Осмотр новой пещеры показал, что старой мы лишились. И теперь она будет функционировать только как тваресборник, поэтому надо или совсем завалить проход, или регулярно зачищать. Представитель Пещернадзора Стонатос все облазил, рекомендовал оставить так и постоянно проверять, потому что стенка, закрывшая бывший выход, оказалась довольно тонкой и уже сифонила туманом наружу. Допускать там неконтролируемую концентрацию туманных тварей было опасно.
Мы повздыхали.
— Это какое-то промышленное производство, — возмущался Котий. — Я хотел приятный авторский бутик, а не вот это вот всё.
Хансен предложил свои услуги по расширению нового входа, на это мы немедленно согласились, и он прошелся своей машиной по краям. Теперь сюда можно было по-человечески входить, а не влетать головой вперед. Получилось красиво и удобно. А вот с переходом, где я разбил коленку, было сложнее. Просто долбить его было опасно, здесь нужен кто-то с продвинутой квалификацией. Стонатос обещал списаться со своими друзьями, чтобы нам порекомендовали архитектора пещер. Пока что он показал, где и как можно расширить коридор, сделать удобную лестницу и даже повесить светильники.
— Будет как в театре! — весело пообещал он. — Конечно, недешево, зато красиво!
— Ну, конечно, — бурчал Драк в такт Котию. — Устроим музей и галерею. Наймусь смотрителем.
Тем не менее, Котий записал все, что нам надо было знать о достройке пещеры. По сути, ломать здесь ничего не надо было, опытные специалисты умеют договариваться с камнем, и если взяться с пониманием, нужные элементы вырастут сами. Пока мы это обсуждали, Уфф проскакал по проходу и исчез в темноте. А через некоторое время вернулся.
— Посмотрите, как получилось? — мы прошли в проход и обнаружили там, на самом крутом уклоне, три ровные ступеньки.
— Какая красота, — обрадовался я. — А еще так можешь?
— Точно не сейчас, может, позже, — объяснил Уфф. — Я смогу договориться с местным камнем о лестницах, но как объяснить, что мы хотим на потолке, я и сам не знаю. Меня ничему такому не учили.
— Поразительно! — восхитился Стонатос. — Господин Уфф, у вас определенно талант.
Уфф засмущался и опустил глаза.
Перспектива пещерного ремонта уже не казалась такой страшной. Завтра приступим к переговорам, а там, глядишь, и приведем все это в божеский вид. С Хансеном мы договорились сделать нам новый заборный пруд у выхода, такой же, как в предыдущей пещере. Наш двойной пещерный комплекс больше не дрожал, и мы надеялись, что спонтанная реконструкция завершена. Теперь мы наведем порядок и вернемся к рутине. К рутине, ага, хорошо бы еще знать, как она выглядит, тут ни минуты покоя не было с момента моего появления здесь.
Вдобавок нам досталась собственная жила синего золота. Стонатос посоветовал ее прикрывать от внезапных гостей и сделал вид, что совсем не смотрит на Котия. А Котий в этот момент совсем не смотрел на него.
— Как его вообще добывают? — я отковырял от стены несколько крупинок и положил в карман. Синее золото летит у меня как сухари к пиву.
— Вообще у вас есть все, что нужно. Драк, можно тебя на минутку? — позвал Станатос. Драк подлетел и уселся на пол перед жилой.
— Вот если здесь ударить твоим огнем чуть-чуть, то оно начнет стекать и можно собрать его в контейнер. А если посильнее, то испаряться, и для этого тоже есть специальные уловительные контейнеры. Есть и инженерные артефакты, но на них очередь по два года стоит, а у вас тут непромышленный запас, домашний. Марк, вы же артефактор? Как раз для ваших нужд.
— А чего это ты к нему на вы, а ко мне на ты? — чуткое ухо Драка уловило диссонанс.
Стонатос замялся.
— Я просто совсем не знаком с Марком.
— А тебя, чешуйчатый друг, Стонатос знает хорошо! Даже отлично! Помнишь, кто уговаривал Управление не выгонять тебя с Домино, когда ты на таможне шкаф с договорами спалил? — напомнил Котий.
Драк сердито задышал огнем, и золото из жилы закапало на пол синими каплями.
— Мы тоже можем перейти на ты. Для равновесия, — предложил я.
— Согласен, давай на ты, — кивнул смущенный Стонатос. — Константинос, можно Костя.
— Марк, — улыбнулся я. — Хотя ты знаешь.
Все засмеялись. Тут я воспользовался случаем, собрал ножом с пола еще теплые накапавшие капли, пока их было легко отделять и закинул в артехран.
— По-моему, — заметил Хансен, который все это время слонялся по пещере и разглядывал новые окрестности, — тебе, Марк, нужен совок, а не нож.
— Я и сам так думаю, — засмеялся я. — Мне нужен целый комплект инструментов, но их надо где-то взять.
— Я согласен обменять прямо сейчас, ты мне нож, а я тебе супернабор, у меня в машине есть. Бантием ты сам их все покроешь. А ножа у тебя два, я знаю.
— Там Юхансон первый в очереди… Неловко… — пробормотал я.
— А я с вас ничего не возьму за обработку входа! — продолжал настаивать Хансен. Вот какие они тут упорные.
— Соглашайся, Марк, — сказал Котий. — Выгодная сделка. Только, Хансен, ты дня три не показывай никому этот нож, мы пока порешаем вопрос с Юхансоном. А инструменты тебе и правда нужны, невозможно камень все время ножом ковырять. Там еще вроде Ганбаты копье хотели? Так Бату больше не надо, а Аз вроде совсем в город хотел переехать. Ему если что и понадобится, то нож.
Вот хитрые рожи, все как-то у них само сложилось. Хансен обрадовался, метнулся к машине и притащил прямо в пещеру ящик с инструментами. Там лежали зубило, молоток, лопатка и универсальный артемагнит на веревке, который можно было перенастраивать на разные материалы. Мне столько и не надо, но Хансен всучил весь комплект. Взамен я отдал ему нож, а сам сел на пол и стал возиться с магнитом, переучивая его на поиск синего золота. Оказалось, шикарно, мы с магнитом прошлись вокруг пещеры, и магнит собрал мне еще несколько капель.
Счастливый Хансен носился с ножом вокруг, потом они с Драком вернулись в старую пещеру, рассчитывая там найти подходящее чудовище для испытаний, но нашли только одного маленького туманного червя. Они бросились за ним, но червь оказался быстрее: шлепнулся в боковой сток и пропал. Но ничего, еще успеет проверить.
Я вспомнил, что у меня с собой готовые следящие артефакты и слазил поставить динамичный в старой пещере, а статичный — в новой. Больше всего меня беспокоил динамичный, из старой пещеры ему будет сложнее убежать, если я неправильно настроил ему траектории облета. Но вроде пока оба вели себя прилично. Уфф подтвердил, что у них полное взаимопонимание, и мы поехали домой.
Дома мы ограбили Драка на его протеиновые кубики и попадали спать, даже чаю не попили.
Утром я проснулся от вкусного запаха: кто-то что-то жарил. На кухне уже собрались все, кроме меня. Довольный Уфф сидел на подоконнике, от воды он отказался, заявив, что вчера в пещере напился на неделю вперед, пока скакал туда-сюда. Камень сообщил, что в пещере все спокойно и артефакты скучают. Нет, это немыслимо, скучают они. Я велел Уффу передать им, что если они скучают, то все хорошо и под контролем. Уфф сказал, что задачу понял и донесет до них.
Котий жарил странные маленькие оладьи (вот они-то и пахли!), а Драк лениво выбирал, какую из двух начатых банок варенья доесть.
— Котий, что ты жаришь? Это оладьи? Почему они такие маленькие?
— Это, мой друг, сырники. Конечно, я мог бы сделать и запеканку, но вдруг у тебя от нее детская травма. Я встречал таких людей.
— Что такое сырники? Жареный сыр?
— Это жареный творог. Сегодня с утра к нам приезжали Латтаи, привезли и молока, и творога, и сыра. Мы с ними уже и чаю выпили.
— У меня нет детских травм от еды. А запеканка тоже из творога?
Тут вмешался Драк, который смог, наконец, остановиться из малиновом варенье.
— Запеканка должна быть из мяса. Но этот делает ее из творога, да еще с изюмом. Я категорически против. Пусть лучше сырники.
Котий возмущенно зафыркал и заявил, что изюм он уже отовсюду изъял. И вообще он не понимает, как Драк может не любить одну еду больше другой, когда из нормальной еды он ест одно мясо.
— Неправда, — заспорил Драк. — Я люблю гриль, котлеты, вот курицу тоже. И если так посмотреть, все на свете химия. Даже ты.
— Любой завтрак — это прекрасно. Особенно с вареньем, — примирительно сказал я. — А я думал, мы сегодня прямо с утра заниматься делами…
— Нет, дела подождут, — заявил Котий, складывая горкой готовые сырники. — Невозможно носиться взад-вперед без остановки. Мы вчера, считай, толком ни разу не поели. Опять же надо с людьми поговорить, все обдумать. А еще у нас есть важное дело, я обещал встретиться с Бертом. Он таки списался с моей бабушкой, едет к ней на стажировку и хочет знать, как там у нас что. Приглашает нас к себе на обед и поговорить, поедешь?
— Конечно, поеду!
— Сбагрим безумного Берта, хе-хе, — прокомментировал Драк и утащил к себе пару сырников с низу пирамиды.
— Ты сейчас все обвалишь, — упрекнул его Котий.
— Я осторожно. Просто не хочу совсем горячий.
Я тоже попробовал «сырник», странно, но неплохо. Варенье не особо и нужно. Наверное, это не будет моей любимой едой, но для разнообразия — вполне.
— Вы поняли, что сырники на рисовой муке? — лукаво спросил Котий.
— Чего? — Драк чуть не выронил изо рта очередной сырник.
— С кем я разговариваю? — закатил глаза Котий. — Один сырники впервые видит, другой заливает вареньем всё, что не мясо.
— Где ты ее взял-то? — Драк все-таки обвалил пирамиду сырников, но сам же и поймал.
— Купил месяц назад у Окто. Просто творога хорошего не было. Но я верил, что он появится! И вот он есть, да здравствуют Латтаи.
— А раньше какой был творог? — поинтересовался я, запихивая очередной сырник за щеку. Нет, пожалуй, я все-таки буду любить сырники.
— Раньше были попытки привозить замороженный. Один из поставщиков Окто такое притаскивал. Ну такое…
— А, кстати, о Берте, — вернулся я к исходной теме. — Я как-то не ощутил его безумия. Тут у нас есть гораздо более яркие персонажи.
— Согласен, — кивнул Котий. — Ганбаты зажгли гораздо круче. А как земляне выступили!
Все согласно закивали.
После завтрака мы поехали в Город — выполнять обязательства перед Юхансоном, а потом в гости к Берту. В лавке у Кима нашлось два копья, похоже, для меня привез, мы взяли их, десяток ножей, а еще осторожно спросил про кнут. Была у меня мысль сделать и такое. Несколько напрягало, что сам я с кнутом буду обращаться даже хуже, чем с копьем, но попробовать стоило. Кнут у Кима нашелся на складе, а заодно и хлыст. Он выложил их передо мной на прилавок, а за моей спиной тут же материализовался Драк.
— Это гениально! — заорал Драк, схватил хлыст и стал охотиться за Котием.
— Я тебе что, лошадь!? — напрыгнул на него Котий, попробовал отнять хлыст, но не преуспел, и они выкатились куда-то на улицу.
И это они еще в человеческой форме. С другой стороны, в нечеловеческом виде хлыст и не ухватишь. Есть все-таки что-то хорошее в нас людях.
— Ладно, я все беру, и хлыста давайте два, — заторопился я, пока мы не разнесли магазин.
Ким оформил покупки, вызвал помощника, и тот вынес нам все к машине.
— Когда будет готово? — тормошил меня Драк. — Я хочу такой хлыст с покрытием.
— Тебе же неудобно будет, — удивился я.
— Ну а что, я научусь! Он так здорово хлопает. По такому случаю можно и человеком походить.
— Я тебе мухобойку куплю, это почти то же самое, — вздохнул Котий, запрыгивая котом в кузов и устраиваясь на коробках.
— Оскорбляет меня, — ухмыльнулся Драк, сел за руль и мы поехали к Берту.
Берт был в преотличном настроении. Когда мы приехали, выяснилось, что кроме нас будет еще Кракко, с которым они успели подружиться. Кракко приехал не просто так, а готовить равиоли, а чтобы обед совсем удался, Берт предложил всем кофе.
Кофе! Я не пил его с момента попадания на Домино! Берт сделал мне латте с сиропом, Котию — эспрессо, который тот взял, кажется, из вежливости, а Драк гордо отказался, чтобы не переводить продукт.
— Ты еще от равиоли откажись! — погрозил ему пальцем Берт.
— Еще чего, тем более, что вы тут для меня мясо привезли, — Драк подцепил сразу три ломтика вяленой ветчины и отправил в рот.
— Мясо! — застонал Берт. — Это прошутто!
— Угумс, прошутто, очень хорошо, — закивал Драк и потянулся за следующей порцией. В своем репертуаре, в общем.
— Берт, как жаль, что ты уезжаешь! — произнес я с тоской глядя на чашку с кофе. — Ну где еще я возьму кофе?
Берт засмеялся.
— Вот за что я люблю Домино, так это за честность. Марк, не переживай, я вернусь. И к тому же Кракко уже почти убедил Шмидта, что без кофе не может работать.
Кракко поддержал:
— Да! Я говорю ему, если утро начинается с эспрессо, то оно продолжается эспрессо и все идет хорошо. Оно может начаться и с капучино, продолжиться эспрессо, и тогда тоже все хорошо. Но если с утра только чай, потом опять чай, тогда грустно! Сыр не плавится, тесто не тянется, жизнь стоит на месте! Тоска поглощает город! Посмотрите, какие вы были бледные и печальные, когда вошли, а сейчас?
Все заржали.
— Особенно я! — Драк толсто намекнул, что он-то никакого кофе не пил.
— Вы совсем другое дело, — склонил голову Кракко. — В вас живет внутренний огонь. Вы знаете, как его поддерживать и какие дары подносить.
— Да, — покивал Драк и положил в рот еще два ломтика ветчины. — Еще как знаю.
Кракко метнулся на кухню и вскоре появился с обещанными равиоли.
— Ррравиолллии! — провозгласил он.
Мы согласились, что это и правда ррравиолли, и ничего подобного мы в жизни не видели и не ели. Кракко сиял.
Наконец, мы перешли к основной части, и Берт начал спрашивать Котия прямо по списку — что он должен знать об Элурусе, как никого там не обидеть и что привезти в подарок бабушке Котия.
По рассказам Котия, Элурус был довольно приятным, хоть и специфическим миром. Города очень похожи на человеческие, потому что там народ работает и перемещается в основном в человеческой форме. Котами они спят дома.
— Разницу ты заметишь только там, где много детей. Они еще не до конца контролируют свои трансформации, особенно когда возбуждаются. По-своему, это интересное зрелище, когда видишь группу детей, которая идет парами, как у нас, и вдруг по ней начинает идти волна трансформаций, и ровный детский строй превращается в стаю котов. И какая-то пара начинает драться, какая-то лезть на ближайшие деревья, а какая-то мчится прятаться в переулке.
— И как? А воспитатель что? — потрясенно спросил Берт.
— Воспитатель тоже тут же перекидывается в кота и начинает издавать специальный урчащий звук — у нас есть такой, для детей.
Котий изобразил. Действительно притягательно, как будто тебе обещают что-то вкусное и одновременно убеждают, что ты лучший в мире. И я ведь даже не кот.
— Как только собрал половину, вторая сама подтягивается. Обычно никаких разрушений не происходит, если только не уронят кого, тогда, конечно, скандал. А вот чем дальше от города, тем реже будешь видеть людей, особенно на побережье. Собственно мы специально ездим на курорты, чтобы отдыхать от своей человеческой половины. Купаться, охотиться, валяться на песке. В чем-то это тоже замечательное зрелище. Я бы и сам с тобой съездил, но у нас тут много незавершенных дел. Бабушке привет передай, а подарок — вот возьми. Пусть будет от нас всех.
И Котий достал откуда-то коробку с шестью блестящими фирродисками, которые лежали в мягких выемках как конфеты.
— Спасибо, передам, — поблагодарил Берт. — Но это твой подарок, не мой.
— Ты будешь сам по себе подарок, бабушка скучает по новым собеседникам, и у нее еще никогда не было ученика-человека, — ответил Котий. — Ну а что ты еще хочешь отсюда привезти? У нас ничего другого пока что нет, что, безусловно, упущение. Когда ты, кстати, едешь?
— Послезавтра. А завтра устраиваю отходную у Октора вместе с Аной. Она тоже едет учиться, но только на Меркатор. Выиграла какую-то стипендию, ну сами спросите. Мы с ней вместе и поедем, у меня там пересадка. Приходите!
Ана уезжает! Вот это да. Все меня бросили, подумал я. Я даже артефакт от солнца не успел подарить. Никто моего огорчения, впрочем, не заметил. Зато мы полчаса потратили на то, чтобы убедить Кракко, что ему можно ходить в конкурирующее заведение, потому что никакого конфликта нет. Шмидт по вечерам не работает.
— Ты еще в магазин не ходи с такой логикой, — заявил ему Драк. — И кофе не пей, раз у вас его пока что нет.
— Нет, без кофе никак невозможно! — возмутился Кракко.
— Человеческая логика — это мечта, — провозгласил Котий. — Тут ходи, тут не ходи, здесь рыбу заворачивай.
— Какую рыбу? — заинтересовался Кракко.
— А! Все вам объяснять, — махнул рукой Котий.