На утро третьего дня Бесстрашный входил в ворота Бриата. За двое суток в пути он узнал кое-что новое про магию и магов. Оказалось, что благодаря компенсации они, теоретически, могут не есть и не спать. Замедляется скорость восстановления маны, но для Соу это было скорее не проблемой, а решением. И почему он раньше не догадался об этом? А ещё у него было много времени подумать о том, какую глупость он сотворил в очередной раз.
Из ссыльного, но всё ещё уважаемого мага он превратился в беглого преступника, обвиняемого в запретной магии и убийстве дворянина.
А ведь только-только попав в этот мир, не прикладывая никаких усилий, он оказался едва ли не на вершине пирамиды иерархии. Он не ломал ногти, выкарабкиваясь из рабства и нищеты; не проливал кровь, прорубаясь к власти; не ломал голову над интригами, собирая по крупицам собственную империю… Нет, всё досталось ему почти даром.
Вывод Бесстрашный сделал очень простой. На словах отрицая полученную от Игроков магию, на деле он во всю пользовался её плодами — властью и силой. Одурманенный своей избранностью, не боясь наказания, не встречая непреодолимых преград и не заботясь о последствиях, он делал что хотел. Поэтому и оказался именно там, где находится… Вот зачем пешкам придумали испытательный срок.
Выход из сложившейся ситуации Соу видел один: забрать Сольди и покинуть Керрию. Здесь его больше ничего не держит. Даже Мирая с ребёнком только выиграют, если он навсегда исчезнет из их жизни.
К сожалению, девочке придётся бросить школу. В идеале хорошо было бы дать ей время закончить учёбу (хотя бы этот год). Однако Бесстрашный понимал, что это мало что изменит. Переводной экзамен она не сдаст, поэтому забрать её лучше прямо сейчас. Кто знает, сможет ли он вернуться за ней через год?
Также требовалось решить, куда им отправиться? В Каланде, вроде как, маги с его главным столпом не приветствуются. В халифате… вообще не понятно, что происходит, но западных соседей там издавна не любят. Можно было бы податься на Огненный Берег, но уж слишком он далеко. Тем более это другой континент, другая культура (не то чтобы Керрийска стала ему родной).
Остаются южные королевства — не самые спокойные земли. Но люди же там как-то живут… Плюс в условиях перманентных междоусобных войн у Бесстрашного не будет проблем с поиском заработка. Да и из герцогства Лассар до них рукой подать.
А ещё Бесстрашный пытался придумать, где быстро достать деньги. Ведь они понадобятся для путешествия, для начала новой жизни на новом месте, и на найм гувернантки для Сольдии…
В качестве способа Соу вполне серьёзно рассматривал вариант “снять шкуру” с какого-нибудь крысиного барона в Бриате. Последствия его уже не волновали. Главная проблема заключалась в нехватке времени. Если инквизитор успел сообщить о нём, то даже встреча с директрисой школы станет нетривиальной задачей.
Убивать невинных людей, исполняющих приказы он не хотел. Честно говоря, весь его опыт в этом мире говорил (кричал и вопил), что убивать нельзя. Не убей он Амура — не поссорился бы с Игроком и другими попаданцами. Не устрой он бойню в Хромом доме, его бы не лишили звания магистра и не выперли бы из столицы. Не прикончи он Роберта… А с другой стороны, мог ли Бесстрашный поступить иначе? Да, у него не было бы большинства нынешних проблем, но в Ларха погибли бы маги, а Червь замучил бы Найю и Сольди, да и Роб… Вряд ли одурманенный безнаказанностью мажор исправился бы.
Разумеется, Соу заметил иронию в своих рассуждениях. Он не считал себя положительным героем и не искал оправдания своим действиям. Он просто пытался понять, как ему поступить в следующий раз? Пока он нёс ответственность только за себя, ответ был однозначен и очевиден. Вызывать огонь на себя, умереть, но не сдаться, не жалеть ни врага, ни себя, — так его воспитали, таким он вырос…
Но теперь с ним будет Сольди. Имеет ли он право пожертвовать собой, ради других или в первую очередь он должен думать о ней?
Проходя ворота Бриата Соу усмехнулся: несколько дней назад он отказался взять ответственность за фамильяра, но когда выбора не было, он без колебаний решил стать отцом.
***
В школе магии Бриата его встретили вполне радушно, если не считать лёгкой заминки на воротах.
Доказать свою личность Соу никак не мог: никаких документов или иной атрибутики своего статуса у него не было и быть не могло. Наоборот, весь его внешний вид противоречил керрийскому представлению о магах. С другой стороны, не каждый день в ворота школы стучится и представляется целым магистром босоногий здоровяк.
Охрана школы сработала абсолютно правильно: проявив сдержанный пиетет остановила неизвестного и немедленно доложила наверх. Соу, в свою очередь, не стал давить авторитетом и форсировать события, а просто решил подождать.
Вскоре вышла симпатичная, но очень грустная женщина средних лет в кителе магистра. Бесстрашный уже научился понимать статус магов по обмундированию. Кроме столпов (основной земля, второстепенный вода), он “прочитал” и то, что получила она титул не сразу после академии, а позже; так называемая недоучка. Соу этот термин не нравился. Он предпочитал выражение полковой маг, которое точнее характеризовало своего обладателя.
Единственное, чего Бесстрашный так и не научился делать, так это определять возраст магов. Ей могло быть как тридцать, так и пятьдесят. Причём выглядела женщина немногим старше Мираи.
Магистр Кабрас улыбнулась и представилась гостю. Взмах руки, и её глаза засияли оранжевым светом
— Вы даже сильнее, чем рассказывала Сольдия, извините… Прошу вас, магистр Бесстрашный следуйте за мной.
*
Судя по пустым коридорам, в данный момент шли занятия, и ученики находились в классах. Следуя за женщиной, Соу не мог не сравнить школу Бриата с Керрийской Академией Магии. Чувствовалась разница в бюджетах и статусе учебных заведений. Если в столице академия — это целый небольшой городок со своим садом, казармой для гвардейцев и бараком для прислуги, то в Бриате вся школа (хоть и была самой крупной постройкой) помещалась в одном замке, а вспомогательные службы находились уже за его стенами.
Потолки были пониже, убранство стен поскромнее, витражи на окнах поменьше… Но всё равно: паркет, мозаики, картины, люстры из цветного стекла, шёлковые шторы, — для простого обывателя (даже дворянина) роскошь и величие магии были неоспоримы. Так и должно быть.
— Я не ждала вас так скоро, магистр. Вы были где-то рядом? И я не получала ваш ответ.
Женщина старалась выглядеть бодро, но Соу чувствовал её подавленное состояние.
— Совершенно верно, магистр Кабрас. Прошу прощения, что не предупредил… Прибыть лично, для меня оказалось проще и быстрее… Простите, когда я смогу увидеть Сольди, то есть студентку Илу?
— Присаживайтесь, магистр. — Комната, куда его привела Гелла, видимо, служила приёмной, так-как для кабинета она явно не подходила. Огромный прямоугольный стол посередине со множеством одинаковых кресел — вот и вся мебель. — Хотите пить?
— Нет, спасибо. Может быть чуть позже… Я так понимаю, у учеников сейчас занятия, когда они закончатся?
— Какие занятия? Ах занятия… Это не важно… Я не понимаю, как это могло случится… — Женщина вздохнула и смахнула слезу со щеки. — Я даже не могла себе представить, что это может случится…
— Вы про Найю? Или про Сольди… — У Бесстрашного в груди заныло нехорошее предчувствие.
— Лучше сядьте. Я должна рассказать всё по порядку. — В комнату вошли слуги с подносами.
*
Сольди слегка опоздала к началу учебного года, но в этом не было ничего страшного или необычного. С первокурсниками, особенно прибывающими издалека, часто такое случается. Девочка быстро освоилась на новом месте: несмотря на происхождение она завела друзей среди сверстников и начала постигать основы магических дисциплин. У Найи тоже всё складывалось удачно, она легко нашла работу в школе.
Во время рассказа Гелла постоянно отходила от главной темы, то переключаясь на разницу в базовой подготовке первокурсников, то жаловалась на сложность найти обслугу. Из-за последнего Найя и получила работу.
Немаловажную роль сыграли её былые познания в магии. Найе не нужно было объяснять, “что хватать и куда нести”. Она знала регламенты уборки разных помещений, обслуживания обучающего инвентаря и главное, она просто не боялась магии. Найя спокойно могла взять камень оракула и протереть под ним пыль, её не пугало собрать амулеты после занятий или отнести магический жезл на склад.
Уже через неделю Найя заслужила доверие Геллы и копию ключа от кладовой. А ещё через три дня её обнаружили мёртвой возле этой самой кладовой. Магистр Кабрас решила, что Найя попыталась ночью вскрыть замок, и защитное заклинание убило нарушительницу. И это не было несчастным случаем: Найя не могла не знать о наличии магической защиты.
Посчитав, что кража не удалась, полную инвентаризацию проводить не стали. И поплатились…
Оказалось, что мать так хотела усилить магические способности дочери, что украла для неё “красный песок”. Не пыталась, а именно украла, ведь попыток было две. А выяснили это потому, что восемь дней назад Сольди не появилась на занятиях. Девочку нашли в комнате матери со всеми признаками передозировки магическим наркотиком.
*
— Понимаете, Найя так боялась, что Сольди отчислят… — Гелла уже не скрывала и не вытирала слёзы. Они свободно лились по её щекам… — Ну почему, почему? Как же глупо…
Если бы Соу не сидел в кресле, он бы упал. Голова кружилась, в глазах плыло, а голову будто набили ватой. Магистр Кабрас что-то говорила, но он не слышал её слова, а те, что прорывались не имели смысловой нагрузки, оставаясь набором звуков. Мозг, переживая стресс, отказывался воспринимать реальность.
— Зачем, зачем она это сделала. Я же могла подделать документы… А через пару лет она бы уже могла сама сдавать экзамены… Если бы я тогда заметила… Из-за меня она сейчас медленно умирает…
— Она жива?! Она ещё жива? — Всё же он услышал ГЛАВНОЕ! Бесстрашный вскочил и схватил Геллу за плечи. — Где она? Я хочу её видеть. Я её вылечу, я спасу её! Я могу. — Он тряс женщину словно куклу. Та даже перестала всхлипывать.
— Это не болезнь, вы же знаете — это нельзя вылечить. — Магистр Кабрас говорила одно, но в её глазах появилась надежда. Уже через минуту они были в лазарете.
В огромной комнате на маленькой детской кроватке лежала Сольди. Пожилая сиделка протирала её тело тряпкой смоченной уксусом, но это слабо помогало. Нездоровый румянец отдавал уже багровым оттенком. Из-за лихорадки, она бредила и постоянно металась во сне.
Сквозь мокрую ткань сорочки было отчётливо видно, насколько она исхудала. Тонкие руки, тонки ноги, торчащие рёбра, впалый живот и щёки.
Соу сходу попытался применить боевое исцеление, надеясь, что его общий оздоравливающий эффект тут тоже поможет, но директриса вовремя успела остановить его.
— Нет, никакой магии! У неё и так аура распадается из-за избытка маны. Любое внешнее воздействие убьёт её. — Женщина отпустила его руку и посмотрела в глаза. — Если вы хотите подарить ей милосердие, я сама это сделаю. Это мой долг, моё бремя.
— Нет, нет, нет, — Соу попятился назад, — … А что, если взять амулеты и артефакты, где есть камни-накопители, и обложить её ими. Чтобы они вытянули лишнюю…
Соу посмотрел на Геллу и осёкся. Скорбь в её глазах сменилась удивлением и презрением.
— Это шутка? Вы смеётесь надо мной, или вы серьёзно? — Вместо помощи или утешения, магистр, про которого она слышала удивительные вещи, говорил сейчас абсолютную ахинею. — Какие накопители? Как и что они должны вытягивать из нестабильной ауры? — Слёзы опять покатились по щекам магистра Кабрас. — Пожалуйста, больше так не делайте. Не надо давать ложных надежд… Даже маги бывают бессильны. Только боги из детских сказок могли творить чудеса, но чудес не бывает — а богов не существует…
— Бывают…
— Что? — Гелла не расслышала, что прошептал Бесстрашный.
— Приведите мага воды, который сможет связать её и мой разумы во сне.
Магистр Кабрас не успела ничего спросить, как в руках Соу появилось по светящейся сфере, и тут же исчезло. Хрипя от боли, Бесстрашный упал без сознания, а его тело забилось в судорогах.
Поглотив два сверхтяжёлых элемента Соу знал, что испытает боль. Боль страшную и нестерпимую — будто их ломают, жгут и разрывают одновременно. Боль, которую не в силах выдержать его сознание. Боль, которая может его убить… Но она не идёт ни в какое сравнение с потерей Сольди.
*
Осенний полдень реальности сменился вечными сумерками потустороннего пространства. В двух десятках шагов небольшой костерок разгонял туманное марево. Соу посмотрел вниз и увидел лежащую без сознания Сольди. Значит директриса ему поверила.
— Арамис! — Бесстрашный позвал Игрока и попытался поднять девочку, но руки прошли сквозь тело.
Соу вспомнил, что это нормально для туманного мира и зашагал к костру. Тело Сольди, точнее её призрак двигался за ним.
— Арамис! Кто-нибудь… Есть здесь кто? Мне нужна помощь. Я согласен на всё — только помогите ей. Спасите ребёнка…
Несколько часов Соу ходил от одного пустого костра к другому и звал на помощь, но никто не появился. В конце концов он сел у огня. Иногда ему казалось, что за ним наблюдают из-за пелены тумана, но разглядеть хоть что-то не получалось.
Периодически он кричал в пустоту, но это уже были не всегда мольбы о помощи. Он ругал, проклинал, угрожал, просил, насмехался — но всё было бесполезно. Ни игроки, ни другие попаданцы не появились.
В какой-то момент ему начало казаться, что тело девочки стало менее материальным — сквозь него начали проглядываться языки пламени. Бесстрашный гнал эти мысли, но с каждой минутой Сольди таяла. В последние часы её жизни Соу не мог отвести взгляд от неё. Он смотрел, как она умирает и ничего не мог сделать. Он ненавидел себя за глупость, несдержанность и бессилие…
Только когда Сольди исчезла полностью, Солдат Удачи закрыл глаза.
— А можно посмотреть кукольный спектакль? Пожа-а-алуйста, я больше всего на свете хочу посмотреть на двигающихся кукол. Можно? — Соу почувствовал, как ему на плечи легли маленькие детские ручки.
— Конечно можно. Я тоже хочу его посмотреть…