Глава 1. Ужасная авария
Совершенно ужасная авария произошла в тот день, когда Алексей ехал из Самары в родную деревню Лобовку. Последняя находилась под Бугурусланом в соседней Оренбургской области. Правда, сначала он побывал у знакомого в Бузулуке. По делам, которые к последующим событиям отношения не имеют, потому о них можно умолчать.
Задержавшись в Бузулуке дольше планируемого, Алексей пытался наверстать упущенное время и усиленно давил акселератор своего потрёпанного «Жигулёнка»…
Мчался вдоль окраины знаменитого Бузулукского бора, уважительно поглядывая на массив величественных реликтовых сосен с золотистыми стволами. Неожиданно что-то произошло с передним правым колесом, какая-то сила потрясла машину и безжалостно бросила в кювет, где его ждала роковая встреча с необхватных размеров сосной…
Дальнейшее происходило словно бы во сне: Алексей помнил, что лежит около вдребезги разбитого автомобиля, с натугой дыша. Ему казалось, будто внутри всё изломано, побито и всё тело терзала ужасная боль…
Словно из какого-то неясного марева появился незнакомец донельзя странной наружности: в домотканой косоворотке с вышитым воротником, подпоясанный простой верёвкой. Полуседая голова была стрижена «под горшок», на широкой груди разлеглась короткая окладистая борода. Просторные тёмно-синие шаровары доходили до чистых лаптей. Запомнились синие глаза, доброе лицо, склонное к улыбчивости, но сейчас предельно серьёзное.
— Эх, ма! Каюсь, недоглядел я! — укорил сам себя незнакомец и кому-то погрозил, глядя в сторону от Алексея: — Гляди, Пелагея, доберусь я до тебя! И не бери ещё один грех на душу, не божись всуе, мя тебе не обмануть! Наш разговор с тобою будет ещё впереди. Сурьёзный разговор! Не сумлевайся! Гогочи-гогочи, коли зубы хороши. А мне теперича не до тебя! Пока живи и здравствуй, язва! Зыркай своими бесстыжими зенками на сотворённое тобой. Тьфу!
Покачал головой, повернулся к беспомощно лежащему Алексею. Склонился над ним со словами:
— Эх, бедолага! Знаю, яже больно, зело больно, но потерпи чуток, мил-человек. Даже не знаю, с чего начать?.. Впрочем, тут большой разницы несть. С чего не начни — всё будет правильно… А ну-ка, мил-человек, вытяни-ка свои ножки!.. Помаленьку, полегоньку. А я помогу! Давай-давай, вытягивай! Терпи, не стони и не морщи, сердце мне царапаешь…
Сил у Алексея почти не было, он едва мог шевельнуть ногой, но незнакомец сам их переложил, как счёл нужным. Алексей с ужасом заметил, что правая нога перед этим была свёрнута в сторону под таким неестественным углом, под каким она никогда не была, да и не могла быть у здорового человека: то ли была сломана в том месте, то ли вывихнута. При её осторожном повороте и выправлении боль стеганула Алексея, вызывая вспышки в глазах. Он застонал.
— Терпи, милок, терпи! Знаю, аки тебе тяжело. Мне и глядеть на такое нелегко, а уж тебе терпеть такое… Скоро-скорочко станет чуток легче.
Мужчина провёл своими руками по ногам Алексея от бёдер до кончиков пальцев на ногах. По мере продвижения боль утихала, принося умиротворение, но она ещё гнездилась в теле выше поясницы.
— Так-так, справлено! А теперь давай поправим рученьки. Надо же, обе пострадали. Не нужно тебе силиться, я сам поправлю. Это уже легче.
Незнакомец повторил вышеописанную процедуру: теперь он огладил поочередно каждую руку, помассировал пальцы. Алексей с удивлением почувствовал, что теперь все конечности легко повинуются ему, боли в них уже не было, но она ещё оставалась в грудной клетке и позвоночнике.
Мужчина огладил голову Алексея, щеки, провёл по глазам, немного задержавшись на каждом.
Душу словно окатило благодатной воздушной волной. Шум со звоном в ушах прекратился, Алексей ощутил прилив сил.
— А теперича, мил-человек, полностью всеми телесами расслабься, всё худшее уже позади. Совсем малость осталась. Токмо нужно и твоё соучастие. Ложись поудобнее, освободись всеми телесами, не натужь мышцы. И дыши свободно. Больно? Да, пока ещё больно. Но ты дыши, и с каждый разом набирай воздуха всё больше и больше. Только не спеши. Покойно, не гони лошадей, аки нетерпеливый ямщик. Прибавляй понемногу и выпускай из себя так же спокойно. Делай паузу между вдохом и выдыхом. И после продыха — тоже… Вот так, усё правильно! Молодец! Не боись боли, преодолевай её! В этом преодолении — твоё здоровье! Тренируй свою волю, она — твой лекарь…
Тяжелее всего Алексею давались первые вздохи, потом становилось всё легче и легче. Лишь при наборе чуть большего количества воздуха, по сравнению с предыдущим вздохом, ощущалась боль, а так она не чувствовалась. Вскоре же он задышал легко и свободно, словно совсем здоровый. Удивляясь этому всё больше и больше.
— Хватит! — вдруг скомандовал незнакомец и улыбнулся, при этом его лицо будто бы осветилось изнутри. — Поднимайся, чего это тебе, уже совсем здоровому, так долго валяться на земельке. Хватит, належался! Подъём, мил-человек! Вставай сам, обойдёшься без моей помощи, не изображай болезного. Ну!..
Алексей поднялся легко, словно и не лежал несколько минут назад весь переломанный после страшной аварии. Сами собой всплыли давно слышанные слова: «Словно бы заново родился». Он чувствовал себя именно таким.
— Здоровый ты, совсем как есть здоровый, пуще прежнего, — в ответ на его недоумённый взгляд неожиданно заявил незнакомец. — Не сумлевайся.
Он почесал в голове и продолжил:
— Вижу непонятливость в твоих очах. Надобно представиться. Ванюшин я. Кудесник. Так что не удивляйся, Алёша, что излечил тебя. Это мы всегда могли.
— А я Алексей… Простите, вы знаете, как меня зовут, имя назвали, откуда? А я-то, дурак, представился вам, не сразу поняв, что моё имя вам известно. Вы только что назвали его!
— Не переживай. Это токмо дурак всегда дураком выглядит, а умный по всякому видится. Бывает, и в зело не лепом положении окажешься. Это жизнь, в ней всякое бывает, Алёша. Пойдём, я тут недалеко живу. Ты здоров, но для полного здравия тебя ещё следует подлечить. Пару деньков перебудешь у мя, и едь на своих колёсиках дальше в свою Лобовку.
— О, вы и про Лобовку знаете?
— Аки иначе, я же кудесник, ведун. Иди за мной, тутося совсем близёхонько.
С этими словами Ванюшин направился прямо в глубь соснового бора. Алексей последовал за ним.
Через несколько сотен шагов вышли на полянку с садиком, а в нём стояла небольшая изба даже не старого, а совершенно древнего вида. Рядом находилась клеть, какие-то строения. За ними тянулся огород, и виднелось какое-то небольшое строение. Позже Алексей узнал, что это была банька. Около неё находился колодец, а дальше снова начинался лес, на вид просто дремучий. Такого он никогда прежде нигде не видел.
Алексей отметил про себя, что место удивительно живописное. Никаких признаков цивилизации не видно, дышалось легко. В воздухе ощущался озон, словно после недавней грозы, хотя никаких иных признаков, вроде мокрой листвы и земли, не имелось.
В избе Ванюшина не оказалось ни электричества, ни водопровода. Внутри оказалось темновато, дело-то шло к вечеру. Хозяин зажёг лучину. Светила она неярко, глаз не резала, но видимость была прекрасной. Алексей этому сильно удивился: лучше электрической лампочки. Позже он заметил удивительное свойство лучины — она горела необыкновенно долго, хозяину даже заменять её не приходилось.
Вместо газовой или электрической плиты в левом углу имелась русская кирпичная печка.
Хозяин вышел на улицу, спустился в погреб и поднялся уже с крынкой холодного молока. Налил его в странного вида керамическую кружку, словно бы слепленную не очень ловким гончаром. Но она была вместительной и удобной в пользовании. Алексей молоко выпил с большим удовольствием. Вспомнил о носовом платке, который находился в кармане куртки, оставшейся в машине.
Повернулся к кудеснику, встретился с ним взглядом и тот ответил, не дав возможности задать вопрос:
— Чуток обожди. Сам принесу тебе платок и всё то, яже тебе нужно. Да и о машинации твоей следует подумать, мозги пораскинуть.
Алексей горько покачал головой:
— Что о ней думать, это уже не машина, а куча металлолома.
— Рано хоронишь своего конька-горбунка, так я мыслю, он тебя ещё поносит ого-го сколько! Впрочем, что толку баять: слова хороши, когда они коротки. Лучшие слова — это дела. Пройду я аки тропкой обратного времени…
— Тропкой обратного времени? — удивлённо повторил Алексей, но уже в спину хозяина, тот направлялся к двери, не отвечая.
Удивлённый гость остался один.
Уже скоро Ванюшин вернулся с пиджаком, сумкой, книжками и газетами из бардачка разбитого автомобиля.
— Вот, бери-получай, Алёша!
— Большое спасибо вам, большое спасибо! Быстро же вы обернулись.
— Так я же не обычным путём прошёл… Да, пока нёс твоё имущество, пригляделся к книжкам. Благо, что ты много читаешь. В книгах большая мудрость заключена. А эти, яже теперича у тебя, аки тебе, нравятся?
— Очень. Я давно читал в различных журналах, газетах, сборниках и на сайтах интернета произведения этого читателя, а теперь выходит его десятитомник. Хочу купить все. Это последние тома: сборник волшебных восточных сказок «Оазис Чёрного джинна», сборники фантастики «Скипетр династии Рогоносцев», «Пояс Перуна», «Сокровище Потерянного мира», «Смертельные небеса», «Доспехи бога, или Сын Богини Севера» и сборник детективов «Месть мертвеца». У меня дома уже есть его сборники юмора «Зиборески и Зиборизмы» и «Пантеон улыбок», сборник приключений «Все монстры ада», повесть «Страшные тайны старого особняка», сборник публицистики и памфлетов «Загадочная русская душа», сборники фантастики «Яд Земли» и «Невесты Чёрной дыры», а вот его самоздрав «Тайны русского закала» пока найти не успел. Но непременно сыщу, из-под земли копытами вырою.
— Зачем же рыть землю-матушку копытами, Алёша, негоже делать это, — улыбнулся кудесник, — вот тебе искомая книга. Держи!
После пасса и лёгкого движения руки в сторону в ней появился увесистый том с красочной картинкой былинного богатыря, под ней Алексей прочёл: «Александр Зиборов «Все тайны русского закала».
Ванюшин словно поперхнулся, прокашлялся:
— Извини, мил-человек, мал-мал промашку давал — заместо «ура» «караул» кричал.
Он сделал движение и книга тут же уменьшилась в размерах. Теперь она называлась «Тайны русского закала».
— Вот теперь вельми хорошо, — удовлетворённо молвил кудесник. — А то я упредил нонышнее время. Той книжице ещё предстоит напредки выйти, в будущем, её пока несть, она ащё в рукописи у писателя… Теперь у тебя с этими книгами полный комплект. Писание вельми полезное. Даже я что-то узнал нужное. И смешная! Ведома мудрость: «Злясь, человек стареет, а смеясь — молодеет». А смех, аки я однажды поведал Демокриту: «Привилегия богов и людей». Оказывается, он это твёрдо запомнил. И даже записал, донёс до людей. Приятно…
Ванюшин принюхался к книге. Алексей почувствовал, что она самую малость попахивает дымком. Кудесник пояснил:
— Из уже полыхающего домища я её вытащил, всё равно бы сгорела без всякой пользы. Чужого нам брать не можно. А так правильно, она уже была по сути ничья и нам ещё послужит.
— А та, предыдущая книга, чем вам не понравилась?
— Аки тебе сказать, дак я забежал немного в будущее. Я же указал, такой книги пока несть, она ещё токмо планируется автором. Пришлось внести коррективы. Бывает такое, во временах путаюсь. Извини.
Что-то отвлекло Ванюшина, он застыл на месте, глядя в сторону отрешённым взглядом.
— Что с вами?
Кудесник опять сделался прежним, покачал головой:
— Вулкан начал престрашенно изливаться из себя на Гавайях. Ужасно гибельная сила! Дондеже ни один из потоков лавы никого из людей не затронул. Слава Богу!
— Вы отсюда Гавайи увидели?!
— Аки иначе, я же — кудесник, ясновидение нам дано.
— И вы всё-всё можете увидеть?
— Это ты слишком уж загнул — «всё-всё». Сказано верно: «нельзя обнять необъятного»… Молчи, ехидна! Тебе бы всё язвить!.. — Ванюшин виновато повернулся к Алексею. — Это Пелагея вмешалась в наш разговор, всё уязвить норовит. Подкузьмила меня: «Нельзя обнять неопрятного». Язык у неё что помело, языком везде достанет. Ей брехать, яже руками махать, лишь бы не работать… Да, Алёша, твой бегунок здесь за сараем поставлен.
Не сразу Алексей понял, что кудесник имеет в виду его автомобиль. Вспомнил, в каком состоянии машина оказалась после страшного удара в сосну, и вздохнул, этому металлолому только на свалке и место.
Направился за сарай и глазам не поверил: перед ним стоял «Жигулёнок» в целости и полной сохранности. Покачал головой. Как же это может быть, ведь он видел его совершенно разбитым!.. Вспомнил, что и сам он был не в лучшем состоянии, а Ванюшин его вылечил. Значит, такое же он сотворил и с автомобилем.
Сел за руль. Мотор завёлся с пол оборота, как в свои лучшие времена. «Фантастика!»
Поспешил благодарить Ванюшина. Тот улыбался в бороду:
— Дак ведь нельзя было оставлять тебя безлошадным. А нам сие нетрудно.
— Как вы это сделали, как?
— Мочно было устроить по-разному. А тут я просто омолодил твоего «сивку-бурку», попятил во времени — прокатил по тропке обратного времени. Ну, дал ход обратному времени, вот он и стал таковым, каковым был до сего дня. Только колеса чуть утолшил. Особливо то, которое внутри толстенной оболочки. Ты камерой его именуешь. Из-за неё всё и приключилось. Сдулась она.
— Вы что-то про Пелагею говорили.
— Да, она малость повлияла. Обиделась на тебя зело рьяно, вот и задевает языком. При том свои зенки в сторону отводит. А честные глаза в бок не глядят. Знамо тебе сия мудрость, Пелагея? Ась?
— Не помню, чтобы я с ней встречался.
— Она на дороге грибы продавала, рукой преусердно махала, внимание привлекала, а ты не остановился, мимо промчался. Вот она и осерчала. А у неё глаз в такие минуты становится нехорошим. Раз глянула на моё молоко — то враз скисло. Сегодня же твоему колесу досталось… Правда, и без неё оно бы долго не протянуло, но всё же…
— Она что, колдунья?
— Нет, поднимай выше — ведунья. Зело много ведает, отсюда и сила в ней великая.
— Пусть простит она меня, я сильно торопился. Понимаете, задержался у знакомых в Бузулуке.
— Это она просит у тебя прощенья, явиться лично стесняется. Хотя обычно вельми даже говорлива и велеречива. Виноватой себя чувствует. Совесть-то у неё имеется, не сумлевайся. Хотя временами вреднющей бывает, может пагубу причинить… Да-да, не спорь. И я не подарок, себя я не хвалю, Пелагея, но и тебе цену знаю… Так ты, Алёша, прости её. Она сама себе в таких случаях не рада, само собой подобное случается. Зачастую против воли. Так что на Пелагею зла не держи, не злодейка она.
— Не держу, честное слово!
— Вот и лады-ладушки! Слышала, Пелагея?.. Она рада. Речёт, яже грузди дарит, сама собирала в лесу, солила. Смашные, говорит, и пользительные!.. Да вон они!
Алексей глянул туда, куда показывал рукой кудесник и увидел на ступеньках у дома двухлитровую банку с грибами.
— Я заплачу.
— Несть, это подарок. Не обижай человека, Алёша, спрячь деньги. Она их не возьмёт. Кушай на здоровье, мил-друг!..