В детстве Теолрин любил играть с мальчишками в догонялки и прочие разновидности бега — в том числе и те, где надо было скрыться от погони. Помнится, он не раз воображал, как спасается бегством от каких-нибудь негодяев, что непременно прикончат его, если догонят. Тогда это придавало ему уверенности в своих силах.
Сейчас же — когда за ним действительно гнались люди, что, предположительно, собирались его прикончить — ощущения разительно отличались. Сердце выпрыгивало из груди, пытаясь разорвать ноющие ребра, ноги предательски дрожали, глаза не видели дальше вытянутой руки, а в голове однообразной мелодией засела единственная мысль:
«Зачем? Ну зачем мы все это затеяли?»
Благо, Джейл каким-то образом умудрялась ориентироваться в этих беспросветно-темных переулках, так что ему оставалось лишь не терять ее из виду. И бежать. Причем так быстро, как это вообще было возможно. Хвала Небодержцам, работа стеклосборщиком укрепила его икроножные мышцы.
— Брать их живыми, слышите меня?! — раздался громкий крик где-то позади. — Живыми!
Говоривший прокричал еще что-то — кажется, про то, чтобы кто-то побежал наперерез — но эти слова потонули в звоне стеклянного ливня, что все еще бушевал над городом. Обычно ливни длились от пяти минут до получаса; сегодняшний, если верить смотрителям небес, должен длиться не меньше сорока минут. Теолрин не был уверен, хорошо это или плохо. С одной стороны, преследователям будет сложнее переговариваться между собой, с другой… Вряд ли кто-нибудь из горожан услышит, как его с Джейл будут убивать. А если и услышит… Кого сейчас волнуют чужие жизни?
— Сюда, — крикнула ему Джейл, после чего резко свернула направо.
Теолрин повторил ее маневр. Они влетели на узкую улицу, по обеим сторонам которой возвышались высокие здания, и продолжили бег. Теолрин сосредоточился на том, чтобы его дыхание не сбивалось. Три коротких вдоха, три плавных выдоха. И опять. Он знал не понаслышке, что если собьешься с дыханием, никакие мышцы ног тебе не помогут.
Они снова свернули, и впереди по улице мелькнул огонь факела. Почти одновременно Джейл и Теолрин притормозили. Теолрин попытался было понять, в какую часть квартала они забрели, но тотчас же понял, что это безнадежная идея. Вполне могло статься, что они и вовсе вернулись в район площади.
— Вон они! — раздался крик спереди.
Не сговариваясь, они бросились обратно. Вывернув на улицу, по которой только что бежали сюда, Теолрин собрался что было мочи рвануть вперед, когда Джейл дернула его за руку. Повернувшись, Теолрин увидел, как ее силуэт — едва заметный на фоне окружающего их мрака — юркнул куда-то в сторону, к ближайшему зданию. Затем раздался глухой звук, похожий на то, когда с ноги выбивают дверь.
«Спрятаться в одной из стеклодувен, — понял Теолрин ее задумку и рванулся к дверному проему. — Умно».
Внутри оказалось еще темнее, чем снаружи. Теолрин сразу же потерял из виду Джейл; он попытался было последовать за ней, ориентируясь на звук, но звон стекла по городскому куполу и отдаленные голоса преследователей сбивали его с толку. Он двинулся вперед, медленно, вытянув перед собой руки, чтобы обезопасить себя от случайно встречи с каким-нибудь шкафом, стеклодувной печью или просто стеной. Под ногами то и дело хрустели стекла — здесь из было еще больше, чем на улицах. Впрочем, оно и неудивительно.
— Слышишь? — донеслось до ушей Теолрина. Он остановился, замерев в неподвижности, но было уже поздно. — Там, внутри.
Не успел Теолрин отчитать себя за то, что не додумался постоять какое-то время, не двигаясь, как внутрь помещения ворвался ослепительно-яркий свет факела. Обернувшись через плечо, Теолрин разглядел двоих преследователей. Один из них, стоящий позади, держал факел на вытянутой руке; у второго Теолрин приметил обнаженный меч: блики света плясали на стеклянном лезвии. Увиденное не предвещало ему ничего хорошего.
Какое-то мгновение все трое стояли в неподвижности. Затем преследователи без лишних слов бросились на него, и Теолрин рванулся вперед. В свете маячащего далеко за спиной факела он попытался разобраться, куда ему бежать, но не преуспел в этом. А затем его колени врезались во что-то тяжелое, и Теолрин, перекувырнувшись, врезался спиной в пол. Боль разлилась по ногам обжигающей волной, но Теолрин заставил себя проигнорировать ее. Оба мужчины стремительно приближались. Теолрин со стоном оперся локтем о пол и приподнялся. Оказалось, он умудрился врезаться в одну из тачек, которые использовали для перевозки стекол. Внутри нее, почти до самого верха, все еще лежали стекла — предположительно, прозрачные, ведь цветные уже давно растащили бы все, кому не лень.
— Эй ты! — крикнул ему мужчина с мечом, подбегая к тачке. — Ну все, побегали, и хватит! Давай-ка, подними руки и медленно встань.
«Ага, щас».
Теолрин приподнялся на колене, и окружающее пространство заскользило перед его взором. Он с сожалением понял, что, поднявшись, не успеет отбежать достаточно далеко, чтобы избежать удара меча. Нужно было найти способ противостоять противнику… Вот только какой?
Первое правило поножовщины, о котором он узнал на собственном опыте, гласило: всегда носи с собой нож, кинжал или клинок. С этим, Теолрин, правда, несколько просчитался, решив, что на встречу с клиентом абсолютно незачем брать оружие. Однако было и второе правило. Оно звучало примерно так: если дело дошло до поножовщины и тебе ее не избежать, используй для обороны любые подручные средства.
Взгляд Теолрина метнулся к стеклам, что заполняли тачку. Большинство из них — насколько он видел в судорожно мечущихся отсветах факела — были самыми что ни на есть обыкновенными: в полтора-два пальца длиной и пару дюймов шириной. Однако его опытный взгляд стеклосборщика мгновенно приметил белую ворону среди черной стаи: длинный, почти с пол-руки, осколок. Теолрин совсем не горел желанием браться за него без защитных перчаток, но… Слишком уж быстро сокращалось расстояние между ним и мужчиной с мечом.
Стиснув зубы, Теолрин вытянул руку и ухватился за стеклянный осколок. Затем, сжав за более широкую часть, потянул его на себя, одновременно разворачивая корпус в сторону мужчины с мечом. Насколько Теолрин видел в отсветах факела, меч у противника был простой — из зеленого стекла. Это обнадеживало.
Меч в руке противника рванулся вверх, над головой, а затем со свистом опустился вниз. Теолрин едва успел поставить горизонтальный блок своим осколком. Стекла со звонким лязгом встретились между собой. Осколок Теолрина выдержал. Противник, несколько удивленный, отскочил и снова замахнулся. Учитывая, что с другой стороны тачки к нему подбирался второй преследователь, Теолрин решил не затягивать бой. Чуть отведя локоть назад, он метнул осколок в мужчину и, игнорируя кровоточащую ладонь, тут же пружинисто вскочил на ноги. Противник легко отступил в сторону от траектории полета осколка, однако этого времени Теолрину хватило, чтобы развернуться и броситься бежать. Колено предательски раскалывалось, но этот фактор казался ему сущей мелочью.
Огни факела высветили лестницу, уходящую куда-то наверх. Прерывисто дыша, Теолрин добежал до нее и, цепляясь за перила, рванулся вверх по скрипящим под подошвами ступенькам. Позади него громыхали, не отставая, ботинки преследователей. Достигнув верха лестницы, Теолрин развернулся.
Его дыхание сбилось, ладонь неприятно щипало, а нога и ребра продолжали изнывать. Противник, с мечом наизготовку, уже достиг середины лестницы. Теолрин повертел головой, однако ничего толком не успел разглядеть. Дождавшись, когда мужчина поднимется еще на пару ступеней, Теолрин сошел с верхней ступеньки, резво шагнул ему навстречу и, прежде чем тот успел взмахнуть мечом, впечатал свой кулак ему в грудь. Тут же приблизился к нему, одновременно выбрасывая левую руку вперед и перехватывая правую руку противника за запястье. Тот попытался вырвать руку, но безуспешно — Теолрин сжал ее, словно тисками. Правой рукой он двинул противнику по ребрам, затем попытался ударить в голову, но тот перехватил его кулак своей ладонью. Пыхтя и кряхтя, словно неопытные любовники, они принялись давить друг на друга корпусами и руками. К облегчению Теолрина, лестница была достаточно узкой, чтобы второй мужчина не мог присоединиться к их спаррингу. Мимоходом Теолрин подумал о том, что будь он профессиональным воином, то смог бы на такой лестнице сдерживать наступление целого отряда. Если у этого отряда не будет стреклострелов, конечно же.
Что было некстати — так это то, что противник оказался отнюдь не дохляком. Несмотря на то, что тот стоял на пару ступенек ниже, он умудрялся не только сдерживать натиск Теолрина, но и выталкивать его обратно на верхнюю ступеньку. Теолрин напрягал все мышцы, однако чувствовал, что ему не хватает опыта, чтобы понять, как именно бороться. Конечно, пару раз ему доводилось принимать участие в пьяном мордобое — но то все-таки было другое. Плюс, здесь на кону стояли совсем иные ставки.
Внезапно противник зарычал и двинул Теолрину коленом по бедру. Теолрин стиснул зубы и ответил ударом головы в лоб мужчины. От удара перед глазами заплясали искры. Голова загудела, словно он на протяжении часа слушал колокольный звон. Противник на мгновение утратил равновесие, и Теолрин, изогнувшись корпусом, повалил его влево, на перила. Он усилил хватку, и пальцы противника, удерживающие меч за рукоять, разжались. Клинок упал вниз и со звонким лязгом врезался о пол.
Второй мужчина, что все это время стоял на нижних ступеньках с факелом и мечом, бросился вперед, в открывшуюся брешь. Не переставая давить руками и корпусом на противника, Теолрин двинул второму ногой с размаха. Удар пришелся по левой руке, и факел, расплевавшись искрами, улетел вниз следом за мечом. Вернув ногу обратно, Теолрин расцепил руки и ухватился ими за плечи своего «спарринг-партнера». Тут же вздернул его и, проигнорировав удар под челюсть, вбросил весь остаток сил в то, чтобы перекинуть головореза через перила.
— Стой! — крикнул тот. — Я…
Его крик оборвался, когда Теолрин бросил его вниз. Секундой спустя раздался глухой удар. Расстояние до пола едва превышало человеческий рост, так что тот не должен был умереть — только покалечиться; в планы Теолрина не входили убийства.
Однако не успел Теолрин порадоваться своему милосердию, как боковым зрением приметил резкий росчерк сбоку от себя. Второй противник уже оклемался от пинка ботинком и замахнулся мечом. Теолрин успел лишь понять, что никак не сумеет увернуться от удара. В конце концов, у него уже попросту не оставалось сил что-либо делать. Только стоять на месте и надеяться, что разрез от стеклянного лезвия принесет ему быструю и безболезненную…
Громадная тень поднялась над мужчиной с мечом, а ровно через миг появившийся из ниоткуда кинжал вонзился в его шею. Меч остановился на полпути к Теолрину и выпал из руки ничего не понимающего врага. Джейл выдернула кинжал из шеи, развернула мужчину лицом к себе и с горловым рыком всадила оружие ему в грудь. А затем, видимо, для верности, еще раз. Лишь затем она бросила его бездыханное тело на ступеньки и, вытерев ладонью лоб, посмотрела на Теолрина.
— Хорошая работа, — кивнула она ему. — Молодец.
Теолрин только сейчас понял, что стеклянный ливень почти затих. А еще он понял, что его конечности дрожат, в горле пересохло, а голова и грудь болят, словно его избивали дружной командой на протяжении нескольких минут. Переводя дыхание, он потер ноющую от удара челюсть и медленно скосил взгляд на труп рядом со своими ногами, вокруг которого, едва заметная в темноте, уже растекалась темная лужица.
— Ты… — Он сглотнул. — Убила его?
— А что, по-твоему, я должна была с ним сделать? Пригласить на свидание? Разумеется, я убила его!
Не дожидаясь ответа, Джейл принялась спускаться с лестницы. Цепляясь левой рукой за перила, Теолрин последовал за ней. Произошедшее на этой лестнице все еще казалось ему чем-то нереальным. Каким-то кошмарным сном, которого не должно было быть.
И все же он был.
Спустившись по ступенькам, Теолрин принялся оборачиваться в поисках силуэта Джейл — сброшенный факел почти погас, так что видимость была отвратительной. Джейл он увидел рядом с первым головорезом, что, скорчившись, стонал и лепетал что-то про стекла в боку и сломанную ногу.
— Джейл, — Теолрин шагнул вперед, — ты ведь не собираешься…
Наклонившись, Джейл перерезала головорезу горло. Теолрин был почти уверен, что ни один мускул не дрогнул на ее лице. Затем его напарница вытерла кинжал о штанину убитого, после чего заткнула его себе за пояс, встала и в два шага оказалась рядом с Теолрином. Он едва подавил желание отойти от нее подальше — несмотря на то, что своим появлением она спасла ему жизнь. За свои двадцать два года Теолрину еще не приходилось так близко смотреть в глаза смерти, и ощущения от происходящего были донельзя противными. Хотелось не то хорошенько надраться, не то, наоборот, блевать до тех пор, пока из головы не исчезнет образ Джейл, перерезающей горло еще живому человеку.
— Или они. — Джейл положила руки ему на плечи и пристально взглянула в глаза. — Или мы. Тут не полумер, Тео. Нет, и не может быть. Понимаешь?
Безусловно, он понимал. Ставки были слишком высоки. Однако…
— Мы могли узнать, — неуверенно пролепетал он, — на кого этот тип работал.
— Прости, но у нас нет времени играть в инквизиторов. — Джейл убрала руки с его плеч и указала на дверной проем, через который они попали внутрь. — Пора сваливать, пока не заявились остальные.
Немного помедлив, Теолрин кивнул. Джейл вновь была права: им действительно нужно уносить ноги, и как можно быстрее.
«Демоны, — подумал Теолрин. — Она уже в который раз права!»
Не то чтобы это сильно задевало его самолюбие… Ну хотя да, это немного задевало его самолюбие. Впрочем, в таких обстоятельствах он готов был с этим смириться. В конце концов, самолюбие вряд ли было сейчас той вещью, о которой стоило сильно волноваться.
— Без лишнего шума, — прошептала ему Джейл, прежде чем двинуться к выходу. — Постараемся не попасться им на глаза.
Теолрин двинулся по ее следам, морщась каждый раз, когда приходилось наступать на правую ногу. Они остановились у выхода, прислушавшись к звукам. Где-то в отдалении слышались недовольные голоса и топот ног. Теолрин выдохнул. Похоже, эти двое не успели предупредить остальных о том, что нашли их. Хоть какие-то хорошие новости.
Джейл махнула рукой, и они выскочили наружу. Прохладный ночной воздух немного привел Теолрина в чувство. Стараясь не думать о том, что он на пару с Джейл оставил позади себя два трупа, Теолрин двинулся следом за напарницей по темной улице. Он позволил ей выбирать дорогу, поскольку был слишком вымотан для того, чтобы что-то решать самостоятельно. Однако судя по тому, что никто не встречался им на пути, Джейл хорошо ориентировалась в пространстве. В какой-то момент они чуть было не пересеклись с долговязым верзилой в капюшоне, но Джейл успела прижать Теолрина к стене и вжаться к ней самой; верзила явно не отличался хорошим боковым зрением и промчался мимо них.
В какой-то момент Теолрин обнаружил себя перед забором — тем самым, что помог им добраться к площади незамеченными. На этот раз, из-за многочисленных очагов боли по всему телу, перелезть через него оказалось в разы сложнее, но все же Теолрин справился.
Он позволил себе выдохнуть лишь когда они с Джейл углубились в жилые кварталы и остановились у крыльца какой-то лавки.
— Говорила я, что это добром не кончится, — выдохнула Джейл, запрокинув голову.
Стеклянный ливень окончательно прекратился.
— Что ж, поздравляю, ты была права. — Теолрин произнес это без особого восторга и потер тыльной стороной левой ладони все еще ноющую от удара челюсть. — Какие мысли теперь?
Джейл помолчала.
— Как насчет того, — обернулась она к нему, — чтобы навестить твоего дружка и узнать, какого хера, собственно, произошло?!
— Сайнли… — Теолрин только сейчас вспомнил про то, что это именно Сайнли был ответственен за поиск клиента. Его пальцы сжались в кулаки несмотря на ноющие костяшки. — Драный говнюк! Так и знал, что ему нельзя доверять!
— Ты же говорил, — заметила Джейл, — что доверяешь ему почти как самому себе.
— Ну… По большому счету, себе я тоже далеко не всегда доверяю.
— Пытаешься отшучиваться?
— А что нам еще остается. — Теолрин вздохнул. — Ну, а если серьезно, то я не очень понимаю, какой смысл был Сайнли сдавать нас.
— Получить больший куш, чем тот, что предлагали ему мы? — предположила Джейл.
— Мы предложили ему треть. Думаешь, кто-то расщедрился на большую сумму?
Джейл подернула плечами.
— Если честно, я понятия не имею, как работает наш черный рынок. Так что хрен его знает, вот что я думаю. Пойдем и спросим.
— А если он откажется отвечать?
Джейл похлопала ладонью по выпирающей из-за пояса рукояти кинжала.
— Думаю, мы найдем стимул, что заставит его заговорить.
Теолрин был вынужден с ней согласиться. Ему, конечно, совсем бы не хотелось прибегать к насилию, но… Раз уж речь зашла о предательстве в особо крупном размере, то почему бы и нет? Он будет совсем не против выбить из Сайнли всю дурь. Причем сделать это так, чтобы эта тупорылая козлина на всю жизнь запомнила, почему не стоит так поступать.
На этот раз в качестве проводника пришлось выступить ему — Джейл попросту не знала, где искать дом Сайнли, а Теолрин слишком устал, чтобы пытаться объяснить его местоположение. К их общему облегчению, по улицам то и дело бродили люди — в основном, разбредающиеся по домам из таверн и трактиров. Теолрин надеялся, что это все же хоть немного уменьшит шансы на то, что им в спину прилетят снаряды стеклострелов.
К дому Сайнли они вышли примерно через четверть часа. Облицованный желтым стеклокамнем, дом располагался в зажиточном квартале на западе города, по соседству с двумя массивными трехэтажными особняками. Они с Джейл внимательно оглядели окрестности, прежде чем вывернуть к дому, но, не обнаружив ничего подозрительного, все же рискнули выйти на свет.
— Надо было тебе забрать меч у одного из тех парней, — заметила Джейл, покосившись на Теолрина.
Тому оставалось только пожать плечами.
— Может, и надо было. Я, знаешь ли, не очень хорошо соображаю после того, как мне приходится сбрасывать людей с лестницы.
— Ну, начинай привыкать, — пожала плечами Джейл, поднимаясь на освещенное уличным зеленым фонарем крыльцо дома Сайнли. — Что-то мне подсказывает, что это умение еще может тебе пригодиться.
— Очень надеюсь, что нет, — пробормотал в ответ Теолрин.
Потрясение от убийства окончательно прошло, так что теперь на первое место выступила боль. В ребрах, от врезания в шкаф, в коленях, от врезания в тачку и удара чужим ботинком, в ладони от осколка, в груди и голове… Теолрин был уверен, что еще ни разу не чувствовал себя настолько ужасно — даже на утро после попойки по окончании школы.
— Постучим или как? — Взойдя на крыльцо, Теолрин покосился в сторону, на застекленные окна, в которых — как на первом, так и на втором этаже — горел свет.
— Думаю… — Джейл дернула за дверное кольцо, чтобы убедиться, что дверь заперта, когда та внезапно поддалась.
Джейл удивленно заморгала, даже не договорив.
— Ого, — прокомментировал это Теолрин, заглядывая в расширяющийся дверной проем. Прихожая была освещена настенными лампами в оранжевых колпаках. — Может, он ждал нас?
— А вот это мне не нравится, — затянула Джейл свою старую песню. Ее левая рука скользнула к кинжалу, а взгляд стал прищуренным. — Будь начеку.
Теолрин кивнул и юркнул следом за ней внутрь дома. В прихожей оказалось тихо. Даже подозрительно тихо — почти как в могиле. Теперь и Теолрину происходящее не шибко нравилось. Какой человек в здравом уме оставляет посреди ночи входную дверь открытой? Может, это ловушка, специально для них? Теолрину совсем не улыбалась перспектива вновь сражаться с каким-нибудь вооруженными утырками.
Крадясь на цыпочках, они миновали главный коридор. Заглянули на кухню, что оказалась пустой и безжизненной. Затем Теолрин указал все еще кровящей ладонью наверх, прошептав о том, что там находится спальня Сайнли. Джейл кивнула и, держа кинжал наготове, двинулась в сторону лестницы. Аккуратно шагая, они принялись подниматься. Ритм сердцебиения Теолрина вновь ускорился. Ему казалось, что такими темпами он вскоре начнет ненавидеть лестницы и все, что с ними связано. А еще, как пить дать, заработает себе проблемы с сердцем.
Каким-то чудом они сумели подняться по ступенькам так, что ни одна из них не скрипнула. Теолрин указал на дверь, за которой, как он помнил еще со школьных времен, располагалась спальня Сайнли. Постоянно оглядываясь, они двинулись к ней, держась рядом со стеной. У двери они остановились. Теолрин приник головой к замочной скважине и напряг слух. И снова внутри было тихо.
— Может, — прошептала ему на ухо Джейл, — он сейчас с ними? И все еще где-то там?
Теолрин пожал плечами. Затем положил руку на дверную ручку и, чуть надавив на нее, принялся медленно открывать дверь. Теолрин сделал глубокий вдох. Он был почти уверен, что сейчас на них выскочат вооруженные клинками и дубинами убийцы — ну или что, на худой конец, ему в грудь прилетит выпущенный стеклострелом осколок. Однако ничего такого не произошло даже когда дверь открылась.
Выдохнув, он шагнул внутрь спальни, освещенной двумя лампами, стоящими по углам. В комнате, заставленной дорогой мебелью, никого не было видно. Теолрин решил, что спальня и вовсе пустует, когда его взгляд упал на широкую кровать у дальней стены.
— Милостивые Небодержцы… — прошептал он, чувствуя, как к горлу подступает ком.
Посередине кровати, раскинув руки под неестественными углами, лежал Сайнли.
Он был весь в крови, как и простыни, на которых он лежал, с тремя прозрачными осколками в груди и проломленной головой.
Что-то подсказало Теолрину, что Сайнли теперь вряд ли даст ответы, за которыми они сюда пришли.