Хозяин решил, что в общем-то Вен прав. С тех пор каждое утро он отпускал его погулять. Но потом Хозяин прикинул кое-что в уме и подумал: «Я кормлю этого Пса, чтобы он стерег мой Дом. А он с утра до обеда разгуливает по чужим дворам. Если какой-нибудь вор или бандит узнает об этом и заберется в Дом, как раз когда Вена нет, что тогда? Нет, уж пусть сидит дома и занимается своим делом. Правда, он жаловался, что ему одному скучно. Придется мне подыскать для него приятеля. Тогда уж у него наверняка не будет причины пререкаться со мной!»
В ближайший базарный день Хозяин купил еще одного Пса и привел его домой. Звали нового Пса Ден, что, как известно, означает Черныш. На вид этот Ден казался ровесником Вену и был одного с ним роста и сходной комплекции. Приведя Дена домой, Хозяин сказал Вену:
— Ну вот, теперь у тебя дома будет друг-приятель. Если увижу, что ты опять шляешься по улицам, перебью тебе все четыре лапы, запомни!
Потом он обратился к обоим псам-молодцам:
— Я вас кормлю и пою, а вы за это должны беречь мой Дом и мое Добро как зеницу ока. Глядите в оба, различайте, кто свой, а кто чужой. Если кто-нибудь подходит, к Дому, лайте — не зевайте, да погромче, чтобы я услыхал. Понятно?
Оба Пса-Молодца кивнули головой, пошли и улеглись у Ворот: один справа, другой слева, точь-в-точь как два льва у входа в динь [6]. При этом они все время косились один на другого, выбирая удобный момент, чтобы затеять драку.
Трудно сказать, почему они с первого взгляда невзлюбили друг друга. Может быть, потому, что характер у обоих был вздорный и упрямый. Вен думал: «Я здесь живу уже давно, а этот щенок только явился сюда неведомо откуда.
Само собой разумеется, что он должен почитать меня, как старшего брата. Пусть первый поклонится мне да пусть почтительно расспросит, как здесь живут и что едят и пьют. Вот это будет по всем правилам. А то разлегся себе с нахальнейшим видом, как будто никого, кроме него, не существует. Ну что ж, посмотрим, как он будет вести себя дальше».
А Ден думал: «И отчего у этого Пятнистого Пса такой отвратительный вид? Морда маленькая, и глаза противные — так и бегают по сторонам. Наверно, злой очень. Почему при виде меня он так презрительно надулся? Ведь меня привели ему в друзья-приятели, чего же теперь нос задирать до неба? Поживем — увидим…»
Так они и лежали, бросая друг на друга косые взгляды и кипя от злости. В конце концов Вена прорвало первым.
— У-у, мер-р-завец! — прохрипел он.
Ден, не желая оставаться в долгу, зарычал:
— Пр-р-роклятье! Ах ты, пар-р-шивец, еще осмеливаешься тявкать на Нас?!
— Пр-резр-р-ренный! — зарычал Вен. — Мы здесь хозяин! А ты? Ты кто такой?!
Потом оба Пса бросились друг на друга, и началась Великая Битва. Кусая соперника, каждый из них еще не забывал при этом рычать и ругаться на чем свет стоит.
Хозяин, сидевший в Доме, услыхал лай. Он решил, что идут гости, и поспешил к Воротам. Но там он увидел только дерущихся собак.
Разгневавшись, он отсчитал каждому по десять ударов Палкой. Оба Пса взвыли от страха и боли. Они кинулись наутек и, добежав до канавы, притаились: один на правом берегу, другой на левом. Когда же Хозяин с Палкой на плече скрылся в дверях, Ден осторожно подобрался к тому месту, где лежал Вен, и вздохнул:
— Какие мы дураки! Сами напрашиваемся на побои. Если бы по-хорошему уступили друг другу, никогда до этого не дошло бы!
Вен кинул в ответ:
— Да, жаль, что мы не поладили сначала. Дураки дураками…
И Псы впервые разговорились по душам. Выяснили, кто откуда родом и из какой происходит семьи. Вспоминали о том, о сем и никак не могли наговориться.
Оказывается, были они не из тех, кто долго держится за Мамин Хвост. Оба много повидали на своем веку, пришлось им и постранствовать и немало хлебнуть горя. Не обошлось, конечно, и без Неслыханно Великих Дел. Тут же решили они побрататься, чтобы был один из них старшим братом, а другой — младшим, ну и, конечно, чтобы младшему брату старшего почитать и во всем его слушаться. Только здесь опять получилась загвоздка. Потому что никто из них не соглашался быть младшим. А были они оба с норовом — молодые, горячие, да и, что скрывать, на редкость упрямые. Однако и ссориться им не очень хотелось. Далеко ли до греха: поднимется снова крик и драка, а чем это кончится, они только что убедились на Собственной шкуре. Стали они думать и гадать, как им решить без большого шума этот щепетильный вопрос.
Ден сказал:
— Я думаю, надо тянуть жребий. Кому повезет, тот и будет старшим.
Но Вен не согласился.
— Нет, жребий — это не то. Нельзя полагаться на случай в таком жизненно важном деле, — сказал он. Потом подумал и прибавил: — Я нашел способ…
— Какой же?
— Нам нужно померяться силами.
— То есть сразиться?
— Да, нужно сражаться. Это единственный способ точно узнать, кто кого превосходит.
— Но сражаться — это значит драться. А где драка, там без шума не обойтись. Опять прибежит свирепый Хозяин и начнет дубасить нас Палкой.
— Ну, а мы с самого начала уговоримся: бей и кусай, как хочешь, только, чур, не кричать. Будем драться, не ругаться. Хозяин тогда ничего не узнает.
На том и порешили. Оба поклялись биться честно, благородно и бесшумно. Кинулись они друг на друга, и начался Грозный Победный Поединок. Жаль только, никто его не видел: было там и чем любоваться и чему поучиться. Что ни укус — то рана, что ни удар — то шишка. Беда лишь в том, что в Правилах Собачьих Турниров испокон веку было записано: «Вступая в Бой, поднимай вой, кусай и ругай, лай и хватай, скачи и рычи, и вообще не молчи». И правило это было в крови у каждого Настоящего Пса. Поэтому спустя минуту-другую Вен и Ден позабыли свои клятвы и начали визжать, рычать и лаять так громко, что в Доме зазвенела посуда.
Услыхав возню и шум, Хозяин никак не мог понять, в чем дело, и снова выбежал во Двор, прихватив для верности Палку. Оглянулся он по сторонам — нигде никого, только опять эти Псы сцепились друг с другом. Тут Хозяин совсем вышел из себя и давай молотить Дена Палкой по голове. Он решил, что виноват во всем Ден. Ведь раньше, когда Вен жил один, ничего подобного не было. Поэтому Дену следует намять бока первому. И пока он колотил бедного Дена, Вен успел удрать в Противоположный Конец Сада.
Получив свою долю палок, Ден рухнул на землю и лежал без движения, считая себя мертвым.
Вен же притаился у садовой ограды и сидел там, пока Хозяин не ушел. Только тогда он потихоньку-полегоньку вернулся обратно. А тут и Ден вздохнул раз-другой, открыл один глаз, потом второй, встал и увидел Вена. Начал Ден плакать, убиваться и жаловаться на сильную боль и злую судьбу. Вен нежно обнял двумя лапами голову Дена, и принялись они жалеть и утешать друг друга. И так им стало себя жалко, что просто слов нет.
Под конец Ден сказал Вену:
— Прошу Вас, Вен, быть мне отныне старшим братом, а я уж, позвольте, стану младшим. И говорите мне, пожалуйста, «ты». Я ведь пришел сюда позже Вас, стало быть, так и полагается по закону. И что это за блажь на меня раньше напала? Как будто мы не могли заслужить что-нибудь получше, чем побои. Надо же мне быть таким болваном!
И Вен ответил:
— Все, что ты говоришь, сущая правда…
Итак, они побратались. То и дело они обращались друг к другу: «Не хотите ли Вы, Вен…», или: «Как ты думаешь, братец Ден…», — не потому, что им что-нибудь было нужно, а просто так, чтобы усладить свой слух. Как-то раз сидели они и сердечно беседовали о своей Собачьей Жизни. Болтали они, болтали, и вот Вен говорит Дену:
— Как это мы допустили, чтобы нас два раза побили Палкой? Нам нужно впредь зарекомендовать себя здесь достойными, усердными и верными собаками. У каждого в жизни есть Свое Дело, которому он отдает все старание и благодаря которому зарабатывает себе на Пропитание. Нам вот с тобой нужно охранять Дом Хозяина и его Добро. За это мы получаем жалованье. Так что давай, братец, распределим наши обязанности. Я буду лежать здесь, под навесом у двери, а ты сторожи в Переулке. В случае чего не зевай, сразу лай поднимай, а я услышу и прибегу. Что скажешь?
— Правильно.
Поклонился Ден Вену, пошел и улегся за Воротами мордой к дороге, чтобы она была как на ладони. Так он и лежал, дожидаясь, пока кто-нибудь не заглянет в Переулок. Уж он бы постарался облаять первого встречного, лучше не придумаешь. А Вен разлегся себе под навесом, время от времени поглядывая на Ворота и прислушиваясь, не лает ли братец Ден…
В общем дела у Псов пошли на лад. Свободное время они обычно посвящали беседам обо Всем Вокруг и о том, как избегнуть таящихся в жизни бед.
В один прекрасный день двое каких-то людей, шагавших по дороге, свернули в Переулок. Это были родственники Хозяина. Но Ден так горел желанием отличиться, что не стал даже приглядываться и принюхиваться по-настоящему. «Сразу видно, что это за молодчики, — подумал Ден. — Высматривают, где что плохо лежит. Сейчас я покажу им, как зариться на чужое Добро!..» И он со всех ног кинулся за Веном. Вен тоже не стал долго думать и гадать, а решил кусать и гнать этих людей со Двора. Оба Пса-Молодца с лаем набросились на незнакомцев, и пошла потеха: Ден и Вен хватали их за ноги, да не просто так, а до крови, рвали им одежду, да не как-нибудь, а в клочья и грозились загрызть их насмерть. Несчастные с воплями обратились в бегство. Псы же, в восторге от своей первой Победы, встали у Ворот и принялись обдумывать дальнейший ход Боя. Уж теперь-то Хозяин наградит их за Храбрость и Бдительность…
Хозяин, сидевший в Доме, услыхал шум и крики и выскочил во Двор, прихватив на всякий случай Палку. Подбежал он к Воротам и видит: его родственники, бледные и дрожащие, ноги в крови, полы в лохмотьях, кричат и отмахиваются на бегу руками от Псов-Молодцов. А те, рыча и оскалясь, снова пошли на Приступ.
Хозяин бросился к ним с поднятой Палкой:
— Ах, негодяи! Ах, подлецы! Ведь это же мои любимые бедные родственники!..