Глава 21
Когда Воронцов в очередной раз проснулся, он увидел зарёванную супругу, которая сидела рядом с ним и гладила его руку. Как только она увидела, что он проснулся, из её глаз слёзы потекли с новой силой.
— Доброе утро, любимая! — прохрипел Воронцов пересохшим горлом.
— Проснулся, миленький, — натянуто улыбнулась она. — Что же ты наделал? Я уже почти попрощалась с тобой.
— Ничего непоправимого не случилось. Я рядом с тобой, так что не плачь и вытри слезы.
***
Сани быстро несли чету Воронцовых обратно в общину.
— Дорогая, как меня нашли?
— По чистой случайности, — вздохнула она. — Тимур возвращался с рыбалки из небольшого затона на берегу. Уже темнело, начался небольшой снег. Он шёл вдоль и заметил в снегу что-то тёмное. Когда же он подошёл, то понял, что это человек, а рядом с ним обнаружились сани, полные баулов. А потом он посмотрел, и узнал тебя. Тимур погрузил тебя на сани и привёз в Ласточку. Когда я тебя увидела окровавленного и без сознания, я была в ужасе. Представь себе: голова вся в крови и рассечена бровь, вся спина и шея в укусах и рваных ранах.
— Понимаю, зрелище не для слабонервных.
— Лёш, что с тобой произошло?
— Я отправился в Волгоград за простынями и мылом.
— Интересно, где ты их там нашёл? — Марина поводьями направила лошадь в обход сугроба, который намело на дорогу.
— Помнишь, я рассказывал о бункере, в котором провёл «некоторое» время?
— Конечно, — кивнула женщина. — Хочешь сказать, что это богатство было там?
— Да. Там сохранились большие запасы мыла и простыней. Я помню, как ты говорила о том, что ткань стоит очень дорого, поэтому решился на поход. На обратном пути я поскользнулся на склоне, полетел кубарем вниз и потерял сознание. Когда я очнулся, стая волков уже начинала обедать моим лицом. Пистолет выпал во время непредвиденного спуска. Мне пришлось сражаться с тремя волками с помощью ножа. Как видишь, я победил.
— Ну что тут сказать? У меня нет культурных слов. Я вышла замуж за дурака! Зачем ты пошёл туда один? Ты не мог позвать с собой кого-нибудь из наших, к примеру, того Тимура? Вы же с ним дружите.
— Жадность, — вздохнул он. — Если честно, я никому не хотел показывать бункер.
— Лёша, ты чуть не умер! — возмущение переполняло Марину. — Сидишь весь гордый своим идиотизмом… А ты хоть представляешь, каково было мне? Пока ты лежал, как бревно, я за эти две недели поседела!
— Прости. Хотелось сделать как лучше, а получилось как всегда.
Сани достигли ворот общины. На въезде их встречали Тимур и Михаил. Мужчины придержали руководителя поселения под руки и помогли ему добраться до дома.
Алексею предстояло длительное восстановление после своей авантюры.
***
Зима пролетела незаметно и сменилась весной. Завтра двадцатого марта у Воронцова день рождения. С Мариной они решили отпраздновать этот день в небольшом кругу друзей, пригласив Тимура и Мишу, а так же Веру — подругу Марины. Его супруга была немного в шоке, когда узнала настоящий возраст Воронцова. Она думала, что ему ближе к пятидесяти годам.
Сегодня он вернулся с посёлка Красноармейцев, на следующей неделе они, наконец, организуют обмен молодёжью. Недавно он провёл собрание и предложил молодому населению поучаствовать в обмене. Вызвались четверо добровольцев: два парня и две девушки, среди которых была дочь Марины. Супруга сначала сопротивлялась. Она не хотела отпускать дочь. Алексей настаивал на том, чтобы падчерица поехала в трудовой лагерь.
— Я не хочу, чтобы Света туда ехала! — выглядело крайне недовольной Марина.
— Ей уже семнадцать лет, — встал на защиту падчерицы Воронцов. — Она прожила почти год в рабстве. Света уже взрослый человек и в праве сама решать, что ей делать. Она сама может отвечать за свои поступки.
— Мам, тут же нет ничего страшного, — произнесла Светлана. — Что такого, что я туда поеду?
— Но… — Марина не нашла слов, отвернулась и тихонько зарыдала.
Светлана кинулась утешать мать.
— Мамуль, не плачь. Это всего на два месяца. Я побуду там и вернусь. А вдруг найду красивого жениха?
— Ещё молоко на губах не обсохло, а она о женихах думает! — выпалила Марина в сердцах.
— А ты сама когда вышла замуж? — посмотрел на супругу Алексей.
— Я… — она нахмурилась и замолкла, поскольку сама вышла замуж не намного позже дочери.
— Всё уже решено, — продолжил мужчина. — Первого апреля Света с другими молодыми людьми дружно под моим началом едут в посёлок. Я как глава общины дал слово и не собираюсь его нарушать.
Марина утёрла слёзы и обняла дочь.
— Я просто боюсь снова тебя потерять. Не могу поверить, что моя дочь такая взрослая.
— Ничего со мной не случиться, мам.
Когда семейные разборки закончились, Алексей вышел во двор. После неудачной вылазки он почти месяц провёл прикованный к кровати. Радовало одно — продажа ткани принесла огромную прибыль. За тридцать комплектов простыней у чистильщиков удалось выручить пять цинков патронов и четыре учебника. Отличная плотная хлопковая ткань первоклассной сохранности была в цене.
Ещё двадцать комплектов осталось у него. Из них он пять отдал своей супруге, а остальные убрал на чёрный день. Хозяйственное мыло он выдавал по одному бруску раз в месяц в общую баню. Десять кусков мыла он принёс в подарок Татьяне Ивановне в честь скрепления дружбы их посёлков.
Утром он проснулся от нежных прикосновений супруги к его голой груди. Она была раздета и её грудь аппетитно поднималась в такт дыханию.
— Проснулся, любимый? С днём рождения тебя! — ловко перекатившись, она уселась на него сверху.
Алексей не успел открыть глаза, как его оседлали и воспользовались его беспомощностью. Их губы слились в жарком поцелуе. Грубые руки мужчины вцепились в спелую упругую грудь супруги. По комнате прокатился сладостный стон.
После жаркого эротичного поздравления они вышли на просторную кухню. Марина поставила чайник на печь и подкинула дров в топку. Когда душистый травяной чай был налит в кружки, Марина вышла в холодный коридор и вынесла оттуда праздничный торт — яблочную шарлотку.
— Я знаю, что ты любишь выпечку, и постаралась для тебя!
— Спасибо! — поцеловал он её.
Пирог таял во рту и заставлял рецепторы трепетать от восторга.
Наполненный рутинными делами день пролетел незаметно. Нужно было определить план посадки зерновых, который отнял половину дня. Алексей долго спорил с ведущим специалистом Степаном, но в итоге согласился на его условия выделить ему десять человек для перепахивания поля и дальнейшего засевания полей, чтобы начать подготавливать почву сначала апреля. Часть зерна сажается весной, а часть озимых полей были засеяны ещё в сентябре и уже дали первые всходы. Так же решено было сажать картофель уже в начале апреля, поскольку весна выдалась тёплой и сухой.
Ещё несколько человек пришли к нему за день с вопросами по поводу выпаса скотины и заготовки дров. Ещё застопорилось строительство новых изб, поскольку из-за распутицы и грязи заготовка леса остановилась. Помимо этого требовалось перенести забор для расширения территории.
К вечеру Воронцов с чугунной головой сидел за накрытым столом и ждал гостей. Наконец, входная дверь открылась. Первым в дом зашёл Тимур со своей супругой, а следом через минуту пришли Миша с женой и Вера — подруга Марины.
Тимур пожелал долгого правления и здоровья, после чего подарил новую резную курительную трубку с резным мундштуком из кости и вишнёвого дерева.
Михаил вместе со своей женой пожелали ему здоровья, крепкой семьи и надёжных товарищей, и подарили ему с виду как новую армейскую алюминиевую фляжку с красивым кожаным чехлом из свиной кожи с искусным узором.
Вера прочитала ему небольшой стих про небесного героя и пожелала долголетия.
Алексей быстро откупорил бутылку чистейшего самогона, который он купил заранее у Красноармейцев. Сделанный на заказ тройной перегонки, он был чист как слеза.
— Выпьем, друзья, за встречу и за меня!
После опустошения рюмок гости принялись за главное блюдо — запечённую утку с картофелем в сметане. Помимо этого стол ломился от солёных грибов и овощей. После того, как гости утолили первый голод, Алексей показал тимуру трубку и кивнул в сторону выхода. Тот кивнул в ответ. Мужчины надели куртки и выбрались на улицу подымить.
— Тимур, а вы вообще искали другие поселения и выживших людей? У меня есть большие сомнения в том, что мы остались одни в стране. Россия была большой страной с множеством деревень, городов и посёлков. Всю её вряд ли сумели бы разбомбить.
— Красноармейцы по пойме собрали сколько-то людей. Некоторые так и остались там жить.
— А вы не искали?
— Леха, честно скажу, конечно, хорошо было бы найти людей, но у нас как-то руки не доходили. Сам видишь, сколько дел: поля, огороды, скотина. Да и кто захочет искать выживших? Какой с этого толк?
— Ты мыслишь слишком узко, друг. Во-первых, с другими людьми можно торговать. Торговля всегда давала людям очень многое. Во-вторых, не менее полезен обмен знаниями. В-третьих, как вы планировали обновлять генофонд? Нас очень мало. Если наши потомки будут вступать в браки друг с другом, то обитатели острова такими темпами вымрут через пару столетий.
— И что ты предлагаешь? — поинтересовался Тимур.
— Я хочу отправиться вверх по теченью за бывшую ГЭС. Там раньше располагалось много дачных массивов и посёлков. Есть высокая вероятно на то, что там живут люди, с которыми получиться наладить союзные отношения.
— Леха, если соберёшься, я за тобой отправлюсь хоть на край света, — Тимур по-братски обнял товарища за плечи.
После перекура Алексей выдвинул аналогичное предложение друзьям. Его поддержали Михаил и Марина. Остальные женщины были против такой затеи, но мужей не пытались удержать силой или скандалом.
— В таком случае, — продолжил Воронцов, — после того, как уровень воды упадёт и пройдёт посевная, мы отправимся в путешествие.
— Пешком? — поинтересовался Тимур.
— На лодках. Придётся сделать пару весельных лодок, чтобы не оставлять посёлок без водного транспорта и рыбы.
— На вёслах вверх по течению? — протянул Михаил. — Лёш, ты так уверен в наших силах?
— Не вижу проблем. Если грести правильно и по очереди, то течение не помеха. Это будет сложнее, чем идти вниз по течению, но мы должны управиться где-то за неделю.
— Да справимся мы, Мих, — Тимур поднял наполненную стопку. — Друзья, предлагаю выпить за грядущее путешествие!
— Я всё же не уверен, что мы на вёслах выгребем, — продолжил Михаил после того, как рюмка была опустошена. — Может быть, нам сделать парус?
— Парус было бы неплохо, — задумался Алексей. — Только не уверен, что лодка выдержит. Её в таком случае понадобится киль.
— Надо — сделаем, — уверенно сказал Тимур. — Что мы, киль не осилим? Всё равно лодки придётся строить с нуля.
— Ещё я думаю, — продолжил Миша, — что нужно будет взять побольше патронов и еды.
— Правильно, — кивнул Тимур. — Тогда уж и товаров на продажу. Что нам порожняком плавать туда-сюда?
Скучающая Вера слушала мужские разговоры, водя пальцем по столу, она посмотрела на Алексея с Мариной и спросила:
— Вы когда ребёночка заведёте? А то Светочка выросла, скоро уйдёт от вас и будет вам одиноко.
Народ замолк. Все взоры были обращены в сторону Веры.
— Какой ребёнок, ты о чём? — улыбнулась Марина. — Я уже отмучалась. Всё, хватит!
— Да вы что? — округлила глаза её подруга. — Вам обязательно нужен ребёнок. Что это за семья такая, в которой нет детей? Представь, как будет хорошо. Мы будем вместе гулять, я тебе и пелёнки подарю.
— Нет, нет, спасибо, — Марина покачала головой из стороны в сторону. — Нам и без пелёнок хорошо.
Алексей молчал. В глубине души он хотел ребёнка, но с высоты прожитых лет и опыта семейной жизни понимал, что в нынешних условиях ребёнок будет не в радость, а в тягость. Не ему его вынашивать и рожать, а потом и растить в таких условиях, в которых самим бы выжить. Поэтому он оставил право выбора за Мариной.
После того, как гости ушли, Алексей с Мариной остались дома одни. Вместо отдыха им предстояло убрать со стола посуду и остатки еды. Посуду сложили в таз. Марина начала её мыть и полоскать в ведре с чистой водой.
— Вера вообще сумасшедшая! У самой трое детей, ничего для общины не делает, только ходит и просит молока, мяса и хлеба, потому что она мать! Вообще крыша поехала. Надо пожить для себя, да, дорогой? — она посмотрела на Воронцова, который молча протирал сухой тряпкой посуду.
— Да, милая, конечно…
***
Воронцов стоял у ворот и ждал, когда молодёжь усядется в телегу. Кобыла Степана, непринуждённо щипала свежую и сочную траву, а родители парня всё ни как не могли попрощаться. Марина уже раз пять обняла дочь и стояла в воротах, вытирая слезы платком.
— Всё, хватит сопли распускать! — не выдержали у бывшего сварщика нервы. — Пора ехать. Так мы будем стоять до самого вечера, а потом разойдёмся по домам.
Щуплый парень ловко запрыгнул в телегу и уселся рядом со Светой.
— Степан, погнали! — забрался в телегу Алексей.
— Но, родная! — дёрнув поводья упряжи Степан, после чего кобыла покорно потянула телегу.
На улице стояла солнечная погода. Дороги подсохли, благодаря чему удалось быстро домчать до посёлка красноармейцев. У ворот их встречали жители посёлка во главе с Татьяной Ивановной. Алексей первым слез с остановившейся телеги и подошёл к главе посёлка.
— Здравствуйте, Татьяна Ивановна. Вот, привёз вам молодых. Сами вызвались, даже уговаривать не пришлось.
— Добрый день, Алексей Иванович. Очень хорошо, что они сами вызвались. Наши ребята тоже с нетерпением ждут, когда уже к вам поедут.
От группы красноармейцев отделились пять человек.
— Знакомься, — начала представлять местная начальница, — Ваня и Вадим.
Парни сделали шаг в сторону Воронцова и хором поздоровались с ним.
— Здравствуйте, ребята. Я Алексей Иванович Воронцов, глава общины Ласточка, — он по очереди крепко пожал им руки.
Татьяна продолжила:
— А это Ольга и Мария. А с Любой вы знакомы — она едет к вам учить детей и создавать программу обучения.
— Отлично! — обрадовался Воронцов тому, что всё прошло без проблем. — Готовы ехать в перед к приключениям?
— Да!
— Забирайтесь в телегу, да поедем к нам в общину.
Воронцов подождал, пока молодые попрощаются с родными. Когда все разместились, он обратился к Степану:
— Поехали домой.
Молодые люди были словоохотливыми и не прочь потрепать языками. Воронцов решил всех расспросить.
Первым на очереди стал восемнадцатилетний Ваня — высокий крепкий парень с густыми каштановыми волосами и правильными чертами лица, был одет в кожаную куртку и прочные штаны из хемп-ткани, на ногах у него красовались добротные сапоги.
— Ты чего умеешь, Ванюш?
— Алексей Иванович, я плотницкие работы люблю. Мы с отцом не одну избу построили.
— А лодки делать умеешь?
— Умею. Я отцу с тринадцати лет помогаю. А вам лодку надо?
— Нам, Ваня, много чего надо. В посёлке нужно поставить четыре избы, забор перенести, пару лодок смастерить. В общем, работа найдётся.
— Я один не управлюсь, — испугался Иван.
— Так тебя одного никто не заставит работать. У нас же не рабство. Все будут принимать участие.
— А-а… Ну, если все, тогда другое дело, — с облегчением выдохнул парень.
Вадим выглядел худым и жилистым юношей. Его лицо было покрыто угревой сыпью, чего он сильно стеснялся. Стёганая фуфайка, потёртые штаны и ведавшие виды сапоги составляли весь его наряд. Он молчаливо смотрел в сторону дороги.
— Вадим, — обратился к нему Алексей, — а ты чем хочешь заниматься? Что умеешь?
— Ничем, кроме лошадей, — вздохнул он. — Я лошадей люблю.
— Милое дело, — улыбнулся Степан.
— Вот видишь, Стёпа, нашёлся тебе помощник с табуном.
— У вас табун есть? — оживился Вадим.
— Есть. Готов работать с лошадьми?
— Готов, — кивнул парень.
— В таком случае, Вадим, по приезду держись Степана, — продолжил Воронцов. — Он у нас главный конюх и оператор кобылы. Ха-ха-ха! — после он обратил внимание на слабый пол. — А вы, девчонки?
— Я Оля, — начала полненькая девчонка в плотной куртке из пеньки и в длинном платье. Её короткостриженые соломенные волосы топорщились в разные стороны. — Раньше я помогала с делами матери, да по двору делами занималась.
— А я Маша, — глядя на её крепкое тело и мозолистые руки, становилось понятно, что ей известен тяжёлый труд с самого детства. На неё были надеты ватник, прочные штаны и сапоги. Если бы не миловидное личико и длинные каштановые волосы, собранные в хвост, то со стороны могло показаться, что это парень. — Я тоже помогала матери по хозяйству и в огороде.
Так за разговорами они приехали в общину.