Пусть тираны будут свергнуты.
Именно это гласила табличка, встречающая нас перед последним испытанием.
На ней был изображён безликий мужчина в короне, повешенный на воротах собственного замка.
— А это на какой истории основано? — Хайд с любопытством осмотрел рисунок.
— Не знаю, что-то взятое из «сказа о Кровавом Генерале». — Элайза с сожалением подняла лицо к небу. — Не смогла заставить себя его прочитать.
И это было неудивительно. Настоящий сказ, написанный одним из богов руками старого некроманта, был полноценным оружием. Достаточно было отправить его в город, распространить среди жителей, как вскоре вы бы стали свидетелем ужасающей картины сумбура, безумия и человеческой жестокости. Слабые духом сходили с ума, убивая себя от страха. Злые же приносили свою плоть и кровь в жертву, в надежде ускорить возвращение Генерала, описанное в сказе. Лишь немногие выживали, но их сердца чернели, а в разуме селился чёткий образ Того, кто скоро выберется из своих оков. Мир в их глазах навсегда становился кровавым полем войны, а каждый увиденный человек — жалкой паствой, которой Генерал вскормит свою бессмертную армию.
По велению Святой Марии эта рукопись была уничтожена, но люди начали делать копии, дабы история сохранилась. Многие теряли разум, в попытке переписать текст слово в слово, поэтому начались поиски синонимов и разных лазеек.
Сейчас наиболее известен один вариант, написанный церковником. Но он достаточно сух и жалок. Нисколько не передаёт величие оригинала и тот первобытный ужас, который вселял настоящий сказ.
Читал ли я первоисточник?
Во-первых, сказ был уничтожен задолго до моего рождения. Во-вторых, даже имей я возможность, я бы не стал, я не настолько безумен.
— Мы пришли.
На этот раз нас встретила не жуткая фиолетовая поляна, предвещающая своим окрасом скорую драку и насилие, а красивое изумрудное поле, удивлявшее своей свежестью. Словно эту часть леса зараза и вовсе не коснулась. Оно было обильно усеяно цветастыми растениями, чьи ряды прерывались полосками прозрачной воды, что плавно переходили друг в друга, образуя сеть журчащих канальцев, рассекаемую мелкими рыбёшками.
Посреди сего чуда находилось небольшое возвышение, на котором были установлены Они — Врата. Именно так, с большой буквы.
Вдоль гигантской арки из красного дерева тянулись полосы неизвестных никому символов. Высеченные самим временем, они источали мистическое сияние, разливавшееся по округе и создававшее необычный аккомпанемент красок и звуков. Весь этот вид у меня вызывал смешанные чувства.
«Словно демоницу увидел. Вроде и хочется посмотреть на неё поближе, но страшно, до чертиков.» — появилась в голове нелепая аналогия.
Сами врата были обиты чёрной кожей, которую местами фиксировали металлические заклепки, размером с мой кулак.
— В чем суть последнего испытания? — спросил я у Элайзы.
— Он проверяет чистоту твоего сердца. Один из нас зайдёт во врата, а потом пройдёт какое-то испытание. Какое? Без понятия, его выдают сами врата.
— А откуда они вообще взялись?
— Их поставил Мерлин. — пожала плечами девушка. — Не знаю, где он их достал. Но именно эти врата самое важное и, по совместительству, самое сложное испытание. Здесь заваливалась большая масса испытуемых.
— А плохие люди проходили это испытание? — поинтересовался лучник.
Взгляд Элайзы погрустнел.
— Иногда тот, кто кажется тебе самым добрым созданием во всем Аркаиме оказывается простым лжецом и искусным манипулятором.
В ее словах было слишком много боли, чтобы не понять, что она говорила все на собственном опыте.
— Кто пойдёт? — встала перед нами Элайза.
Мы с Дэшем переглянулись. Нам не нужно было переговариваться, чтобы понять, что мы вдвоём явно не подходили под определение «доброты».
— Ну, — заметил наши действия Хайд, пожав плечами. — видимо я. Тогда я пошел…
Я резко схватил его за руку, не давая уйти.
— Подожди. Сначала пусть Элайза скажет, что бывает с теми, кто проваливает испытание.
— Они остаются внутри врат навсегда. Их судьбы даже мне неизвестны.
Взгляд переместился к лицу лучника. Он не боялся. Или, может, успешно это скрывал. Но была другая проблема. Почему-то боялся я. Слишком необычная для меня это была эмоция. Для кладоискателя, прославившегося своей отбитостью, испытывать такое было чересчур странно. Даже перед той группой из «Мертвой Луны» я не испытывал ужаса, а тут…
Немного сбитый с толку от своих эмоции, я все же смог отпустить парня.
«Он самый лучший вариант для этого испытания. Единственный из присутствующих, кто может справиться.» — сжал я свою тревогу до маленького комка, выбрасывая в несуществующую урну.
— Удачи. — неестественно сухо бросил я другу, присаживаясь на землю прямо там, где стоял.
Хайд показал мне большой палец, кивнул Элайзе и Дэшу, а затем последовал к вратам.
Когда фигура маленького человека замерла перед этим гигантским сооружением, переживаний стало ещё больше. Неужели я так беспокоился об успехе испытания? Или может я беспокоился об?…
Да нет. Вряд ли. Бред.
Лучник уверенно толкнул двери, открывая нам вид нам на то, что мы не должны были видеть.
Все кроме зеленоволосого, я, в том числе, резко попадали лицом на землю, с криками начав тереть глаза.
Их не щипало, нет, их жгло! Словно на мои веки пролили кипяток, а на сами глаза уронили чан ртути. Боль тянулась от глазниц до самых мозгов, раскалёнными иглами пронзая каждый мой нейрон. Мышцы сводило в судороге, а кости как лоскуты дешевой ткани начало рвать. Мучения были столь долгими, что казалось, что с меня уже стекает кожа.
Прекратилось все внезапно, словно по чьему-то щелчку.
— А-хааа… А-кхаааа… — упав ещё ниже мы задышали, пытаясь, нет, не пытаясь ничего.
Тело двигалось само. Разум же старался удостовериться в собственной целостности. Мое сознание проверяло, жив ли я.
Весь вспотевший, я перевернулся на спину, прикрывая глаза. Спрашивать у остальных, в порядке ли они, не было никаких сил. Их сейчас хватало лишь на то, чтобы дышать. Даже для дум и каких-либо мыслей не было энергии.
Сколько мы так лежали? Не знаю, я не считал. Не хотелось даже пытаться держать в уме какие цифры, был страх, что мозг от этого лопнет.
— Все живы? — наконец получилось привести рот в движение.
— Хааа…. Хааа… — попыталась ответить девушка.
Дэш просто промычал.
Что мы увидели? Я и сам не до конца понимаю. Та картинка, приведшая нас в такое состояние, не имела четких форм. Она была жидкой, консистенции лавы. Отдаленные образы чьих-то фантазии смешивались друг с другом, создавая новые истории и легенды. Как будто нас окунули в голову к ребёнку, впервые открывшему для себя мир выдумок. И слишком много власти было у этого ребёнка.
— Что это было? — прокряхтел воин, придя в себя.
— Не знаю. — замотала головой Элайза. — Но если мы будем это обсуждать и копаться в произошедшем, то точно будет хуже.
В её словах было зерно истины. В маленьком фрагменте, что нам показали врата, чувствовалось присутствие чего-то Божественного. И боги просто ненавидят когда люди лезут в их дела.
«Хотя сами в наши носы суют только так. Мудаки.» — зло стукнул я по земле, садясь.
Хайд уже пропал.
Я приобнял меч в ножнах, используя его как опору. Пока лучник не вернётся, я взгляда не отведу от этих врат.
— С ним все будет в порядке. — опустилась на мое плечо женская рука.
От неё пахло листьями и виноградом, прямо как от Нуга.
— Не трогай меня. — раздраженно стряхиваю её ладонь. — И без тебя знаю, что все будет в порядке.
— Я тебе не нравлюсь, да? — со скрытой тоской спросила девушка. Впрочем, какое мне дело до чувств обманщицы и шантажистки.
— Да. — незамедлительно отвечаю, отмечая, как от моих слов дёрнулась Элайза. Губы сами собой расплылись в кривой улыбке. — Да и я вам не по нраву, согласитесь.
Дэш фыркнул, откидываясь на спину. Парень собирался вздремнуть.
— Не то чтобы ты мне не нравишься. — погладила свою шею Элайза. — Просто такие как ты, они обычно, они…
Она в небольшой растерянности отвела взгляд, затеребив уже локон волос, спадавший на её выступающую ключицу.
— Такие, как я? Это какие?
— Они… — девушка вдруг замолкла, что-то видно вспомнив, или кого-то. — Неважно.
Я усмехнулся, отмахнувшись от неё.
— Понятно.
Так мы и замолчали. И если честно, в тишине мне было спокойнее. Только компания болтливого лучника меня устраивала, а когда его не было, хотелось наслаждаться пением птиц. Если бы они только пели.
На небе не было никого. Пусто и одиноко. Но зато, хватало простора для раздумий.
Меня всегда интересовал один вопрос. К чему моя душа лежит? К лесной самобытности и умиротворенности? Или же к городской суете и шуму? Первое для меня всегда ассоциировалось с работой. Бесконечные стычки с монстрами и наёмниками. Постоянные выискивания кладов и следов дичи. С другой стороны, людские поселения тоже не по мне. Не такой уж я и социальный. А вот Хайд идеально вписывается в этот мир общения и знакомств. Карнавалы, выставки, балы, это все его.
Вот у дворфов спокойно. Все угрюмые, своей работой озабочены. Никто к тебе не лезет. Да и выпивка у них что надо.
«Правда, как они дерутся по пьяни…» — рука по привычке потянулась к челюсти.
Было весело вспоминать тот день, когда пятнадцатилетним мной сломали барную стойку.
— А тебя я почему бешу? — обратился я к Дэшу. — Мы раньше случайно не пересекались?
Технически, свою деятельность кладоискателя я начал с двенадцати лет. Скрыть лицо маской и притвориться карликом было не трудно. С такой же простотой мне дался начальный ранг. И за свою не короткую карьеру я повстречал много людей. Начиная от бывших королевских стражей, заканчивая ведьмами и драконолюдами.
— Я о тебе слышал. — приоткрыл один глаз Дэш. — Убийца, а не кладоискатель.
— По профессии я все же кладоискатель. Да и давай на чистоту, ты тоже выглядишь как тот, кто пролил немало крови.
— Я, может, и проливал кровь, но ты проливал и слёзы. Среди кладоискателей не в почете те, кто убивает своих же.
Среди кладоискателей нередки случаи, когда по нахождению клада начинались конфликты по поводу разделения добытого. Иногда доходит и до насилия. Стоит ли мне говорить, что когда кладоискатели узнают, что ты молодой пацан, а не умудренный жизнью низенький мужчина, то хотят забрать твою долю?
Жалко ли мне было родных тех кладоискателей, которых мне пришлось убить? Нет, это не мои проблемы. Окажись я в прошлом, в тех же самых обстоятельствах, сделал бы то же самое, а может даже больше. Ведь раз обо мне ходят плохие слухи, то мой меч упустил пару болтливых языков.
— С каких пор наёмник знает расклад дел у кладоискателей? — сощурился я. — Ты раньше им работал?
На это воин промолчал.
Наёмники, в отличие от тех же кладоискателей, обладали более плохой репутацией. У них могли заказать что угодно. От кражи красивой блузки у принцессы, заканчивая охраной кого-то или, опять же, убийством какой-либо твари. Они были хуже нас в том плане, что их работа была более грязной, но за людскими головами как убийцы они не охотились. Некий средний вариант.
«Серые». Так их презрительно называют. Потому что относительно морали они не белые как кладоискатели и не черные как убийцы. Про белизну кладоискателей, опять же, все спорно. Среди них хватало и таких индивидов, как я.
И обычно, в наёмники идут два типа людей. Те, кто не любят работать в команде, ведь, чтобы искать клад нужна целая экспедиционная группа. И те, у кого не задалась карьера кладоискателя по тем или иным причинам. Вот например за убийство невинного кладоискателей с тряпками гнали прочь.
Моя ситуация не котировалась, ибо в моем случае все считалось самообороной. Жестокой и, признаюсь, иногда лишней, но самообороной. Но это конечно же не отгораживало меня от образа «кровожадной дряни».
Хотя в этом были и плюсы. Когда тебя бояться, к тебе меньше лезут. Но вот от назойливого Хайда меня это не спасло.
«И снова, все мысли возвращаются к нему.»
Зубы заскрипели и я не сдержал шепота:
— Возвращайся же уже, придурок.