, стол, отделяющий детский уголок шкаф.
Пусто. Как и на экране телефона.
Ни новых звонков, ни смс.
Слава какое-то время буравит взглядом упавшую с дивана подушку и сбитый в ноги плед, прежде чем убраться на кухню.
Недопитая кружка с кофе так и стоит на краю стола. Он проспал и едва успел отхлебнуть бодрящего напитка, когда понял это. На дверце холодильника рисунок розовым карандашом, в тон сказочной короне-магниту, что удерживает альбомный лист.
«Защити мою девочку…» — шепчет голос из прошлого, и забравшаяся было на губы улыбка исчезает.
Работа дала Славе не только возможность защищать, но и подарила несколько лет назад дочь.
Немного бумажной волокиты, чуть-чуть превышений полномочий и крохотный, оказавшийся никому не нужным, беззащитный комочек официально стал его дочерью.
Слава какое-то время ещё смотрит на кривоватый рисунок, прежде чем набрать номер. Демид обещал позвонить, когда они с Аней доберутся до бабушки, но прошло уже достаточно времени, а звонка всё нет.
— Абонент выключен или находится вне зоны действия сети, — вещает из динамика и Слава морщится, сбрасывая.
— Ладно, хорошо, — он опирается бёдрами о разделочный стол. — В дороге всё может случиться, задержались. Успокойся.
Прикусив губу, Слава набирает другой номер, но там просто не отвечают. Мать, похоже, как всегда не слышит звонка.
Зачесав пальцами рыжие пряди со лба, Слава набирает совсем другой номер и в этот раз ему отвечают.
— Слушаю.
— Сабина, прекрасная воительница, дщерь Артемиды, — начинает Слава, однако сказать что-либо ещё не успевает. С той стороны его прерывают с усталым вздохом:
— Что тебе надо, Слав?
— А с чего ты решила, что мне что-то надо? Может, я просто позвонил узнать, как дела и достаточно ли ты отдыхаешь!
— Слав, мы не в таких отношениях и ты звонишь либо на праздник, либо по делу. Сегодня не праздник. Так что случилось?
— Ты видишь меня насквозь, — притворно вздыхает Слава. — Мне нужна твоя помощь.
— В чём?
Слава представляет, как она заправляет за ухо непослушную чёрную прядь, готовая слушать и, быть может, даже согласиться помочь.
«Надеюсь» — думает Слава и, скрестив пальцы на удачу, озвучивает просьбу:
— Мне нужно чтобы ты ввела меня в ряды охотников.
— Тебе… чего?
— Не кипятись. Меня там всё равно не знают.
— О нет, рыжий, тебя знают.
— Как кого? — спокойно уточняет Слава. — Как человека, что не поддался на сладкие песенки русалок? Или может сарафанное радио родило что-то, о чём я не знаю?
Сабина молчит. Слава даже проверяет, не прервался ли звонок, так тихо в динамике.
— Зачем тебе? — наконец уточняет она, после того как тишина сменяется хлопком двери и тихим скрипом.
Кажется, Сабина наконец-то стала серьёзной.
— Я в отпуске, хочу побаловать себя серией.
— Семьи, — констатирует Сабина, сразу понимая, о чём он. — Хорошо. Только им нужна будет причина. Ты же знаешь, со стороны без причины к нам не приходят. А ты у нас тёмная лошадка.
— Позволь таким и остаться, — усмехается Слава в трубку. — Сам скажу, если спросят.
— Два дня. У нас намечается охота. Там и впишешься. Я позвоню.
— Сброшу тебе новый номер, когда куплю телефон, — обещает Слава. — Удачной охоты, дщерь Артемиды.
— Да ну тебя, рыжий, — смешливо фыркает Сабина по ту сторону и отключается.
Не успевает Слава отложить телефон, как тот снова оживает. Номер матери высвечивается на дисплее и рука тянется к трубке раньше, чем он успевает об этом подумать.
— Привет, мам, как твои дела, здоровье? Аня с Демидом ещё не приехали?
— Всё хорошо, Слав. Бумажная волокита, тетради, план занятий. От работы никуда не деться. Я думала они приедут только завтра…
Под рёбрами неприятно скребётся, но Слава давит в себе это чувство.
— Да-да, просто думал, вдруг уже добрались. Нет, так нет. У меня тут дела намечаются, — пожевав нижнюю губу, начинает Слава. — Возможно, буду некоторое время недоступен. Но как только закончу, так обязательно позвоню тебе, а потом и приеду на пару дней, может быть.
— Работа?
— Внеплановое повышение квалификации, ничего особенного. Помнишь Маргариту? Я вас знакомил, когда ты приезжала.
— Да, хорошая, приличная и милая девочка.
Слава, представив, как эта хорошая и милая девочка откусывает протянутую к ней руку по локоть, усмехается, но не прерывает воркование матери.
— В общем, пока я буду недоступен, если что-то случится, то можешь позвонить ей. Я предупрежу Риту. Договорились?
— Успешной учёбы, сынок.
Слава бормочет благодарность и, попрощавшись, сбрасывает звонок.
«Успешной учёбы. Ага. Уж какая учёба будет, какая учёба…»
Стоит поднять взгляд, и он снова натыкается на рисунок. Аня изобразила их поход в «Парк Сказок» на прошедшее день рождения. Принцесса, он король и крёстный рыцарь. Понять о том кто где, правда, получилось лишь после пояснения самой Ани.
Слава усмехается, вспоминая тот день, и, снова затолкав царапающее внутри чувство глубже, набирает Риту.
С ними точно всё в порядке. Просто они ещё не доехали.