Sweet dreams are made of this
Who am I to disagree?
I travel the world and the seven seas
Everybody's looking for something
Some of them want to use you
Some of them want to get used by you
Some of them want to abuse you
Some of them want to be abused
Трек Eurythmics — Sweet dreams
Эдион провалялся всё утро в кровати, чтобы не вызывать подозрений. За его спиной и так все шепчутся, обсуждая то, что у него не выросли клыки, и некромант спокойно реагирует на прямой солнечный свет. Ходят слухи, будто он не стал полноценным членом культа.
Пусть эти слухи абсолютно правдивы, Эдион не собирался их поддерживать.
Интересны пути судьбы: как преуспевающий маг, сын богатого и влиятельного химмель докатился до сотрудничества с культом Тьмы? Когда он присоединялся к Тальрейну, ему хотелось получить силу и неуязвимость не-выходящих-из-тени. А что ещё оставалось? Эдион не был своим ни среди людей, ни среди химмель. Даже маги его не принимали, потому что он был сильнее любого из них.
Отец отнял Эдиона у матери, как только тот смог питаться сам, и пытался как-то воспитывать. Но ненависть герцога нер Найтли не скрыть ни за какими улыбочками. Эдион был его отговоркой перед дедом, который не хотел отдавать своё состояние сыну без наследника. Однако, как только отец успешно женился, старшего сына переселили в комнату для слуг, вскоре совершенно забыв о его существовании.
Пошли они все за пятые Врата!
А обделённый добротой Эдион искал утешения у скверны.
Эта магия требовала так мало — ненависти и злобы. Она и превращала людей в тех неуязвимых долголетних существ, которые боялись света и хотели пить кровь. Она могла сделать магов такими же бессмертными, как химмель. Такими же быстрыми, выносливыми и сильными. А жестокая цена этого могущества многих не волновала.
И сначала Эдиона тоже ничего не насторожило. Тальрейн был рад его приходу, даже отчистил место подле себя, зная, как сильна магия юного некроманта.
И наш герой честно использовал скверну. Но не получалось у него так беззастенчиво убивать, как у остальных. Ладно, он вообще не мог убивать невинных людей! А Тьма просила жертвы, которой не получалось дать. Наверное, поэтому она не перевоплотила Эдиона.
Но уже два года имя Эдиона произносят почти с таким же трепетом, как имя Тальрейна. Некромант завоевал себе место под лучами могущества архимага. Они даже в каком-то плане дружили, если такое можно назвать дружбой. Эдиону никогда не нравился архимаг Тальрейн из Шеррентага не только своим жестоким нравом, но всем своим существом. Даже белые длинные волосы и побледневшая от недостатка солнечного света кожа вызывали у некроманта неприязнь.
Но больше ему податься было некуда, разве что попробовать вернуться к магам. А приняли бы они того, кто попробовал превратиться в чудовище, хотя и не смог?
Тальрейн же постоянно повторял, что ещё не всё потеряно.
— Время. Не всё происходит сразу, — каждый раз наставительно произносил он. — Но, даже не являясь не-выходящим-из-тени, ты можешь быть лучшим из нас.
— Я думаю, что это из-за моей крови, — признался ему Эдион, лениво покачивая золотой кубок с вином. Точно такой же был наполнен кровью у Тальрейна. — Я же не совсем человек.
— Может и из-за этого, — пожал плечами архимаг, из-за чего прядь длинных белоснежных волос упала ему за спину. — Я вот думал недавно: обязательно ли становиться не-выходящим-из-тени, чтобы быть бессмертным и сильным? Посмотри на себя. Ты могущественен и выглядишь гораздо моложе своего возраста. Может, скверна тебя одарила так, как ни одного из нас?
Тогда Эдион кивнул, но мысленно надеялся, что это не так.
Решив, что на сегодня провалялся достаточно, рывком встал с кровати. На столике рядом с окном уже стоял бокал крови. От него уже воняло. Поморщившись, вылил жидкость в окно, зная, что это увидят лишь рабы, которых никто не станет слушать. Остальные спят, либо закрылись в своих комнатах, не желая подставлять чувствительную кожу под палящее солнце.
Некромант не знал, что ему теперь делать. Членов культа Тьмы всюду гонят и убивают. В крепость прибывает всё больше и больше не-выходящих-из-тени. Ради них Тальрейн приказал своим рабам срочно строить поселение для прибывающих союзников. Крепость забита членами культа под завязку, а вокруг стоят ещё десятки домов. Это напоминает небольшой город чудовищ, в котором легко можно превратиться в чей-нибудь ужин. И этот город всё рос и рос.
И армии разгневанных королей идут к крепости. Многие солдаты превратятся в завтрак, обед и ужин.
За окном красный океан маков. Казалось, природа уже решила, что тут прольётся море крови, и заранее скорбит.
Эдион знал, что он не добрейший человек. Наоборот, он злой и временами жестокий, но только для врагов. Его тошнит от зрелища питья крови у живых людей. Не-выходящие-из-тени во время подобного кормления дышат прерывисто и хрипло, словно спариваются.
Тряхнув головой, некромант прогнал этот звук из головы, но руки уже сжались в кулаки. Прошлой ночью он не выдержал. Его пригласил пройтись до ближайшей деревни один из членов культа. Эдион прекрасно знал, что тот урод хотел есть, поэтому принял предложение.
И угадайте, чем всё закончилось?
Как только не-выходящий-из-тени выбил магией ветра дверь в один из домов, Эдион обрушил на него весь свой гнев. Чёрная лавина некромантии буквально вышибла дух из клыкастого чудовища. Он даже не успел понять, что произошло, а Эдион ударил его прямо в сердце. Это смертельно для каждого кровососущего монстра.
Эдион посчитал, что у его поступка не было свидетелей, однако ему вслед донеслось дрожащее:
— Спасибо.
Полукровка обернулся. Оказывается, на страже дома стояла худая женщина, держащая в руках скалку. Руки у неё тряслись. Её юбку мяли пальчики двух испуганных детишек. И они были бы мертвы, если бы Эдион не решил сегодня прогуляться.
Некромант кивнул и уничтожил тело не-выходящего-из-тени, заставив его быстро разлагаться. Нельзя оставлять улик, иначе не-выходящие-из-тени отомстят. Утром женщине нужно будет лишь подмести крыльцо.
Сейчас Эдион быстро накинул на себя чёрную рубашку и неспешно вышел из своей комнаты. Ещё на ступенях лестницы он услышал гул голосов. Странно, что никто не спал. Рабы тоже бегали туда-сюда то и дело, спотыкаясь и падая в темноте, как беспомощные котята. Они не торопились выполнить поручение, а бежали из зала. Вероятно, их хозяева чем-то очень увлеклись, раз рабы решили устроить себе быстрый отдых.
Настроение у Эдиона было лучше обычного, особенно его радовало озадаченное лицо Тальрейна и суматоха вокруг. Не-выходящие-из-тени выглядели бледнее обычного. Однако некромант быстро опомнился и тоже недоумённо нахмурился, подходя к архимагу.
— Что-то случилось?
— Армия Ариеса ближе и больше, чем мы предполагали, — пробормотал Тальейн, нависнув над столом с картой.
— Всё серьёзно? — спросил Эдион, осматривая карту. Одна фишка стоила тысячи воинов. Фишек в виде оленей Ариеса было двенадцать, они шли с севера. С юга стояли пять фишек-львов Девлона. Шесть китов Восточного Дарае. Всего две фишки-ястребов Шеррентага. Армия этой страны совершенно слаба во многом благодаря тому, что первая приняла на себя удар трёхтысячной армады чудовищ Тальрейна.
Но сейчас против объединённых сил всех королевств у культа Тьмы не было и шанса!
Эдион мысленно уже строил план. Победа над не-выходящими-из-тени уже близка, но он знает, как минимизировать потери королевских армий. Он ещё сможет помочь и живёт не зря.
— Тогда что нам делать? — спросил некромант у архимага. Провёл пальцем по каналу меж армиями Ариеса и Восточного Дарае. — Мы могли бы сбежать здесь.
— Нет, не вариант. Новый Лантим движется с той стороны, — откликнулась одна магичка. Она прикусила клыком губу, напряжённо размышляя.
— Мы не покинем эту крепость, — заявил Тальрейн. — Я знаю один обряд, который бы нам очень помог.
Ну-ну.
— Армия с неба? — хмыкнул Эдион.
— В точку, друг мой, — оскалил острые зубы в улыбке архимаг. От этой улыбочки так захотелось ему врезать, что у некроманта зачесались костяшки пальцев.
— Что нужно для обряда? — моментально «перехватил инициативу» Эдион, мысленно придумывая план эвакуации ближайших деревень до сегодняшнего заката.
Некромант нутром чуял, что именно сейчас скажет ему архимаг. Казалось, он знал каждое его слово наперёд и в этот раз тоже угадал.
— Людишки, конечно же, — спокойно ответил не-выходящий-из-тени. В его стальных глазах плескалась мрачная решимость. — Соберите всех жителей из ближних деревень здесь этой ночью. Прикажите рабам отчистить подвалы и внутренний двор. Никого не убивать, люди нужны живыми. Пока что.
Некоторые вампиры недовольно зароптали, другие плотоядно оглянулись на собственных рабов.
Сердце Эдиона ухнуло в низ живота. У него ещё меньше времени, чем он думал. До заката осталось всего ничего, солнце уже заходит! Даже если он сейчас сорвётся и поскачет в деревню, ему не успеть увести сотни людей из их домов. Более того, никто ему и не поверит, ведь его самого принимают за не-выходящего-из-тени. Или просто за члена культа Тьмы.
Некромант посмотрел на карту. Крепость Тальрейна стояла на красном пятне макового поля, окружённая армиями. Все войска всего за день уже будут здесь, но они остановились на ночь. Это серьёзная ошибка, когда сражаешься с ночными хищниками. Нужно поторопить королей, пока не стало слишком поздно.
Тальрейн безумен, да, но и гениален. Его не выиграть, когда эти стальные глаза загораются какой-либо непобедимой идеей. Кажется, архимаг всегда находит выход и его не волнует цена, даже если придётся убить тысячи человек или собственную мать, Тальрейн пойдёт на всё.
Но Эдион всё же попытается переиграть этого кровопийцу.
— Я уже сейчас смогу начать вести людей в крепость, — сказал он архимагу. — Нельзя медлить.
Тальрейн ответил ему, улыбаясь:
— Ты абсолютно прав, мой друг.
Некромант быстро развернулся и едва ли не бегом пустился к конюшням. На ходу рыкнул рабам:
— Снарядите мне самого быстрого коня и принесите мне мой посох. Живо!
Бедолаги тут же побежали выполнять его приказ. Эдиона, пусть он и не пил кровь, боялись и уважали. Ходили слухи, будто он высасывал души, а по ночам от него веяло потусторонним холодом.
Приказ принести посох удивил самого Эдиона. Не-выходящие-из-тени отказались от использований артефактов. Некромант свой тоже не трогал, подражая соратникам, но он чувствовал, что в данный момент верный посох ему нужен как никогда ранее.
Полукровка, недолго подумав, зашёл в чью-то пустующую комнату. Там он быстро нашёл бумагу, перо и краски. И стал записывать на языке Ариеса всё, чем мог помочь.
Спустя пять минут, он закончил. Так. Но ведь ещё нужно создать видимость, что он занимается ловлей жертв.
Выйдя из комнаты, Эдион жестом подозвал себе какого-то парня, не останавливаясь. Раб подошёл к нему, но голову держал высоко. Его явно поймали только недавно, он ещё не понимает, кем стал. Грезит о свободе. То, что нужно.
— Людей ловить хочешь? — негромко спросил у него Эдион.
Парень непокорно сверкнул глазами и процедил:
— Нет.
К удивлению раба, некромант одобрительно кивнул. Оглядел пустой коридор, наклонился к парню, прошептав:
— Отлично. Тогда поручаю тебе возглавить кое-какую миссию. Возьми с собой ребят, которым безоговорочно веришь. Тройки хватит. Берите две повозки и скачите к ближайшей деревне. Попробуйте их предупредить, первым делом спасайте детей и женщин. Сажайте их в повозки и везите к армии Ариеса, она находится на севере, как раз вам не придётся проезжать мимо этой крепости. На флагах Ариеса вышиты олени. Там вам помогут. Понял меня?
— Ты… хочешь помочь? — опешил парень, останавливаясь.
Эдиону тоже пришлось остановиться, что его очень раздражило. Время поджимает. Не факт, что его лошадь по пути не помрёт, пока он будет пытаться успеть доскакать до места, где расположилась армия Ариеса — его родного королевства.
— Времени нет! Если не хочешь на свободу и помочь другим людям избежать страшной участи, то я попробую найти кого-то другого. Ты меня разочаровываешь, парень, — прорычал он.
Не смотря на то, что выглядели они сверстниками, раб ощущал силу Эдиона. И стушевался, увидев его гнев.
— Нет, мой лорд, просто не верится…
— Выполняй свой последний приказ, — только и сказал Эдион. — Но не смей поднимать шум.
Раб улыбнулся и кивнул.
Они вместе вышли из тёмного коридора на свет. Облаков сегодня не было, солнечные лучи приятно согревали кожу. Некроманту пришлось некоторое время подождать, чтобы глаза привыкли. А вот у его раба с этим проблем не возникло.
Некромант поразился, заметив вертикальные щёлочки-зрачки парня.
— Так ты нахт? — протянул Эдион.
— Да.
— Ваша кровь считается деликатесом. Быстрее уходи.
Раб кивнул и побежал к каким-то другим рабам. Начал что-то объяснять и активно жестикулировать.
В крепости на маковом поле самые лучшие рабы, потому что Тальрейн не скупился и покупал только здоровых и выносливых людей. Так что никого не удивляет, если попросил снаряжение и готового к выезду коня в начале коридора, а получил это всё, как только вышел во двор.
Рабы принесли его посох. Нер Найтли взял своей артефакт, сила сразу забурлила в нём мощным потоком. Как же ему не хватало этого ощущения могущества и холода дерева в руке.
***
Конь быстро примчал его. Армия Ариеса оказалась даже ближе, чем предполагали не-выходящие-из-тьмы. С каждой секундой Эдион всё отчётливее понимал, что его план либо близок к провалу, либо к исполнению, но конец точно скоро.
Флаги с оленями и костры были видны издалека. И ещё Эдион заметил, что к нему навстречу скачет отряд вооружённых до зубов вояк. Настроены они не очень дружелюбно, чего и следовало ожидать.
Однако некромант даже не стал дожидаться, пока солдаты доедут до него. Он просто достал своё послание, помахал им, чтобы солдаты заметили. Хмыкнув, выбросил своё послание в маки. Белая бумага достаточно заметна на фоне красного, а тяжёлая клякса воска не даст посланию улететь. Если самого Эдиона поймают, то будут слишком долго выяснять: кто он, зачем пришёл, какова его цель и тому подобное. А так он не оставит армиям выхода кроме как прочесть послание. Полукровка не сомневался, что письмо дойдёт до адресата, и что солдаты королей окажутся готовы выступать хотя бы через пятнадцать минут.
***
Его по рукам и ногам сковали цепями. В соседнем зале то же самое сделали с Тальрейном. Сейчас ему выносят приговор лишения силы. Но зачем так поступили с Эдионом? Солдаты его видели, именно он отнёс армиям послание, в котором рассказал о планах Тальрейна, количестве не-выходящих-из-тени и о том, как можно проще всего убивать членов культа Тьмы. Точными ударами в сердца.
Армиям это действительно помогло. Однако раб, которого некромант послал спасать деревню, смог увести всего двадцать человек. Остальных людей поймали, и всё-таки зловещий ритуал архимага был совершён.
Эдион знал, что ничего хорошего от Тальрейна ждать не следовало, однако всё равно ужаснулся его действиям. Луна покраснела. Солнце побелело. Появились странные твари, атаковавшие людей и химмель с неба.
Эдион чувствовал себя проигравшим. Помешать самому ритуалу он никак не мог, потому что даже ему не под силу открыто выступить против сотен не-выходящих-из-тени. Зато некромант нанёс культу удар в спину, когда от него такого не ожидали.
Кровопийцы, призвав в этот мир монстров, вернулись на поле боя, оставив пентаграмму под «надёжной защитой».
В том зале, где сейчас висел закованный в цепи Тальрейн, на полу была начертана та самая огромная пентаграмма. Она брала жизненные силы пленённых людей. К сожалению, некоторых рабов тоже отправили подпитывать действие пентаграммы. И это зловещее творение сторожили как минимум по пять не-выходящих-из-тени.
С пятерыми Эдион справился легко, а вот прекратить ужасающее действие пентаграммы оказалось гораздо сложнее. Ему пришлось полностью опустошить свой резерв, стирая линии рун. Однако просто так скрыться с места преступления некроманту не дали. Тальрейн подоспел быстрее всех.
Но архимаг опоздал. Луна вновь побелела, армии королей двинулись вперёд в отчаянной попытке положить конец культу Тьмы. Если монстры снова вернутся, Тьма победит и кровожадные не-выходящие-из-тени будут правит миром.
А юный полукровка был единственной преградой между пентаграммой и архимагом.
Убивать архимага было нельзя, иначе способ прекратить действие страшного обряда будет потерян навсегда. Эдиону удалось вернуть светилам нормальный цвет, но временно, они оба это понимали. Тальрйен знал, что его нельзя убивать, чем собирался воспользоваться. А некромант… он уже смирился. Главное — выиграть для армий достаточно часов, чтобы они разнесли армаду Тальрейна. А дальше видно будет, как поступить.
И никогда некромант не забудет адского выражения стальных глаз.
— Ты никогда не был одним из нас, — прорычал архимаг, ткнув в Эдиона пальцем. Лицо не-выходящего-из-тени было забрызгано чужой кровью и искривлено в гримасе ненависти.
— И хвала демиургу, — невозмутимо откликнулся наш герой. Его силы были на исходе, а вот Тальрейн, напившийся крови, ещё мог продолжать бой.
«Хотя бы умру с честью», — подумал некромант, выставляя перед собой посох.
Эдион старался видеть перед собой лица тех, кого спасал. Та мать с двумя детьми. Молодой раб-нахт, которого он отправил в деревню.
— Ты истощён, — фыркнул Тальрейн. — Отойди от пентаграммы, тогда я убью тебя быстро, хоть и болезненно.
— Размечтался.
Эдион ринулся к не-выходящему-из-тени и ударил. Не магией. Просто выкинул вперёд руку с посохом, целясь в челюсть архимага.
Разумеется, для Тальрейна такой ход был неожиданностью, и он не успел увернуться от атаки.
Послышался хруст сломанной челюсти. Из прикушенной острыми клыками губы Тальрейна пошла кровь. Некромант мрачно улыбнулся. Жаль, что зубы у его врага были крепкими и не выбились.
С отвратительным хрустом регенерация вставила челюсть на место, но самому не-выходящему-из-тени было ужасно больно.
Архимаг послал на вероломного предателя тонну бурлящей тьмы. Поток магии сбил Эдиона с ног и впечатал в стену. Некромант охнул от боли, ноги его предательски подкосились. Но нельзя было подпускать Тальрейна к пентаграмме.
Некромант собрал все силы в кулак.
Простой рукопашный бой оказался проигрышным для самоуверенного кровопийцы.
Некромант ударил архимага под колени, потом в солнечное сплетение. В ответ Тальерейн снова хотел атаковать тьмой, однако полукровка уклонился на нечеловеческой скорости. Секунду они сверлили друг друга враждебными взглядами, а потом сцепились, как волки, сражающиеся за еду, даже не пытаясь использовать магию.
И всё же силы были неравны.
Ошибкой Эдиона было подпускать Тальрейна так близко к своей шее. Когда он почувствовал упругую остроту клыков не-выходящего-из-тени, некромант даже не сразу понял, что именно происходит.
От осознания, что сейчас архимаг пил его кровь, нашему герою стало так противно, что он всё-таки поморщился от отвращения, одновременно шипя от боли.
Некромант трясущейся рукой схватил длинные белые патлы Тальрейна и потянул от себя его голову. Архимаг зло зарычал, стал вырываться, из-за чего лишился большого клока волос.
Эдион на ощупь нашёл в сапоге врага кинжал. И всадил его прямо в область под сердцем противника.
Тальрейн резко выдохнул и отстранился, шокировано сжимая руками торчащую из его груди рукоять. Его волосы были растрёпаны и испачканы.
Гнилое чудовище. Вот кого сейчас видел перед собой Эдион. Как он только мог когда-то решить, что лучше служить такому ничтожному существу, чем…
Чем кому?
Не важно. Явно был другой выход, пусть ослеплённый обидой некромант его не замечал.
Странный эффект был у кинжала. Тальйрен в одно мгновение скукожился и состарился, являя собой ещё более отвратительное зрелище. Позже Эдион узнал, что архимаг отравил своё оружие.
А теперь уже поздно. Короли не поверили, что Эдион действительно предал культ Тьмы и не превратился в не-выходящего-из-тени. Ему было больно от того, как разочарованно посмотрела на него Аурум.
— Моя королева, — тихо сказал он ей, заметив её золотые крылья в толпе остальных правителей.
Казалось, она его услышала, но не подала вида.
Начался приговор без суда. Правители стояли перед ним полукругом, смотрели на него так же загнанно и враждебно, как наверняка глядели на Тальрейна несколькими минутами назад.
Их звенящие от гнева и боли за свои народы голоса слились для него в один. Некромант закрыл глаза, чтобы хотя бы не видеть их лиц, но взгляды королей прожигали в нём дыры.
«Я заслужил это?»
— Мы, король…
— … лишаем Эдиона нер Найтли из Ариеса, помощника архимага Тальрейна…
— … его магической силы.
Некромант открыл глаза. К нему подошёл парень-раб. Тот самый нахт, которого он освободил.
— Вот так ирония судьбы, — пробормотал Эдион попытавшись поймать взгляд парня, но тот старательно отводил глаза. — Следи за моей магией, парнишка. Иногда я буду её звать по привычке.
Бывший раб растерянно кивнул, вся так же не решаясь посмотреть на своего освободителя. Некромант вдруг понял, что этот мальчишка просто оказался единственным нахт во всей округе. И сейчас его заставят забрать два дара, хотя невооружённым глазом видно, как претит эта мысль самому парню.
— Они приказали, — негромко сказал раб, будто Эдион всё ещё был его владельцем. Он оправдывался.
Некромант нервно дёрнул уголком губ, ничего не сказав.
Перед ними вперёд вышел химмель. Поскольку полукровка не следил, кто из королей ему выносил приговор, то не мог точно утверждать, которой страной правил этот представитель народа Небес.
У него были серебряные крылья и странные глаза такого цвета, которого Эдион раньше никогда не видел. Этого цвета нет в природе, такой оттенок невозможно описать.
Сердце некроманта тяжело забилось, когда он понял, кто перед ним. Этот химмель стоит выше всех королей вместе взятых.
Создатель.
Некромант обречённо повесил голову, ожидая своего приговора.
Однако цепи, сковывавшие его руки и ноги, вдруг исчезли. Он упал на колени, но не пытался встать, потому что схватка с Талейраном и потеря крови всё ещё давали о себе знать.
Демиург сказал лишь:
— Отпустите его и не вините.
И исчез, оставив правителей и Эдиона в замешательстве в одном из залов злосчастной крепости.
***
— Это моя история, — закончил свой рассказ Генри.
— Мда. И вот чего тебе стоило это всё с самого начала рассказать? — сварливо спросила, старательно пытаясь подавить зевок.
— А ты наверняка стала вести себя как Шекспирниэль.
Я оскорблённо поперхнулась воздухом. Рассказ учителя занял два часа, солнце уже успело сесть. Мы сидели на кухне, попивая чай и поедая кекс с цукатами. Этот вечер похож на все предыдущие за исключением необычайно серьёзной темы разговора.
И вроде бы можно оправдать скрытность учителя, но было немного обидно. Самую малость.
— Ты же герой.
— Ты мне веришь? — спросил мужчина. Он неуютно поелозил на стуле, всё время будто опасаясь, что я сейчас начну орать и кидаться в него столовыми приборами.
Тяжело выдохнула, подперев подбородок кулаком. И вот что мне делать? А надо ли что-то делать вообще? Пусть Эдион, пусть Генри, мне плевать. Я это уже давно поняла.
Посмотрите на него. Всего пару-тройку недель назад мой учитель выглядел, как двадцатилетний парень, а сейчас кажется тридцатилетним мужчиной. Несколько столетий для него стоили того, что я сейчас сижу с ним за одним столом и дышу одним с ним воздухом. Я жива благодаря этому полукровке. Будь он таким ужасным, не пошевелил бы и пальцем.
— Верю, — сказала, даже не задумываясь.
Мысленно сравнивала его слова с тем, что прочла в той книге в королевской библиотеке. Всё идеально совпадало, как кусочки хитрого пазла.
— Но есть один вопрос. Я — потомок того самого раба, который забрал силу Тальрейна? Моя… та тьма — его?
Эдион откинулся на спинку стула. Ему нужно несколько секунд, чтобы ответить:
— Да. Но если ты считаешь, что только это стало причиной того, что ты мне важна, то поверь, это не так.
В это поверить уже немного труднее, но я стараюсь. Что-то мне подсказывает, что маркиз нер Стоунхаус должен был прекрасно знать о моей тьме. Вернее, о тьме Тальрейна. И я была нужна дяде только из-за своей магии.
— И что будем делать? — поинтересовалась, глядя в окно на наш тёмный сад, покрытый снегом.
— Ты будешь учиться. — Голос Генри стал твёрже. — И будешь стараться забыть о тьме Тальрейна.
— Но зачем? Генри, наверное, мы сможем прекратить вторжения гросок раз и навсегда! Неужели ты этого не хочешь?
— Хочу, но это слишком опасно.
Я непримиримо сложила руки на груди. Вот теперь я точно знаю, что храню силу опаснейшего вампира в этом мире, а мне говорят просто забыть о ней. Сделать вид, что никакой тьмы, из-за которой гроски прилетают в наш мир, и не существует.
Нет, Эдион. Даже не надейся, что я спокойно буду сидеть, сложа руки.
— Я же знаю, что у тебя есть идеи, как снять проклятие с нашего мира. И поверь, охота на нежить не менее «безопасное» занятие. Умоляю, давай хотя бы попробуем?
— Виви, — простонал Генри, протирая лицо руками. — Ты не успокоишься?
— Нет.
Учитель негодующе сверкнул на меня своими мудрыми глазами.
— Мне плевать на весь мир. А вот ты можешь пострадать, тогда я себе этого не прощу.
Я ободряюще сжала его руку.
— Вторжения гросок столь же опасны. Охота на умертвий и призраков — тем более. Работа у нас такая.
Эдион раздражённо рыкнул. Улыбнулась, поняв, что он сдался под моими уговорами.
— Демиург меня всё-таки наказал. Ну почему единственная, кого я полюбил, так рвётся рисковать собой?! — Он досадливо поморщился. — Тебя не отговорить?
— Нет.
Он смерил меня холодным взглядом, явно призывая меня к здравому смыслу, однако никаких успехов не добился. Я была непреклонна.
— В таком случае, я требую от тебя три безукоризненных исполнения моей воли, — медленно протянул он, словно это было нечто угрожающее.
— Клянусь, — фыркнула я, призывая магию в свидетели.
Между нами вспыхнула руна магической клятвы. Учитель мгновенно оживился и загадочно улыбнулся.
— Вот попозже, я тебе скажу, чего хочу.
Пусть я прекрасно знала, что он никогда не причинит мне вреда, а всё-таки насторожилась. Но слово не воробей и другого пути нет.
Сколько носителей сменил дар Тальрейна? Когда его уже используют, чтобы прекратить ужасы вторжений? Мы постараемся.