Я думал, что закашляюсь от такого жаркого воздуха, но он оказался вовсе не сухим, и не обжигал гортань, и дышать получалось на удивление хорошо.
Но пришлось несколько секунд постоять, привыкая к жару, и лишь потом шагнуть внутрь. Я оказался в небольшой пещере, образованной внутри горы. Возле одной из стенок располагался бассейн с парящей водой, обложенный по периметру крупными камнями, возле других стен стояли деревянные лавочки. Напротив того места, где я вошел внутрь, был еще один проход куда-то дальше, а рядом с моей дверью находилась еще одна — видимо, ведущая из женской раздевалки.
Но Ванессы пока еще не было.
Что ж, женщинам привычно опаздывать, это раз… И к тому же она предупредила, что это я буду ее ждать — это два.
Из любопытства я подошел и осторожно сунул палец в бассейн. Вода была горячая, настолько, что почти обжигала. Лично я никогда не был фанатом очень горячих купаний, но знавал много тех, кто предпочитал именно такую воду, и из ванны вылезал красный, как помидор. Собственно, какими еще быть горячим источникам, если не горячими?
За спиной раздался легкий стук о косяк закрывающейся двери, я обернулся.
И у меня второй раз за последнюю минуту перехватило дыхание, но уже не от горячего воздуха, а от вида Ванессы… Хоть я и думал, что готов к нему.
Здешние полотенца не отличались особой длиной — то, что было накручено на мой пояс, едва спускалось ниже колен, и это было самое длинное из всей стопки.
Судя по всему, в раздевалке девочек была та же самая история, поскольку полотенце Ванессы было точно такого же размера. И, вследствие того, что повязала она его, конечно же, на груди, а не на поясе, нижний его край едва-едва доставал до середины бедер. Словно ультракороткое то ли коктейльное, то ли клубное платье, с провоцирующим узелком в районе груди.
Интересно, она вообще задумывалась о том, что можно обернуться в два полотенца, повязав одно, что поменьше, на грудь, а второе — на бедра? Уверен, что да.
— Скучал? — спросила Ванесса, подойдя вплотную.
— Ужасно, — в тон ответил я. — Уже думал топиться от скуки, видишь, возле воды сижу.
— Ну, это плохая идея топиться там. — Ванесса осторожно опустила палец ноги в воду и тут же ее отдернула. — Сваришься быстрее, чем утопишься.
— Ну так а ты думаешь, почему я еще не утопился? Только это и останавливает. Я так понимаю, ты лезть в эту воду тоже не собираешься?
— Нет, спасибо. — Ванесса поежилась, словно тут было не горячо, как в аду, а холодно. — Я хочу еще пожить человеком, а не превратиться в вареного лобстера.
— Тогда как будем возвращать мою магию?
— Так вода для этого не нужна. — Ванесса подняла руку и обвела ею вокруг себя. — Здешняя магия она не только в воде, она везде. Вокруг. Не обязательно лезть в кипяток, чтобы почувствовать связь с ней.
— И что, ты прямо чувствуешь?
— Что-то точно чувствую, — на мгновение задумавшись, ответила Ванесса. — Хотя, возможно, это самовнушение, но мне кажется, что чувствую.
— А я вот ни хрена не чувствую. — Я пожал плечами и поднялся с корточек. — Так что давай что-то делать.
— Есть идеи?
— Ну для начала давай снова попробуем мановое донорство. — Я опять пожал плечами, ощущая странное волнение. — Может быть, это даст нам какие-то новые идеи. А то, может быть, на этом все и закончится.
— Хорошо, — согласилась Ванесса и отошла к деревянным скамейкам, стоящим вдоль стен. — Садись.
Прихватив с собой одно из полотенец и бросив его на лавку (пусть она деревянная, но испытывать судьбу не хотелось) я сел. Ванесса села напротив, но не на свое полотенце, а на мое. Места на нем было не то чтобы много, поэтому мне пришлось потесниться, но все равно она оказалась практически вплотную, так, что мы соприкасались плечами.
Баронесса протянула мне руки, и я взял их в свои ладони.
— Ну… — выдохнула Ванесса и закрыла глаза. — Начнем.
Я закрывать глаза не стал, даже наоборот — я изо всех сил вглядывался в наши сцепленные ладони, надеясь увидеть, как хотя бы искра маны, перескочившая с рук Ванессы на мои, впитается в кожу, и я это почувствую.
Но нет — все было тщетно.
Как и тогда в библиотеке, никакого положительного результата не было. При этом я отчетливо видел, что мановые потоки Ванессы действительно входят в резонанс со здешним магическим фоном, они становятся отчетливее, плотнее, быстрее…
То есть, рассказы о месте силы, которое дополнительно питает магию человека — не сказки, а вполне себе факт. Это действительно происходит… Только вот для меня этого ровным счетом ничего не значит, поскольку мана как не воспринималась моим организмом, так и не воспринимается до сих пор.
Мы просидели так секунд тридцать, после чего Ванесса открыла глаза и посмотрела на меня:
— Ну как? Чувствуешь что-нибудь?
— Жарко, — честно признался я.
— Дурак. — Ванесса выпятила нижнюю губу. — Я же про магию.
— Ни хрена. — Я вздохнул. — Не работает этот метод. Надо что-то другое пробовать.
— Погоди. — Ванесса нахмурилась. — А ты глаза закрывал вообще?
— Нет. — Я удивился такому странному вопросу. — А зачем?
— Ну даешь, — фыркнула баронесса. — Обязательно надо закрывать глаза, чтобы отсечь поток визуальной информации.
— Зачем? — все никак не мог понять я.
— На глаза приходится до восьмидесяти процентов поступающей в мозг информации, — назидательно произнесла Ванесса, прямо как преподаватель какой-то. — Если ее убрать, то остальные органы чувств будут работать лучше. Возможно, это так же поможет тебе лучше чувствовать ману.
— «Возможно»? — я усмехнулся. — На ходу придумала?
— Да, — просто призналась Ванесса. — Ну а что? Мы же это не пробовали. Вдруг поможет?
— Ладно. Попробуем. Все попробуем.
— Тогда закрывай глаза.
Идея, конечно, не выдерживала никакой критики, но мысль о том, что можно лишить другого человека магии не выдерживала никакой критики тоже — до тех пор, пока я на собственной шкуре это не испытал.
Так что стоит пробовать самые дурацкие идеи, потому что какая-то из них может оказаться рабочей.
Я закрыл глаза и сосредоточился на остальных органах чувств. Это было несложно — я хорошо умел это делать. Мне доводилось сражаться в кромешной темноте, опираясь лишь на слух и осязание, в зонах мертвого эха, где не существует ни единого звука, и даже там, где любой предмет на ощупь будет казаться одним и тем же — скользким мягким протухшим бананом. Так что мне было не привыкать.
— Чувствуешь? — тихо и с придыханием спросила Ванесса.
Сосредоточив разум на других органах чувств, я почувствовал многое из того, что до этого момента отходило на второй план.
Еле слышное бульканье пузырей, лопающихся в бассейне с горячей водой, шелковистость кожи рук Ванессы, что я держал в своих пальцах… ее горячее дыхание, коснувшееся моего лица — даже более горячее, чем окружающий воздух…
Ее ноги, внезапно оказавшиеся поверх моих, так, что она практически оседлала меня…
Я открыл глаза.
Ванесса была до неприличия близко — настолько, что ближе было уже некуда. Ее нос практически касался моего, ее грудь практически прижималась к моей, и узелок полотенца держался на честном слове. Он явно проигрывал в схватке с тяжелым дыханием баронессы, и с каждым вдохом распускался все сильнее. Но она этого не видела, поскольку ее глаза были закрыты тоже.
— Чувствуешь? — выдохнула она, так и оставив губы чуть приоткрытыми.
А, собственно, какого дьявола…
Она — красивая молодая девушка, которая уже много дней оказывает мне знаки внимания, а сейчас и вовсе — домогается буквально в открытую.
Может, хватит это игнорировать?
Да, раньше у меня первостепенной целью стояло вернуть себе магию и я тратил на это все возможное время, но сейчас… Сейчас у меня этого времени полно. Не грех и часть его потратить на то, что нам обоим принесет удовольствие. Я же мужчина, в конце концов, а в этом теле — еще и молодой энергичный мужчина.
Мой взгляд упал на её приоткрытые губы.
Девушка замерла, ожидая ответа на свой вопрос: чувствую ли я что-нибудь. И я чувствовал, только не совсем то, что планировал, когда сюда отправлялся. Моё молодое тело среагировало вполне определённо.
Ещё пару секунд я себя останавливал, но борьба с собой длилась недолго.
Я отпустил ладони Ванессы. Моя рука медленно поднялась, большой палец нежно коснулся нижней губы девушки. Она так и не открыла глаз и не отстранилась, но её дыхание замерло на вдохе.
Я слегка обхватил её подбородок пальцами и приблизил лицо.
Мои губы коснулись губ Ванессы. Она застыла на мгновение, а потом с готовностью ответила на поцелуй.
Поначалу нежный и даже целомудренный, он становился всё глубже и жаднее.
Девушка теснее прижалась ко мне грудью и, кажется, забыла, что вообще-то мы должны скромно сидеть и держаться за руки, чтобы вернуть мне магию, а не делать то, что мы сейчас делаем.
Я потянул баронессу на себя. Она привстала и легко оседлала меня, усевшись сверху.
— Это тоже входит в твои эксперименты, Марк Грауберг? — прошептала Ванесса, пристально глядя мне в глаза.
— Считай, что это один из самых опасных экспериментов.
Я обхватил её за ягодицы, едва прикрытые полотенцем, и придвинул к себе теснее. Так тесно, что она сразу ощутила, насколько опасен наш эксперимент, к которому мы даже не готовились.
— Марк… только не думай, что это что-то значит… — выдохнула девушка.
— Само собой…
Её тёплые ладони легли мне на плечи, розовый ноготок провёл по моей прогретой коже, будто нож по маслу. Всё здесь было горячим и, казалось, нагревалось ещё больше. Воздух раскалялся, бассейн испускал пар, пахло травами и благовониями.
Наш второй поцелуй был ещё горячее первого. Никаких сомнений не осталось: Ванесса хотела того же не меньше меня и давала это понять.
Я поддел пальцем слабый узел на её полотенце. Этого хватило, чтобы оно легко соскользнуло с голого тела.
Ванесса не стеснялась своей наготы. Она ею гордилась.
А там было чем гордиться.
Высокая грудь, тонкая талия, гладкая кожа с аристократической белизной — всё это будто шептало: «Посмотри, как я роскошна и недоступна!». Хотя именно сейчас вся эта красота млела в моих руках.
Я провёл пальцем по её коже, слегка касаясь шеи, затем — ключицы, всё ниже и ниже, пока не добрался до груди. Ладонь нежно стиснула упругую окружность, и Ванесса закусила губу от удовольствия и нетерпения.
Её рыжие волосы, ставшие влажными от пара, будто стали ещё ярче. Роковая баронесса Тюудор буквально таяла в моих руках, прижималась ко мне горячей кожей, сжимала пальцами мои плечи, оставляя на них жаркий след прикосновения, а я всё продолжал её ласкать.
Горячие источники стали для нас по-настоящему горячими.
Проворные пальцы девушки нетерпеливо стянули с моих бедер полотенце, и после очередного жадного поцелуя Ванесса томно выдохнула мне в плечо, а потом и вовсе застонала в такт моим движениям.
Её бесконтрольная магия появилась неожиданно, и кажется, даже сама Ванесса не поняла, что она её сейчас использует.
Как всегда, бесконтрольно и с убийственной мощью.
Потоки маны разного цвета сплетались и расплетались вокруг неё. То чёрного, то красного, то зелёного, то фиолетового цвета… Они объединялись с энергией, которая была тут повсюду — всё же это была уникальная магическая местность.
Тем временем Ванесса утопала в блаженстве, запрокидывала голову и шептала: «Только это… ничего… не значит… не значит…».
Ещё как значит! — кричал весь её блаженный вид.
Не знаю, сколько прошло времени — я перестал анализировать всё остальное, кроме одного — того, что происходило с девушкой и её магией. Это зрелище завораживало. Хаотичное и опасное движение маны, которое может легко убить любого. Мана росла и будто поглощала всё вокруг. А ещё мой слух уловил, что бассейн с горячей водой едва слышно закипел, а лампы в пещере щёлкнули и начали гаснуть, погружая нас во мрак…
Когда Ванесса не сдержала стона в экстазе и до боли стиснула мне плечи, её магия будто взорвалась разноцветными искрами. Кажется, затрещала одна из стен пещеры… или показалось?.. Но пара лампад точно не выдержали такого напора магии вокруг. Треск эхом отозвался в гулком потолке.
Ванесса ничего не заметила — она была слишком занята ощущениями блаженства и ещё какое-то время не могла прийти в себя.
Она томно выдохнула, прикрыла глаза и что-то неразборчиво прошептала, а потом снова поцеловала меня. Уже не жадно, а нежно.
— Только это ничего не значит, — шепнула она мне на ухо. — Понял?
— Само собой, — повторил я с улыбкой.
Но внезапно что-то почувствовал.
Что-то толкнулось в моем теле, словно у меня появилось второе сердце, которое пыталось биться в унисон с первым, но было еще слишком слабым и не успевало за его ритмом. И вообще ни за каким ритмом не успевало — только хаотично, с большими промежутками между ударами, пыталось биться, прокачивая не по артериям и венам, но по мановодам и не кровь, но… ману.
Не веря в произошедшее, я сосредоточился на ощущениях, снова закрыв глаза и — да! — действительно ощутил, как по мановодам пробежала слабая пульсация!
Едва заметная, практически неощутимая, словно маны во мне было кот наплакал… Но она была!
Магия ко мне вернулась!
И пусть прямо сейчас я не представлял из себя и сотой части того, кем являлся в предыдущем мире, в предыдущей жизни, это ничего. Это придет. Если не придет, то я приду к этому сам. Один раз уже пришел, приду и еще раз. Главное — на моей магии не поставлен крест, моя магия со мной. А значит — все будет по-моему. Как было всегда.
— Эй… — неуверенно позвала меня Ванесса. — Ты в порядке?
Я открыл глаза и улыбнулся, оглядывая ее обнаженное тело и нисколько этого не стесняясь:
— Ты даже не представляешь, насколько. Я бы даже сказал, что я в идеальном порядке.
И я снова закрыл рот баронессы поцелуем, отсекая ненужные вопросы.
— Как я понимаю, магия к тебе вернулась? — спросила Ванесса, когда мы наконец оторвались друг от друга, но не потому, что больше не хотелось, а потому, что уже сил не оставалось — слишком жарко.
— Да, — не без удовольствия сказал я. — Я ее снова чувствую.
— И как оно?
— Как… — Я пошевелил пальцами. — Как будто отлежал себе руку до полной потери чувствительности, а потом она вернулась. Вот примерно что-то такое.
— Да ты философ, — усмехнулась Ванесса.
— Говорю, что думаю. — Я пожал плечами. — А сейчас я думаю, что мне надоело сидеть в этой жаре и надо отсюда выбираться.
— Там есть прохладный зал. — Ванесса кивнула в сторону прохода в соседнюю пещеру. — Не можем же мы уйти, не посмотрев все источники?
Тут она была права — не можем.
Поэтому мы переместились в прохладный зал, в котором было не то чтобы сильно прохладно, но хотя бы не адово жарко, и даже искупались в местном бассейне с холодной водой.
В общей сложности, мы провели в подземных пещерах часа три, не меньше и выползли оттуда лишь тогда, когда от жары, прохлады и их постоянного чередования, конечности превратились в кисель и начали отказываться слушаться.
Зато стоило подняться в раздевалку и переодеваться, как тонус вернулся в организм и наполнил мышцы тройным запасом сил, словно и правда какая-то оздоравливающая магия подействовала.
Жаль только, что она не подействовала на мое мановое тело — по мановодам как струились жалкие тонкие ниточки маны, так и продолжали струиться.
Какие там потоки, реки прошлой жизни? Даже близко нет. Но это ничего. Это поправимо.
Я переоделся и вышел в фойе, прохлада которого после жара горячих источников показалась буквально-таки промозглым холодом. Я с удовольствием вдохнул прохладный кондиционированный воздух и потянулся.
— Чай, кофе? — учтиво спросила администратор за стойкой.
— Нет, спасибо. — Я улыбнулся. — Не нуждаюсь.
— Если что, я здесь и готова вам помочь. — Она тоже мне улыбнулась и поправила свою брошку на галстуке.
Я сел в кресло и, ожидая Ванессу, принялся глядеть в окно, на цветущий зеленый сад, окружающий комплекс снаружи. Через густые сплетенные ветви, если постараться, можно было увидеть окружающую мертвую пустыню и даже частично — автобус, на котором мы приехали.
Так, стоп, а это еще что такое?
Что за черные силуэты мелькают рядом с ним? Черные силуэты… Это не к добру.
Бросив быстрый взгляд на дверь, ведущую в раздевалки, и убедившись, что Ванессы пока еще нет, я встал с кресла и в два шага преодолел расстояние до входных дверей. Даже раньше, чем они успели полностью разойтись в стороны, я протиснулся в узкую щель между стеклянными створками, и вскрыл пространство ножом, сгустившимся в моей руке.
Холод изнанки накинулся на меня, но после прохлады фойе, особенно контрастной по сравнению с температурой в пещерах, я этого почти не заметил. Поэтому быстрым шагом, почти бегом, преодолел двадцать метров по застывшему в серой паутине изнанки саду, и подошел к воротам, которые, конечно же, никто для меня сейчас не открыл, но которые, в случае необходимости, я смогу просто срезать с петель клинком.
Только сначала я хотел просто посмотреть через кованые прутья — вдруг там и торопиться незачем? Вдруг мне просто показалось?
Конечно же, не показалось.
Возле нашего автобуса действительно вилась пятерка черных неявных силуэтов, облаченных словно бы в одеяния из черного дыма. Точно такие же, какие я видел тогда возле магазина, у которого познакомился с Виктором Тюудор.
И, раз тогда это были троттлисты, то логично предположить, что и сейчас это тоже они.
Но это неважно.
Важно было совсем другое.
То, чего я не мог видеть тогда, поскольку моя магия не слушалась меня, но что могу увидеть теперь, когда по моим мановодам снова струится мана. Тогда я мог видеть лишь потоки активной, струящейся маны, но не завершенные статичные, замкнутые сами на себя плетения, которые стали доступны мне сейчас. И самое главное — печати этих плетений, которые закрывают выходы потоков. Печати, которые у каждого мага уникальны.
И на этих сотканных из магического дыма доспехах стояла очень хорошо знакомая мне печать. Печать того, кто должен был остаться в том мире, из которого я прибыл.
Печать того, кого я уничтожил вместе с моим прошлым миром.
Думал, что уничтожил…
На этом первый том заканчивается.
Больше книг на сайте - Knigoed.net