— Что может сделать моему щиту твое бессильное жало, похожее на колючку? — раздраженно воскликнула черепаха.
— Разве ты не знаешь, — возразил скорпион, — что цель скорпиона наносить удары своим жалом хоть товарищу в грудь, хоть недругу в спину?
Как у животных, так и у людей привычки часто разума сильней.
Знай: скорпион на то и скорпион, Что даже камни станет жалить он.
Тут черепаха окончательно рассердилась и молвила:
— О, друг мой, доколе буду я плавать по воде, словно щепка? Надо полюбоваться жемчужинами на дне глубокого потока.
Сказав это, она нырнула, подобно тому, как это делают водолазы, и начала собирать жемчужины. А скорпион захлебнулся и утонул.
Жил один зайчонок, звали его Упрямец. Он никогда никого не слушался, все делал по-своему. И вот что из этого вышло.
Упрямец любил кататься верхом, и заяц-отец купил ему смирную ишачиху с маленьким ишачонком. Сел Упрямец на свою ишачиху и отправился в гости к тетке. А для того, чтобы попасть к ней, нужно было проезжать через Колючие Заросли.
По дороге встретил Упрямец братьев-зайчат. Они закричали:
— Вернись, Упрямец! Колючие Заросли — опасное место. Нельзя туда ездить одному.
А Упрямец в ответ только лапкой махнул и поехал дальше.
Разве такого переубедишь!
Едет он себе, знать ничего не хочет, ишачиху легонько палочкой погоняет. Маленький ишачонок сзади бежит, ножками выбрыкивает, колокольчиком позванивает.
А в Колючих Зарослях жили лис-отец, лиса-мать и маленький лисенок. Услыхал лисенок — колокольчик где-то звенит. Наво-. стрил уши, послушал, послушал и говорит:
— Это Упрямец на своей ишачихе едет, а за ним маленький ишачонок бежит.
— Вот мы ему сейчас покажем, как ездить через наши Колючие Заросли. Я у него ишачиху уведу! — сказала лиса.
— А я — ишачонка! — сказал лис.
— А я его самого догола раздену! — сказал маленький лисенок.
А Упрямец едет себе, беды не чует. Вот доехал он до середины Колючих Зарослей.
Время подошло к полудню, жарко, душно, солнце печет. Ишачонок уморился, начал отставать. Чтобы он не потерялся, Упрямцу приходилось все время оглядываться и звать его: "Хут-хут-хут!" Под конец у Упрямца даже шея заболела. Он и подумал: "Раз колокольчик звенит, значит ишачонок бежит следом. Зачем мне напрасно оглядываться, шею ломать?" И больше не стал оглядываться.
А лису только этого и надо. Подкрался он тихонько сзади, снял с ишачонка колокольчик и привязал его на хвост ишачихе. А ишачонка увел.
Едет Упрямец дальше, колокольчик звенит, значит, думает, следом ишачонок бежит. Так доехал он до поворота дороги.
Вдруг из-за кустов выскочила лиса.
— Эй, зайчонок, куда это ты едешь один?
Упрямец только подумал: "Как бы хитрая лиса моего ишачонка не увела", оглянулся, а ишачонка-то и нет.
— Ой, ой, ишачонок мой! — заплакал Упрямец. — Где ты мой ишачонок?..
Завиляла лиса хвостом и говорит так ласково:
— Не плачь, миленький. Ишачонок твой стоит вон за тем кустом — не знает, куда ему дальше идти. Беги, пригони его. А я пока ишачиху постерегу.
Обрадовался Упрямец, слез с ишачихи и побежал назад к повороту дороги. А лиса вскочила на ишачиху и скрылась в зарослях.
Добежал Упрямец до куста, смотрит, — никакого ишачонка там нет. Вернулся обратно, — а лисы с ишачихой и след простыл.
Испугался Упрямец: "Тут, пожалуй, и меня самого украдут". И припустился бежать.
Добежал Упрямец до пруда, остановился воды попить. Видит: сидит на берегу маленький лисенок и горько плачет:
— Ты чего плачешь? — спросил Упрямец.
— Братец, — отвечает лисенок, — я попал в беду. Мать дала мне золотой и послала на базар. А я тот золотой уронил в воду. Теперь прибьет меня мать.
И лисенок заплакал еще горше.
Пожалел Упрямец лисенка, стал его утешать:
— Не плачь. Слезами горю не поможешь.
Лисенок вытер слезы и спрашивает:
— Ты плавать умеешь?
— Умею, — отвечает Упрямец.
— Если умеешь, тогда достань мне золотой. Я тебе за это десять серебряных монет дам.
"Десять серебряных монет! — подумал Упрямец. — Да за это можно другую ишачиху с ишачонком купить!" И согласился.
Проворно скинул он с себя одежду и нырнул в пруд. Лисенок рассмеялся:
— Вот я и раздел Упрямца догола. — Схватил одежду зайчонка и убежал.
А Упрямец долго искал на дне пруда золотой. Ничего не нашел, вылез из воды. Смотрит, а на берегу — ни лисенка, ни одежды. Так и прибежал домой голый.
С тех пор Упрямец слушался добрых советов. И в Колючие Заросли уже не ходил.
Сказкам-былям счету нет, жили-были много лет, далеко, совсем в глуши, где густые камыши, где водились звери, птицы, сизокрылые синицы, и красавец с крепким клювом, красноперый кыргаул*. Серый волк-бакаул**, ханской кухней ведал он, а лисица-ясаул*** на посылках бегала; ворона-вещунья, знахарка-колдунья, воробей-советник, ябедник и сплетник…
Это только присказка, шутка-прибаутка, хочешь слушать — подожди, сказка будет впереди.