«Вот же ж сучка!»
Графиня Таль-Болейр была вне себя от ярости.
Подумать только, баронессе Ан-Крайс, этой мелкой лживой гадюке, хватило наглости надеть такой же шейный платок, как у нее! А ведь баронесса знала. Знала, что она, высокородная графиня, недавно купила такой у залмантрийского торговца. Ярко-синий, из настоящего шелка, мягкий и податливый… Торговец, конечно, тоже хорош: уверил ее, что этот платок один-единственный, содрал за него чертову тучу денег, а потом наверняка провернул тот же трюк с этой расфуфыренной дурочкой.
Впрочем, торговца рядом не было — наверняка тот уже умотал в свою Залмантрию — так что для графини Таль-Болейр сейчас существовала лишь одна мишень для ярости.
«Маленькая шлюшка! — От злости графиня чуть сильнее, чем следовало, сжала руки, обхватывающие спину партнера, какого-то там младшего сына из рода Ан-Гентриков. Она видела и не могла развидеть, как Ан-Крайс кружится посреди зала, словно выпущенный на ветер лепесток, и еще и весело смеется. — Ты у меня еще посмеешься, дрянь!»
Нужно придумать, как отомстить этой сучке, что небось перетрахалась уже со всей столицей. И отомстить так, чтобы этот синий платок снился ей в кошмарах!
Что бы такое придумать? Графиня непринужденно сделала шаг в сторону, а затем обратно — ее тело знало все движения так же хорошо, как ее мозг — Небесные Кодексы. Может, пустить слух, что баронесса беременна? Причем не просто беременна, а, например… от конюха. Или от старого повара… Губы графини растянулись в улыбке. Она умела распускать сплетни как никто другой, это да. Вот только достаточно ли этого, чтобы сучка усвоила урок? Может, подсунуть ей какого-нибудь красавца с венерическим заболеванием? Сифилис бы отлично подошел. О, она бы с удовольствием посмотрела, как у баронессы начнет отваливаться нос… Ну, или что там еще отваливается от сифилиса. Тут даже никакая маска не поможет.
К слову о масках… Графиня недовольно повернула голову, сближаясь с партнером. Почему тут, кстати, полно инквизиторов? Этим-то какого черта тут понадобилось? Видят всесильные Небодержцы, у нее хватает забот, чтобы еще решать эти загадки. В конце концов, ей нужно решить, что надеть на завтрашний пир… Да и с баронессой нужно все продумать, причем так, чтобы самой выйти сухой из воды. Это графиня Таль-Болейр тоже умела.
Она представила, как хватает маленькую дрянь за волосы, а потом оттягивает их назад со всей силы, и на душе сразу сделалось теплее. Мечты о справедливости греют душу, что уж поделать.
Осталось лишь превратить мечты в реальность.
Какой-то странный скрипящий звук донесся откуда-то сверху, оторвав графиню от размышлений. Ну что там еще? У нее полно забот, чтобы отвлекаться на непонятные звуки, которым тут не место. Мысленно вздохнув, графиня приподняла голову…
В первое мгновение она не поверила своим глазам — ей показалось, что вся гигантская люстра, нависающая над ними, обрывается с цепей и одновременно медленно и стремительно, словно в каком-то жутком сне, падает вниз.
Второе мгновение для графини Таль-Болейр так и не наступило.
Впрочем, как и для баронессы Ан-Крайс.
* * *
Принцесса Тирэн ненавидела балы.
Причем ненавидела их всей душой.
Нет, ну в самом деле. Какой смысл в том, чтобы несколько часов кряду совершать одни и те же, вымученные годами тренировок, движения руками и ногами? А уж бал-маскарад так и вовсе, спроси кто ее мнение по этому поводу, самое что ни на есть сосредоточение аристократического лицемерия. В чем смысл масок, если кельментанийские аристократы и так тут узнают друг друга по костюму, а, может, и по подбородку?
Впрочем, мнение принцессы Тирэн по этому поводу никто не спрашивал.
Если уж на то пошло, ее мнение вообще редко спрашивали.
А если и спрашивали, то обязательно не учитывали.
Однако, по всей видимости, на этом празднике жизни она была единственной, кто чувствовал себя не в своей тарелке. Куда ни глянь — все улыбаются, смеются, обмениваются дружественными шлепками и рукопожатиями. Похоже, все они действительно наслаждались происходящим. Может, это с ней что-то не так? Тирэн допускала такую возможность. В конце концов, родители так часто говорили ей об этом, что в какой-то момент она и впрямь начала задумываться — точно ли с ней все так.
Выскользнув из-под широкоплечного покрова гвардейца отца, Тирэн с надеждой покосилась влево. Хм. Кажется, где-то там должна быть выпивка. Отец ей, конечно, не простит очередного своеволия и снова ее отчитает — как за тот разговор со странным молодым человеком у витражей — но… Какая, к демонам, разница? В конце концов, между тысячью нравоучений и тысячью одним не такая уж и большая разница. Практически никакой, если брать на дистанции.
— Что это там? — Она потянула гвардейца за правый рукав мундира и, пока тот поворачивался, юркнула влево.
— Где? — донесся ей в спину удивленный бас. — Вы про инквизиторов и Стеклянных Рыцарей, миледи? Они…
Голос гвардейца заглох в царящем здесь гуле. Тирэн не сильно расстроилась — инквизиторы и Стеклянные Рыцари интересовали ее в последнюю очередь; у себя, в Альзантисе, она достаточно насмотрелась и на тех, и на других. Пригнувшись, принцесса сблизилась со стеной и продолжила двигаться параллельно ей, время от времени огибая беседующие пары.
«Только бы не встретить Дэнвейса», — промелькнуло у нее в мыслях.
Всплывший в голове образ самодовольного щеголя мгновенно испортил ей настроение. Черт. Может, все-таки есть какой-то способ нарушить помолвку? Принцесса Тирэн была согласна на что угодно… ну, почти. По крайней мере, она уже всерьез подумывала о том, чтобы надраться как можно быстрее, а потом, сняв маску, начать, словно матрос в таверне, горланить похабные песни. Кильвин когда-то научил ее парочке, когда она еще была совсем маленькой. Интересно было бы посмотреть на реакцию этих чопорных аристократов на такое…
Или все же найдется другой способ?
Тирэн на секунду остановилась, чтобы перевести дух, а заодно проверить, не преследует ли ее вездесущий гвардеец. Тот действительно обнаружил «пропажу» и теперь вертелся по сторонам, силясь найти ее в этом многолюдном зале. Вжавшись спиной в стену, Тирэн невольно улыбнулась. Если бы только было можно так сбежать от Дэнвейса…
Мечты, мечты.
Тирэн собралась продолжить путь, когда какой-то резкий, скрежещущий звук раздался где-то наверху. Она даже не успела понять, что именно это за звук, когда на середину зала обрушилось нечто громадное.
В следующую секунду зал потонул во тьме и стеклянном звоне сотен тысяч осколков.
* * *
Когда начался хаос, Джейл сразу поняла — нужно действовать.
Разобраться, почему громадные люстры ни с того ни с сего падают, превращая десятки аристократов в кровавую кашу, она еще успеет. В конце концов, нужно правильно расставлять приоритеты — этот урок она усвоила, выживая на улицах родного города.
И с тех пор никогда не забывала.
Несколько осколков (а, может, и десятков осколков) с оглушительным звоном пролетели где-то поблизости. Ее и Клэйва спасло только то, что их обоих минутой назад повалили на пол; судя по крикам, многих инквизиторов зацепило разлетевшимися стеклами. Джейл не сильно расстраивалась по этому поводу.
Перевернувшись с живота на спину, она резко дернула ногами, сбивая с ног одного из инквизиторов… если это действительно был инквизитор — в этой полутьме, озаряемой разве что мерцающими на стенах светильниками, было теперь практически ни черта не видно. И не слышно — зал разом потонул в какофонии криков и воплей. Все словно в миг обезумели, не понимая, что происходит.
Инквизитор потерял равновесие и начал заваливаться на бок. Джейл с рыком уперлась ладонями в пол, а затем резко распрямилась — как раз, чтобы успеть двинуть инквизитору с кулака под челюсть. Наверное, она должна быть благодарна ему и его собратьям по работе — как-никак, если бы эти инквизиторы не схватили их и не оттащили сюда, в сторону от центра зала… Они с Клэйвом сейчас разделили бы судьбу тех, кого припечатало гигантской массой в паркет.
Впрочем, Джейл не очень-то любила благодарить. И нынешний случай не был исключением.
Пока Клэйв, что-то недовольно ворча, поднимался на ноги, Джейл шагнула вплотную к падающему инквизитору, едва не наступив на подол собственного платья.
«Черт бы побрал эти юбки! Как вообще женщины ходят в них почти постоянно?»
Когда инквизитор завалился на спину, она склонилась над ним и ловким, точно рассчитанным движением высвободила оранжевый меч из его ножен. Противник попытался ухватить ее правой рукой за запястье, но Джейл проворно отшагнула назад и, чуть провернув локоть, напрочь отсекла недоумку кисть. Кровь хлынула фонтаном, заляпав ей праздничное платье.
— Вот же говнюк! — выругалась Джейл.
Она, конечно, догадывалась, что ей недолго предстоит носить одеяние аристократки, но не думала, что настолько недолго.
Без малейших зазрений совести она всадила инквизитору его же меч промеж ребер. Пару секунд подержав его там, потянула назад и отшагнула в сторону. Рядом мелькнул силуэт Клэйва — тот тоже успел обзавестись оружием. Ну, уже хоть что-то. С учетом того, какой вокруг хаос, им теперь не составит и малейшего труда вырваться отсюда куда подальше и…
Джейл мысленно выругалась, когда ее мысли прервались при виде громадной фигуры, что неспешно приближалась к ним прямиком через пласты трупов и тяжело раненых.
Стеклянный Рыцарь…
Джейл сжала рукоять меча до боли во всей руке. Ну, не удивительно. Небось, такой переживет и падение люстры себе на голову… хотя тут Джейл уже была не уверена. В чем она была однозначно уверена, так это в том, что Рыцарь шел прямиком на нее и Клэйва. И что на этот раз у них нет груженого ящиками с углем трюма, чтобы попытаться как-то одурачить подобного воина. Может, втроем они еще бы и придумали что-нибудь…
Вот только Теолрин, драть его за ногу, в самый нужный момент словно испарился.
— И где черти носят этого чудилу?.. — пробормотала Джейл, отступая назад одновременно с Клэйвом.
Ее совсем не прельщала перспектива сражаться со Стеклянным Рыцарем.
Однако что-то подсказывало ей, что сейчас не тот случай, когда ее желания на что-либо влияют.
Совсем не тот.
* * *
«Началось!»
Человек, которого многие знали под именем Факела, ликовал внутри, несмотря на то, что использование шестой стеклограни изрядно потрепало его. Хотелось прижаться спиной к балюстраде и, тяжело дыша, медленно сползти вниз.
Однако ему уже не в первый раз приходилось переступать через свои желания.
Вцепившись подрагивающими пальцами в верхнюю часть балюстрады, Факел с наслаждением принялся созерцать плоды своей деятельности. Задумка выдалась на славу: десятки аристократишек оказались раздавлены, точно мелкие, никчемные букашки. Еще пару десятков изрешетили стеклянные осколки. Смотреть на такое — сплошное блаженство.
Впрочем, Факел не торопился праздновать победу. Тем более, что неподалеку, на галерее, перпендикулярной той, на которой он находился, восседали самые главные, самые важные из букашек. При мысли о них, этих вершителей правосудия, мнящих себя едва ли не Богами, Факела передернуло. Голова закружилась, его левое веко задергалось, а правая рука задрожала. Перед мысленным взором начали всплывать образы десятилетней давности. Площадь перед королевским замком, заполненная людьми. Гигантский эшафот. Семеро осужденных — молодые парни, почти что мальчишки. Судья, зачитывающий приговор. Палач. И король, лениво сидящий на трибуне. Факел запомнил взгляд его величества, когда тот взмахивал рукой, обрывая судью и требуя поскорее перейти от слов к делу. Взгляд человека, для которого жизни таких, как те семеро, не стоят и ломаной стекломонеты. Блюда, которые должны были подать ему на обед, наверняка интересовали короля куда больше, чем справедливость наказания для тех ребят…
— Вы в порядке?
Факел неторопливо вернулся к реальности, что дрожала от шума и криков, пришедших на смену внезапно замолкшему оркестру.
Ах да. Этот парень, что дал ему повод перенести исполнение плана на несколько месяцев раньше… Должно быть, он удивлен. Похоже, бедолага вообще ничегошеньки не знает ни про суть осколков, ни про Летающих, ни про Небодержцев, ни тем более про Стеклярус. Что ж, он и сам когда-то был таким. Наивным, глуповатым, но целеустремленным. Не самый плохой набор качеств, спроси кто его мнение.
Факел развернулся вокруг оси лицом к юноше.
— Ступай к своим, — произнес Факел, переводя дыхание. — Спасай осколок любой ценой. — Чуть помедлив, Факел отцепил от перевязи ножны и протянул их опешившему молодому человеку. — Держи, тебе это пригодится больше, чем мне.
— Но я…
— Держи. — Факел вновь протянул ему оружие, на этот раз настойчивее. Юноша неуверенно принял ножны. — Иди вниз, и постарайтесь со своими друзьями убраться отсюда живыми и с осколком. — На мгновение Факел замолчал, задумавшись. Он бы забрал осколок прямо сейчас, но эта отлучка могла бы ему стоить слишком дорого. — А теперь слушай внимательно. Послезавтра на рассвете я буду ждать тебя в роще к северу от Твердыни Ковена. С осколком. Одного. Ты понял — одного! Там обсудим все остальное. — Факел выдохнул. — Все, ступай вниз. И не мешкай. — Кивком подбородка он указал на оружие.
— А вы? — спросил юноша, на этот раз уже более уверенным голосом.
Факел покосился в сторону королевской галереи, на которой ожидаемо происходил полнейший переполох. Впрочем, гвардейцы короля, среди которых было два Стеклянных Рыцаря, уже выстраивались полукругом на случай… чего-то непредвиденного.
— У меня еще осталось одно дело. — Факел вновь повернулся лицом к пространству танцевального зала. — И я слишком уж долго ждал, чтобы откладывать его.
Не дожидаясь ответа, Факел проворно вскочил на верх балюстрады. Тут же распрямился, раскинул руки и чуть повернул корпус вправо. Его губы изогнулись в ухмылке долгожданного облегчения.
— Я иду к тебе… твое величество, — произнес Факел.
А затем, мысленно коснувшись пятой стеклограни, шагнул вперед.
В воздух.