Утром за завтрак взялся я и сварил нам кашу из местной крупы. Сегодня мы с Драком планировали в спокойном режиме прокатиться к нашей пещере — проверить не завелся ли кто, Котий собирался остаться играть в свои акции, а еще его посетила новая идея.
— Ты хоть что-нибудь там заработал? — лениво спросил Драк, построив поверх каши башню из варенья. Ради меня они оба принимали человеческую форму за едой, иначе было бы неудобно вместе сидеть за столом.
— А то как же, — ухмыльнулся Котий. — Ты давно баланс счета проверял?
— Вчера. Там все хорошо. Последнюю партию мы продали очень удачно.
— Нет, мой дорогой друг. Это не фиррий. За него так быстро деньги не приходят, они все еще в банке на модерации. Это удачная спекуляция прошлой недели.
— Я не понимаю, — опять вышел из себя Драк. — Почему то, что мы честно зарабатываем торговлей, проверяется и перепроверяется десять тысяч раз, а то, что ты нахимичил незнамо где, уже здесь.
— Чем ты недоволен, дорогой друг? Жизнь несправедлива, и поэтому у нас есть деньги. Разве это не прекрасно? Закажем новые формы. Я вчера прочел, что земляне запустили в серию летающие лодки для рыбаков-миллионеров. Идеально для нас: летают и плавают они одинаково плохо, а энергии поглощает как будто хорошо. Но форма воистину идиотская, такое мало кто делает. А мы будем. Причем чертеж со всеми размерами у нас уже есть.
— Ну-ка покажи, — заинтересовался Драк.
Котий вытащил откуда-то планшет и показал. Нда, смешные пирамидки.
— Вот ты жук, — восхитился Драк. Но Котий проигнорировал его и продолжил.
— Поэтому я бы предложил вам пещеру проверить вечером, а днем съездить обсудить производство вот этой формы с Александром Николаевичем. Пока он еще не занят. Я ведь не один новости читаю.
— Но чертеж ты стырил первый, я уверен! — захихикал Драк.
— Ничего я не тырил. Мне его главный инвестор передал, боится, что не взлетит, если будет недостаточно модно. А с фиррием совсем другое дело — магия нового мира на службе прогресса! Чистая энергия! Забота о планете! Короче, я уверен, что другие будут изобретать велосипед и займут Александра Николаевича неправильными формами. И он будет занят, не сможет нам сделать правильные.
Драк поцокал и согласился. Такое действительно могло случиться.
— Это брат Романа Николаевича? — догадался я, — Поехали!
— Все б тебе кататься, — скривился Драк.
— Да, его брат, — подтвердил Котий, — а Илья, до которого мы никак не доедем, сын Александра Николаевича. Они все с Бодайбо, поэтому у них одинаково напряженные отношения и с Меркатором, и с Землей, что для нас хорошо. А то бы они все дружили против нас.
Я улыбнулся. Меня все это ни капли не расстраивало. Стресс от знакомства с новыми людьми с лихвой компенсировался новыми впечатлениями. Оранжевая пустыня, темно-зеленые пещеры, желтые дороги, голубые озера, цветные коробочки фиррия — не мир, а коробка с цветными карандашами.
— Собирайся, поехали, — Драк вспомнил, что он главный, и бросил мне ключи.
И мы поехали. Начали все же с пещеры, Драка до сих пор разъедала мысль, что в первый день мы вообще не попали в пещеру, занимаясь делами других людей. В то время как свои дела сами себя не сделают.
Хотя ничто не предвещало, мы были в пещере буквально позавчера, а раньше чем через неделю обычно никто не накапливается, я на всякий случай взял с собой всё: в одну руку Термит, в другую — свежеукрепленное копье, бросив чехол в машине. Драк посмотрел на меня и заржал.
— Выпускайте Кракена!
Хорошо ему смеяться, у него-то оружие всегда с собой.
Но у самого входа мы поняли, что что-то не так. Клубы тумана валили наружу: кто-то внутри раздухарился не на шутку.
— Это что ж такое, — возмутился Драк и влетел драконом внутрь.
Мы с Драком крались вглубь, он под потолком, я вдоль стенки. Не было видно примерно ничего. Однако из глубины доносилось плеск и чавканье. Туман слегка рассеялся, и прямо по центру самого широкого прохода мы обнаружили виновника торжества. Подумайте, какая наглость! Туманная тварь разлеглась прямо посреди натекшего озерца и устроила там себе баню: она зачерпывала ластами воду и лила себе ее себе на голову. Пар поднимался под потолок и внизу его почти не было, так что у меня получилось хорошо ее рассмотреть. Вода испарялась, а тварь покрывалась фирриевым блеском. Я было залюбовался, однако вспомнил, что это был уже почти наш фиррий, а теперь уже, получается, ничей.
Драк медлил, что было странно, потому что обычно таких тварей он начинал поливать огнем от самого входа. Но, видимо, с этой тварью было что-то не так. Я этого понять не мог, вроде бы такая же, как предыдущие, только как-то быстро на ней высыхал фиррий. Наконец, Драк спрятался на покрытом паром потолке и плюнул в тварь огнем.
Вот оно в чем дело! Вместо того, чтобы тихо стечь в воду, эта тварь только заискрила. Драк выдал еще струю огня, тварь промялась в голове, но несильно, и плюнула паром в ответ. Промахнулась, но пара прибавилось, и пещера стала еще больше напоминать баню. Где-то здесь должны были быть банщики, но вместо банщиков тут мы. Я положил копье на пол, выстрелил из Термита без большого успеха и тут же понял, что вчера, пока возился с копьем, забыл дозарядить ружье. И Котия не попросил, эх, идиот. Выставил Термит на максимум, чтобы ударно отравить жизнь твари и перейти на копье. Выстрелил, проделав в твари круглую аккуратную дыру, что было неплохо, но заряд на этом кончился.
Между тем Драк не унывал и поливал тварь огнем, постоянно перемещаясь. Все-таки какой-то ущерб ему удавалось ей наносить, потому что ее форма становилась все более безумной, а паровые атаки слабели.
Я закинул бесполезный Термит за спину и поднял с пола копье. Драк завис над самой тварью. Вдруг она надулась, посветлела, превратилась в огромный пузырь, сбила меня с ног раздувшимся боком и протащила задницей по земле. Заодно я успел получить Термитом по голове и потерял доступ к копью — на нем разлеглась обнаглевшая тварь. Вот я боец, Термит пустой, копье потерял. Но Драк принял удар на себя и вонзил в тварь струю огня. В ответ тварь немного откатилась и раздулась вверх, прижав дракона к потолку. Драк злобно шипел и пытался пробить в пузыре дырку. Пока тварь так упорно атаковала Драка, что забыла про меня и сползла с копья, и тут уж я своего шанса не упустил. Подхватил копье и воткнул его со всей силы в злобный пузырь.
— Ннна!
Хлоп! И лопнувшая оболочка упала в пещерное озеро. Драк плюнул ей вслед. Остатки пузыря вспыхнули и немедленно растворились, а мы выдохнули с облегчением.
На всякий случай мы обошли всю пещеру, заглянули в каждую дырку и осмотрели стены. Драк настоял, чтобы я потыкал копьем воду, но от этого ничего не произошло. После этого мы направились к выходу.
— Полезные штуки — твои иглы, — признал Драк, — Такого эффекта даже Котий своими когтями не добивался. Давай наделаем ножей и будем их метать. Я тоже смогу, если буду успевать перекидываться из одной формы в другую.
— Два у нас уже есть. И вообще мы можем этим составом твои когти покрыть.
— Когти не дам, что еще за маникюр? Возьмем еще ножей. Стоят они как грязь.
— Что это нам такое попалось? Вообще не похожа на червей.
— В принципе она такая же, только другого уровня. Ее не просто сжечь, она часть огня усваивает и надувается. Котий их когтями лопает, но и то не с первого раза. А у тебя зачетно получилось.
— Значит, буду всегда копье с собой возить.
Драк покивал, что-то его еще беспокоило, но он не сказал.
Я закинул копье и пустой Термит за сиденье, обязательно сегодня надо зарядить, обязательно, и мы наконец отправились к Александру Николаевичу. За руль сел Драк, и мы рванули с места.
Ехать пришлось долго, производственные мастерские вынесены за город. Я опять во все глаза разглядывал пейзаж. Город проехали насквозь, я обратил внимание, что городские дома построены уже вполне капитально, хотя в каждом не больше двух этажей. На окнах висели жалюзи и плотные шторы. Мы притормозили на повороте, и из двора затявкала собака. Я спросил:
— Собаки, я слышу, здесь есть, а коты?
Драк засмеялся.
— Тоже есть. Они с ума сходят, когда видят Котия в натуральную величину. У Романа Николаевича дома есть кот. Мы как-то к нему заехали домой, он в тот день в контору не поехал, зашли людьми, поговорили, а потом Котий заметил на дереве собрата. И тут же решил приколоться и перекинулся в кота. Тот кот чуть в обморок с дерева не упал, вцепился в ветку насмерть. Роман Николаевич такой, не пугайте животное, а Котий развеселился, говорит, я тоже животное. Обернулся обратно, тут кот и вовсе перестал что-либо понимать. Роман Николаевич нам потом месяц выговаривал за это хулиганство, кот его только к вечеру осмелился спуститься. Мы потом еще были у него пару раз, так кот, завидев нас, сразу мчал на дерево. Но вообще коты — это хорошо. Потому что мыши здесь уже есть, самозародились, наверное, кто-то должен их ловить.
— А у нас в доме есть?
— Нет. Ни мышей, ни насекомых, и котов тоже не будет, зверей у нас достаточно.
Мастерская Александра Николаевича была встроена в большой блок других мастерских, и все это вместе выглядело как среднего размера завод. Современный и безликий, совсем как в техногенных мирах.
— С Земли привезли, — пояснил Драк, — у нас тут конвергенция всего что только можно. Удобная конструкция. Помещение универсальное, любую линию можно внутрь занести, опять же все шпионят друг за другом, идеальный обмен опытом. Так-то никого не заставишь освоить что-то новое, а в режиме конкуренции в самый раз. Но формы делает только Александр Николаевич, их много не надо.
Тем не менее, искомая мастерская оказалась самой большой. Александр Николаевич, улыбаясь, вышел нам навстречу.
— Знаю-знаю, что вы приедете, Котий уже и чертежи переслал.
— Зачем же мы приехали, — притворно возмутился Драк. — Вы же обо всем уже договорились.
— А поговорить? Я еще с Марком не познакомился. И по срокам не понял, насколько у вас горит.
И мы пошли пить чай. Помощник притащил нам большой прозрачный чайник, в котором помимо чая плавали еще какие-то цветочки. Уловив мои сомнения, хозяин рассказал, что цветы местные, его семья сама собирает, пахнут они жасмином, но на вкус кисленькие, как мандарин, получается ужасно мило. Никакого магического действия не производят — ни просветления, ни осознания, просто бесполезно-вкусная добавка.
— Это редкость, — подтвердил Драк, — тут у нас уже довольно много чего хорошего растет, травники с Рампы приезжают за сырьем для зелий. Поэтому так приятно, когда есть кусты, которые ничего кроме вкуса не дают. Есть в этом благородный аскетизм. Кстати, у нас дома такой тоже есть.
— Ну да, аскетизм, ничего кроме вкуса, — засмеялся Александр Николаевич.
— А как ты это назовешь? — фыркнул Драк, — Лишение продукта любых свойств, кроме базовых?
— Мне нравится, что у тебя вкус в базовом наборе. Говорит создание, которое лопает протеиновые кубики.
— У них тоже есть вкус в каком-то смысле.
Ах вот что это было, понял я. Я-то думал, что это специальный драконий корм стоит у нас в шкафу, а это спортивное питание. Смешно. Съем пару штук. Вот и спрашивать не пришлось, все само выяснилось.
Так за всякой ерундой мы договорились, что формы нам сделают через две недели, и еще Александр Николаевич обещал, что если еще кто-то за ними придет, то он этот заказ задержит минимум на месяц. Какие же мы подлые все-таки, вот они нечестные преимущества — дружить с Александром Николаевичем.
Мастера еще очень интересовала моя школа артефакторики: и как организована, и методики, и специализации, и сколько человек в группе, и нельзя ли привезти сюда наших преподавателей, чтобы организовать такую же здесь. На Домино непочатый край невероятных ингредиентов, которые хочется осваивать на месте, а не возить сырье туда-сюда. Драк покивал головой:
— Вот и Котий об этом говорит. Большого производства здесь никто не хочет, да и некому на нем работать, а артефакторика нам вполне по силам.
Я сказал, что мысль, конечно, хорошая, но привезти сюда никого не получится, пока мы не проковыряем в наш мир прямую дырку. Наши не поедут сюда через тридевять земель, ну и потом непонятно, что именно мы готовы делать. У меня есть кое-какие идеи, но пока надо познакомиться с местными возможностями и понять, что мы можем интересного сделать.
— А, кстати, почему артефакторика? Почему не эликсиры, если уже известно, что они востребованы на Рампе?
— Потому что в эликсирах гораздо сильнее конкуренция. На Рампе уже давно додумались завозить себе земное химическое оборудование и сырье из соседних миров, и делать из этого все что нужно. Причем эликсиры почти никогда не бывают универсальными, под каждый мир надо отдельно, а у артефактов с совместимостью немного лучше.
Я вспомнил историю с нашим девайсом для роста травы, но не стал рассказывать. Тут инициативу перехватил Драк.
— Что-то мы размахнулись, на самом деле артефакты в первую очередь нужны здесь. Особенно защитные. Меня беспокоит, что твари в пещерах адаптируются к нам быстрее, чем мы к ним. А нам нужно гарантировать безопасность гостей, чтобы никто на голову к ним не свалился, когда твой брат их поведет к нам, например.
— Ну ваша-то пещера образцовая! — заявил Александр Николаевич.
Мы с Драком одновременно хмыкнули. Знал бы он, кого мы там сегодня разметали. И это в ситуации, когда она и двух дней не стояла без внимания.
— Я подумаю об этом, — сказал я, мысленно прикидывая, что надо сделать, как можно скорее. Итого, прямо сейчас мне надо сделать опытный экземпляр кольца-чемодана (пока не придумал как), одно устройство для чистки одежды (мне, и, кажется, я вспомнил как, не должно быть сложно) и вот буквально только что встала эпическая задача создания универсальной защиты. Я бы и сам от такой не отказался. И это при том, что к теме взаимодействия с местными продавцами я не приступал. Я их даже ни разу не видел! Но мне нравятся такие обширные планы.
Александр Николаевич провел нас по производству, я приметил несколько интересных трубок, коробку с вентиляторными колесами из минотаврия (значит, минотаврий не конфликтует с фиррием, это же отлично!), проволоку и рулоны толстой пленки из липкой акации — материал настолько многофункциональный, что как минимум один мне нужен прямо сейчас. Я договорился о покупке и отобранное добро дежурный помощник понес в машину. Надеюсь, что у нас не все фирродиски законтрактованы, мне бы пригодилось несколько штук.
Попутно оказалось, у нас в процессе производства еще одна дисковая форма, с диаметрами побольше, будет готова через три дня. В основном полировались стандартные формы для других продавцов, а в углу цеха мастера отливали нечто совсем странное.
— Дай я угадаю, — фыркнул Драк. — Это Берт заказал.
— Точно, — улыбнулся Александр Николаевич. — Он хочет, чтобы бабушка Котия опять купила у него вставки для панно. Думает, что эти ромбы будут потрясающе смотреться.
— И он прав, — развеселился Драк. — Только в этом году она делает панно с растительным орнаментом и ромбы ей ни к чему. Кто б ему объяснил, что художнику накладно экспериментировать с таким размахом за свой счет.
— Это буду не я! — заявил Александр Николаевич.
— И не я! — поставил точку Драк. — С другой стороны, мы должны в какой-то момент выяснить, насколько трудно запускать фиррий в обратный цикл. Вот и узнаем.
Я уже хочу посмотреть на этого экспериментатора. Все, что он творит, это безумие, но должен же кто-то двигать прогресс и нести убытки. Пусть он.
На обратном пути я обратил внимание, что небо посерело.
— Будет дождь, — подтвердил мои сомнения Драк. — Но завтра. Но сильный, никуда не поедем. Если пещера за это время опять наполнится тварями, надо будет с ней строго поговорить.
Вечером я попросил у Котия его планшет, чтобы познакомиться с каталогом местной флоры и фауны, и понял, что название «каталог» этому списку безудержно льстит.
Тем не менее, кое-что интересное выяснилось уже вечером.