Барбосов с пониманием кивнул, отдал гонорар. Надя молчала.
– Слушайте внимательно, – сказала Оля внушительно, как учительница, вбивая в голову клиентам каждое слово, – просить деньги надо на выкуп собаки. Украли, могут не вернуть, нужно выкупить. Коротко и ясно.
– Класс! – крикнул Барбосов. – Пошли, Сфинкс, сразу им про собаку впарим, и будут эти, как их? Карманные расходы.
Они убежали. Оля довольная улыбалась, звери прыгали вокруг. Она включила магнитофон:
«Жуки» пели так замечательно, Оля танцевала, звери тоже. Но зазвонил будильник и внятно сказал:
– Мама вернется через пять минут, она поднимается в лифте.
Оля быстро затолкала карликового зайца в коробку, сунула этот его домик под диван и притворилась добросовестной ученицей, которая читает про полезные ископаемые.
– Музыка гремит на весь двор, – вошла мама.
– Способствует усвоению географии, – весело ответила Оля.
Но мама выключила магнитофон: после работы такая шумовая нагрузка тяжела.
Школьный зал заполнен самыми красивыми, самыми нарядными людьми. Праздник. На стенах портреты. Оля в поварском колпаке, а глаза – голубые бусины. Агата с пирожком в прозрачном пакете и с такой улыбкой, что любой улыбнется в ответ. Леха, взъерошенный, в боксерских перчатках, а рядом сфинкс – лев с лицом Нади.
Смешные портреты, но и так смешно – без причин, а от настроения.
– Агата, зеленый – не твой цвет! – кричит, перекрывая музыку, Надя-Сфинкс. На Агате зеленая юбочка, а свитерок серый в зеленую полоску.
– А чей? – смеется Агата. – Может, твой?
– Нет! Мой синий! – Надя-Сфинкс не собирается скрывать, что ее замечание сделано из вредности – вредность, по мнению Нади, помогает человеку выиграть конкурс.
У Агаты в руке пирожок, она должна, не прерывая танца, положить его на тарелку, которых много на столе. Стол во всю сцену. А там уже лежат самые разные пироги – квадратные кулебяки, длинные, круглые сладкие пироги с яблоками, с вареньем – в решеточку. Они лежат в вазах, на больших тарелках, на ярких блюдах. Вадимыч на сцене втягивает носом запах пирогов – такой аппетитный, что трудно удержаться и не откусить хоть кусочек. Но Вадимыч на то и Вадимыч – он удерживается.
– Твой пирог с чем? – спрашивает Оля, продолжая танцевать с Артемом. – Скажи, Василиса, с чем?
– Мой с луком! А твой?
– С грибами и картошкой!
– С капустой!
– С мясом!
– С черносливом!
Тема интересует любого, Вадимыч не промахнулся. Он не ошибается никогда, любимый школьный режиссер Вадимыч.
К каждому пирогу приклеена капелькой меда записочка с именем автора.
Музыка громкая, танцы самые энергичные. Танцуют кто как умеет, а каждому кажется, что он лучше всех – самый красивый, самый складный, самый удачливый. Может быть, такое чувство и есть самое дорогое на любой тусовке, или, говоря культурно, сборище.
«Сплин» поет, все скачут. Леха прыгает вокруг Агаты, но не забывает поглядывать на румяные пироги.
Агата сегодня такая хорошенькая, стройная и сияющая:
– Леха! Я не ем мучного и сладкого, но сегодня-то можно.
– Можно! И конфет не ешь, и мороженого не ешь, и пирожков не любишь! Но сегодня исключение.
Она хохочет.
Пес Степа тоже тут, и кот Барс с мобильником на шее. И все им рады. А на стенах не только портреты, а еще и рецепты: «Пирожки с яблоками», «Пирожные безе».
Со сцены улыбается Вадимыч, на нем новый костюм, ослепительная рубашка.
– Барс, не прыгай на мои колени, – кричит завуч Оксана Тарасовна, – помнешь костюм. – Оксана терпеть не может кошек, но отогнать Барса стесняется.
Ждать, когда все устанут танцевать, совершенно бесполезно – не устанут никогда. И директриса Маргошка из толпы делает знак Вадимычу: пора, и он объявляет в микрофон:
– Пора! Начинается проба пирогов!
На сцену поднимается буфетчица Раиса Васильевна, у нее нож и пластмассовые тарелочки. Каждому достается кусок пирога или целый пирожок.
– Мне достался пирог Василисы прекрасной! – ликует Платон из восьмого класса. – Ой, вкусно!
– А у меня мой любимый, с вареньем! – Оля облизывает пальцы, хотя это может помешать получить призовое место – приличия во время еды тоже учитываются, Вадимыч предупреждал. Но контролировать себя все время невозможно.
– А я сладкого избегаю с шести лет, – это балетная Анюта – она быстро съедает пирожок с черникой, – и мучного не ем, только легкую воздушную еду!
– Ты и сама воздушная, – Валентин-Константин недавно научился говорить девочкам приятные слова. Но не толкнуть Анюту было выше его сил, она после комплимента тут же полетела на пол, но Валентин-Константин подхватил ее в последний момент. Он поставил ее на ноги и сказал:
– Какая же ты классная, Анюта! Другая девчонка ныла бы и злилась – ах, ее немного толкнули! А моя воздушная Анюта никогда не ноет, никогда не злится. Поэтому ее не роняют никогда. Даже такие не совсем ловкие люди, как я.
Они танцевали в толпе, музыка гремела. Пироги были съедены.
И тут режиссер Вадимыч начал раздавать призы. Ну, разумеется, пирожные. Некоторые получили один бисквит, некоторые два эклера. Лидка Князева сумела так устроить, что ей досталось целых три пирожных и еще половинка торта. Она ела их в уголке и приговаривала:
– Кто умеет все получить, тот и получает. А лоху ничего не достается. Так ему и надо – не будь лохом.
– Первый приз получает, конечно, Степа, – объявил Вадимыч, – он, правда, ничего не испек, но ел с аппетитом. И был веселым и очень обаятельным весь вечер. А главное – он вернулся. – Вадимыч протянул Степе миску с пирожками, Степа держал ее в зубах, а потом поставил в угол и стал угощать:
– Барс! Иди сюда, здесь пироги с печенкой, твои любимые!
Барс подошел и вдруг сказал:
– А миска – не миска!
– А что же? – не понял пес.