Ничейная пешка - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4

Глава 4. Вечерняя охота

Удостоверившись, что заклинание начало усыплять носителя и питаться за счёт его сил, магистры покинули лазарет.

Клаус Фетлир с одной стороны был разочарован, что спасённый ими маг не может помочь, а с другой, весьма рад встретить такого необычного человека. Мужчина посмотрел на своего друга.

— Дайрин, мы, конечно, столкнулись с уникальным феноменом, и я бы с удовольствием уже сейчас начал исследования, но нам всё ещё угрожает опасность, поэтому мне необходимо как можно быстрее восстановить силы.

Магистры кивками попрощались друг с другом и отправились по своим делам. Вернее, магистр Фетлир направился в свою палатку. Чародеи с чёрными полосами на перевязи остались на месте.

— Магистр Риттер, я вам больше не нужен? — Старик повернулся к ученику, но некоторое время продолжил стоять, глядя сквозь него.

— Да, конечно, Джонак, на сегодня всё — отдыхай, можешь идти.

Магистр Риттер постоял ещё какое-то время, затем его взгляд упал на свою задумавшуюся помощницу.

— Коллет, напиши, пожалуйста, отчёт обо всём что увидела и что думаешь по этому случаю. В деталях.

Попрощавшись, маги разошлись по своим делам. Несмотря на раннее время, лагерь экзаменационной экспедиции Керрийской академии затихал. Раненые и уставшие за день люди восстанавливались после сражения и победы. Бодрствовал лишь необходимый для дежурства караул.

***

«Медуза» медленно и хаотично перемещалась по бело-зелёной ауре своего носителя. В течении трёх часов заклинание добросовестно тянуло ману, вылечивая физическое тело и латая разрывы в астральном. Повреждений и откровенных прорех в ауре стало меньше, но их всё равно оставалось ещё довольно много. Подойдя к одной из них, «медуза» не отвернула, а продолжила путь. И, как только заклинание чуть больше чем на треть покинуло питательную среду, оно тут же растаяло в воздухе зеленоватой дымкой.

Не рассчитанное для таких случаев, удивительно, как оно вообще продержалось так долго и не попало в один из разрывов ауры гораздо раньше.

Спустя ещё час Николай проснулся и понял, что чувствует себя гораздо лучше. Кроме него в палате или палатке лежало ещё двадцать семь человек, которые сейчас мирно спали. Маленькие окошки были зашторены. А вместо дежурного света висела старая керосинка, на крючке у первого от входа опорного столбика. На остальных Николай заметил такие же, но потухшие. Не то чтобы ему вдруг захотелось сильно в туалет, но лежать в тишине быстро надоело, и старший сержант решил сходить на разведку, хоть бы и в места общего пользования.

Первой проблемой стало отсутствие одежды. В данный момент на нём не было ни больничной пижамы, ни, тем более, своей формы. К счастью, кальсоны и простенькая рубаха без воротника обнаружились в свёртке у изголовья лежака. А вот шлёпок или другой больничной обуви он так и не нашёл. Не сильно переживая по этому поводу, мужчина приоткрыл полог и вышел на свежий воздух. Благо тёплая погода позволяла.

В нос ударил горький запах дыма, а слух тут же уловил звуки ночи: стрекот какого-то насекомого, уханье совы вдалеке, лёгкий шум ветра, всхрапы лошадей. Но громче всех было потрескивание углей в кострах. Лагерь оказался гораздо меньше чем думал Николай. Пара десятков мелких палаток больше похожих на туристические, чем армейские. Восемь крупных (из одной такой он вышел сам) и один навес, скорее всего, столовая. За тремя тлеющими костерками в центре присматривал один человек, он лениво ходил между ними шевеля жердью угли и время от времени подбрасывая новое поленце. По периметру лагеря горели гораздо ярче шесть больших костров, и у каждого сидел свой часовой. И ещё столько же людей ходило между ними.

Осмотревшись, Николай направился к центру. Там он поразился даже не форме караульного (она больше была похожа на кожаную куртку, обильно проклёпанную железными чешуйками, чем бронежилет), а его оружию. Вместо автомата или карабина (которых нигде не было видно) часовой потянулся к лежащему рядом КОПЬЮ! Однако, увидев, кто к нему приближается, успокоился и что-то сказал на всё том же незнакомом языке. После чего устало помахал рукой и продолжил следить за огнём, забыв о ночном госте.

Николай в шоковом состоянии сел у одного из костров и попытался ещё раз понять, где он и как сюда попал. Дальше списывать всё на контузию уже нельзя. Слишком «правильными» были галлюцинации: средневековые доспехи, странная одежда, оружие, отсутствие техники и кони! Старший сержант Петровский за двадцать четыре года ни разу живьём не видел лошадей. А тут вон за одним из дальних костров выглядывает коновязь с двумя десятками этих копытных. Возможно, раненый мозг по фильмам и картинкам смог бы нарисовать точную копию в воображении, но память выложила на стол козырь — последние секунды жизни. Если бы всё не было таким реальным, можно было бы подумать, что он в коме смотрит последний сон.

— Взрыв в закрытом помещении, должен был превратить мою голову в кастрюлю с бульоном, как минимум. А у меня даже барабанные перепонки целы… — На всякий случай, мужчина себя очень больно ущипнул. — Фигня какая-то.

Старший сержант вспомнил, как он подумал про рай и ад, когда только-только пришёл в себя. Тогда это была шутка, но теперь он был готов на полном серьёзе рассмотреть эти варианты. Петровский был не ахти каким философом, поэтому вопрос есть ли жизнь после смерти, с мёртвой точки двигался очень медленно. Первое “логичное”, что пришло ему в голову, стала версия с реинкарнацией.

Не обращая ни на что внимания, Николай просто сидел и рассуждал: перерождение это или переселение его души в чужое тело.

Оба варианта не выдерживали никакой критики: руки, а также голова и недельная щетина были точно свои, родные. Все мелкие шрамики, ожоги и родинки присутствовали на своих местах. Больше полезных мыслей в голову не пришло, зато мгновения перед смертью прокручивались как видео на повторе.

— Отставить думать! Я жив и здоров, хотя должен был сдохнуть уже ни раз. — Отсутствие понимания начало выводить его из себя. — Так что, «Отставить ныть! Подобрал сопли и бегом марш.»

Эта присказка майора Ахмедова была крылатой фразой в их части. После них у любого солдата на марш-броске открывалось второе дыхание. Разумеется, сержант Петровский не вскочил и никуда не побежал, однако вопрос «где я» на данный момент времени получил чёткий и однозначный ответ: «Я здесь». Всё происходящее вокруг было решено продолжить принимать как данность, и сосредоточиться на более конкретных задачах. Первой задачей он поставил себе придумать несколько вменяемых, полезных и выполнимых задач. Больше делать — меньше думать.

Подняв глаза, он увидел молодую девушку (может чуть старше него самого), сидевшую у соседнего костра. Почувствовав его взгляд, она тоже посмотрела в его сторону и улыбнулась. Иного приглашения Николаю не требовалось. Трико и рубашка, в которые сейчас и был одет старший сержант, не могли помешать бравому солдату познакомиться с девушкой.

— Судя по форме, вы из тех ребят, то есть докторов, что спасли меня? Привет.

Николай только сейчас понял, что нет никакого головокружения или боли — контузию реально, как рукой сняло. Незнакомка внимательно взглянула на босого небритого мужчину в одной пижаме и слегка приподняла бровь от удивления.

Девушка явно догадалась, кто перед ней — и пригласила присесть рядом. Слов друг друга, разумеется, никто из них не понял, а вот жесты Николай истолковал правильно. Протянутая маленькая фляжка ничего иного, кроме предложения выпить, значить не могла. Когда он ездил в Москву для подачи документов, капитан предупредил его, не пить с незнакомыми женщинами с одной бутылки и рассказал о разных хитростях клофелинщиц. Но, это был не Казанский вокзал, а денег и документов у него и так нет. Поэтому Николай смело сделал небольшой глоток.

Вопреки ожиданиям внутри оказался не спирт, а портвейн, вернее что-то похожее. Просто из всего небогатого ассортимента алкоголя, что пробовал Николай, портвейн был ближе всего по вкусу.

Спрятав напиток обратно во внутренний карман, девушка опять что-то сказала и протянула руку.

— Я, конечно, понимаю, что вы представились, но что из этого ваше имя, я, честное слово, не понял. Николай, для друзей просто Коля. — С этими словами мужчина крепко, но не сильно, пожал протянутую ладошку и улыбнулся.

Теперь уже обе брови незнакомки поползли вверх и не слегка. Блондинка залилась смехом, однако вспомнив, что уже ночь и вокруг спят люди, зажала рот рукой и продолжила хихикать уже тише.

*

Сидя перед сном у костра, Мирая обдумывала их (всей экспедиции) положение. Как бы это не было обидно, но мастер Фетлир прав. Есть подходящий способ быстро восстановить часть маны — близкий физический контакт. И она единственная из лекарей, кому это сейчас доступно. Хотя вариантов изначально было не так уж и много: Дайрин, Коллет и Джонак — “тёмные”; Клаус, Керрит и Товер — мужчины, а единственный, кто мог бы поделиться маной остался ненавистный ей Дилвер Прейнер. Поэтому оставались только она и Лисса. Но просить ученицу переспать с этим высокомерным хамом — расписаться в собственной слабости, а она магистр. Она выше эмоций простых смертных. Вот только это слова, а на деле Мирая пришла к выводу, что даже вино не может настроить её на подходящий лад. А ведь чтобы получить ману от партнёра, она должна испытывать к Дилверу что-то кроме отвращения.

Может если он окажется хорош в постели, это сгладит впечатление и удастся восстановить хоть каплю сил? Восполнять ману через любовника было абсолютно заурядным делом среди магов, однако донор должен сам иметь запас больший чем у партнёра (именно в данный момент времени), и как это банально не звучит, но немаловажную роль играют чувства, желательно взаимные. Мирая уже решила для себя, что ничего не теряет и стоит попытаться, как вдруг увидела незнакомца про которого слышала на малом собрании у наставника.

Вопреки её ожиданиям, маг был вполне бодр и здоров, чего не скажешь о его «вечернем костюме». Несмотря на внешний вид в спасённом чувствовалась внутренняя сила присущая всем магам, поэтому девушка решила не обращать внимания на незначительный временный казус.

Лингвистика никогда не были её сильной стороной, но языкового барьера, как такового, не возникло; хоть они и не поняли друг друга, когда представились. А ещё мужчина никак не отреагировал на наличие «красного песка»[1] в её вине. Что ещё раз подтверждало его статус

Но главным было то, что во время рукопожатия незнакомец не попытался спрятать ауру поэтому Мирая смогла легко почувствовать его силу. Сказать, что она удивилась — ничего не сказать. По запасу маны он не уступал Дилверу Прейнеру, а это говорило о многом. Вот только в отличии от огненного зазнайки, этот вёл себя очень располагающе.

Уже через пять минут Мирая рассказывала незнакомцу о тяготах жизни талантливой чародейки из небогатого дворянского рода, завистливых коллегах и одного идиота с факультета боевой магии. А то, что собеседник не понимает, нисколько её не смущало, наоборот, это позволяло расслабиться и выговориться полностью.

Если до этого мужчина только кивал и улыбался, то последние его слова, судя по интонации, были вопросом. Вместо слов спасённый маг сделал движение, как будто ест что-то ложкой.

— Вы же у этих дикарей были, потом на вас исцеление наложили. Вы должны быть ужасно голодны?

*

Увидев жест Николая, незнакомка сразу поняла, в чём дело. Захмелевшая девушка резво вскочила и потянула его к одной из маленьких палаток. Серая и невзрачная снаружи, внутри она оказалась уютной и комфортной.

Чуть ли не половину пространства занимал сундук. Деревянный, с железной окантовкой, он выглядел старым, тяжёлым и надёжным. С первого взгляда становилось понятно: красный — любимый цвет хозяйки этого места. Белые подушки с красными кисточками, и чёрная шкура какого-то зверя с красной подкладкой аккуратно лежали в углу. Пол был укрыт тремя небольшими ковриками с незатейливым узором, опять же, красного цвета.

Кроме маленькой лампадки, которую девушка зажгла (как показалось Николаю простым прикосновением), на сундуке стояло средних размеров зеркальце и деревянный гребень.

— Красное дерево? — Сострил Николай. Но никто не засмеялся, включая его самого.

Сундук оказался не так прост, как выглядел: крышка не откидывалась, а легко съехала в сторону. Гостеприимная хозяйка быстро достала неглубокую пиалу с орешками и вручила гостю. И пока мужчина утолял голод, достала обычный масляный светильник, подвесила его на специальный крючок у потолка, посмотрелась в зеркало, поправила выбившуюся прядь, а затем притушила большой свет. Странная лампадка, работающая на синем растворе, уже погасла сама. Повернувшись к гостю и обнаружив пустую пиалу, она опять засмеялась, достала всё из того же сундука мешочек и насыпала добавку.

*

Вторую порцию мужчина ел гораздо медленнее. В какой-то момент их глаза встретились и это послужило сигналом для охотницы. Приманка съедена, добыча расслабилась и не ожидает нападения.

Одной рукой закинув угощение ему в рот, второй она расстегнула верхнюю пуговицу камзола. Николай понимал, что сладкий взгляд и пьяная улыбка не могут означать ничего другого, но до сих пор не мог поверить в своё счастье, поэтому просто сидел, стараясь не спугнуть удачу. Тем временем женщина осталась в блузке. Её возбуждение уже было заметно через ткань.

Не отрывая взгляд от груди, мужчина отставил угощение в сторону. Обхватив одной рукой талию, вторую он просунул под колени, и не вставая притянул женщину к себе. Та глубоко и часто задышала и, обвив руками его шею, впилась поцелуем в губы.

Молодая девушка с первых минут показала себя умелой и страстной любовницей, но минут через пятнадцать в неё как будто вселился суккуб. Её глаза широко раскрылись, и в них заплясали нехорошие чёртики. Она начала двигать бёдрами с гораздо большей частотой и амплитудой, беря инициативу на себя. Отсутствие презерватива, похоже, её вообще не заботило. Глухие постанывания становились всё громче, и, чтобы хоть как-то сдержать их, распалившаяся красавица впилась зубами в предплечье своего партнёра.

Николай не был с женщиной три месяца, и нового темпа не выдержал уже через пару минут. Несмотря на огромную усталость, навалившуюся внезапно, он с радостью готов был продолжить. Такого секса у него ещё никогда не было.

Однако, его новая знакомая (имени, правда, он до сих пор не знал) повела себя крайне странно. Восстановив дыхание, она замерла на секунду, как будто прислушивалась к чему-то, а затем, расплывшись в довольной улыбке, стала выбираться из-под мужчины и быстро натягивать разбросанную в порыве страсти одежду. Николаю ничего не осталось, как начать одеваться.

Не прошло и минуты, как герой — любовник оказался на улице с кульком орешков в руке.

— Н-да-а, ну, я прям альфонс. — Усмехнулся мужчина, бросив взгляд на зажатое в кулаке лакомство, и отправился к кострам в центре лагеря. Так было проще сориентироваться ночью в незнакомом месте.

Тело начало наливаться приятной слабостью, а веки слипаться на ходу. Похоже он переоценил свои силы, и то, что его так бесцеремонно выперли, спасло репутацию Казановы.

У огня сидел тот же разводящий, а может и начальник караула. Молча кивнув друг другу, мужчины разошлись по своим делам, вернее один остался следить за костром, а второй, с трудом переставляя ноги, поплёлся в общую палатку к раненым. Силы утекали с каждым шагом. Подойдя к своему месту, мужчина упал на лежак не раздеваясь, и мгновенно уснул.

[1]Красный песок — арсарит. Минерал добываемый в восточной пустыне. Ускоряет восстановление маны в организме. На людей без способностей влияет как сильнодействующий наркотик-стимулятор, вызывая сильное привыкание. Его свободный оборот из-за этого запрещён и находится под строгим контролем Большого Круга. Маги иногда дают его своим детям для развития магических способностей.