Новый мир девятьсот семьдесят один. Забытые люди с множествами вопросов. Им многого не нужно, лишь бы понять своё место во вселенной. Домик на небольшом участке леса вдали от шумного города, в окружении природы и звёзд. Тишина. Ручьи и насекомые. Пустые тропы и одинокие следы человека живущего здесь. Потерявший всё и желающий понять для чего он есть и есть ли он на самом деле. Какой-то тайный заговор против человечества, издевательство, а не жизнь! Мысли приходят и остаются, столько вопросов, столько размышлений. Летящие самолёты на фоне луны рассекающие её вдоль. Крыльцо. Комары. Открытая дверь.
Постанывая от боли в спине в дом зашёл человек, забытый всеми и вся. У него не было сил даже закрыть дверь. Его жизнь — это дорога по тропе в лес и обратно, его обветшалый домик — и есть его смысл возвращаться вновь и вновь.
Старик рухнул за стол и включил дряблыми руками светильник. Затем, выдохнув, будто намеревался завтра покончить с жизнью, взял шариковую ручку и начал записывать в тетради мысли, изредка смотря на тёмное, ночное небо сквозь окно. Пальцы дрожали, старик что-то придумывал, ему было сложно водить по листку тетради, но он продолжал. За окном сверчок сидел где-то на прохладной вечерней траве и играл на «скрипке», но об этом сейчас ему задумываться было не к чему, старик отстранился от мира и вглядывался в закоулки своего мозга выискивая нити размышлений. Ткнув в лист, старик продолжал расписывать страницу за страницей и улыбаться. Он был так рад, что может это делать. Мысли лились рекою и не переставали заканчиваться.
«Планеты — это все лишь мозаичные кусочки целого монстра обитающий вне нашей вселенной. Если посмотреть высоко вверх находясь в невесомости, можно увидеть лишь маленькие огоньки вдалеке, то мигающие, то исчезающие — умирающие цивилизации, когда-то существовавшие миллиарды лет назад по человеческому времени. Мы не увидим наверху ни «божьих» органов, ни летающих драконов, ни самолёты перелетающие из одной вселенной в другую — увы. Мы настолько малозначимы во вселенной, что наше уничтожение не станет чем-то плохим или хорошим, на нас будет всё равно. Каждое наше действие так или иначе заставляет либо страдать, либо быть счастливым то неведомое существо. В том смысле, что мы паразиты, что суём голову не в то место и не в то время. С другой стороны, «богу» о нас и знать незачем. Лишь бы был жив он.
Мы — клетки в его теле. Все планеты в космосе — это атомы в строении тела нашего «бога». Но самое забавное в это всей истории то, что даже мы, если и есть часть тела существа обитающего вне нашей системы, то и тогда мы, даже в этом случае, к сожалению, лишь часть ещё более крохотная, чем сам атом или, более того ядро. Меньше известных нам кварков и бозонов. Если для нас существуют столь крохотные частицы, то насколько же ничтожны мы в его теле? Именно по той причине существ возле нас нет. Мы являясь планетой в этом микроорганизме отдалены от других бактерий настолько далеко, что нам понадобиться триллионы и больше лет, чтобы отыскать себе подобных существ, если повезёт, а если не повезёт, то мы все умрём и о нас никто и никогда не узнает. Но что мы есть в такой крохотной системе, и как нам поможет то, что мы отыщем другие виды? Ну, да, нас станет на две цивилизации больше, но сколько ещё клеток в теле «бога»? Мы не приблизим себя к пониманию строения вселенной даже на одну миллиардную долю процентов от одной миллиардной доли. Мы никак не сможем связаться с «богом» даже при всём своём желании сколько бы нас не было. Возможно, собравшись в одну кучу, мы станем лишь опухолью и нас вырежут на операционном столе и выкинут в мусорный бак. Видимо у «богов» мусорные баки тоже существуют и они так же, как и мы, могут болеть.
Думал ли когда-нибудь тот монстр в теле которого мы создали дом и куда нас поместила эволюция, что в нём могут обитать цивилизации, который будут пытаться отыскать его? Думал ли когда-то в своей короткой жизни тот монстр о том, что клетки в его теле могут развиться настолько, что будут посылать флотилию ракет в космос? Думал ли он о том, что клетки захотят узнать о своём происхождении и отыскать смыслы своего прибывания во вселенной, понять его и найти ответы? Развить неведомые отрасли, воссоздать атомные бомбы, построить здания до лун и машины летающие на гравитационных волнах, изобрести свои вакцины от смерти и таблетки от старости, убивать и создавать жизнь, клонировать и мутировать людей? Богу на нас плевать, как было вчера и как будет завтра, и все дни до этого. Разве мы задумываемся о том, чем заняты муравьи у нас за огородом, что они едят и когда ложатся спать? Нет — они есть и этого достаточно, а где, совершенно не важно. У них своя система в которую нам не стоит вмешиваться, как не делает этого и сам «бог», пытаясь отыскать в ране нашу цивилизацию, или понять, как устроен его организм».
Старик перевернул страницу. Чистый лист предстал пред ним. И он продолжил:
«Белый лист передо мной, пуст, но разве он может быть по-настоящему пустым? Как же те микроорганизмы на нём, клетки, атомы в конце то концов? Именно так и видит нас и «бог», пустым местом. Он не пытается понять то, что существует за гранью его понимания — либо здесь на листке что-то может быть написано и будет написано, либо это просто чистый лист на котором ничего нет. «Богу» необязательно знать все законы своей вселенной, чтобы жить и ходить по своим «божьим» делам».
Старик положил шариковую ручку на стол и встал, вышел на крыльцо и продолжил размышлять вслух.
«Зачем я всё это делаю, если всё что останется после меня будет уничтожено? Зачем каждый день мне приходиться вставать, чтобы поесть или сходить в туалет, в чём смысл моего существования? Так же ли существует и «бог», как и мы? Знает ли он своё предназначение и для чего был создан? Видимо он тоже лишь часть мозаики в теле другого такого же «бога», как и он сам. Получается смысл всего на свете — это создавать что-то жертвуя собой. А если это так, то почему «бог» не думает о нас, если мы думаем о нём? Можем «бог» знает о нашем существовании, но ровно так же не может связаться с нами, потому что его глас не достигает наших ушей? Видимо мы обречены знать друг о друге, но не иметь возможности поговорить друг с другом».
Звёзды где-то в космосе давно миновали циклы жизни, цивилизации погибли, а мы всё ещё разлагаемся в теле мёртвого «бога», но когда же очередь дойдёт и до нас? Мы пытаемся найти новых созданий, но оглядываясь назад понимаем, что ничего большего, чем отыскать новые виды в теле и на глубине морском, мы не можем.
Старик вошёл в дом и сел за стол. Стул заскрипел. Жизнь его приходит к концу, и вскоре и старик покинет мир, чтобы дать дорогу чему-то новому, как и этот стул. Но это новое будет так же, как и все люди до него искать смыслы своего существования и ответы на вопросы волнующие его. А вот стул же напротив не задавал вопросов и точно знал, что рождён быть стулом, а стулья часть дерева и никак иначе. Старик вложил в руку ручку и добавил:
«Я каждое утро видел на полу паука, что перебегал с одной стороны комнаты в другую его часть и по одной и той же траектории. Когда мне приходилось ставить перед ним преграду, то паук перелезал через неё, а когда вместо предмета была нога, то обходил. Возможно он кричал, чтобы моя нога дала ему дорогу, но я был глух. Ведь паук такая же часть строения «бога», как и мы, а значит мы с ним равны и находимся в этом мире с одной проблемой — зачем жить? По этой причине мы находим свои жизненно важные дела, потому что нам скучно. Те из них, которые важны сейчас, а после смерти не имеют никакого смысла».
Через приоткрытую дверь в комнату на задних лапах вошёл сверчок, держа в руках крохотную скрипку, играя на нём какую-то безумную музыку. Он танцевал и кружился, хлопал ногами и вставал на носочки и подпевал мелодию. Пританцовывая сверчок подошёл к старику и откинув скрипку за спину поднялся по ножке стула на спинку, затем перепрыгнул на стол. Сев на стол в позе лотоса, сверчок опустил голову вниз и прочёл исписанную стариком тетрадь. После поводил лапами по усикам и заговорил, будто так и должно быть, и это привычное для него дело.
— Пробил час, — сказал он подняв взгляд.
Старик положил ручку.
— Я ждал тебя — моё безумие.
Сверчок подошёл поближе и взял старика за палец.
— Единственное, что хочу сказать напоследок. Нет ничего безумного в том, чтобы мечтать и задаваться вопросами.
Затем сверчок достал скрипку из-за спины и заиграл музыку марша смерти — он был прекрасен. Стены задрожали. Старик засиял от радости и признался, что боится смерти, но ради того, чтобы понять смысл вселенной, он не против, чтобы его душа покинула тело и попала в другое место.
Сверчок смотрел на старика и всё играл и играл, играл и играл, пока старик не почувствовал лёгкость и не увидел в отражении оконных стёкол, как из тела отделяется душа. Она вылетела из тела и зависла над телом — старик упал на стол и заснул, будто давно уже устал и исписался. Ветер завывал и завывал, на свету лампочки летали мошки. Старик полетел к лампочке, будто то было солнцем и он давно не видел его, затем остановился и поглядел вниз на своё тело. Оно было такое по-человечески хрупкое и беззащитное. И сколько же дней ему придётся лежать здесь пока кто-нибудь не вспомнит о нём?
Однако — это уже не было так важно, тело лишь клетка от его свободы. Сверчок перестал играть музыку и помахал лапами старику и спрыгнул на пол и выбежал на улицу через дверь и исчез. Следом улетел и старик и поднялся на самое высокое место над своим домом и огляделся. Сквозь его душу пролетели стаи гусей. Ветер завывал и колошматил ветви деревьев об крышу его дома, где-то снова заиграла музыка сверчка. Видимо ещё кто-то искал умиротворения. И правда, несколько душ насекомых поднялись ввысь и улетели в космос. Старик чувствовал, что может всё, что его тело когда-то бывший ему обузой стал невообразимо лёгким, что спина больше не болит, а руки не дрожат. Затем, неожиданно старика начало тянуть вверх, и что-то вытянуло его наружу, и это был вовсе не космос. На него смотрело большое и детское лицо.
— Это оно?
— Всё верно, видишь, и совсем не больно.
— И это всё?
— А что же нужно ещё?
Мальчик захихикал.
— Я думал оно больше.
Старик не понимал о чём они говорили, но затем, когда он обернулся назад, то увидел зеркало в отражении которого лежал таракан.
— Оно умерло быстро, воздуха там совсем мало. Хорошо, что вы обратились к нам сразу же иначе могла появиться инфекция в ухе.
И наконец-то старик понял в тот момент, что является частью строения таракана, что все звёзды на небе — это и правда атомы существа. И, скорее всего, его смерть — это часть жизненного цикла. Старик был омрачён такой вестью, но не дал себе повода загрустить ещё сильнее и впасть в депрессию и вылетел из тела таракана и улетел сквозь множество этажей вверх по направлению к космосу. Оглядываясь по сторонам он заметил так же и десяток тысяч и других душ направляющихся вверх, и часть из них, заглядывающих в окна домов «богов».
Старик летел и думал.
«Если существо умерло из-за того, что погибли мы, значит мы тоже «боги» и от нас зависит всё дальнейшее существование этих видов».
Но это было уже не важно, и старику хотелось узнать, являются ли эти самые «боги» из этого мира частью нового «бога». Мёртвые не имею счёта времени, но время над ними подвластно и сколько бы долго не летел к чему-либо, рано и поздно настанет момент, когда захочется всё бросить и вернуться обратно. И старик начал осознавать, что в мире так мало душ не потому что, люди так мало умирают, а потому, что все они ищут что-то и улетают, а потом исчезают. Они больше не могут найти дорогу обратно и скитаются где-то в другой галактике, на других планетах в поисках чего-то нового.
И кто-то снова цепляет его за руку и вытаскивает наружу. Большой пинцет поднимает старика вверх, и перед ним стоит какое-то неведомое, что-то нечеловеческое существо. Голова представляло собой медузу с щупальцами на которых он и держал старика, а тело состояло из воды в аквариуме с шестью лапами покрытый шерстью. Оно хлюпало и что-то спрашивало и вглядывалась в старика. Конечно, старик ничего и не понимал, он был не из мира сего. Существо цокнуло и замотала головой и начала опускать старика в какую-то капсулу. Удар об борт капсулы пришёлся по голове и старик потерял сознание.
«Никогда бы не подумал, что души могут терять сознание».
Очнувшись старик вновь почувствовал тяжесть своих рук и ног, и голова его не слушалась. Перед ним мелькали люди, бегали и радовались. Затем его взяли на руки и положили рядом с какой-то женщиной, и та принялась целовать его и называть «дочкой», и не было никакого сомнения, что медузаголовые «боги» отправили его в новый мир. Старик переродился в девочку.
Лёжа на груди новой матери старик снова размышлял, и времени у него на это было предостаточно, по крайней мере шесть лет с хвостиком, пока его не бросят в школу и не заставят заниматься арифметикой.
««Боги» не понимают людей и кидают их туда, куда сами захотят и думают, что знают. Видимо мы лабораторные эксперименты над которыми ставят опыты и пытаются понять, как мы будем вести себя в разные периоды времени и эпох, в разных для нас телах. Для «бога» распределить живые души в капсулы с новой жизнью лишь работа и они получают за это оплату, как и в нашем мире, либо они сумасшедшие, что любят издеваться над душами и смотреть, кто из них покажет себя лучше, либо — они пытаются воссоздать цивилизацию взамен себе. В любом случае они делают ставки не на тот вид. Мне интересно другое, кто создал этих «богов» самих, и кто им дал поручение заниматься душами. Если так уродливы «боги», которых я видел, то какими же страшилищами могут быть «боги», что создали их. Задумывались ли они о том, что сами являются экспериментом для экспериментов?»
Что-то щёлкнуло и ветер приоткрыл окно в комнату. Никто не придал этому значения, многие из них уже разбежались по своим «особо важным делам», а мать зевнула и закрыла глаза. Из того окна показалась мордочка сверчка, он взобрался на подоконник, перепрыгнул на стол и приблизился к старику (девочке) и сел рядом.
— Как-то странно ты выглядишь. К чему же привели твои вопросы?
Девочка лишь сопела и смотрел краешком глаза на сверчка и что-то думала, сверчок кивнул в её сторону и погладил по лбу. Мать спала, видимо, устала и не заметила насекомое.
— Безумие не в том, чтобы знать ответы на все вопросы, а в том, чтобы не знать и сходить с ума. Мне пришлось изрядно поискать тебя, узнать через свои источники куда тебя отправили. Задача непростая. Девочка отпустила соски и зевнула.
— Да, я знаю, — сверчок достал из-за спины скрипку и заиграл.
Мать перевернулась вбок и слегка перекрыла воздух девочке. Что оставалось делать ей, так это ждать, когда «боги» снова вынут его из этого тела и отправят в тело какого-нибудь таракана в очередной раз. Мать зачесала ухо, звон от скрипки разбудил её, и она быстро выпрямилась и положила дочь в соседнюю детскую кроватку. Девочка сделала вдох и заснула. Младенцы так быстро устают, даже душа старика этого от себя не ожидал.
Сверчок перепрыгнул на подоконник.
— Встретимся в конце твоей жизни. Надеюсь ответы будут доступны тебе в этой жизни. Это уже не тот мир из которого ты ушёл, мы уже в будущем на триста лет.
Сверчок затанцевал, снял шляпку, которая необычным образом была у него на голове, и исчез за окном. Так только и было слышно, как он расправил крылья и улетел. А за окном звёзды и корабли, люди в скафандрах и поезда до лунной орбиты. Очередной эксперимент «богов».