— Нет! Нет! Нет! И ещё трижды нет! — шипя кричала Элигия Целеская. — Я не суну голову в это проклятую ловушку! Не для того я бегала как девочка между руководством своего Ордена и Имперской Тайной Канцелярии, чтобы всё равно отправиться в Риволланд.
Женщина выкрикивала эти слова, размахивая руками и вставляя нецензурные обороты, опешившим от удивления Роберту, Лере и Тоне. Вот не такой панической реакции они ждали от матёрой чернокнижницы.
Они прибыли, причём без помощи шелта в городок Кнехт, где, по слухам, до сих пор находилась пани Целеская. По улицам в её поисках им скитаться долго не пришлось — почти сразу они натолкнулись на какую-то худощавую блондинку. И вот Лера, каким-то образом, учуяла на ней следы своей магии. Вернее, созданного ей магически химического соединения. Однако, при попытке заговорить с блондинкой, та испугалась и телепортировалась. К счастью, Роберту удалось зацепить её телепорт, и он переместился прямиком в комнату Элигии, которая была к тому же неодетая.
Некоторое время заняла ругань, выяснение отношений, и кто именно дурак, и только тогда успокоившаяся пани Целеская, выдохнув, выставила Роберта и девушку из комнаты, привела себя в порядок, и милостиво позволила позвать остальную шайку.
Блондинку, как оказалось, зовут Ольга Белочкина, выпускница Серебряной башни, колдунья. Каким образом она оказалась в спутницах пани Целеской, да и вообще приближенной к ордену Тенербис Иллюминатус, она говорить не стала. А следы магии объяснились просто — во время захвата Гевершахта она попала под ментальный удар кого-то из алурийских магов, и пришла в себя, только когда ей дали понюхать нашатырный спирт.
— О! Влад мне говорил, что моё средство отогнало даже Максимилиана д’Арно, — порадовалась Лера.
У Ольги вспыхнули глаза, и она перестала бояться учеников, и, кажется, даже хотела попросить средства, но Элигия попросила её сходить за каким-то древним фолиантом, а когда девушка покинула комнату, упёрла руки в бока и напрямую спросила.
— Ну и зачем я вам понадобилась?
— Почему сразу понадобилась, — заюлил Роберт. — Может быть просто хотели тебя видеть, посидеть, пообщаться, а…
Элигия щёлкнула пальцами, и Роб начал неудержимо чихать. Тоня усмехнулась.
— Извини, Эль. Просто дело к тебе очень непростое, и так сразу в лоб его лучше не озвучивать.
— А ты попробуй, — пожала плечами Целеская, но остановила чихания Роберта.
Антонина тяжело вздохнула и произнесла.
— Надо проникнуть в Цвайбург…
Вот тут-то пани Целескую и прорвало, и она начала ругаться, непрерывно шипя.
— Подруга, ты бы хоть выслушала до конца, — скептически посмотрела на неё Тоня.
Элигия осеклась, метнула недовольный взгляд на Антонину, но успокоилась.
— И правда. Давайте, излагайте, а потом я вам скажу, что думаю. Только говорить будешь ты, а этот до вечера помолчит.
Роберт почувствовал, что у него отнялся язык. Он возмущённо посмотрел на чернокнижниц, но те его вообще не замечали. Колдуну стало обидно за то, что он вот таким образом и оказался крайним.
— В общем, — начала деловито Тоня. — В Цвайбурге, в подвале ратуши храниться перстень Альвина, нам сказали, что ты знаешь кто это.
— Знаю, знаю, — проворчала Целеская. — Один из пришельцев, из мира Алурии, ещё в те давние времена. Был одним из трёх избранных и соратником Каролюса Объединителя. Изготовил множество мощных магических артефактов, большая часть из которых потеряна, но с них было изготовлено немало копий. В том числе с колец и перстней. Так что пока не вижу ничего интересного и главное, почему я должна лезть в эту ратушу.
— Аметистовый перстень, — коротко сказала Лера, и больше уточнять не пришлось.
Вершиной магического искусства Альвина был перстень, изготовленный из орихалка с аметистом. Волшебнику надевшего его он давал абсолютную защиту от магии, что сильно помогало, даже в нынешние времена, но при этом не блокировал умения самого мага. Альвин каким-то чудом смог, умело соединяя и компонуя элементы сделать так, что, давая защиту, он не блокировал умения мага. Маги всей Ойкумены отдали всё что угодно только за то, чтобы подержать артефакт в руках, понять, как он работает, и наделать копий, пусть и чуточку хуже, но даже они принесли бы им безумные деньги и величайшую славу.
— Значит, аметистовый перстень Альвина, — протянула Целеская.
Роберт только и смог, что молча кивнуть.
— Это твоя награда, — сказала Тоня, хитро прищурившись.
— Проклятье! — прошипела Целеская. — Ради такой награды можно и голову в петлю. Говорите, что вам надо, и почему именно я.
— Дверь в подвал ратуши запечатал пан Чешковский. На свою кровь, старый паскудник, — улыбнулась Тоня. — Или ты, или…
— Не надо или, — замахала руками Элигия. — Я сказала, что согласна.
— Вот и чудесно. Короче, слушай. В подвале находится одно из мест силы, — зачастила Тоня. — Когда Чешковский нашёл его, то сделал местом хранения своих игрушек, так внутрь всё равно попасть не мог никто, кроме него самого и потомков. Поскольку это место влияет на Риволланд, и его окрестности, кроме Альвенвальда, нам надо сделать там кое-какую заначку.
— Воздействие на магическую силу алурийцев, — хитро усмехнулась Элигия. — Чтобы в нужный час, в нужный день получить преимущество. И да, ведь если заложить там магическую сапу, то последующая активация затронет не только Риволланд, но и дотянется до Плантинии. Хитро, хитро.
— Вот видишь, — облегчённо выдохнула Тоня. — И поможешь чернокнижникам, и сама внакладе не останешься.
Роберт замахал руками, показывая на себя. Элигия сжалилась и произнесла заклятье отмены.
— И поскольку в наших интересах, чтобы ты оставалась жива, — слегка невнятно пробормотал он. — То давай руку.
— Что? — не поняла Элигия.
— Руку вытяни.
Сомневаясь, пани Целеская протянула ему руку. Роберт взял её, как для рукопожатия и кольнул шипом своего перстня.
— Чтобы я всегда смог перенестись к тебе, — пояснил он чернокнижнице, готовой ударить его то ли заклинанием, то ли просто рукой. — Но вместо того, чтобы махать руками, подумай над тем, как дать, нам знать, если попадёшь в беду.
Ответить пани Целеская не успела, к ним влетела перепуганная Ольга.
— Эля, там со стороны магистрата идёт отряд солдат!
— Зачем? — не поняла Лера.
— Да это меня убивать идут, — беспечно махнула лапкой Целеская. — Надо бы уходить.
— Погоди. Вы же вроде бы договорились с Имперской Тайной Канцелярией… — не поняла Антонина.
— Ну договорились, — пожала плечами Эля. — Но милая особенность Кнехта — он подчиняется непонятно кому. Вернее, так. Они подчиняются тому, кому сочтут нужным. Сейчас они согласились с требованием без пяти минут короля Гевершахта Макса д’Арно о выдаче всех чернокнижников. И оно понятно, где Империя Запада, Магнаальбия, а войска д’Арно стоят в суточном переходе.
— Это им не поможет, — мрачно вздохнула Ольга. — Рано или поздно нейстрийцы захватят город.
— Угу. И они хотят, чтобы поздно, — кивнула Элигия. — Поэтому… О проклятье!
— Что? — встревожился Роберт.
— Посмотри сеть магических преломлений, — мрачно сказала Ольга. — Именно так нас и ловили в Блаубандаме.
Роберт взглянул на магические преломления, с помощью которых он обычно перемещался по Моэнии и опешил. Ничего не было видно. Поэтому никуда из дома он подеваться не мог.
— Проклятье, — скрипнул зубами Роб. — Действительно, телепортировать вас я не смогу даже в соседний дом.
— Оль, сможешь что-то сделать? — серьёзно спросила Целеская.
— Да. Если Роберт мне поможет, — отрывисто бросила девушка. — Придётся использовать совокупную силу. И нам нужно время.
— Предоставим, — бросила Элигия, потянувшись рукой к амулетам на шее.
Лера только хмыкнула, глядя на то, как Роберт объясняет Ольге, чем может быть полезно его кольцо, помимо маяка, и потянулась к винтовке, которую девушке отдал Александр, перед тем как шелта их разделили, сказав, что они как-то отобьются, а вот им будет нелишним.
Над этим оружием Саня корпел после возвращения с Одисстайских гор, пытаясь усовершенствовать уже имеющиеся у них оружие. Правда, злой на язык Влад, окрестил получившуюся винтовку «химерой Протогенова», сконцентрировавшись на более компактном оружии. Что же, теперь пришло время испытать, действительно ли это химера, или что-то достойное. По идее она должна была стать магическим автоматом, где подача патронов, и дополнительное ускорение придавалось бы магией, но вот куда девать свинцовые шарики, так и не успел придумать. Тот же Влад советовал сделать что-то типа пулемётных лент, но его предложение было принято за очередное издевательство и отвергнуто.
— «А так было бы и правда удобнее», — мелькнула шальная мысль у Леры, но пока приходилось действовать с тем что есть, то есть держать открытый мешочек.
Так приходилось ждать несколько секунд, поэтому стопроцентного автомата не получилось.
— В кого надо стрелять? — деловито осведомилась бывшая клофелинщица, а Тоня лишь крякнула, от удивления.
Целеская откинула занавеску и указала на отряд уже остановившийся и готовящийся принять бой.
— Фузилёры Гевершахта, надо же, — удивлённо хмыкнула она. — А, наверняка прикрывают магов, которые будут атаковать нас, после первых залпов. И да, стрелять начинай, когда судейская крыса пробубнит обвинительный акт, а не до.
— Какая крыса? — удивилась Лера, но вперёд уже выскочил какой-то плюгавый мужичок в судейской магии и очках, и начал бормотать себе под нос, что-то типа «согласно постановлению городского совета». — И почему нельзя его пристрелить?
— Так, мы просто окажем сопротивление, — пояснила Элигия, насчёт ещё одного обычая этих мест. — Неприятно, но ничего страшного, в общем-то, таковы обычаи, а если крысу пристрелим, то вроде как неуважение проявили. И тогда за нами могут начать охоту вообще по всему миру.
— Чудно всё это, — почесала затылок Лера, и дождавшись, когда крыса закончит бубнить, козликом ускачет в укрытие, открыла огонь.
Результат впечатлил всех, в первую очередь её саму. Получилась очередь, сравни пулемётной, которая напугала и разогнала фузилёров — потому что по их представлениям, чтобы стрелять с такой частотой, в доме должен засесть как минимум полк, пусть это не очень-то возможно физически.
Какое-то количество легло прям там на площади, ранеными и убитыми, прежде чем ствол винтовки перегрелся и взорвался, отбросив Леру на пару метров. Она вскрикнула от боли, так как взрыв ей ещё сильно обжёг кожу на руках.
— Да ничего, она привычная, — отмахнулась низкорослая Тоня, прежде чем она и Элигия вступили в дело.
Валерия мысленно пообещала «сестрице» припомнить это, поползла к своей сумке, где лежали лекарства, заботливо приготовленные Светой.
А чернокнижницам пришлось несладко, так как фузилёры были только прикрытием для небольшой группы боевых магов.
— Откуда они вообще здесь взялись? — вслух спросила Элигия. — Не поделился же с ними д’Арно от доброты душевной?
Имперские боевые маги вряд ли бы примкнули к этой операции, да и заняты они были на войне. Своих подразделений город не мог себе позволить, значит, паскудные нейстрийцы выделили своих магов. Но вряд ли из числа сподвижников Алурии, а значит, шанс выстоять, а вернее, продержаться какое-то время у них.
Целеская сосредоточилась, закрыла глаза, сделала надрез на уже весьма изрезанной руке, дождалась, когда капли крови соберутся в небольшой ручеёк, и произнесла заклинание. Антонина только и могла, что наблюдать за ней, раскрыв рот. Пани Целеская оказалась настолько сильной чернокнижницей, что она даже и представить себе не могла.
Вся вытекшая из надреза кровь испарилась в один момент, но почти сразу материализовалась некая призрачная сущность, которая полетела туда, где спрятались маги поддержки.
Раздались крики, ругань, звук боевых заклинаний. Элигия открыла глаза, посмотрела на Тоню.
— Теперь ты, — сказала Антонине пани.
Тоня вздрогнула, но опытная чернокнижница даже не дала ей сказать ни слова. Просто схватила её руку и провела кинжалом.
— Тебе заклинание попроще, — успокаивающе сказала ей чернокнижница. — Мёртвая стрела. А то призрачный огонь тебя сожжёт снаружи.
Антонина моментально всё поняла. До того чернокнижница изучила это заклятие только теоретически, попробовать на практике у неё не было никакой возможности. И уж тем более она даже не подозревала, что его можно питать кровью.
— Разве шелта тебя такому научат, — как будто прочитала её мысли Элигия. — Но не переживай, нас тоже в магических университетах многому не учат. Основное мы всегда постигаем на практике.
Тоня кивнула, также закрыла глаза, сосредотачиваясь и вызывая мысленно образ стрелы. Вообще, в боевой магии заклятие стрелы было самое простое и распространённое, и родом было из стихийной школы магии, где их было три вида: воздушная, самая слабая, ледяная и огненная. Хорошо разбирающиеся в преобразовании маги моги комбинировать, например, запустить ледяную стрелу, которая на подлёте растает и испариться, обдав врага облаком обжигающего пара — потому что против водных испарений никакие щиты не работали. Чародеи любили ментальную стрелу, по сути, таковой не являющейся. Это был просто небольшой импульс, оглушающий и дезориентирующий человека на короткое время. У чернокнижников был опять же свой фокус. Паразитарные, посмертные сущности, которые в большом числе обитают в крупных городах, силой мага скручивались во что-то типа стрелы, после чего направлялась в противника. Причём достаточно просто было определить направление, и стрела сама находила ближайшего незащищённого врага, и вонзалась в него, выпивая жизненную силу.
Призрачный огонь был чем-то похож на мёртвую стрелу, только действовал более избирательно. И если оба этих заклинания усилить кровью, то шансов отбить не было никаких. Другая проблема была именно в усилении кровью, и Тоня это сразу поняла, так как её качнуло и замутило почти сразу. Обращаться к крови стоило всё-таки только в очень редких случаях. Ну или когда вообще никаких вариантов нет.
— Роб, Оля, что у вас? — крикнула Элигия, поддерживая Тоню, которая еле держалась на ногах.
— Очень плохо, — проворчала Ольга. — Доступен только свободный перенос и то возьмёт у нас все силы.
— Так в чём проблема? — начала закипать чернокнижница.
— Оно переносит колдуна на место рождения, — бросила расстроенная девушка.
— И в чём проблема? — рявкнула, уже не сдерживаясь Элигия.
— Я на корабле родилась! — в ответ заорала на неё Ольга. — Угораздило мою маму спутаться с военно-морским капитаном! И мы окажемся где-то в Месогиакском море, рядом с кантабрийскими берегами! А он вообще не из нашего мира, ты понимаешь! Куда нас занесёт тогда вообще неясно.
— Может быть, в наш мир? — обмирая, слабым голосом спросила Тоня.
— На широкополосную магистраль, которую построили на месте роддома, где я появился на свет, — мрачно сказал ей Роберт.
— Нет. В другие миры этим заклятием не попасть, но где мы окажемся вообще неясно. И у нас не будет сил, чтобы сразу переместиться заново.
Элигия тем временем метнулась к окну и осмотрелась.
— Очухались, — зло прошипела она. — Оля, надо что-то решать и побыстрее. У нас тоже не осталась сил, а наш алхимик накидался обезболивающими, и будет в себя полчаса приходить.
Ну насчёт Леры она была неправа, хотя в целом девушку и правда слегка накрыло.
— Так. — уверенно сказал Роберт. — Вот моё кольцо, я про него уже говорил. Оно даст силы на одно небольшое перемещение, если брать всех пятерых…
— Может, тогда лучше море? — слабо спросила Тоня.
— Нет, — решительно мотнула головой Элигия. — Вообще, не вариант, тем более Кантабрия, которая легла под Алурию.
Почему неизвестность была лучше Кантабрии, Антонине было совсем неясно. Ведь таким образом они вообще могут попасть во дворец Алурии. Но спрашивать, и выяснять отношения было некогда. Поэтому быстро стащив в одну точку все вещи, они схватились за руки и переместились.
В общем-то, что Тоне, что Лере, и раньше подобные перемещения казались падением в какую-то бездонную пропасть, но в этот и оно затянулось, прежде чем они вылетели из сверкающего провала, к общей радости на твёрдую землю.
Первым делом девушки, которые и так еле стояли на ногах, огляделись. Тоня мрачно нахмурилась. Они стояли на берегу какого-то моря, но не слишком тёплого, а вдали возвышались огромные горы со сверкающими вершинами. Однако неподалёку от них виднелись дымы от какого-то поселения. Антонине постройки показались чем-то знакомым.
— Да вы издеваетесь! — раздался возмущённый голос Целеской, обращающейся как будто к небесам.