Я заблудилась посреди лощины Призраков. Деревья стонали во мраке, летучие мыши маленькими черными привидениями возникали из ниоткуда и проносились над головой. Я замерзла, проголодалась; изодранная, вся в колючках, я была напугана до безумия. Руки и ноги тряслись.
Медведь оказался самкой. Лишь с вершины дерева я разглядела, что случайно оказалась между матерью и ее детенышем, который охотился за мышью в сухой листве. Мать бушевала.
Острый укол в сердце: неужели и моя мать так же злилась на тетю Джесси за то, что та встала между нею и мной? Мне всегда казалось, что мама этого не замечает, а если и замечает, ей все равно. Неужели я ошибалась?
Медведица снова навалилась на дерево. Казалось, прошла целая вечность. Я вцепилась в ствол, молясь всем и всему, призракам лощины, духам деревьев. «Я не хочу умирать! — Я вспомнила, как тетя Джесси залезла в ящик, как дядя Нэт просил о смерти. — Но я-то, я-то еще не готова!»
Потом медведице надоело колотиться в дерево. Она остановилась и заворчала. Подбежал медвежонок, мать неуклюже погладила его лапой и потерлась носом о его мордочку.
«Позвольте мне хотя бы закончить тропу».
Я ненавидела себя за полную беспомощность. Ни шевельнуться, ни убежать — только молить призраков о пощаде. Что, если я не смогу слезть ни сегодня, ни завтра? Я умру, мое тело рухнет на землю, и медведи обглодают его до костей. Родители найдут мои останки и не узнают их: «Как думаете, Цинни это или нет?»
Где ты, Джейк, когда ты мне так нужен? Где папа на своем дурацком «кукурузнике»? Он не разглядел бы меня в деревьях, и все же мне стало бы легче.
Какого дьявола я вообще разгребаю эту дорогу? Со стороны ведь дурочка дурочкой — прячусь в лесу, как беглая преступница, собираю наконечники стрел и ракушки, расшвыриваю вокруг себя семена цинний, кручусь в поисках медальонов и колец. Ну почему я не могу все бросить и жить спокойно?
«Дайте мне закончить. Дайте сделать хоть одно доброе дело. Дайте отыскать... Кого? Что?»
Наконец, целую вечность спустя, медведица развернулась и побрела в лес, подталкивая носом детеныша. Успело стемнеть. Я подождала, не вернется ли она, не захочет ли меня обхитрить. Нет уж, я не так глупа, чтобы сразу слезать. Но как же я устала! Закрыть глаза... Спать...
Я осторожно свесила ноги и соскользнула — вжик! — на соседний сук — бум! — еще ниже — вжик! — новый сук — бум! Вжик — бум — вжик. Я больно ударилась о землю и вскочила на ноги, озираясь, не появится ли где медведь.
Но вокруг не было никого. И в то же время было всё — все ужасы на свете: черные тени, скрюченные руки... Я понеслась через лес в противоположную сторону от дороги, чтобы не столкнуться с медведицей. Я срежу путь и вновь выйду к тропе. Час, два... Я совершенно запуталась. Похоже, я бегаю кругами. Вот-вот наткнусь на медвежью берлогу.
Что это?.. Кто окликнул меня по имени?..
Выбившись из сил, на грани безумия, я наконец увидела ее. Тетя Джесси! Она стояла — парила над землей — у самых деревьев. Я сделала шаг в ее сторону — и она поплыла прочь, ведя меня сквозь лес, но близко не подпуская. На небольшой поляне она замерла, протянула ко мне руки и растворилась в воздухе. Я опустилась на траву и мгновенно уснула.
* * *
На рассвете на высоком холме прямо надо мной проступили очертания Спящего Медведя. Выходит, я отклонилась далеко в сторону от тропы. Я сама не верила, что осталась жива. На душе было тепло: я видела тетю Джесси!