Туся в пронзительном страхе оглянулся. Там, где, по его расчетам, была дверь на улицу, - темно.
- Но их можно обмануть, - шептал Лева, - это пара пустяков. Они тебе: "Кури, кури!" - а ты им: "Мерси, мерси!" - а сам - раз! - и подменил папиросу! В кармане-то у тебя "Беломор"! Понял? Притворился, что спишь... Они к тебе, а ты: из пистолета - тах-тах!..
Снова чиркнула спичка. Туся с ужасом смотрел в безжалостное лицо Левы Тройкина. Тот протягивал ему папиросу. Другая была у него в зубах.
- Прикуривай, - сказал Лева, - не бойся. Сразу не тяни в себя дым, не глотай. Во рту подержи и выпусти. Смотри...
Лева прикурил и окутался облаком едкого дыма.
- На, прикуривай...
Огненная муха подлетела к Тусиному носу. Туся приблизил к ней вплотную свою папиросу и втянул щеки.
Рот наполнился горечью, в горле запершило, из глаз хлынули слезы.
- Кхе-кхе, кха-кха...
- Не торопись, - сказал Лева, - спокойно...
Туся снова покорно втянул в себя дым.
- Выпускай через нос, - сказал Лева.
Через нос... Тусе Показалось, что вся голова его наполнилась этим ядовитым дымом и теперь он выходит отовсюду: из ушей, из глаз... Поскорей бы это кончилось!.. Тусина голова росла, распухала, становилась мягкой, как подушка...
- Ну? - спросил Лева. - Как самочувствие?
Внутри Тусиной головы что-то медленно-медленно раскручивалось. Ему хотелось взять себя за голову и придержать. Сладкая слабость подкрадывалась к ногам. Ладони вспотели, а пальцы стали вялыми и толстыми, как сосиски...
- Эй, - крикнул Лева и схватил Тусю за руку.
Что-то внутри головы раскрутилось - не удержать! Ноги подкосились, и Туся почувствовал, что летит. Со страшной, тошнотворной скоростью куда-то летит...
"Подложи... голову... нашатырь... воду... давай... зеленый... еще... сюда..."
Слова звучали глухо, будто из-за стены. А то и совсем пропадали. Тусе казалось, что их опускали во что-то мягкое.
Он открыл глаза. И не успел еще разглядеть, кто с ним рядом, как на него обрушилось:
- ...Ну вот, наконец-то очнулся, слава богу, ирод, что наделал, отравился насмерть, разве можно...
Мама стояла на коленях перед кроватью. Она целовала Тусю и грозила ему кулаком, она всплескивала руками и воздевала их к потолку...
У дверей теснились старики Градобоевы, Маргарита Галкина и другие соседи, глядевшие на Тусю с голодным любопытством. У ног кровати стоял Лева Тройкин. Взгляд его был совершенно непроницаем.
Туся улыбнулся ему через силу. Он не виноват, что так получилось в этих, как их... притонах Шанхая. В голове у него что-то раскрутилось, а сам он ни при чем. Он еще постарается, он еще научится, а сейчас ему скверно, ох как скверно, его так тошнит...
- Выйдите, все выйдите! - закричала мама. - Дайте таз!..
Бабушка
Тусина бабушка - старуха с характером. Она редко приезжает в гости, но уж когда приедет - всё в квартире становится на цыпочки!
Ступает бабушка медленно, важно. В длинном черном пальто, в черной юбке до пят, на плечах - старенький палантин, на голове - шляпа тюрбаном. Вокруг шляпы вуаль. Черная. В руке сумочка. Тоже черная.
Идет, в сторону не глянет. Губы ниточкой.
Тусина бабушка - вдова учителя словесности, то есть русского языка и литературы. От прежней жизни у нее сохранились кой-какие привычки. Привычки свои она ревниво оберегает.
Одна привычка замечательная: делать на рождество подарки.
Привозит подарки не сама бабушка, а специально нанятый для этого человек. Сколько ему бабушка платит - никто не знает. Зато знают другое: привезли подарки - скоро жди бабушку!
...В квартиру вносят большую морозную корзину, прикрытую крахмальной салфеткой. Салфетку долой - и на тебя прыгают краснобокие, тронутые холодом яблоки! Попробуй откуси - зубы заломит!
Под яблоками мандарины. А там - конфеты, печенье, пирожки... И на самом дне - книги! В глянцевых переплетах, с яркими картинками, пахнущие стариной...
Часа через два приезжает сама бабушка. Садится в кресло и принимает поздравления, поцелуи, знаки благодарности.
- Вот это яблоки! - говорит Тусин папа. - Никогда таких не видал!
Он тихонько толкает Тусю в бок.
- А пирожки! Какие пирожки! Тают во рту!.. - восклицает мама и подмигивает Тусе.
Туся пережил свою радость ровно два часа тому назад: прыгал вокруг корзины, как индеец, перепробовал все сласти, перелистал книги...
- Ай да мандарины! - говорит папа. И дергает Тусю за штаны.
- Сахарное печенье! Как раз то, что я люблю! - говорит мама. И сверлит Тусю глазами.
Но Туся уже поцеловал бабушку, когда она вошла. Он уже сказал ей спасибо и прижался щекой к ее жесткой груди, пахнущей мятными лепешками, и получил ответный поцелуй...
Чего еще от него хотят?
...Бабушка просто так не приезжает. Ей, старой, нелегко просто так по трамваям трястись. Бабушка живет у своего сына-профессора, а это далеко, можно сказать, на другом конце города.
Если что-то важное - другое дело.
Когда Туся был совсем маленький, бабушка через день приезжала купать его. Купанье - дело важное.
А теперь бабушка редко ездит, потому что Туся в баню ходит. Он уже большой.
...Но сегодня бабушка приехала по особо важной причине. Она приехала, чтобы забрать Тусю к себе, пока лето. Она приехала, потому что терпеть не может этих разговоров: "Туся связался с хулиганами... Туся научился курить... Туся убежал из дому..." И что такое Лева Тройкин? Она не хочет слышать эту глупую фамилию. Хватит! Она сама взрослая, сама все понимает. Она понимает, что у такого маленького мальчика, как Туся, не может быть столько грехов.
Все хотят отдохнуть от ребенка. Все. Ребенок всем мешает.