Соу не стал изобретать велосипед, а предложил повысить магический фон там, где нужно знахарке: в доме, во дворе, курятнике или ещё где-то.
Сперва Гория отнеслась с подозрением к столь щедрому предложению. Странный “друг” Мираи не просил денег или ответной услуги за свою помощь. Причём он не собирался использовать накопитель, или проводить какой-нибудь запрещённый[1] ритуал. Нет, он просто планировал израсходовать часть собственного резерва. Разумеется, она отказалась. Но пока они говорили Соу уже высвободил ману.
За две недели, с помощью Линга, он научился худо-бедно управлять этим процессом. Интуитивно Бесстрашный уже понимал, как и что он должен сделать, чтобы высвободить безвредную для окружающих (людей, животных и растений) концентрацию. Более того, Соу научился регулировать дистанцию. Максимально он мог увеличить её в три раза, что вело либо к дополнительному расходу маны, либо пропорционально снижало количество маны в окружающем пространстве. Магистр Флаттер сказал, что такое огромное расстояние беспрецедентно и пошутил, что Соу, рано или поздно, случайно создаст себе фамильяра…
Как и любой профессионал, Гория оказалась весьма чувствительна к изменению магического фона. Но, когда она почувствовала неладное, было уже поздно. Бесстрашный сделал то, что собирался. Без её согласия.
Несколько минут подряд знахарка самозабвенно костерила Соу. Периодически угрожая ему разными карами: от надирания ушей до импотенции. Делала Гория это, в основном, для себя — в качестве эмоциональной разрядки. Потому как Бесстрашный не реагировал на её слова: не кричал в ответ, не трясся от страха, даже не спорил, — просто сидел и слушал.
Успокоилась она так же резко, как и взорвалась. Походила по комнате, прислушиваясь к новым ощущениям, а затем, как ни в чём не бывало, отправила его во двор — сделать тоже самое на грядках.
Соу узнал имя второй девочки — Лисия. Её знахарка загнала в дом, приказав накрыть на стол. Ирда продолжала шуршать в сушилке, а Марика — старшая, которую Гория изначально и планировала припахать к готовке, куда-то пропала. И, судя по бешеным глазам знахарки, эта самоволка дорого обойдётся девчонке.
Уже через пол часа Соу сидел за столом и пил отвар, по вкусу напоминающий зелёный чай. Из выпечки у Гории неожиданно обнаружились пирожки из пресного теста, к ним в комплекте подавался белоснежный мёд. Всё вместе получалось очень даже недурно.
— Я завтра чуть пораньше приду. Повторить процедуру. Могу сегодня вечером заглянуть…
— Совсем сдурел, рассаду хочешь мне выжечь? — Только-только успокоившаяся старуха снова вскочила и заорала на гостя, но быстро смягчилась. — Можешь прийти, дня через три, не раньше. — Заметив, что её ответ расстроил Соу, Гория пощупала лоб и проверила зрачки у гостя. — Да что с тобой не так? Тебе что, ману некуда девать? Я даже не спрашиваю, зачем оно тебе надо. Взялся на мою голову. Хрен с горы. Не от мира сего….
Соу пожал плечами, а знахарка продолжила ворчать себе под нос, делая недовольный вид.
— Можете спросить, я отвечу. Но вы всё равно не поверите… или не поймёте, никто не понимает. — Старуха скептически посмотрела на Бесстрашного, но промолчала. — Уважаемая Гория, может я ещё как-то могу помочь? Я всё равно буду сжигать ману физической компенсацией.
— Я смотрю, у тебя её как говна за баней, но контролировать… А скорее всего ограничивать, уже сформированный вектор магического потока ты не можешь…
— Что… То есть как вы догадались? — Бесстрашный с неподдельным удивлением посмотрел на знахарку.
Честно говоря, он даже не знал, что существует такое понятие или магонаучный термин, и лишь по контексту догадался о чём идёт речь. Ему действительно было любопытно, как старая бабка из глухой деревни поняла то, что он выяснил опытным путём, да ещё и потеряв двести сорок золотых.
— Иначе ты бы золотом гадил, просто заряжая камни-накопители. Иди за мной, обалдуй…
Последние слова он не расслышал, так как Гория уже вышла. Ему оставалось только восхищаться проницательностью первой наставницы Мираи и догонять её.
Задание, которое придумала знахарка было как раз под стать Бесстрашному: никакого изящества, только сила и разрушение.
Недалеко от её владений росло огромное дерево, шесть или семь метров в обхвате. Мало того, что из-за этого зеленого великана она не могла расширить свои посадки, так он ещё и сам стал домом для нежелательных соседей. Крону облюбовали громкие птицы, но это было ещё терпимо. Гория не выращивала у себя то, что могло их заинтересовать, зато в корнях завелись крысы.
Два года назад их завезли вместе с зерном. Из дома знахарка их худо-бедно вывела, чай не кисейная барышня. Но смышлёные бестии нашли себе пристанище неподалёку. И теперь периодически подворовывали что могли, а что не могли — портили.
Решить проблему радикально Гория не разрешила. Во-первых, Соу не лесоруб — непонятно, куда завалится дерево. Во-вторых, птичкам надо ещё месяц-другой — поставить птенцов на крыло, и в-главных, деревенские опростались — вот пусть они и мучаются: пилят, рубят, валят, корчуют и вывозят. Она уже договорилась на зиму. Так что нечего лишать людей наказания. Но, если он потравит ей крыс сейчас, ничего страшного не случится. Начинать он может прямо сегодня, а вечерком она с девочками, на всякий случай, огородит участок, чтобы туда никто из местных дурней не забрёл на свою голову.
*
Домой Соу возвращался с чувством приятной усталости, как после хорошей тренировки. Сразу бахать Викторией он стал, задача стояла потравить, а не распугать. Так что повышать магический фон нужно медленно, чтобы животные не почувствовали опасность. Гория сказала, что недели, хватит. А это и так намного быстрее чем она рассчитывала.
Бойкая старуха Соу понравилась. Бесстрашному даже показалось, узнай она его статус — всё равно продолжила бы ТЫкать и постоянно ругать. Помимо избавления от излишков маны, он наколол дров, принёс воды, подправил изгородь, а в конце ещё и огородил кольями место своей антимедитации. Сам.
Вместо благодарности Гория его обматерила, но девочки вынесли ему в дорогу маленький сверток с пирожками. От себя Ирда добавила, что давно не видела наставницу такой доброй.
Поплутав минут сорок по лесным тропинкам, Соу вышел к имению где его ждал очередной сюрприз.
Двое весьма прилично одетых всадников о чём-то беседовали с одним из приставленных к нему гвардейцев. Двое других в это время держали Квента. Судя по тому как тот выглядел и что кричал, приказчик собирался наделать глупостей, последний раз в жизни.
Весь внешний вид и поведение молодых людей говорило о знатном происхождении. А то, что местная аристократия поголовно умеет держать шпагу, Соу прекрасно знал на своей шкуре. Плюс разные амулеты, которые вряд ли есть у бывшего десятника.
— Добрый день, уважаемые. Меня зовут тэй’Соу Бесстрашный. С кем имею честь разговаривать?
Всадники удивлённо переглянулись, но слезли с коней.
— Арс и керрийский дворянин? — Один из благородных не смог скрыть эмоций, а Соу наконец заметил, что оба подростка в состоянии неслабого алкогольного опьянения.
— Прошу прощения за своего друга, тэй’Бесстрашный, меня зовут Роберт Ситтис. Барон, когда батюшка уйдёт на покой — граф. — Парень глупо хихикнул и продолжил. — А это мой друг — баронет Вирас. Старший сын доблестного, но слишком строгого барона Вираса.
— Дорогой тэй, можете звать меня Янг. — Парень, что спутал Бесстрашного с северным народом Каланда, едва держался на ногах, но сделал несколько шагов вперёд и протянул Соу руку.
— Прошу прощения тэй, а кем вы приходитесь баронессе? — Графский сынок был явно потрезвей своего приятеля.
— И где инквизитор? Мы хотели завс…за-вс… — Янг вдохнул, выдохнул, собрался с мыслями и всё-таки выговорил слово, — за-сви-де-тель-ствовать наше паш… поч… Почтение. Ему.
— Вы тоже маг… — Молодой барон попытался посмотреть на Бесстрашного с подозрительным прищуром, но у него не получилось.
— Собака хромоногая, а ну иди сюда! Куда ты дел магистра-инквизитора? — Янг попытался достать оружие и броситься на Квента, но запутался в портупее, споткнулся о ножны, поскользнулся, упал и затих.
Соу перевёл взгляд с лежащего паренька на его более дееспособного товарища.
— В некотором смысле… я лекарь и отец будущего ребёнка магистра Квиллис.
Молодой дворянин думал несколько секунд, соображая ровня ему собеседник или нет, и как себя вести.
— Поможете мне поднять своего лучшего друга? — Видимо Бесстрашного отнесли в категорию достойную общения.
Пока Роберт помогал Янгу сохранять вертикальное положение, Соу подошёл к Квенту, за разъяснениями.
Спровадить их? — Соу кивнул в сторону парочки молодых дворян, из-за которых работники перестали сновать по двору, и наступило необычное затишье, даже гуси притихли. Все ждали развязки.
Если сможете… — Бесстрашный заметил, что Квента аж трясёт от негодования. — Сучёныш приехал за Ладой, но я его, скорее, сам проткну, чем отдам её. Ещё старый герцог запретил право первой ночи, а община выкупила девку, но господам моча в голову ударила… — Бывший десятник сплюнул на землю. — Мы для них пустое место…
Понятно… Прикажи принести самое мерзкое и забористое пойло, что у вас гонят, и две, нет, три рюмки… Или из чего там эти пьют?
*
Через “по одной за: знакомство, встречу, дружбу, погоду, удачу, короля, магов и т. д.” Янг уже просто лежал в телеге, изредка подавая признаки жизни. Роб хоть и не мог стоять, но пытался оседлать лошадь, запряжённую в эту самую телегу. Барон Ситтис клялся в преданности и приглашал на охоту своего нового друга.
С горем пополам обоих подростков всё же спровадили, а Соу направился к Квенту. За разъяснениями.
Веянг Вирас (он же Янг) — первенец барона Вираса. Роберт Ситтис, как он и представился, был старшим сыном и наследником местного графа. Которого Квент и подозревал во всех несчастьях, что обрушились на земли Мираи. В подельники приказчик записал остальных соседей вроде Вирасов, Аблисов, Ваддисов… Пока был жив барон Квиллис, вся округа сидела тихо. Его побаивались и уважали.
В отличии от крестьян, бывший десятник описал старого барона как лихого рубаку, решительного, смелого, но скорого на расправу. И в то же время великодушного и отходчивого. С годами характер барона смягчился, но даже ещё при нём (когда Квент стал приказчиком), старик насмерть забил пастуха, по чьей вине две тёлки и бычок поломали ноги. Барон потом, сожалел об этом и помог семье убитого… Но потом.
Как только старик утонул на охоте, хотя знал местные топи как свои пять пальцев, на баронство посыпались беды. Сгорела мельница вместе с мельником, и квиллисским крестьянам пришлось возить зерно к соседям. А это крюк в пол дня, да и не за спасибо его мололи, а за деньги и притом немалые.
Прошлой осенью, как-то подозрительно прошло половодье. Дождей сильных не было, но река смогла разбить южный мост, ведущий в земли герцогства Лассар. После чего все соседи подняли пошлину на товары как вывозимые из баронства, так и ввозимые. Торговать стало просто невыгодно.
Четыре месяца назад перестали приходить письма от Мираи, да и сам Квент не мог отправить весточку. Два раза он посылал людей, но оба раза их грабили и убивали разбойники. Которых никогда не водилось в этой глуши. Бывший десятник скорее бы поверил, что орки перелезли через скалы, чем в то, что в Марроу завелись бандиты.
А сегодня, в день предполагаемого приезда, о котором говорилось в НЕдошедшем письме, в поисках инквизитора заявился графский сынок…
Но главным (хоть тоже косвенным) доказательством был мотив. Деньги под залог земли барону Квиллис дал граф Ллойд Ситис.
— Поэтому, если Мирая не вернёт заём…
Квент не стал договаривать, но Бесстрашный и так его понял. Но, был один момент, который Соу не давал покоя.
— Кое-что не сходится: они не могли специально искать Линга. На что они вообще надеялись? Если всё, как ты говоришь, инквизитор по щелчку пальцев выведет их на чистую воду. Приехав сюда, они сами себе подписывали смертный приговор… Но я с тобой согласен — слишком много совпадений.
Соу отхлебнул местной настойки, которой нейтрализовал молодёжь. Ему понравилась кислинка во рту пока пьёшь и легкий туман в голове как послевкусие. Квент утверждал, что тем количеством, которое уважаемый тэй вылакал с благородными молокососами, можно свалить матёрого кабана. Так-что, он не исключал, что у барона Вираса смениться наследник…
Приказчик, глядя на гостя, налил и себе немного. Выдохнув, он выпив залпом, шумно крякнул, поморщился, сделал глубокий вдох и только после этого достал из верхнего ящика стола несколько бумаг.
— А вот тут как раз всё понятно. Из того, что я прочитал в письме от Большого Круга и из приказа Верховного Инквизитора, выходило, что и вы, и хозяйка в большой опале, а магистр Флаттер ваш надсмотрщик. — Хромой Пёс недолюбливал магов, но вбитая в голову субординация не позволяла вслух обращаться к ним на «ты». — Я уверен, граф подумал точно также… и просчитался. — Квент почесал щетину на подбородке, что говорило об активном мыслительном процессе. — Я так понимаю, вы сильный маг, тэй’Бесстрашный?
— По местным меркам — очень… — Соу не хотел раскрывать все детали, поэтому решил сменить тему. — А что вы (Бесстрашный решил платить Квенту той же монетой) там говорили про девушку и какую-то ночь?
— Пьяные ублюдки захотели развлечений и вспомнили старый обычай — если молодожёны из крепостных, хозяин имеет право, так сказать, опробовать невесту. Никто этим давно не пользуется, а прошлый герцог Марроу его вообще отменил. Даже больше — теперь деревенская община может “выкупить” невесту из деревни другого феодала, без его прямого разрешения. Если же он даст запрет, то сам обязан выплатить отступные крестьянам. — Рассказывая о юридических тонкостях Квент даже улыбался, но под конец снова нахмурился, как обычно. — Только я о таком ни разу не слышал. Плетей дать могут, в солдаты сослать — тоже могут, даже ссильничать могут и потом пару грошей на приданое подкинуть — это всё да, но с подневольными по закону и по справедливости….
— А Лада это…
— Девушка из деревни Вирасов. Наша община помогла жениху с выкупом, но молодому барончику этого показалось мало… Сливок отведать захотел, кошак драный! — Захмелевший ветеран от души бухнул кулаком по столу. — Извините, тэй… Спасибо, что помогли…
— Не за что, лучше скажи мне, часто к вам заезжают соседи?
Соу вдруг стало интересно, как Квент до этого выпроваживал незваных гостей с земель Мираи.
— На моей памяти не очень. Это не приветствуется у дворян, да и, по большому счёту, Робу со своей свитой нечего тут делать. Они в основном куралесят в Лааде, но видимо что-то случилось в городе, и он вернулся домой…
Некоторое время два бывших солдата: молодой и старый, — сидели в тишине. Первым нарушил молчание Квент.
— Ходят слухи, вы с нашей ведьмой познакомились, и она уже вас припахала во всю? Могу попробовать поговорить с ней, чтоб отстала.
— Не стоит, сам как-нибудь разберусь. — Соу махнул рукой и оформил им ещё по одной, а Квент с облегчением выдохнул. Он явно не желал что-то просить у Гории, и тем более требовать.
— Тогда спокойной ночи, тэй. Завтра рано вставать… — Хромой Пёс взял рюмку, с громким выдохом осушил её и покинул гостиную.
*
Деревенские будни для Соу теперь выглядели приблизительно так: зарядка (просто по привычке), завтрак, помощь Гории. Если знахарка разрешала, он высвобождал немного маны на огороде и в доме, в противном случае всё шло “дереву под корни”. К концу первой недели в радиусе двух метров от того места, где обычно сидел Соу, не осталось ни травинки — только голая земля покрытая светло серой вязкой тяжёлой пылью. Гория дала ему серебряную шкатулку и попросила (приказным тоном) собрать немного этого вещества.
Кора дерева, попавшая в область повышенной концентрации мана высохла и также покрылась этим налётом. И, судя по всему, столетний великан погиб — дал дуба.
Избавившись от “лишней” маны, Бесстрашный уже занимался настоящей физподготовкой, без эффекта магической компенсации: кросс, отжимания, приседания. С подтягиваниями вышла заминка — стоило дать чуть больше усилий на кисти, и здоровенная ветка ломалась словно сухая травинка.
Далее шёл обед. Один раз его пригласили к столу у знахарки, но Гория потом ещё два дня разорялась, что такого кабана не прокормить. Дескать он один съел за раз, больше чем она с девочками за неделю…
После обеда Соу помогал в кузнице. Помогал — громко сказано. В основном он смотрел, иногда держал. Два раза ему доверили постучать огромным молотком по заготовке.
Иногда Соу брал арбалет, но не для охоты, а просто пострелять. На заднем дворе ему сделали мишень-чучело.
Примерно в это время приезжал сын герцога со своими друзьями (каждый раз новыми) и все вместе они ехали развлекаться…
Соу испытывал двоякие чувства. Первого раза ему вполне хватило, чтобы понять: у него нет никаких общих интересов с этими избалованными великовозрастными засранцами. Но и послать их куда подальше он не мог. Иначе они будут кошмарить местное население (не только крестьян Мираи) вообще без какого-либо пригляда и границ.
Будучи гостем, Бесстрашный не хотел открыто конфликтовать со знатью Марроу, поэтому, чтобы Роб с подельниками ничего не сломал и никого не покалечил, Соу как можно быстрее спаивал их до состояния невменяемости. Благо, охочие до веселья детишки, сами ему в этом помогали.
Бесстрашный хоть и воспринимал их как подростков, но в каких-то вещах они были гораздо “старше” своих сверстников с земли: например, у Роберта в девятнадцать уже было двое детей (это только законных), а Веянг к семнадцати убил уже двух человек, одного на дуэли. Дола Аблис, единственная девушка в их компании, вылетела с четвёртого курса школы Бриата из-за систематического незаконного применения магии. С учётом того, что маг может фактически безнаказанно убить человека только за одно оскорбление, Соу не представлял, что же она творила, чтобы выпасть за рамки закона. Керит Ваддис — отец в шестнадцать, завсегдатый кабаков и иных злачных мест в Бриате и Лааде, несколько дуэлей, и куча мелких правонарушений… И подобных приятелей у будущего графа Ситтиса хватало.
По местным меркам, это были типичные молодые дворяне. Если и не будущие сливки общества, то значительная их часть. Бесстрашный же от бравурных рассказов захмелевшей молодёжи тихо сатанел, мечтая если не придушить, то хотя бы выбить им всю дурь из башки.
Когда-то Бесстрашный себя считал трудным подростком, но по сравнению с ними он был мальчиком-зайчиком: хулиганство и разбойные нападения ради шутки — это наиболее безобидное, чем они хвастались.
И самое паскудное, что своё поведение они считали вполне приемлемым и достойным дворянина. А подловить где-нибудь и изнасиловать подневольную молоденькую девушку, считалось в этой компании едва ли не доблестью. В их понимании босоногая немытая крестьянка должна быть благодарна, за то, что господин облагодетельствовал её своим вниманием.
Если девушка сбежала, то она всего лишь играет, кокетничает или глупая не понимает своего счастья. Но если дала отпор (ударила, поцарапала, укусила), то это нападение на дворянина; минимальное наказание — пять ударов плетью.
Слушая подобные истории Бесстрашный сжимал кулаки и вливал в себя как можно больше самогона, чтоб не поубивать паразитов на месте. Спасало подростков только то, что он как мантру повторял поговорку про свой устав, и, что все эти истории произошли до его приезда.
Но нервы его были на пределе. Последние пару ночей ему стала сниться какая-то белиберда: он в образе то ли хомяка, то ли крысы пробирается в чужой дом и, пока хозяева спят или не видят, тихонько там обживается.
*
(Поместье Ситтис. Несколько дней назад)
Роб следил взглядом, как на фоне заходящего солнца отец меряет шагами комнату. Когда высокая сухая фигура исчезла из поля зрения, он наблюдал за занавесками. Легкие, даже ажурные (их выбирала ещё мать), они колебались от самого лёгкого осеннего ветерка, украдкой проникавшего в комнату и дарившего ему редкие секунды облегчения.
— И зачем ты это сделал? Доволен собой? Чего ты добился? — Мужчина знал, что сыну сейчас тяжело поворачивать голову, но всё равно перемещался по комнате.
— Я не боюсь ни хромого смерда, ни этого безродного недоучку…
— А инквизиторов не боишься? Не переоценивай свою защиту. Она спасёт от простых заклинаний мозгодёра, но если он целенаправленно начнёт потрошить твою память, то узнает ВСЁ! — Граф встал напротив сына. — Ладно, не всё, но достаточно… Роб, мальчик мой, отвага и безрассудство не одно и тоже.
— Мы не знали, что этот инквизитор окажется другом этому Бесстрашному. Ты сам сказал, что он наш потенциальный союзник…
— Я сделал неверные выводы из-за недостатка информации. — Признав оплшность граф снова начал ходить напротив окна. — Не повторяй моих ошибок… Гвардейцы, что с ним остались подозрительно молчаливы. Вообще ничего не говорят об этом маге… Кстати, почему он маг, если его лишили статуса? — мелочь, но Ллойду показалось это подозрительным.
— Видимо он очень силён, и его титул лишь формальность… — Роберт попытался дотянуться до графина рядом с кроватью.
— Почему ты так решил? — Отец заметил шевеление и остановился.
— Наша магистр-стерва купила у него первенца, а она помешана на силе…
— Понимаю… — Ллойд Ситтис подошёл к графину, налил холодной воды и протянул кубок сыну. — Я съезжу в Лаад, попробую там узнать, кто этот тэй’Бесстрашный… Что за наглое имя “бесстрашный”? Как будто он сам себе его дал.
— Что мне делать? — Роб уже пришёл в себя и второй стакан смог налить самостоятельно. — У крестьян амбары ломятся от зерна, а дождей давно не было, может случится пожар…
— Нет. — Граф строго взглянул на сына. — И амбар, и зерно и, даже, крестьяне скоро станут нашими. Так что, не порть свою собственность, без необходимости… Если не знаешь, чем заняться, лучше попробуй вытащить из этого Соу ещё что-нибудь полезное. Но будь осторожен, веди себя с ним почтительно. Если он по силе близок к магистру, не стоит сразу делать из него врага. Возможно, имеет смысл его купить… Сосредоточься на этом, ты понял меня, сын?
***
— Ба-бу-шка-а! — Крик Ирды раздался в тот момент, когда знахарка дистиллировала зелье лечения в лаборатории.
Если лентяйка опять вместо готовки считала ворон и не уследила за кашей… Гория уже вытянула прут из забора, чтобы хорошенько выпороть малявку, но дело оказалось куда как более серьёзным.
Девочка стояла в углу комнаты смешно спрятавшись за ухват. Гории даже спрашивать не пришлось. Ирда во все глаза таращилась на обеденный стол, где на домотканой скатерти стоял горшок с ароматной, свежесваренной кашей. А на нём, слегка сдвинув рушник, сидел маленький, молодой крысёныш с ложкой в передних лапках.
Животное удобно устроилось на краю так, чтобы не обжигаться. А чтобы ещё и не рисковать свалиться в горшок, оно ловко опускало ложку, цепляло несколько зёрен (стараясь выловить маленькие кусочки сала), вытаскивало их и с удовольствием отправляло в рот. Причём наглая тварь уже заметила, что её обнаружили, но даже не подумала прекращать трапезу.
— Это она, это она. Я же говорила! Это она. — Почувствовав подкрепление в виде наставницы, Ирда осмелела и начала тыкать пальцем в грызуна, всё ещё сохраняя при этом приличную дистанцию.
— Что ты говорила? — Гория раздражённо осадила девочку. — Все и без тебя знали, что это одна из крыс. И разуй глаза, дурёха. Это ОН а не ОНА. Вон какой хвост.
Уже на четвёртый день, крысиное гнездо в корнях дерева погибло. Но не успела Гория обрадоваться, как на следующую ночь одна из бестий пробралась в дом. Пришлось вновь ставить ловушки и рассыпать по углам яды, но смышлёная тварь оказалась умнее своих покойных товарок.
Днём хитрый крысёныш где-то отсыпался, скорее всего даже не в доме, а ночью хозяйничал по закромам. Причём ловушки мелкий гадёныш либо обходил, либо обезвреживал, а отравленное зерно просто не трогал.
И вот, потерявшая всякий страх тварь, учуяв аромат пищи, пришла в наглую воровать у них еду.
— Я тебя… — Гория замахнулась прутиком, и даже сделала два шага вперёд, но крысёныш как раз вытащил из горшка кусочек сала и теперь смаковал лакомство. Разумеется, он проигнорировал её угрозу.
— Я позову Лисю, пусть она из пращи его собьёт, или пусть Марика убьёт его магической стрелой. — Ирда стала наперебой предлагать способы избавления от крысы чужими руками.
— Ага, может ещё магистра позовёшь, чтобы он армагеддоном бахнул? — Знахарка отдала девочке прут и подошла к столу. Самое удивительное, что животное никак не отреагировало на приближение человека. — Я узнаю эту наглую рожу. Толку пшик, зато жрёт за троих. Что встала? Зови остальных пока не остыло.
[1] Любые жертвоприношения, даже животных, приравнены к некромантии и строжайше запрещены. Со всеми вытекающими последствиями.