Сам передний мозг, он возник эволюционно не из чего, не из хорошего, не из центров интеллектуального обогащения, не из двигательных центров, не из зрительных центров. Это надстройка над системой полового обоняния. То есть хуже эволюция пошутить над нами не могла! Наш интеллект построен для того, чтобы обслуживать наши половые органы. Проблема в том, что наш мозг эволюционно является надстройкой над половыми центрами. Вообще целиком, вот всё, что с бороздами и извилинами.
Неприметный автомобильчик ехал на средней скорости по живописной весенней трассе. Лучи солнца весело купались и играли на его поверхности. Вокруг все ближе и ближе подбиралось лето, хотя деревья все еще стояли в дымке. Сара Мессмэр сидела за рулем и лениво, одним пальчиком в черной перчатке, держалась за пухлый руль, второй рукой она подпирала свою щеку. Рядом, обхватив свои колени, сидела лаборантка Кэт. Уже пятнадцать минут они не разговаривали друг с другом. В конце концов, молчание прервала Сара Мессмэр.
— Кэтрин, — сказала она. — Послушай меня внимательно. Ведь достаточно подключить логику. Просто логика. Ты же человек логичный, я надеюсь.
— Говори Сара, — ответила лаборантка Кэт. — Мне нужно, чтобы ты говорила.
— Хорошо, говорю. Давай вернемся к логике. Если доктора Кэролайн не убить, то она убьет Кобру Фохт ведь так?
— Так. И она действительно убьет ее. Я в этом не сомневаюсь.
— Вот, этот факт мы с тобой уже установили. Едем дальше. Если она убьет Кобру Фохт, то мы лишимся самых дорогих товаров во вселенной. Товаров из первичной нереальности. Ты согласна с этим?
— Согласна, — ответила лаборантка Кэт, посмотрев на Сару тусклыми глазами.
— Значит твоя мечта, избавиться от суспензии, что сидит в тебе, будет уже не осуществима. Потому как технология по переносу твоего сознания обратно в тело двадцатитрехлетней девушки, как ты этого хочешь, стоит диких миллиардов межпространственных кредитов. Нет Кобры Фохт — нет ее товаров — нет кредитов. Логично?
— Более чем логично, — грустно ответила лаборантка.
— Ты мне скажи вот что, — сказала Сара, взяв руль обеими руками и увеличив скорость, так как пошла удобная ровная трасса, и можно было разогнаться до ста сорока, что Сара и сделала. Правда, она посматривала на маячок, и слишком близко к девушкам не приближалась. Все время сбавляла скорость, чтобы быть не обнаруженной. — Скажи мне такую подробность, тогда в 1801 году Кобра Фохт напала на вас обеих сразу?
— Да. Мы были очень близкими подругами. Мне было двадцать два года, а ей было двадцать пять. Мы шли вместе, держались за руки. И она напала на нас. Заставила пойти в книжный магазин и купить ее книги. Она тогда охотилась на девушек под видом знаменитой писательницы женских любовных романов Кобры Фохт. Мы купили ее книги. Стали этим же вечером читать и она нас стала готовить к пожиранию. Красная Черепаха сделала двоих супервоинов при помощи суспензии. Меня и Кэролайн.
— Значит, в отличии от Кэролайн, ты не хочешь смерти Кобры Фохт?
— Я хочу вернуть себе тело двадцатитрехлетней девушки. Я хочу быть живой. Я не хочу быть ужасным мертвецом с суспензией внутри. Я ведь просто девушка. Мне до сих пор двадцать два года. Хоть и прошло уже время, но я просто девушка. Я не убийца, не кровосос не палач. Как это ужасно существовать мертвой. Ты даже себе представить не можешь.
— А Кэролайн?
— Кэролайн обезумела. Она хочет мести. Она все время говорит, что уйдет в бездну только вместе с последней хищницей. И что она отомстит ей за каждую съеденную девушку. Она не хочет больше ничего. Она хочет только мести.
— А ты хочешь вернуть себе живое тело?
— Я хочу вернуться в живое тело и хочу любить, хочу родить ребенка. Я хочу познать мужчину в постели. Я хочу быть женщиной. А не этой гадкой суспензией.
— Ты не успела переспать с мужчиной до того как напала тварь?
— Нет. Не успела. Я даже не целованная. Я тогда, когда она напала на нас, шла и несла ему полевые цветы. Сама нарвала. Хотела признаться ему в любви.
— Как его звали?
— Кристиан… я любила его. Он так и не познал меня. Хищница на меня напала. Потом Красная Черепаха превратила меня в мертвое чудовище.
— То есть ты ни разу не спала с мужчиной?
— Я ни разу не спала с мужчиной, и даже не знаю что это такое. Я суспензия, у меня нет половых органов, у меня не работают груди. Я не хожу в туалет. Это просто мучительно. Я могу только пить кровь людей, чтобы суспензия во мне не мутировала. Каждую неделю по два раза должна выпивать свежую кровь. Выпивать досуха. Вот моя ложная жизнь Сара. Я убиваю, убиваю, убиваю.
— Я не совсем понимаю. А как же ты испражняешься? У тебя же все равно должны быть отходы.
— Суспензия имеет еще одно измерение. Отходы сбрасываются в пустотную реальность. Я не очень-то контролирую этот процесс. Я знаю, что у меня есть дополнительное измерение, которое позволяет мне идеально уворачиваться от пуль во время боя. А воевать и убивать приходится часто, корпорация Шамир меня частенько используют как наемника. Того убить, там разнести, тех замочить, этого сопроводить… я устала от этого.
— Я тебя понимаю Кэтрин. Это не жизнь для девушки.
— Я была такая же, как Элизабет Вэнс. Такая же сладенькая и вкусненькая, как говорит Кобра Фохт. Да и Кэролайн была тоже, хорошенькая. Мы обе были конфетками. Вкусненькими такими. Я уже привыкла за это время, когда вижу хорошеньких девушек, понимать что это пища для хищницы. Этакие, ходячие тортики с кремом. Когда хищница нападет — просто вопрос времени. Но, конечно, может повезти, и девушка избегнет этой участи. До старости доживет. С трудом себе представляю, сколько девушек вообще сожрала эта тварь.
— А ты понимаешь ее природу?
— Да, понимаю, они артефакты, которые возникли в первичной нереальности, связаны с эволюцией женской меметики. Женщины эволюционировали, у них повышалась интенсивность меметики, появились паразиты из первичной нереальности, которые стали этим питаться. Чистая биология, о которой мало что известно самим биологам и физикам.
— Ты знаешь, Кэт. Мне страшно об этом думать, я предпочитаю просто забыть об этом. Каждый раз, когда задумываюсь — холод по коже.
— Я давно уже прекрасно понимаю, как устроена наша реальность. Напоминаю Сара, мы находимся в массивной многомерной аномалии, где сидит многомерный симбиот-мицелий, который соединен со своими плодовыми телами многомерной сигнально-пищевой сетью. То, что мы называем мозгом — это орган многомерного мицелия, который крепится к самому плодовому телу.
— Не хочу ничего слышать. Я не хочу знать этой правды, — резко ответила Сара.
— Так вот в сигнально-пищевой сети они и завелись. Эти твари. Обычные паразиты. Вши в волосах. Жучки подрейтузные. Я все как раз понимаю.
— Скажи мне Кэтрин вот что. Во время гастрономической готовки, когда начался инкубационный период, ты занималась с ней любовью во сне?
— Да, занималась, три раза, она приходила ко мне во сне. И я даже влюбилась в нее. Грезила о ней.
— Влюбилась?
— Я была зараженная. Она готовила меня для пожирания. Она со всеми так делает, на кого нападает.
— Как это было? Как вы занимались любовью с ней?
Лаборантка Кэт опустила глаза и замерла.
— Кэтрин, ты ответишь мне?
— Я до сих пор вспоминаю эти минуты блаженства. Я никогда такого блаженства не испытывала. Это восхитительно. Это настоящий рай. Я хотела, чтобы она меня съела. Я жаждала этого. Лучше бы она меня съела.
— То есть, ты хотела, быть съеденной?
— Все девушки, на которых она нападает, жаждут этого. Это неописуемое блаженство. Я вспоминаю об этом. Это ни на что не похоже. Это райское блаженство. Ты мечтаешь соединиться с ней навеки. Ты хочешь, чтобы она тебя съела. Особенно под конец инкубационного периода. Я все это прошла почти до конца. Да, Сара, зараженные девушки хотят быть съеденными.
Девушки опять замолчали. Лаборантка Кэт замерла, Сара с недовольным видом держала руль.
— Вот ведь сука, какая эта Рейчел Толука Севилья.
— Почему?
— Потому что она заставила Кобру заниматься с ней любовью без пожирания. Я вот как чувствую, что Рейчел спелась с ней как шерочка с мошерочкой. И на елку влезла и попку не разодрала.
Сара со злостью ударила по рулю.
— Она там теперь невозбранно купается в блаженстве. Все под себя загребла. Все ей. И товары ей, и подарки, и удовольствие. Все ей. Взяла и забрала ее себе. И никто ее не ест. Просто взяла и положила редкую хищницу себе в карманчик. Типа я тут крутая.
— Не понимаю, как у Рейчел это получилось.
— Зато я понимаю. Потому что она настоящая сучка. Вот почему.
— Сара, — лаборантка Кэт повернулась к собеседнице. — Давай о деле. Значит, ты считаешь, что я должна убить Кэролайн?
— Да. Иначе она доберется до Кобры Фохт. Ты должна убить ее. Мы лишимся товаров. А без товаров забудь про живое тело.
— Даже не знаю, мне это тяжело. Мы с Кэролайн близкие подруги. Тебе не понять.
— Я все понимаю, но ее нужно убить. Причем срочно.
Сара вгляделась в сканирующий экран.
— Они остановились, судя по всему, решили сходить в кафе. Мы тоже остановимся.
— Ты хоть записываешь их разговоры?
— Постоянно записываю, выудила много информации. Может нам тоже в кафе?
— Я не ем человеческой пищи. Я тогда выпью крови. Как раз пора.
— Ладно, каждому свое. Я в кафе, ты по своим делам.
— Хорошо Сара, я тут поохочусь.
Девушки остановились на парковочном месте. Сара вышла из машины и направилась в придорожное кафе. Лаборантка Кэт направилась в другую сторону, в сторону домишек, где какие-то парни рубили дрова.
Лаборантка Кэт подошла к одному из парней.
— Парень, привет, — сказала Кэтрин.
— Здравствуйте пани, — ответил парень, судя по всему поляк. Кэтрин оценила количество крови, количество соответствовало запросу. Парень почувствовал волны неописуемого ужаса, что шли от странной девушки с тусклыми глазами.
— Я с посланием от твоей девушки. Она прислала тебе письмо. Давай отойдем за угол.
— А что это она вдруг…
Парень не успел договорить, так как лаборантка Кэт с нечеловеческой силой сжала ему нерв и заставила идти рядом с собой в укромное место. Парня словно парализовало. Она быстро утащила его за угол.
— Извини парниша, ничего личного, — сказала Кэтрин и вонзила клыки. Буквально за шесть или семь минут парень был полностью обескровлен. Лаборантка Кэт вытерла кровь со своего рта и с силой запихнула обескровленное тело за поленницу, что стояло в темном углу. Причем скомкала его как тряпку, и засунула подальше в щель. После этого она вернулась к Саре, которая уже пила кофе и ела круассаны с сыром.
— Ну как охота? — спросила Сара.
— Зря глупые людишки думают, что вампиры нападают только ночью, — спокойно ответила Кэтрин. — Дурацкие голливудские фильмы. Все ведь гораздо банальнее.
— А с тобой интересно Кэтрин. Настоящий вампир. Классический.
— Я хочу опять быть живой девушкой, — сказала лаборантка Кэт.
— Убей Кэролайн, — ответила Сара. — Просто убей ее.
— Мне нужен удобный момент для этого.
— Он будет. Они хотят заманить Кэролайн в ловушку, это и будет нужный момент. Вот возьми…
Сара вытащила коробочку и протянула лаборантке Кэт.
— Что это? — спросила Кэтрин.
— Раствор йода. Обычного йода. Просто воткни в нее.
— Нужен удобный момент, — повторила лаборантка Кэт.
— Там, куда они едут, и будет удобный момент. Они попытаются напасть на нее с нескольких сторон.
— Кто будет нападать?
— Кобра Фохт и девушки.
— Это самоубийство. Кэролайн просто котлету из них сделает.
— Это и будет нужный момент Кэтрин. Убей ее. Уничтожь эту бестию, и живое тело тебе гарантировано.
Кэтрин подозрительно посмотрела на Сару.
— Ты что-то скрываешь.
— Я ничего не скрываю.
— Куда они едут Сара?
— В Россию.
— Зачем?
— Заманить ее в ловушку.
Кэтрин еще раз подозрительно на нее посмотрела.
— Говори все.
— Я все сказала.
Доктор Кэролайн сидела в одном из уютных уличных кафе в польском маленьком городишке и высматривала жертву. Ее глаз упал на мужчину тридцати лет, который возился у трактора. Кэролайн посмотрела, куда можно выбросить обескровленное тело, и пошла охотиться. Схватив мужчину, она зажала нерв и увела его в витиеватую парадную, где был проход на какой-то склад. Единственное, что успел мужчина, это тихо всхлипнуть, так как в течение шести минут дело было сделано, и Кэролайн медленно вышла оттуда и вернулась на место. Она взяла планшет и позвонила лаборантке Кэт.
— Да я слушаю сестра, — ответила Кэтрин.
— Кэтрин, приветствую. Ты сейчас где?
— Я преследую девушек. Двигаемся к Белорусской границе.
— Хорошо, в общем, так, Кэтрин. Сегодня ночью я искать их не буду.
— Почему.
— Потому что я их уже нашла. Я их не трону этой ночью. Дело вот в чем. Ты меня слушаешь Кэтрин?
— Да я слушаю.
— Я скажу тебе, в какой гостинице они будут ночевать. Просто будь там и сядь им на хвост. Дело в том, что я подозреваю, что есть еще одна хищница.
— Еще одна? — удивилась лаборантка Кэт.
— Да, еще одна, и они едут к ней, чтобы заманить меня в ловушку. Они думают, что две хищницы против меня — это шанс меня убить. Я схвачу обеих Кэт. Поэтому, девушек не трогаем. Садись им на хвост и выслеживай. Скидываю тебе гостиницу, в которой они будут ночевать. Не показывайся им на глаза. Просто следуй за ними. Я убью двоих. Я выяснила, что их обслуживает театралка Клэр Дрюффо. Я так полагаю, что Клэр Дрюффо сама положила глаз на хищниц. Я не хочу убивать театралку, она все-таки выполняет эксклюзивные заказы для корпорации Шамир. Но, хищниц она не получит.
— Я поняла, выполняю.
— Все, конец связи.
Лаборантка Кэт положила планшет, вернулась за столик и ничего не сказала Саре.
— Кто звонил? — спросила Сара.
— Доктор Кларк, — ответила Кэтрин. — Справлялся, когда я выйду на работу, доктор Хьюго негодует, я у него любимая лаборантка.
— А понятно, — ответила Сара внимательно на нее поглядывая.
Лаборантка Кэт смотрела на Сару своими потухшими глазами и нечего не комментировала.
— Наверное, доктор Хьюго соскучился по кофе, которое ты ему варишь, — насмешливо сказала Сара.
— Я привыкла к нему, — ответила Кэтрин. — Он хороший человек.
— Ха, да если бы он знал, что у него за лаборантка, — улыбнулась Сара.
— Такое часто случается, — ответила Кэтрин. — Бывает, что и жена монстр, а муж не знает. У нас в реальности сплошь и рядом. Жалкие людишки не знают даже сотой доли правды кто тут вообще обитает.
— Я согласна, они очень самонадеянны, кругом бесконечная страшная бездна, переполненная тварями, а их интересует вопрос, чей Крым. Это смешно.
— Это не смешно Сара, это грустно. Человечество может не выжить.
— А ну и ладно, — хмыкнула Сара. — Меньше народу, больше кислороду. Пускай тут живет только элита, остальных в утиль.
— А я кем питаться буду? Мне нужна кровь.
— Инкубаторы и все дела. Кровь всегда можно достать. Я просто считаю, что нужно максимально сократить количество людей. Хотя бы для того, чтобы они перестали выяснять вопрос, чей Крым.
— Ну, ты и стерва Сара.
— Я знаю. Причем злая. Ужасная. Кто из нас монстр, это еще можно поспорить. Нам пора, поехали.
Две девушки встали из-за столика, и пошли к машине, они взяли друг друга за руки, и выглядели как две обычные подруги.
Сара села за руль, рядом примостилась лаборантка Кэт. Они тронулись с места и поехали дальше по трассе в сторону белорусской границы. Тем временем впереди них, ехали Рейчел и Элизабет. Причем Элизабет лизала мороженое, держась одним пальчиком за руль.
— Как ты думаешь, за нами нет слежки? — спросила Элизабет.
— Ты тут сейчас со своим мороженым ДТП устроишь Элизабет. Прекрати немедленно.
— Я хочу мороженого, — недовольно ответила Элизабет.
— Двумя руками держи руль, — проворчала Рейчел.
— А что ты раскомандовалась. Ты что? По умолчанию командир?
— Я старше тебя. Я умнее, и я командир.
— А я значит… ой.
Элизабет выронила мороженое, так как была вынуждена затормозить. Перед ними свалился велосипедист и выронил арбузы. Арбузы покатились по асфальту, некоторые разбились. Элизабет изо всех сил нажала гудок. После этого высунулась всей своей смазливой мордашкой, и обложила хорошим польским матом. Было странно на это смотреть, православная набожная верующая с раскрасневшимся лицом громко обкладывает нецензурщиной несчастного местного поляка.
После долгого пути перед сестрами Луми и Амту бушевала нужная аномалия, координаты, которая достала Луми были верные. Это и есть та самая пустотная реальность, в которой ныкалась Красная Черепаха, в те времена, когда она обделывала свои грязные делишки. Именно тут должен быть ее старый заброшенный торговый корабль. Луми попросила Сайзи начать формировать портал проникновения внутрь бушующей аномалии, чтобы попасть в эту реальность. Корабль выстрелил несколькими формирующими буйками, которые начали формировать парадокс. Формируемый портал был временным, держался определенное время. Когда работа буйков была закончена, корабль пришел в движение, и вошел в червоточину, черная масса хлестающей энергии скрыла корабль, и он вырвался по ту сторону. Перед глазами сестер открылась песчаная пустыня и сумрачное безоблачное серое небо.
Сестры внимательно посмотрели на открывающийся пейзаж, как и было, сказано, эта реальность была пустая и мертвая. Здесь был только песок и древние руины неизвестного происхождения.
— Внимание, — сказала Сайзи. — Есть большая вероятность песчаной бури. Будьте осторожны. Рекомендую в случае чего быстро лететь назад.
Жестокий ветер, который гнал пески по поверхности, чувствовался даже внутри корабля. Луми направила Файн-Шахри по заданному маршруту, где примерно и висел старый заброшенный корабль Красной Черепахи.
— Надеюсь, координаты у тебя точные, — поинтересовалась Амту.
— Я на это потратила бешеные деньги, — ответила Луми. — надеюсь окупится.
— Я тоже надеюсь, но, меня все еще смущает, что по слухам, отсюда еще никто не возвращался.
— Вздор, — резко ответила Луми. — у нас отличное снаряжение. Все найдем что надо.
Корабль летел на крейсерской скорости по заданному маршруту, вокруг были только пески и огромные песчаные барханы. Кое-где виднелись руины, сделанные то ли из камня, то ли вообще непонятно из чего. Во всяком случае, было видно, что они очень древние. Кто тут, когда жил неизвестно. В свое время подлая торговка Красная Черепаха облюбовала это место под свои мерзкие делишки. Как уже было известно она не брезговала ничем, ни грабежом, ни наемниками, ни откровенным враньем, вообще ни чем. Ей главное прибыль.
Сестры смотрели на датчики и с волнением ждали появления старого заброшенного корабля, и наконец, он появился. Старый, частично разрушенный, он висел среди песков как старая забытая драная калоша. Во всяком случае, эта древняя рухлядь другого впечатления не производила.
Файн-Шахри остановился примерно на расстоянии пятьсот метров от старого корабля, и Луми приказала выпустить сканирующие дроны. Несколько сотен мелких дронов, под управлением системы Сайзи ринулись к кораблю тщательно его сканировать. Они быстро добрались до объекта и стали кружить, посылая обратно данные. На голографическом мониторе сестры наблюдали, как постепенно формируется каркас корабля, потом все его внутренние помещения. В какой-то момент Сайзи выдала информацию, что в корабле находится крупная четырехметровая особь, состоящая из аномальных аммиачных соединений. Луми присмотрелась и увидела, что в одном из помещений лежит какая-то мутировавшая особь.
— Это что такое? — спросила Амту. — что это за мутант?
— Сейчас проверим, — ответила Луми. — Сайзи, пошли дроны внутрь корабля, изучи внимательнее, что это за штуковина. Мы не можем туда отправиться, пока не выясним угрозы.
— Судя по датчикам, оно мертвое Луми.
— Тем не менее, давай проверим тщательнее, — сказала Луми.
Несколько дронов влетели в транспортный отсек, и Луми перевела вид камеры уже на них, чтобы видеть детальнее внутренности старого корабля. Внутри транспортного отсека была проломлена дыра, как будто кто-то ее выломал изнутри. Дроны летели медленно и осторожно, освещая все на своем пути мощными фонарями. На железном полу можно было увидеть давно истлевшие трупы, которые умерли уже много лет назад. Оборудование корабля пришло в негодность, у него, вероятно, работали только основные механизмы, иначе он давно уже упал бы. Можно было предположить, что корабль действительно скоро упадет. Висеть бесконечно он не сможет.
Луми осторожно добиралась до твари, управляя дронами, пересекла несколько отсеков, освещала фонарями весь тот ужас, которого она видела. Огромное количество истлевших трупов, судя по всему военных. Хотя были и трупы, которых по остаткам можно было бы идентифицировать как персонал самого корабля. Наконец-то дрон долетел до лежащей твари. Это была огромная четырехметровая странная особь крайне уродливого вида. Ее искаженное лицо напоминало человеческое, однако все было мутировано и извращено на столько, что невозможно было даже разобрать, какая конечность за что отвечает. Луми подвела дрон как можно ближе к этой мертвой особи.
— Как ты думаешь Амту, что это вообще такое?
— Судя по данным, это суспензия. Аномальные аммиачные соединения. Быть может это результат неудачного эксперимента Красной Черепахи?
— Черт знает что, — выругалась Луми. — У меня от этого существа мурашки по коже.
— Оно точно мертвое? — спросила Амту. — если это суспензия, то нельзя знать наверняка.
Как только она это сказала, существо открыло жуткий огромный глаз.
— Так, вот это уже совсем, никуда не годится, — всполошилась Луми.
Существо заревело и ударило конечностью по дрону, потом взбесилось и стало уничтожать все дроны один за другим. В итоге сестры ослепли, существо быстро разбило все устройства.
— Черт, Луми, не надо было сюда лететь, — запричитала Амту. — Здесь смерть. Могила.
Существо встало на свои конечности и бросилось к транспортному отсеку, оно довольно быстро появилось уже снаружи корабля, хищно принюхалось и обнаружила исследовательский корабль сестер.
— Оно не добежит до нас, спокойно, — сказала Луми.
Однако существо прыгнуло, и прыгнуло оно точно на корабль сестер. Не смотря на то, что Файн-Шахри висел на расстоянии пятьсот метров. Амту закричала от испуга. Тварь стала бить по обшивке. Луми выдвинула автоматические орудия и приказала стрелять по твари, но это было бесполезно. Тварь просто уворачивалась, громко ревела и рушила корабль.
— Луми, — воскликнула Сайзи. — Судя по всему, хотя в это трудно поверить, — это и есть Красная Черепаха, вернее то, что от нее осталось.
— Да как же это может быть? — закричала Луми. — Она что, решила вогнать суспензию в себя саму?
— Вероятно да, и поплатилась за это, ее суспензия мутировала. Это было неудачно.
— Корабль гибнет, — крикнула Амту. — Нам нужно срочно бежать!
— Внимание, — сказала Сайзи. — Начинается песчаная буря.
— Это смерть, это могила! — заверещала Амту. — Зачем ты привела меня сюда сестра?
Сквозь песчаную бурю было видно, как старый корабль Красной Черепахи заскрежетал и рухнул, наконец, на песок, подняв при этом огромные столбы дыма и пыли. Тварь наносила мощные удары. Сестры ощутили, что их смерть близко. Им не уйти. Еще одни смельчаки нашли свою смерть в попытке отыскать старый жуткий секрет торговки Красной Черепахи.
Две девушки одетые православными верующими благополучно прошли белорусскую границу. Великая театралка Клэр Дрюффо свое дело знала, все документы были в порядке, на таможне не возникло никаких вопросов. Их неприметный автомобильчик остановился у придорожного кафе уже недалеко от гостиницы. Из него вышли уставшие путешественницы. На часах уже было по седьмого.
— Ой, как же я устала, — запричитала Элизабет. — А еще впереди бессонная ночь с ужасами.
— Так ты же сама хотела драйва, ужасов, тайн, — сказала Рейчел. — Могла бы, как и все девушки сидеть с мужем алкоголиком и выращивать свою никудышную личинку.
— Ну, уж нет, — огрызнулась Элизабет. — лучше драйв, ужасы, тайны. Я не променяю все это на кухню и борщ. И мужа алкоголика мне тоже не надо.
— Но для России, же это классика, — отметила Рейчел. — Это чистая классика: кухня, борщ, муж алкоголик, магазин пятерочка, драные шлепки, телевизор, вечерний соловьиный помет, Путин…
— Сама такая, — недовольно пробурчала Элизабет.
Девушки вошли в кафе, причем довольно чистое и уютное и упали на стулья. К ним тут же подбежал официант.
— Мне белорусское блюдо, — сказала Элизабет.
— Русский борщ, — добавила Рейчел.
Девушки накинулись на еду и съели все за рекордное время. Близилась очередная ужасная ночь. Девушки поспешно встали и вернулись к автомобилю.
— Скоро Россия, я бы так хотела, чтобы все это закончилось, — сказала Элизабет, включая зажигание.
— Я тоже на это очень надеюсь, — ответила Рейчел. — у нас нет другого выхода.
— Не представляю, себе как мы обуздаем сумасшедшую Моранту, — добавила Рейчел. — это будут дополнительные проблемы на нашу задницу.
— Элизабет, я уверена, что ловушка сработает. Мы уничтожим доктора Кэролайн и вздохнем спокойно. У них все получится.
— У них… они обе инвалидки. А Клэр Дрюффо вообще темная лошадка. Кинет нас в последний момент. Я ей вообще не верю.
— Элизабет успокойся. Все будет в порядке. Мы движемся к развязке.
— Нас кинут Рейчел, нас кинут как двух лохов, вот что нас ждет, — ядовито прошипела Элизабет.
— Никто нас не кинет, хватит уже наводить панику, — сердито произнесла Рейчел. — Давай выруливай.
Машина поехала дальше. К гостинице, которую заранее зарезервировала Клэр Дрюффо, они прибыли к восьми вечера. И сразу же начали готовиться к ночному безумию. Все зеркала были убраны в ящики и перемотаны тряпками, все щели и дыры закрыты. Девушки опять решили использовать ванную комнату. Когда настал час икс, они опять сели сцепившись друг с другом. Но в этот раз ужасы не начались. Девушки сидели и ждали начала поисковой сирены в течение часа. Ничего.