Всю дорогу в отель, разглядывая огни, просачивающиеся сквозь стекла роботакси, Квинт размышлял обо всем, что случилось за день. О Рю и ее пленительности, похожей на тягучие капли патоки, о девочке в бесстыдно облегающем костюме, который подчеркивал все округлости и углублял все ямки. Слишком много напряжения для одного дня. Однако в отеле, под пристальными взглядами команды, оно только возросло. Особенно резанула холодная отстраненность Лизбет. Картинные вспышки ревности Лиз были своего рода пикантной приправой к последующему сексу, и Квинт давно уже привык не воспринимать их всерьез, но сейчас, ощущая скальпель ее взгляда, он уже не был так в этом уверен.
Наконец, атмосферу разрядил Хоурн. Он глупо улыбнулся, всплеснув руками, а затем и вовсе рассмеялся.
— Сэр, скажите, что это была часть какого-то вашего плана, чтобы мы уже успокоились.
Хотел бы Эдриан так сказать. Хотел, но не мог.
— Об этом позже, — устало ответил он, ослабляя узел галстука. — Кейган, возьми кровь на анализ. Хоурн, Амау, доклад.
Пока Одрик терзал его вену, ребята рассказали много интересного. Амау и Хоурн проникли на мероприятие под видом костюмированных фриков и тщательно задокументировали все, что там происходило. Они же показали Квинту скандальный ролик.
— Это было на всех экранах! Ух, вы б видели, как все вспотели! Я засек ее, — Бьярте закрыл видео, — но совсем ненадолго. Она быстро скрылась, но! — Он с улыбкой поднял палец вверх. — К счастью, среди нас есть колдун всея Сети! Та-дам! — Рыжий картинно всплеснул руками в сторону Денни.
Аллен гордо вскинул подбородок. Выглядел он как с дичайшего перепоя, но неоново-голубые глаза искрились лихорадочным весельем.
— Ох, Квинт, что я видел! Это бомба! Они взломали почти все видеонаблюдение, заставили камеры показывать сгенерированное нейросетью «ничего». Я мог подгадить им, но вы приказали только наблюдать… Жаль не было пиццы. Короче, близнецы все записали. Так… Вот!
Три экрана покрылись бело-голубой рябью, а потом медленно сформировали картинку. Видео проигрывалось сразу с нескольких ракурсов. Не лучшее качество, но Квинт различил группу людей в нелепых костюмах. Увидев знакомый, он ткнул пальцем в экран.
— Это точно Чес!
— Но-но, без рук, — механическим голосом ответил экран, удивительно точно скопировав интонацию Денни. Видео превратилось в подобие лица из бегущих символов.
Квинт убрал палец, видео возобновилось.
— Стоп! — скомандовал Денни. — Вот. Бааам! — Он эффектно выстрелил из воображаемого пистолета, и охранник на видео упал. — Как вам, а? Просто насмерть.
Квинт заметил, как Амау невольно схватился за голову.
— Судя по реакции, они не планировали убивать его, — пробормотал Квинт.
— Возможно, — ответил Аллен, — Следующего они уже взяли живым.
— Ох, Чес. Плохая, плохая девочка.
— Это еще не самое вкусное! — Аллен сиял, как чертова рождественская звезда. — Посмотрите!
Легким движение руки он воспроизвел голографическую диаграмму, а затем еще одну. Совместил их.
— Что думаете?
Квинт нахмурился:
— Думаю, что они одинаковые… А что это?
— Паттерн синхрона, — почти шепот ответил Денни. — И знаете что? Он одинаковый, что в случае с леди послом, что здесь. Работали одни и те же люди.
— Такахаси спалился! — хохотнул Хоурн.
— Ну-ну, — покачал головой Квинт. — Они в костюмах, за поддельными АйСи. Не докажешь, что за обоими случаями стоит Такахаси… Однако есть куда копать. — Он потрепал Денни по плечу. — Ты чертов гений! Отличное завершение дня!
Аллен гордо приосанился.
— Пицца с ананасами?
Квинт с улыбкой кивнул, а затем снова столкнулся взглядом с Лизбет. Ее и без того темные глаза, казалось, почернели, но она молчала. Квинт снова улыбнулся Аллену:
— Ничего, скоро мы схватим их за яйца. Так держать, — затем посмотрел на Хоурна. — Вы все отлично справились.
— Кроме вас, сэр.
Квинт посмотрел на Лиз. Все-таки открыла рот.
— М?
— Простите, сэр, но вы с треском провалили миссию. Если вы, конечно, не считаете разговоры про сакуры невероятно информативными.
Квинт нахмурился. Никогда еще Лиз так открыто не критиковала его. Она злилась, и сильно, но он не мог позволить ей так себя вести.
— Разве это поведение профессионала? — продолжала Лиз. — Едва ли…
— Апрентис, — холодно оборвал Эдриан. — Если вы не довольны моим руководством, составьте письменный рапорт и направьте в Бюро.
Она зло раздула ноздри.
— Бюро далеко, сэр, а мы застряли здесь. Под вашим руководством, надеясь на ваши решения и поступки. И что мы получаем в итоге?
— Лиз, осади, — начал было Хоурн.
— Член вместо мозгов! — громко закончила она, с вызовом приподняв подбородок.
Повисло неловкое молчание, затем Хоурн громко всхрюкнул от смеха, толкнув локтем Амау.
— Как будто это преступление, а? Подумаешь, с кем не бывает. У тебя просто члена нет, тебе не понять. Это как таскать с собой тупого как пробка сиамского близнеца, который пытается перехватить управление.
Амау покачал головой, белозубо оскалившись, остальные тоже разулыбались. Лиз невозмутимо сделала шаг назад, затем гордо кинула:
— Может у меня и нет члена, но яйца побольше, чем у вас всех вместе взятых!
Затем она рассмеялась. За ней облегченно рассмеялась вся команда, почуяв, как напряжение сошло на нет, но Квинт видел, что в глазах Лиз не было веселья. Нет, она замяла конфликт, но осталась при своем мнении.
Позже он тихо зашел в ее номер, все еще пахнущий лекарствами и медицинскими пластырями.
— Мы можем поговорить?
Она лежала на кровати, закутавшись в покрывало, как в кокон, и даже не повернулась в его сторону.
— Да, сэр?
— Не как начальник с подчиненной.
— А как кто и кто?
Ох.
— Ты разозлилась, я же вижу…
— Ничерта ты не видишь, Квинт, — выплюнула Лиз, а затем обернулась. — Ну да это не твоя вина. У тебя же, — она бросила острый взгляд ниже его пояса, — умственно отсталый брат-близнец. Прости, но я боюсь перепутать, с кем разговариваю.
«Да что ж ты так закусилась?».
— Хорошо, поговорим позже, когда ты немного остынешь.
Эдриан почти вышел из номера, но в последний момент все-таки обернулся.
— Извини, я не хотел тебя обидеть.
Она скривилась.
— Обида? Ты меня с кем-то перепутал, Квинт.
На следующее утро его ждало еще одно разочарование.
— Я проверил твои анализы, — сказал Кейган, открыв объемный файл. — Хочу тебя поздравить, у тебя все превосходно не только для сорока, но и вообще. Некоторые и в двадцать пять таким не похвастаются.
— Ага, отлично. Ближе к делу.
— Ничего. — Одрик листнул длинный список показателей. — Ни алкоголя, ни наркотиков. Следы транквилизатора, но ты сам их принимаешь.
— Ах, черт… — Квинт устало потер глаза. — Да как так? Я же не сошел с ума. Неужели ничего необычного?
Кейган усмехнулся:
— Ощутимый скачок половых гормонов. Кто-то перевозбудился. Да ладно, Квинт, с кем не бывает.
— Не со мной. Я прекрасно отдаю себе отчет.
— Может, как раз в этом и проблема? То, что мы подавляем, рано или поздно прорывается. Следует дружить со своей тенью, чтобы не остаться в дураках. Так что… вот. — Он поводил пальцем по терминалу. — Курс медитаций, чтобы поладить с подавленными эмоциями. Никаких «нет». Прописано доктором.
Квинт кивнул. Во всем, что касалось медицины и психологии, Одрик был очень серьезен.
— Одного не пойму. — Кейган одним нажатием клавиши переключился с анализов на одну из своих программ. — Почему ты не отключил аудиоканал? Отключил бы, закадрил даму, и никаких проблем…
— Все произошло слишком резко. Я даже забыл, что на связи.
— Ох! — Кейган усмехнулся. — Понимаю. Эта Такахаси штучка что надо. Я даже поднакопил ее фоток.
На экране Одрика появилось фото Рю. Кейган — известный ходок по бабам, настоящий коллекционер юбок. Ум, обаяние и приятная внешность с лихвой компенсировали недостаток силы, но Одрик никогда не задерживался на ком-то, чтобы этот недостаток бросался в глаза. «Пускай я запомнюсь им обаятельным, в лучах оргазма», — любил говорить он в легком подпитии. Лиз же любила говорить, что это от страха, что его настоящую суть раскроют, унизят и ранят. «Ты как красивая фарфоровая чашечка, — грубо смеялась она. — Только и можно, что поставить на полку, а объемчик такой, что даже водки не выпьешь». Да, Лиз умела сказать, грубо, но метко.
Кейган закрыл фото.
— Будем считать, сэр, что у вас произошло легкое половое помешательство. Но это не все, что я хотел вам рассказать. — Он снова щелкнул по клавишам, на экране появились диаграммы. — Я наконец-то закончил анализ бизнеса Такахаси. Проанализировал взлеты и падения его благосостояния, попытался связать с событиями на фондовом рынке, политическими дрязгами и деятельностью местных банд. Нашел удивительную закономерность. Несколько значительных колебаний совпадают с деятельностью уже знакомой нам группировки «Тайгасу». В другое время я списал бы это на статистическую погрешность, но мы уже знаем, что «Тайгасу» у нас… обилечены. Такой карт-бланш не дадут мелкой шпане, так что…
Квинт серьезно кивнул:
— Кажется, ты нашел их подпольную империю… Я хочу, чтобы ты продолжал копать. А я… Мне надо уехать ненадолго.
— Куда?
— Пришло время поговорить с Митчеллом.
Нью-Йорк — Вашингтон. Короткий перелет, какой-то жалкий час в воздухе. Дольше проходить таможню, особенно если везешь с собой мертвеца. Согласно официальным бумагам, Квинт сопровождал тело Шпарте на родину и должен был остаться на похороны. Должен был. «Прости друг, я не смогу присутствовать». Гладкий, черный гроб, накаленный от искусственного мороза, не ответил ему. Шпарте уже никогда ему не ответит. Передав тело в руки похоронной службы Бюро, Квинт взял напрокат машину и снял комнату в дешевом придорожном мотеле, как если бы собирался остаться на ночь. Через несколько часов он на попутках вернулся в аэропорт, чтобы взять билет до Фресно…
…В ночь перед вылетом Квинту снова не спалось. Он беспокойно метался по постели, а красный свет бил по глазам даже сквозь плотные жалюзи. Нет, в комнате была абсолютная темнота. Пульсирующие всполохи рождал его воспаленный разум. Эдриан встал, ополоснулся ледяной водой, распаковал файл лечебной медитации и снова устроился на кровати, представляя себя каплей мирового океана или песчинкой в пустыне Сахара, под раскаленным добела солнцем. Каждый раз, когда он пытался расслабиться, вспышки болезненного света роняли его обратно. Резко сев на кровати, Квинт сосредоточился на этом красном сигнальном маячке внутри себя.
Сначала была боль. Потом — оглушительное шипение. Барабанные перепонки лопнули. Что-то разорвало его спину, заливая синтетическое постельное белье потоками крови. Красная грибница медленно поглощала зеркальную комнату. Нити тянулись от пола до потолка, разрастались, множились прямо из бездыханного тела. В его глазах больше не было жизни…однако он смотрел на себя. Как он может быть и жив, и мертв одновременно? Неужели он и есть это жуткое дерево? Ему захотелось бежать… и он очнулся.
— На хер твои медитации, Кейган, — прорычал Квинт, выкидывая файл в мусорную корзину комлинка, а дальше — благостный мороз транквилизаторов под кожей и темнота.
Утром он в последний раз зашел в номер Шпарте. Его вещи уже собраны, кровать — идеально заправлена до армейской педантичности, и на ней сидел Амау, теребя огромными железными пальцами хрупкий амулет в виде сияющего треугольника.
— Мамаду… Как ты?
Здоровяк поднял глаза, в которых помимо обычного полунаркоманского спокойствия было странное затравленное выражение. Разумеется, после взлома Кейган долго разговаривал с ним, пытаясь привести в норму, но, когда такой сильный мужик переживает мгновение полнейшей беспомощности, это всегда оставляет след.
— Ничего. Разговаривал со Шпарте. — Он вдруг печально улыбнулся. — Не в том смысле. Разумеется, с воображаемым.
Квинт усмехнулся. Уместное уточнение. С Мамаду никогда не знаешь, когда он шутит, а когда всерьез говорит об электронных ангелах и демонах. Амау был человеком безоговорочной веры. Он верил в Отца, и Сына, и Святого духа, и что все они — части Великого Симплекса, противоположности Великого Вчера, в котором, словно электрические импульсы, слепо и бездумно блуждали всечеловеческие разумы. Согласно его религии, никто не знал, кем является на самом деле, пока скован собственными представлениями о себе. Пока ангел считает себя человеком, он ограничен человеческими рамками, и только искины, чистые бестелесные создания, ближе всех к многомерному сознанию Бога. Говорят, что адептов секты Великого Симплекса подключали к Сети, чтобы последние импульсы умирающего мозга могли раствориться в электронной нирване. Квинт тоже считал себя глубоко религиозным человеком. Однако даже ему с его молитвами, ежемесячными пожертвованиями в различные фонды было далеко до вдохновенной веры Амау.
На прозрачном пластике между его бронированными пальцами вспыхивали синие фракталы.
— Скажи, Амау, как это было?
Пальцы на мгновение замерли.
— Боль и ничто. Полное ничто. — Пальцы снова завертели треугольник на цепочке. — Кто-то выключил свет, звук и отправил разум в космическую пустоту, и она была наполнена болью. Это длилось вечно.
— Меньше минуты…
— Чувства времени тоже не было… — Амау скривился в скорбной улыбке. — И я в ужасе понял, кто я на самом деле. Я — ничто…
… В кармане посадочный талон на самолет, вокруг обычный шум аэропорта имени Кеннеди. Скучающие охранники пили энергетики, пахло растворимым кофе, выпечкой и нагретой на солнце резиной. Квинт смотрел в панорамное окно на стыкующийся самолет, накинув на плечо невзрачную куртку, а затем спокойно пошел в сторону гейта. Стюардесса, похожая на пластиковый манекен, повторно просканировала АйСи и билет. Когда холодный луч лизнул прямо в глаз, она улыбнулась, словно диковинная секс-кукла:
— Добро пожаловать на борт, мистер Остин.
…Крошечный маячок, подсаженный Митчеллу, все еще работал. Не больше булавочной головки, но какой полезный, особенно сейчас, когда Эдриан осознал, что ему жизненно необходимы ответы.
Когда Квинт предложил Аллену взять одного из близнецов на полевые испытания, блондин не сразу поверил. Долго смотрел своими светящимися глазами, ожидая, что Эдриан расхохочется, похлопывает его по плечу. Но Квинт был абсолютно серьезен.
— Ты сам говорил, близнецы автономны. Мне нужно будет обмануть сканер АйСи и, полагаю, камеры, так что нетволкер под рукой мне бы очень пригодился.
— Но ты понимаешь, что для этого придется подсадить его… — Денни вплеснул руками. — В комлинк. Больше некуда.
Квинт кивнул.
— Я… еще не провел испытания… — Аллен вздохнул. — А если что-то пойдет не так?
— Я верю тебе, Денни, и твоим электрическим призракам.
Лицо нетволкера из озадаченного стало довольным, а еще через мгновение его глаза засияли как голубые проблесковые маячки.
— Возьми Эн. Я думаю, он подойдет для этого лучше всего. Всегда и во всем готов услужить человеку и не способен навредить, уж я постарался. Но предупреждаю. Он болтает.
… Чуть больше семи часов в небе. Знакомый аэропорт Фресно, но сейчас его никто не встречал. Никакой помпы, просто рядовой пассажир, направившийся к пункту проката электрокаров. Менеджер, похожий на ушлого коммивояжера из прошлого. Машина зарегистрирована на имя Уилльяма Остина.
«Почему Остин, агент Квинт?»
«Один придурок. Сосед через стенку».
«Не понимаю. Вы хотите стать придурком?»
Квинт вздохнул. Эн действительно много болтал. Он спрашивал абсолютно обо всем, от вкуса еды до таких абстракций, которые загоняли Эдриана в тупик. Эн был жемчужиной Аллена, его маленький шедевр. Нетволкер божился, что склепал его на коленке, пребывая в состоянии сатори. Эта жемчужина отменно работала. Все, от липового АйСи до подменных доков на оружие, не вызвало ни у кого вопросов.
Кнопка старта, электрокар призывно заурчал. Квинт вывел маршрут на ручной терминал. Местечко, где спрятался Патрик Митчелл, было совсем недалеко от Фресно, на берегу огромного живописного озера. Маячок призывно мигал у одной из бухт. Отправился в отпуск? Настоящий отпуск, а не на вечный покой? Почему сейчас? Есть ли охрана? Хотя зачем рядовому сотруднику корпорации охрана? Он же не сраный Кохинор.
«Шевроле» вырулил сначала на Пич-авеню, а потом на гладкую автостраду Секвойя-Кингс Каньон, прочь из города, мимо темнеющих полей и холмов. Квинт перещелкнул радиоприемник от новостей до музыки и остановился на тягучей блюзовой мелодии.
«Агент Квинт, зачем вы слушаете музыку?».
«Ох, Эн… Это приятно. Мне нравится. Ты знаком с понятием „приятно“?».
«Да, это понятие мне знакомо. Мне тоже бывает приятно. В каком-то смысле».
Прямо мурашки по коже.
«Эн, почему ты задаешь так много вопросов о чувствах и ощущениях?»
«Я создан по образу и подобию человека. Я хочу познать своего создателя. Скажите, как это, быть человеком?»
«Этот вопрос тебе стоит обсуждать с Кейганом, Амау и Денни. Я не знаю, что значит быть человеком. Мне не с чем сравнить, а в философии я не силен».
«Странно. Я уверен, как раз вы можете дать ответ».
Да, Денни не предупредил, что ко всему прочему Эн был местами жутковат и говорил довольно странные вещи.
«Давай-ка лучше к плану. Как ты взломаешь видеонаблюдение?»
«Для этого мне нужно попасть в систему».
«Черт».
Дорога меньше часа. Сначала на восток, а затем резко на север. В угасающем свете петляла река Кингс. Призывно горел красный маячок.
Квинт припарковался у базы отдыха Лейквью. Немного подумав, переоделся в тактический костюм и взял Хорнет. Предчувствие, вопреки здравому смыслу, подсказывало ему быть во всеоружии. Пошел пешком вдоль берега. Стемнело. Присев у воды, он вытащил Хорнет, активировал глушитель. Медленно прокрался вперед, периодически сверяясь с картой. Тепло, тепло, еще теплей. Горячо! Стоять.
Он вовремя лег в прибрежную траву, заслышав звук шагов. Мимо прошел закованный в спецброню корпорат. Голова — сплошной массив шлема, на плече штурмовая винтовка. Не ожидал… Все-таки Патрик тот еще Кохинор. Или это такая тюрьма для очень плохого мальчика? Эдриан включил режим скана, обследуя стоящий поодаль домик. Шлем засек шесть ловких теней, и камеры на деревьях у воды. Они не дотягивались до того места, где лежал Квинт. Если действовать, то сейчас.
Квинт бесшумно поднялся, медленно пошел вслед за ничего не подозревающим корпоратом. Щелк! Дротик с транквилизатором вошел в заднюю часть ноги, чуть выше коленной чашечки. Охранник тихо вскрикнул и почти сразу осел на землю. Эдриан оттащил его в высокую траву. Обыскав, он нашел навороченный терминал. На экране, разделенном на сектора, виднелись черно-белые виды озера и деревянного домика.
«Эн, я нашел терминал, связанный с видеонаблюдением. Можешь взломать систему через него?»
«Пойму только после соединения».
Квинт снял шлем, вытянул из терминала провод и воткнул в пластину на затылке. Снова холодный электрический укол.
«Я смогу, но это потребует времени. Соединение не должно прерываться. Приступаю».
Эдриан поджал губы. Ветер ерошил волосы, промозгло холодил уши. Снова послышались шаги.
«Срань… Эн!»
Тишина. Где бы ни был призрак, он был слишком занят, чтобы ответить. А на Эдриана меж тем надвигался очередной корпорат. В шлемофоне лежащего в отключке послышалось.
— Джимми, едрить тебя в корень, ты где?
Эдриан быстро стянул шипящий шлем с усыпленного и кинув в траву, в сторону корпората. Тот моментально вскинул винтовку, и тогда Эдриан выстрелил. Корпорат ругнулся, оглянулся посмотреть… и рухнул на землю. Квинт оттащил его подальше от берега. Теперь Джимми и его приятель спали в обнимку. Эдриан воровато огляделся по сторонам. Как там было в древней игре? Собери их всех?
«Все готово, агент Квинт. Видеокамеры показывают зацикленную картинку, но система быстро распознает обман».
«Сколько времени?»
«От десяти минут до получаса. Поторопитесь».
Эдриан отсоединил терминал, бросил рядом со спящими, надел шлем и направился к домику, невидимый для камер.
В домике царил полумрак. Сильный запах пресной воды, тины, дерева… Настоящего дерева, а не покрытой лаком спрессованной стружки. Это бунгало стоило больших денег.
Эдриан бесшумно прокрался в гостиную. Атмосферно. Цветные пледы на старых креслах, картины в рамках, горшки с живыми цветами. На стене бормотала плазма. Ничего не подозревающий Патрик, в цветастом джемпере с доисторическим рисунком и мягких тапочках, присел напротив телевизора. Эдриан снял шлем и медленно, чтобы насмерть не напугать его, вошел в гостиную.
— Здравствуй, Патрик. Только не паникуй. Никто не умер.
Тот посмотрел на агента как на экран телевизора. Без ожидаемого страха или волнения. Какого хрена⁈ Опять под таблетками?
— Да я и не паникую, агент Квинт.
Не паникует… Ждал? Нашел маячок? Тогда почему не уничтожил?
— А тебя непросто застать врасплох, Патрик. — Эдриан уселся на диван. — Рассказывай. Что ты тут делаешь? Зачем здесь такая охрана? Кто такая Чес на самом деле? К сожалению, никто не может ответить мне на этот вопрос. Даже сама Чес.
При упоминании девочки Патрик взбодрился.
— Вы ее нашли! Как она?
Перед глазами мелькнуло испуганное личико. Затем океан крови. А после — бесстыдно облегающий костюмчик.
— Прекрасно. Наслаждается жизнью и считает себя Капитаном Бруклин. Но неприлично отвечать только на один вопрос из нескольких…
Патрик замер, пару раз качнулся всем телом, словно парашютист перед прыжком.
— Что я здесь делаю? Наслаждаюсь вынужденным отпуском, агент Квинт. Без права досрочного возвращения на работу, если вы понимаете, о чем я. Вы хитро спрятали маячок, но я его нашел и надеялся на нашу повторную встречу.
— Вот как? Но ведь шанс, что я захочу прийти к тебе в бунгало несмотря на толпу охраны был ничтожно мал.
— Он был. Этого достаточно. Вы пришли, и теперь я готов все вам рассказать. — Он сделал паузу, будто решаясь. — Вы задаете верные вопросы, Чес и правда не обычный псионик. Чес — это часть засекреченного проекта «Аллегро Корп». Мы называем его «Чрево». Чтобы не вдаваться в лишние подробности, скажу просто — это военный проект, его суть в создании суперсолдат. Да, я знаю, как это звучит… А, минутку! Я перешлю вам некоторые файлы, которые успел забрать из «Триппл Оукс»…
На комлинк Квинта пришел запрос на передачу данных. После разрешения в загрузках обнаружился документ. Эдриан открыл его, пролистнул. В это время Патрик продолжил:
— Десять лет назад «Чрево» запустили в первый раз. Тогда мы не особо надеялись на успех, но у нас получилось. ДНК Чес полностью искусственно запрограммировано, первичный биологический материал был синтетически выращен в лабораториях, потом помещен в роботизированную матку. Робот вынашивал Чес несколько месяцев в режиме ускоренного роста. — Его лицо озарилось улыбкой. — Она ничем не отличалась от обычного младенца. Мы ускоряли ее развитие, стабилизировали химическими инъекциями, чтобы психика поспевала за стремительно растущим телом. Всего три года, и вот она уже выглядит как обычный семнадцатилетний подросток.
Звучало как бред. Полный бред. Но Эдриан листал загруженный профайл и медленно покрывался мурашками.
'Объект: Чес 001
Кодовое имя: Франческа Новиченто.
Тип комплектации: псионик.
Класс оружия: провокатор'.
Строчки описания, инфографика, видео, фото на разных этапах развития… Срань господня.
— Мы думали, это успех, — продолжил Патрик. — Но потом ее псионические способности стали неконтролируемо усиливаться, появилась агрессия, непредсказуемые входы в режим экстренного реагирования. Убила первый раз. Случайно! — мгновенно добавил Патрик, словно оправдывая ее. — Мы пытались стабилизировать ее, продолжали развивать способности, вшивать импланты, обучающие чипы. Ее тело показывало удивительную синхронизацию с новыми элементами. Однако, ситуация продолжала усугубляться. Проблема была не в ней, я уверен. Дело было в изоляции. Ей нужно было социализироваться. Я был уверен, что это поможет.
— Поэтому и общался с ней тайком?
Вздохнув, Патрик кивнул:
— Да, я пытался. Показывал ей фильмы. Поощрял ее увлечения. Мы много говорили. Я пытался даже после того, как ее проект официально закрыли, как неудавшийся, напичкали ей голову блокаторами, накачивали псиобисом. Ее оставили в лаборатории в качестве экспериментального материала. Сняли с ускорения, начали изучать естественный процесс взросления, следили за ее состоянием. Потом, когда финансирование закончилось, ее пытались утилизировать. Привычные способы не работали. В общем, этого мы не учли, когда программировали ускоренную регенерацию.
— Стоп. — Эдриан нахмурился. — Значит, её нельзя убить? Я правильно понял? Абсурд. Нас не могли послать на заведомо провальное задание. Хотя…
Все встало на свои места. Их послали поймать, а не убить. Чертовы корпораты…
— Ее перепоручили другому отделу. Они придумали, как ее утилизировать. Я не знаю подробностей, нас намеренно не информировали об этом из-за вовлеченности. Она сбежала, когда конвой вез ее на убой, агент.
Эдриан усмехнулся:
— Ты сунул ей взрывчатку, а потом, когда она убила охрану, увёл оттуда. Мне интересно, почему она все-таки оказалась в Йорке, Патрик?
— А, вы уже догадались… Да. Я все подготовил. У меня были билеты. Мы должны были лететь туда вместе. Это была наша мечта. Она вырубила меня и сбежала в Йорк одна. А я… Я родственник важного чиновника из «Аллегро», поэтому мне дали второй шанс. Только я не горю желанием им воспользоваться.
— Просто кинула тебя, значит? — хмыкнул Квинт. — Не подумала о тебе и о последствиях. Как это по-детски.
— Она и впрямь еще ребенок, но куда более настоящая, чем мы с вами, агент. Я ни о чем не жалею…
Феноменально!
— Тебя подставила маленькая искусственная девочка, и ты ни о чем не жалеешь?
— Вы не понимаете, агент. Она особенная. — Патрик улыбнулся. — Не потому, что родилась в пробирке, нет… Скажите, сколько сейчас настоящих, неподдельных эмоций? Эти чипы, эти наркотики… Это же все сплошь имитация. Сейчас можно заставить человека испытывать все, что угодно. Но Чес любит и ненавидит по-настоящему, как животное. Разве это не восхитительно?
— Восхитительно? Патрик, вернись в реальный мир.
Митчелл пристально посмотрел на Квинта.
— А вы можете этим похвастаться?
«О нет, Патрик, нет…»
«Чрезмерность». «Желание». «Запах». Уверен ли он в том, что испытывает? Лощенный корпоративный говнюк, как будто знал куда забить гвоздь. Случай с Рю — красноречивое тому подтверждение. Внезапная, необоснованная похоть, которая появлялась и исчезала по щелчку невидимых пальцев. Его бросило в пот. Ему вдруг стало жутко. Вдруг Патрик прав? Как объяснить жалость, которую он испытывал к девочке, убившей Шпарте? Он должен ненавидеть ее. Сломать хрупкую шейку собственными руками.
— А может вы лучше меня, — продолжил Патрик. — Живете в своем рациональном мире с четкими понятиями о плохом и хорошем, с четкой уверенностью в себе и своих действиях. Эдакий образец классического американца… Я даже завидую вам, мистер Квинт, я вечно кручусь вокруг одного и того же и никак не могу найти ответ.
«Если бы все было действительно так…»
Эдриан резко встал:
— Благодарю, Патрик. Эти сведения, возможно, помогут мне в деле.
— Эти сведения абсолютно секретны, агент Квинт… — бесцветным голосом ответил Митчелл. — Теперь вы все знаете. «Аллегро» этого так не оставит.
Квинт замер. Что это? Угроза? Он наклонился к Патрику:
— Кем бы они ни были, они не могут заставить испариться агента Бюро.
Митчелл грустно улыбнулся:
— Вы даже представить себе не можете, скольких они уже заставили испариться. Вот и мне теперь конец… Тюрьма временного содержания. — Он печально усмехнулся, оглядев свое прекрасное жилище, а потом снова посмотрел на Квинта: — А вам бы я советовал теперь держаться подальше от Союза.
Эдриан наклонился к Митчеллу, посмотрел в его пустые печальные глаза:
— Ты меня подставил… Зачем, Патрик?
«Зачем, Патрик? Ты мог еще долго прожить на этом своем сраном озере, в охрененно дорогом бунгало, пусть даже и в неволе. Мог бы воспользоваться вторым шансом. Неужели ради нее?».
Митчелл бледно улыбнулся:
— Простите, агент. Когда вы допрашивали меня, я понял, что вы точно захотите докопаться до истины. А когда докопаетесь, то, наверное, не сможете закрыть на нее глаза. Простите меня, агент, но с вами у Чес есть шанс выжить.
Патрик посмотрел прямо в глаза, и Квинт понял, о чем просит этот взгляд.
— Меня наняли поймать её и вернуть в лабораторию, а ты просишь меня… позаботиться о ней?
— Да.
«Я охотник, Патрик. Я должен ее поймать».
Но рука у него дрогнет. Он чувствовал это. Знал. Он не хотел умирать ради гнусного дела.
«Агент Квинт, вы слишком задержались. Они идут».
Эдриан в последний раз посмотрел на парня. Без пяти минут покойник.
— Это того стоило?
«Она ведь кинула тебя, Митчелл».
Он снова загадочно улыбнулся:
— Я ни о чем не жалею.
«Какой же ты дурак, Митчелл. Конченный».
— Прощай, Патрик. Сделаю, что смогу.
Иного он бы и не смог сказать обреченному на смерть. Не оборачиваясь, Квинт выскользнул в темноту. Наперерез ему выскочила пара охранников, один из них вскинул винтовку. Медленно. Куда вам до гепарда. Эдриан налетел на него и почти сразу выбил оружие из рук, выстрел пришелся мимо. Черт… Слишком громко. Эдриан уронил на лопатки первого охранника, и тут в него выстрелил второй. Пули кучно легли в бронированный щиток. Крак. Блять! Броню придется чинить. Он ловко уложил второго, а затем послышались еще выстрелы. Одна пуля угодила прямо в шлем, по бронестеклу побежала паутина трещин, и Квинт включил самую высокую скорость, на которую были способны его мышцы. Он несся по камням и кочкам, через камыш, холмы и дальше — через взбудораженный выстрелами кэмп, чтобы запрыгнуть в электрокар и вдарить по газам. Он выжал из этой полудохлой крошки самую лихую скорость, а затем, припарковавшись в пригороде Фресно, наконец, перевел дух.
Все это напоминало просочившийся в реальность ночной кошмар. Эксперименты, неубиваемая искусственная девочка с глазами, полными ужаса. Сомнения. Раньше он был свободен от них. Он точно знал, что выполняет свою работу, и спокойно засыпал по ночам. С ним что-то не так. А может быть что-то не так с миром, раз в нем происходят такие жуткие вещи? Он вытащил нательный крест, сжал его в пальцах и представил себе безмятежную гладь озера Эдем.
«Агент Квинт, ваше сердцебиение критически ускорилось».
«Все нормально, Эн. У меня искусственное сердце».
«Нет, я хотел спросить, почему. Угрозы нет».
Угрозы нет. И все же она здесь. Вокруг. В нем.
С ним что-то не так.
«Все нормально, Эн. Все нормально».
Все не нормально.
Вдох-выдох. Эдриан пустил электрокар на Юг, путая следы.