Прошло два дня. Петина мама с Катей вернулись из пансионата. Их привез Борис Александрович. Хоть он и подготовил маму, она все равно ахнула, увидев у себя в квартире развороченную стену. В комнате все было превернуто вверх дном. Реставраторы уже собрали специальные небольшие леса и завезли оборудование, чтобы со всем тщанием снять бесценное панно и перевезти его к себе в мастерские.
— Что вы тут натворили! Боже, какая красота! — перебила Петина мама сама себя, останавливаясь перед панно. — Даже жалко с ним расставаться!
— Не волнуйся! — отозвался ее муж. — На его месте соберут точно такое же. Разве что стоимостью поменьше, потому что это будет не настоящий Врубель, а копия. Но такая копия, что ого-го! Супермастера работают!
— Чем это вы занимаетесь? — спросил Борис Александрович, взглянув на стол, заваленный чертежами и расчетами.
— Мы решили не заделывать стену! — радостно сообщил Петя. — Восстановим камин, пусть будет, хотя бы декоративный! Вот сейчас думаем, как его оформить…
— И у меня есть еще одна идея, — добавил старший Котельников: он был увлечен этой затеей не меньше сына и радовался как мальчишка. Петин отец вообще любил работать руками и многое в доме сделал сам. — Я хочу, чтобы камин был не совсем декоративным. Дымоходом уже не воспользуешься, он, наверное, забился за много лет, да и опасно это. А вот если вмонтировать воздухоочиститель… Хотя бы такой, который полностью будет вбирать дым одного-двух поленьев. Здорово посидеть у камина по праздникам — на Новый год, в дни рождения, когда гости придут… Понимаешь? Вот я и просчитываю, какого размера и какой мощности будет этот воздухоочиститель. Он должен перекрывать всю площадь дымохода над камином, но при этом быть незаметным, чтобы не портить внешнего вида. Установить его надо основательно, и работать он должен надежно, без сбоев…
— Сейчас продаются очень мощные кухонные воздухоочистители, — заметил Борис Александрович.
— Ты меня удивляешь, Борька! Зачем покупать, если я сам смонтирую еще получше? Главное — сделаю именно то, что надо для данного конкретного случая! Будет не камин, а загляденье!
— Ну, мальчики… — Мама покачала головой. — Делать вам больше нечего!
— Но мама, ты только погляди! — воскликнул Петя. — Мы уже все рассчитали! Вот такая должна быть каминная решетка, вот на такую ширину встанет мраморная каминная доска. В старину на такие доски ставили большие часы, всякие красивые безделушки и держалки для визитных карточек. Мы тоже можем!
— Только держалки для визитных карточек нам и не хватало, — рассмеялась мама.
— И потом, у кого еще есть дома настоящий камин!.. — с торжеством завершил Петя.
— Ой, я тоже хочу настоящий камин! — захлопала в ладоши Катя.
— Ладно, ладно, возитесь, если вам не лень! — весело махнула рукой мама. — Я — за! Глядишь, я еще сама побегу по антикварным да по развалам искать эту самую держалку для визитных карточек! — добавила она с иронией.
— И я буду помогать тебе ее искать! — заявила Катя. — А еще я помогу украшать каминную полку всякими красивыми штучками. Можно расставить на ней фигурки из киндерсюрпризов.
— Ну, что расставлять на каминной полке, вы и без меня обсудите. — Борис Александрович взглянул на часы. — Надо поспешить. Петро, можешь сегодня позвать своих друзей. Вчера поздно вечером мы завершили операцию. Я заеду, расскажу, как это произошло. Наверное, у вас еще остались вопросы.
И полковник торопливо удалился. Когда он вернулся вечером, все Петины друзья вместе с его семьей, в полном составе, включая Бимбо, были в сборе и ждали его. Петина мама купила по такому случаю большой многоцветный торт-мороженое, и каждому досталось по основательной порции. Вместе с тортом она подала на стол большое блюдо черешни, только-только появившейся в Москве. Устроились все в разгромленной комнате, вокруг рабочего стола, с которого были временно убраны чертежи и инструменты.
— Мы решили вообразить, что камин уже готов, и мы сидим у камелька, и поленья потрескивают, и веселые язычки огня пляшут, и часы на каминной полке со звоном отбивают каждый час! — весело сообщил Котельников-старший. — Получай свою порцию мороженого, Борька, и рассказывай, чем все кончилось.
— Так вот, — начал Борис Александрович. — Этот Валерий Адрианович — человек очень гордый, заносчивый и мстительный. Он возомнил, что при его связях и положении ему сам черт не брат и он может ни с кем не считаться. У него просто мания величия! Например, если он заводит галерею — то такую, чтобы весь московский рынок искусств под себя подмять. Он переманивал крупных покупателей, он играл с ценами на полотна различных художников так, что у других это подрывало бизнес. Он хотел, чтобы все остальные галерейщики разорились и пришли к нему на поклон.
— Значит, все это затеяли его конкуренты? — спросил Миша.
— Нет. Затеяли все совсем другие люди. Но зная, что конкуренты рвут и мечут, они и их вовлекли в игру. Донос на «Блиц» организовали не галерейщики. Но они знали об этом доносе и в разговоре с директором галереи сделали вид, будто разгром «Блица» организовали они: чтобы директора галереи припугнуть покруче, а через него и на Адрианыча надавить. Пытались ловить рыбку в мутной воде… А вся заваруха произошла из-за четвертой фирмы Адрианыча — «Полет». Она занималась экспортом цветных металлов. Он и тут мечтал подмять всех под себя, стать этаким маленьким Наполеоном. Сумел даже пробить себе государственную поддержку. Мы еще разберемся с людьми, через которых он эту поддержку получил. Он уже начал осуществлять крупную операцию по экспорту цветных металлов в страны Западной Европы. И, естественно, из-за этих его махинаций многие крупные фирмы, работавшие в той же области, оказались не у дел. Сознательно стремился разорить конкурентов, чтобы стать всесильным монополистом. Конечно, им это не понравилось. Они попробовали с ним договориться, намекнуть, что так дела не ведут. А он на них плевал! Тут и началась эта война. Торговцы цветными металлами объединились с галерейщиками и, по всей видимости, с нефтяниками — со всеми, кого он сживал со свету. Но ни против галерейщиков, ни против нефтяников прямых улик нет… Им не удалось взорвать Олежку и свалить вину на «Свиягу Трастинг», но удалось прикрыть «Блиц». Тут, конечно, виноват и сам Адрианыч с его заносчивостью. Естественно, «Блиц» вовсе ничего не производил, а только торговал импортным товаром. Многие так делают. Но Адрианыч свысока относился к тому, что считал пустыми таможенными формальностями. Он договорился с таможенниками и дал приказ начать отгрузку и продажу товара, а все необходимые документы оформить задним числом. Информатор его врагов в «Блице» тут же сообщил об этом — и они своего шанса не упустили.
— Точно так же он договорился и с теми, кто имеет право ставить печать с разрешением на вывоз? — спросил Петя.
— Да. Бедная девушка крепко погорела на этом деле: она говорит, поверила постоянным клиентам на слово, когда они сослались на то, что изразцовое панно очень трудно возить туда-сюда… Конечно, ее вера была подкреплена с их стороны чем-то материальным, но этого, боюсь, мы уже не докажем. Обе заинтересованные стороны будут молчать об этом деликатном моменте.
— А кто такой этот Смирнов, внучатый племянник Пияшева? — спросил Сережа.
— Это и в самом деле внучатый племянник врача, единственный из оставшихся в живых родственников. Опустившийся алкоголик. Он согласился подписать бумагу, что панно находится в его собственности и что он продает его галерее за столько, за сколько ему сказали. Сам он получил за свою подпись десятую часть этой суммы — и был счастлив! Еще бы, такие деньги с неба свалились! А им было важно, чтобы панно попало в их руки на законных основаниях. Если бы возникло хоть малейшее подозрение, что оно пришло к ним темными путями, его просто не допустили бы на крупные международные аукционы. Тогда им пришлось бы продавать это панно из-под полы, за четверть цены. Поэтому им так важно было получить в собственность эту квартиру — ведь тогда и панно становилось бы их собственностью.
А они сделали бы вид, будто случайно нашли его при ремонте. Подписью Смирнова под мнимой сделкой они подстраховались, чтобы у панно была идеально чистая биография: мол, мы не только его нашли, но и с наследником все согласовали…
Борис Александрович перевел дух и продолжил.
— А вчера произошло самое интересное. Я ж говорил, что мы подловим Адрианыча на его мстительности! Благодаря полученным фотографиям и кое-каким намекам, которые подбросил ему Олежек, он почувствовал себя сильнее всех своих противников вместе взятых. Мы даже позволили ему отмыться от обвинения в попытке продать краденую икону. Он назначил своим противникам встречу для крутой разборки. Мы следили за ним, прослушивали его разговоры и знали, что встреча назначена в тихом месте, неподалеку от двадцатого километра Можайского шоссе…
— Эх, нас там не было! — вырвалось у Пети.
— Я до смерти боялся, что вы что-то пронюхаете и найдете способ туда сунуться, — улыбнулся Борис Александрович. — С вашей смекалкой и наблюдательностью… Адрианыч человек осторожный: обычно он посылал на разборки своих подручных, но тут решил поехать сам, чтобы лично наблюдать за расправой… Мы дождались начала разборки и взяли всех. Естественно, у нас все запротоколировано, заснято на видео. Арестовали верхушку нескольких крупных фирм, которые пытались выпихнуть Адрианыча из области экспорта цветных металлов. И на самого Адрианыча надели наручники. Надо сказать, он отнесся к своему аресту очень спокойно: мол, мы должны понимать, что его посадить нельзя, через несколько дней он будет на свободе, и тогда… Ну, это мы еще посмотрим, будет он на свободе или нет!
— Но если у него такие покровители… — начала Петина мама.
— В подобных ситуациях покровители обычно отворачиваются от неудачников, чтобы самим не замараться, — усмехнулся Борис Александрович. — Нет, его песенка спета, если мы сами дурака не сваляем. А мы не сваляем!
— А этот инспектор ГАИ, Сохин? — спросил Саша.
— Тоже уже сидит под крепким замком. Готов дать любые показания, чтобы самому полегче отделаться. Он будет достаточно ценным свидетелем против Адрианыча. Вот, пожалуй, и все. Еще вопросы есть?
Ребята задумались. Похоже, прояснились все неизвестные моменты этой истории.
— Если вопросов нет, то теперь моя очередь! — сказал Петин отец. Он вышел из комнаты и вернулся с несколькими конвертиками. — Сегодня мне перечислили деньги за Врубеля. Эти деньги настолько же ваши, насколько мои. Здесь — доля каждого! — И он раздал конвертики ребятам.
— Но такие деньги… — заикнулась Оса.
— Вопрос не в том, много денег или мало, — сказал Котельников-старший. — Было бы просто нечестно не вручить каждому ровно столько, сколько он заслуживает, потому что вы эти деньги, можно считать, заработали. Вы вправе поступать с ними как хотите. Отдайте родителям или отложите на что-нибудь… Только, конечно, с жуликами не связывайтесь! — хмыкнул он. — Словом, что бы вы с ними ни сделали, это никого не касается, и меня — в первую очередь.
— Не знаю, Олежка, может, ты и зря… — покачал головой Борис Александрович. — А может, и твоя правда! Но я бы на твоем месте передал эти деньги родителям.
— Я верю в ребят, — ответил Котельников-страший. — Может, я и ошибаюсь, но если с детства отказывать человеку в доверии и говорить, что он еще маленький для того и сего… Это как-то унизительно, знаешь ли!
— Только объясняться с нашими родителями будете сами! — предостерег Сережа.
— Объяснюсь, — согласился Котельников. — Заодно и познакомимся. Только прошу вас прежде дать им понять, что не могу я брать то, что мне не принадлежит.
Ребята посидели еще немного и стали собираться домой, а Петя и Бимбо отправились их проводить, тем более что у Бимбо подошло время вечерней прогулки.
— Я тоже пойду с вами! — заявила Катя.
— Хорошо, пойдем, — согласился ее брат. — Только не трещи без умолку. У нас тоже есть о чем поговорить.
Они вышли во двор. Стоял ясный майский вечер, солнце уже скрылось за крышами домов, и все вокруг стало чуть синеватым, хотя было еще совсем светло. Вскоре ребята заметили, что к ним приближается группка мальчишек. Казалось, эти мальчишки давно их ждали — когда друзья вышли во двор, они сидели на скамейке, глядя по сторонам.
— Это те пацаны, что подрабатывают возле супермаркета, — определил Петя. — С них Голяк дань собирает… Интересно, чего им надо?
— Привет, мы к тебе! — сказал, обращаясь к Пете, один из мальчишек, самый боевой во всей компании. — Ведь это ты отмолотил Голяка?
— Ну я. А что?
— Мы пришли просить, чтобы ты за нас заступился. А то Голяк нам совсем житья не дает. За эти два дня он просто озверел — такими налогами нас обложил, что закачаешься!
Петя подумал.
— Нет, я не буду за вас заступаться, — сказал он наконец. — И не потому, что я боюсь Голяка. Вы, верно, уже убедились в обратном. Просто вам никто не поможет, если вы сами за себя не постоите. Ведь вас же много! А то что получится? Ну, прогоню я сейчас Голяка. Потом найдется кто-нибудь сильнее меня — и вы опять покорно будете платить? А если б я был таким же, как Голяк, и прогнал его для того, чтобы самому с вас дань собирать? Так вы и будете всю жизнь от кого-то зависеть? И бегать на поклон к каждому, у кого кулаки крепче? Нет, ребята, учитесь справляться сами! Только тогда вы будете чего-то стоить. И только тогда у вас никто ничего не отнимет.
Мальчишки согласно закивали. Потом один из них спросил:
— А если Голяк приведет такую компанию, что мы не справимся? Или нас обложит поборами кто-нибудь покруче Голяка?
— Вот тогда обращайтесь к нам, и будем вместе думать, как быть! — заявил Петя. — Мы всегда готовы к новым приключениям, раз уж первое подошло к концу. Ясно?
— Ясно! — И мальчишки умчались прочь.
— Надо же! — сказал Миша. — Я думал о том же самом! У нас так здорово все получилось! А если нам заняться расследованиями? Создать свою бригаду? Я согласен, все хорошо, что хорошо кончается, но кое-какой опыт мы уже приобрели и могли бы справиться с другими делами — если сами их найдем. А?
— Я — за! — заявила Оса.
— Я тоже! — сказал Сережа.
— И надо придумать для нашей команды какое-нибудь красивое название! — поддержал Саша. — Вроде как группа «Альфа». Это звучит! Вот и у нас должно звучать… Помните, у Фенимора Купера Кожаный чулок — еще его называли Следопытом. По-моему, для нас это подходит. Давайте создадим свое детективное агентство и назовем его «Московский следопыт»!
— Или «Пятерка следопытов», — предложил Миша. — Нас ведь пятеро.
— Почему пятерка? — возмутилась Катя. — Я тоже с вами!
— Но первое дело мы расследовали впятером, — серьезно возразил ей Петя. — А тебя мы, конечно, примем, но как… кандидата! Вот когда ты вместе с нами расследуешь несколько дел, то станешь действительным членом нашего клуба… Да, ребята! — воскликнул он. — Вот отличное название: «Детективный клуб «Следопыт»! Мы еще ритуалы свои придумаем и будем вести себя как джентльмены. Ведь в этом названии есть что-то английское, настоящее шерлокхолмское! А? И у нас будут действительные члены и кандидаты. Скажем, кандидатами будут пока Катя и Бимбо.
— Бимбо может быть и действительным членом! — вступилась Катя за своего любимца. — Он нас всех спас! И вообще, он первым все учуял, без него бы ничего не было!
— Хорошо, — согласился Петя. Он предложил Бимбо в кандидаты только для того, чтобы не обидеть сестру. Но если уж она сама считает это несправедливым… — Бимбо тоже будет действительным членом! А тебя примем в действительные члены сразу после следующего дела!
— У всякого клуба должен быть председатель, — напомнил Сережа. — Но с этим, по-моему, у нас все ясно…
— Да, конечно, председателем должен быть Петя! — подхватили остальные.
— Хорошо, ребята, — сказал Петя. — Я согласен. Ну что, назначим на завтра первое заседание нашего клуба и подумаем, где нам найти новое дело для расследования?
— Отлично, — согласилась Оса. — А секретное место заседаний мы можем устроить в подвале. Кто туда еще сунется, кроме нас?
Идея с подвалом всем безумно понравилась.
— Можно даже попробовать там кое-что оборудовать, — прикинул Сережа. — Я подумаю над этим. Может, у вас тоже возникнут идеи.
— Значит, нас всего семеро? — Саша почесал в затылке. — Смотрите, что у меня складывается…
И он продекламировал:
— Здорово! — восхитились его друзья. — Это будет наш гимн.
— Который мы можем все время досочинять, — предложил Миша. — Например:
— Ну, с ударением чуть-чуть не то, — признал он. — Но это можно додумать.
— У меня тоже есть! — подхватила Оса. — Слушайте:
— Уже три куплета есть! — обрадовалась она.
— Да! — сказал Петя. — А с каждым новым приключением мы можем добавлять новые строфы, чтобы гимн становился все длиньше… то есть, длиннее, я хотел сказать. Надо будет все записывать, а то через год гимн будет таким длинным, что никто из нас не упомнит его целиком… Ну, что, до завтра, ребята?
— До завтра! — откликнулись друзья и стали расходиться по домам.
До завтра и до новых приключений и опасностей, Следопыты!