Синий и красный свет Сестёр переплетался, перемешивался, окрашивая мир во все оттенки лилового. Если Дневной глаз Рийин ещё не давал затмить себя полностью, то Ночной уже почти не справлялся. Ночи стали светлее и ярче, цвета и тени — обманчивее и коварнее. Кому придёт в голову путешествовать в такую ночь? Однако ж нашлись и такие. Чьифские маги то ли из вредности, то ли от страха, похоже, таки, приложили остаток сил, чтобы восстановить ловушки, обманки и прочие охранные заклятья, коими славилась дорога в Чьиф. Надолго их не хватило, да и путники, жизнь которым предстояло усложнить, знали цену всем этим страшилкам. Но кое-чего маги все же добились: времени на дорогу ушло куда больше, и когда до Виникриса осталось несколько часов пути, на мир опустилась ночь.
Сольге была готова путешествовать и ночью: посланник Морсен должен вот-вот отбыть домой. Однако у лошадей на этот счёт было собственное мнение. Натерпевшись страху и жажды по дороге из Чьифа, несчастные животные собирались либо отдыхать этой ночью, либо пасть. Янкель был на стороне лошадей, и Сольге смирилась.
Не изменившее в ночном лиловом свете цвет пламя костра было единственным, что напоминало о мире до прихода Сестёр. Оно было таким же рыжим и весёлым, и все, что попадало в круг света, было привычным и понятным, даже лес за его пределами после мороков Чьифа казался почти домом.
Ужин из остатков того, чем поделился Чьиф. Скудненький. Завтра в Виникрисе нужно будет пополнить припасы — и можно снова отправляться в путь. Ещё немного и здравствуй, Октльхейн. А уж в компании Морсена и его людей будет не только веселее, но и безопаснее.
Усталость, наконец, догнала и Сольге: хотелось чего-нибудь горячего и спать. Закутаться в плащ с головой, так, чтобы спрятаться от Сестёр и их всепроникающего света, и забыться до утра. Но тут заволновались, зафыркали лошади — кто-то пробирался прямиком через кусты.
— Ух-ты! А это кто тут у нас? Путнички! Доброго вам вечерочка!
Те, кто напугал лошадей, подошли к костру. Их было двое. На первый взгляд они были похожи как близнецы, на второй — казались абсолютно разными, а потом становилось понятно, что общего между пришедшими было куда больше, чем различного. И это общее было пугающим и опасным.
— Ужинаете, да? Это хорошо, это славненько. У вас мясцо и хлебушек, у нас винцо — есть, чем поделиться. Ну так мы присядем к костерочку-то? — спросил тот, что был пониже, лысый, длинноносый, рябой, с неприятно рыскающими глазами.
Сольге уже было открыла рот, чтобы согласиться, но Янкель оказался быстрее. Он вскочил на ноги, загородив собой Сольге, выхватил из костра полено покрепче — плевать, что обжёгся — и хмуро предложил гостям:
— Шли б вы подобру-поздорову. Нечем нам с вами делиться.
Второй, огромный, как бочка, в надвинутой на глаза шляпе, то ли заухал, то ли захохотал, громко и гулко, как в ту самую бочку. Первый вторил ему хехеканьем, похожим на кашель.
— Ты, паренёк, тут, стало быть, за главного. И девка твоя, и лошадки, и ужин. А говоришь, делиться нечем. Так мы с товарищем моим, Мелким Дугом, не привередливые, нам малости хватит. Давай-ка так: нам девку и ужин, а лошадок, так и быть, забирай. Видишь, тебе большая часть даже остаётся. И, это, ты б не кобенился, а то ещё и лошадок заберём, и тебе достанется. Бросай, полешко, бросай.
Очень некстати Сольге вспомнилось предупреждение Толфреда, что он сделает, если она сунется в Чьиф. Угрозы короля казались куда заманчивее и приятнее нынешних перспектив. Даже работа на посылках у Байвин.
Из оружия у Сольге был только нож для бумаг, подарок короля, красивый, но сейчас бесполезный. Хватать по примеру Янкеля из костра полено она не решилась. Больше ничего под рукой не было, кроме сухой земли и сумки с книгами. Тяжёлыми книгами. И каким бы трепетным ни было отношение к ним Сольге — сейчас это представлялось не таким уж важным. Итак, в одной руке сумка, в другой — горсть земли вперемешку с золой, прошлогодней хвоей и полусгнившими листьями.
Тем временем, пока его рябой друг отвлекал разговорами Янкеля, Мелкий Дуг бочком, бочком, потихоньку приближался к Сольге. В этот момент она подумала, что стоило бы, наверное, достать нож для бумаг — убить не убила бы, но хотя бы поранила. Впрочем, земля пригодилась. Когда здоровяк попытался схватить Сольге за руку, она швырнула землю ему в лицо. Удачно. В глаза попала. Замахнулась сумкой, врезала, что есть силы, гул пошёл такой, словно Мелкий Дуг и впрямь был бочкой. Вепрю травинка. Даже не пошатнулся, вопил, ругался грязно, одной рукой тёр глаза, другой старался ударить Сольге. Тем временем Янкель отмахивался тлеющим поленом от Рябого. Пока успешно, но уж больно силён был напор, чувствовался опыт. Ох, далеко не первыми были Сольге и Янкель на пути этих двоих.
За спиной здоровяка мелькнула тень. Короткая вспышка света, и он свалился мешком. Схватился за горло, выпучил глаза, захрипел и затих. Тень метнулась к Янкелю, отшвырнула его в сторону. Очень вовремя, потому что спасительного полена у помощника Сольге уже не было, зато был длинный, глубокий порез на руке, пара мелких на лице — Рябой развлекался. Впрочем, уже нет: та же вспышка — и он валяется рядом с приятелем.
Пока Сольге и Янкель приходили в себя, человек-тень оттащил Рябого куда-то за деревья, вернулся, бросил Янкелю: "Помоги!" Вдвоём они кое-как отволокли Мелкого Дуга к его товарищу. Янкель вернулся первым. Бледный, почти белый, даже порезы перестали кровоточить, молча сел у костра и уставился на огонь.
— Что там? — спросила Сольге и голос её был непривычно дрожащим. — Эти двое не вернутся?
— Не вернутся. Не беспокойтесь, госпожа, — незнакомец появился почти сразу после Янкеля. Спокойно, по-хозяйски, расположился у огня.
— Он их… — Янкель судорожно сглотнул. — Как свиней…
Незнакомец усмехнулся:
— А так они бы вас… Как свиней. Потом, не сразу. Ты бы может ещё и быстро отделался, а вот госпоже точно пришлось бы плохо. Так стоит ли жалеть тех, кто не пожалел бы вас?
Янкель не ответил. Прав был их нечаянный спаситель. Сейчас бы сидеть за стенами города, в книгах рыться, документы сортировать, а не в лесу у дороги с чужаками беседы вести. Охнула Сольге, вспомнила про пораненные руки своего помощника. Промыла, перевязала, виновато поглядывая — в конце концов, по ее капризу они поехали в Чьиф. Остались бы в Виникрисе, ничего бы не было.
— С ожогами не знаю, как быть, — Сольге вздохнула. Читать об этом она читала, но под рукой не было ничего, что бы могло помочь.
— Покажи, — приказал незнакомец. Осмотрел повязки, обожжённые ладони, усмехнулся и, как бы невзначай, легко прикоснулся, Янкелю показалось — или правда проскользнула искра, и руки слегка кольнуло.
— Не смертельно. Завтра будешь в полном порядке, — незнакомец достал из кармана фляжку и протянул Янкелю. — Глотни. И вы, госпожа, тоже.
Янкель принюхался. Запах был подозрительный, какая-то жуткая смесь трав и того пойла, что подают в дешёвых придорожных трактирах.
— Пей, не бойся. Старый семейный рецепт. Как раз для таких случаев. Пей, пей. Не отравишься. Хотел бы убить — не стал бы спасать.
Язык, горло, желудок, казалось, вспыхнули. Ударило в голову, зашумело. Ноги стали ватными: стоял бы — упал бы точно. "Всё-таки отравил," — подумал Янкель. И вдруг все прошло. Голова стала ясной, ушла боль из рук, даже усталость почти прошла. Он протянул фляжку Сольге.
— Вот и хорошо, — сказал незнакомец, когда она отфыркалась и пришла в себя после глотка из фляжки, — а теперь ложитесь отдыхать, я посторожу.
— Кто ты? Как тебя зовут? — Сольге вдруг потянуло в сон, хотя мгновение назад она чувствовала себя вполне бодро. Встряхнула головой, боясь заснуть до того, как услышит ответ: отчего-то ей казалось, что если незнакомец назовёт своё имя, то ничего плохого сделать им двоим не сможет.
— Моё имя Шо-Рэй, я просто путник и тот, кого вам не нужно бояться. Спите, госпожа Сольге, последуйте примеру своего помощника.
Янкель уже крепко спал. Сольге тоже сдалась, но, засыпая, подумала о том, что не помнит, чтобы называла незнакомцу своё имя.
Ночь незаметно перетекла в утро. Сольге проснулась, но не торопилась вставать, вместо этого сквозь ресницы разглядывая Шо-Рэй. Он сидел там же, словно всю ночь не сдвигался с места. И непохоже было, что спал. Кутался от утренней сырости в свой то ли тёмно-синий, то ли чёрный плащ, свет Сестёр искажал цвета. Высокий, выше Хендрика, отметила про себя Сольвейг, как сложен — не видно из-за плаща, но похоже, что неплохо. Вчера двигался уверенно и плавно, силы не занимать, видимо, хоть и не воин. Точно не воин. Для юнлейна староват. Сколько ему? Примерно, как Толфреду или немного меньше. Смуглый, длинноносый, коротко стриженные волосы, но, кажется, вьются немного. А глаза, интересно, карие или чёрные? Южанин? Наверное.
— Ты уже проснулась, госпожа Сольге? Удобнее разглядывать человека широко открытыми глазами. И завтрак уже готов.
Сольге не стала больше прикидываться спящей, подсела к костру.
— Вот только я не помню, чтобы называла тебе своё имя.
— Да? Значит услышал, как вы обращались друг к другу.
— Не было такого с тех пор, как ты с нами.
— Тогда раньше слышал, — пожал плечами Шо-Рэй.
— Ты следил за нами?
— Ладно. Да, некоторое время следил. Думал, как лучше к вам подойти, чтобы не пугать, но меня опередили.
Сольге его ответ устроил. Почти. А вот проснувшийся Янкель что-то бурчал спросонья, недоверчиво поглядывая на нового знакомого. От завтрака отказался и занялся своими руками.
— Зажило! Смотрите, Сольге, у меня всё зажило!
Янкель показал руки: следы от ожогов были почти не видны, а порезы на руках закрылись, словно прошла не ночь, а несколько.
— Я же говорил — не смертельно, — хмыкнул Шо-Рэй.
Янкель подозрительно на него покосился: это что же, получается, что искра и покалывание ему померещились? А ещё Янкелю показалось, что где-то он этого человека уже видел, о чём и шепнул тихонько Сольге, пока Шо-Рэй седлал своего коня, а заодно и их лошадок.
До Виникриса решили ехать вместе.
— Мало ли, что ещё в дороге может случится. Времена сейчас тревожные, — заявил Шо-Рэй.
Лошадей особенно не гнали, но ещё до обеда были у стен Виникриса. Увы, ворота оказались накрепко закрыты. Толстый стражник прокричал со стены, что посланник Морсен со свитой и охраной убыл ещё вчера после обеда, аккурат перед тем, как город закрыли. О чем уже давно предупреждали, поэтому, если кто-то забыл или не успел, то это их личные проблемы. А если будут буянить и в ворота ломиться, то он не посмотрит, что люди на вид приличные, окатит кипятком из котелка или каменюкой запустит здоровенной. А то и из арбалета пульнёт. С разных сторон его смешками и весёлыми выкриками поддерживали другие стражники.
— Нам бы только припасы пополнить! — взмолилась Сольге.
На это было заявлено, что самим мало, и вообще, может, она за кустами целую шайку разбойничью прячет, знает он таких. Попытка Янкеля вмешаться в разговор вызвала новый взрыв красноречия. Что-то, мол, паренёк у вас подозрительный. Вот таких хиленьких обычно впереди всей шайки и засылают, по причине внешней безобидности. И шли б вы, господа хорошие, подальше отсюдова, а то терпение кончается, и вот сейчас уже за каменюку возьмётся бдительный стражник.
И вдруг словесный поток иссяк. Сидевший до поры до времени спокойно Шо-Рэй откинул капюшон плаща и внимательно посмотрел на стражника. Тот как онемел. Потом забегал, запричитал. "Тёмный! Тёмный!" — зашептались на стенах. Ворота так и не открыли, но уже вскоре со стены спустили корзину, доверху набитую снедью. И не абы какой, а лучшей. Шо-Рэй по обыкновению хмыкнул и снова накинул капюшон.
Дальше ехали не торопясь. Морсена всё равно было уже не догнать, а лошадей надо было беречь: поменять их сейчас на свежих возможность вряд ли представится — кто не укрылся в стенах города, накрепко заперлись в своих домах и чужаков встречали палками, вилами и огнём, вопросов не задавали.
Гнедая лошадка Сольге вышагивала рядом с огромным вороным конём Шо-Рэя. Янкель на пегой кобылке плёлся сзади. В разговоры не встревал, всё какую-то бумажку рассматривал и что-то бормотал под нос.
— Почему стражники назвали тебя Тёмным? — спросила Сольге у Шо-Рэя.
— Потому что я и есть Тёмный, госпожа Сольге.
— Значит ты маг и живёшь в Виникрисе?
— Я маг, да. Маг-путешественник. И в Виникрисе бываю только время от времени, но меня здесь хорошо знают и помнят.
— Почему ты не в Чьифе?
Шо-Рэй не успел ответить.
— Чьиф! Точно! Я видел тебя там, в библиотеке, — Янкель воскликнул так громко, что лошадка Сольге шарахнулась в испуге.
Янкель бросился на помощь, а маг даже с места не сдвинулся — что-то в небе показалось ему куда интереснее. Наконец, гнедую успокоили, можно было двигаться дальше.
— Так что заставило тебя покинуть цитадель? — спросила Сольге.
— Это долгая история, — Шо-Рэй нахмурился, по-прежнему разглядывая небо.
— Так и дорога длинная, а мы пока не особенно торопимся.
— Нет, — маг тронул своего вороного, — мы торопимся, мы сейчас очень торопимся. Скачите! Скачите быстрее.
В лиловом небе появилось тёмное пятно: небольшая тучка плыла, нет, неслась, хотя ветра не было и в помине. На неё-то и оглядывался Шо-Рэй, подгоняя спутников. Гнедая и пегая мчались так быстро, как могли, вороной рвался вперёд, недовольно косясь на хозяина, но Шо-Рэй придерживал его, прикрывая своих спутников со спины. Сольге всё порывалась спросить, что же такое происходит, от чего они бегут, но маг каждый раз кричал: "Быстрее! Скачите быстрее!" — не давая произнести ни слова.
А туча нагоняла, маленькая, злая, ощерившаяся молниями. Она как будто точно знала, кого ищет, или чья-то воля гнала ее вперёд, к цели.
— В лес! Сворачивайте в лес! — приказал Шо-Рэй.
— Но разве можно во время грозы? — попытался возразить Янкель.
— От этой нужно!
Лошади замедлили бег. По дороге было быстрее, но туча словно и правда потеряла свою цель из виду. Впрочем, ненадолго.
Бах! Дерево справа от Сольге разлетелось в щепки. Гнедая прижала уши и рванула, забыв о препятствиях.
Ба-бах! Пегая оттолкнулась всеми четырьмя ногами и перемахнула колючие заросли, едва ли их заметив.
Туча била молниями всё чаще, но раз за разом промахивалась. Шо-Рэй больше не подгонял спутников — в этом не было нужды. Пока. И всё же эта скачка не могла продолжаться вечно. Люди и лошади устали, лес становился гуще, а укрыться было негде. Бах! Бах! Ба-бах! Вспыхнула, но тут же потухла старая кривая сосна. Странно, лес давно должен был полыхать, но что-то гасило огонь, не давая ему набрать силу. Ба-бах! Бах! И вдруг всё стихло. Туча исчезла.
— Кажется, выбрались, — простонал Янкель, почти вываливаясь из седла. То же проделала Сольге, чуть более изящно. Но только очень чуть. А что до Шо-Рэя, то его вороной аккуратно опустился на землю, и маг просто упал, словно куль, даже не пытаясь спешиться как-то иначе. Сольге бросилась на помощь, но он уже встал сам, шатаясь добрел до ближайшего дерева, тяжело сполз по стволу да так и замер.
— Мне кажется, он снова нас спас, — кивнув в сторону Шо-Рэя сказал Янкель, когда Сольге вернулась к лошадям. — Иначе, мы бы уже поджарились.
— Может нас просто пугали?
— Нет. Я один раз обернулся — молния летела прямо в меня, но Шо-Рэй махнул рукой, словно отбил её, и она ударила в стороне. И лес не горит, а должен бы. Выходит, он постарался.
Сольге задумалась. Похоже, Янкель прав.
— Думаешь, это привет из Чьифа?
— Думаю, да. Из последних сил постарались. Интересно, на что ещё способны эти маги? При том, что Викейру так близко. Давайте расспросим Шо-Рэя.
Они оба повернулись к магу. Тот по-прежнему пребывал в забытьи.
— Завтра. Когда отдохнёт.
Тем временем незаметно подкрался вечер. Дневной глаз Рийин устало сползал к горизонту. О продолжении пути не могло быть и речи: мало того что и люди, и лошади валились с ног, так ещё не понятно было, куда завело их бегство.
— Знаете что, Сольге? Здесь ночевать не очень удобно. Я поищу место получше, а вы тут за ними за всеми приглядите.
Янкель погладил пегую:
— Бедная моя, после такого путешествия ты не скоро согласишься покинуть свою конюшню, — и скрылся за деревьями.
Место, которое Янкель нашёл для ночлега у подножья поросшей лесом горы, казалось не особенно уютным. Впрочем, вряд ли хоть какое место в этом мире могло сейчас считаться таковым.
Исчезли куда-то птицы, охотники напрасно бродили по лесам в поисках дичи. Даже тараканы и крысы попрятались в щели и норы. В мире стало больше тишины.
Но это место было тихим даже по новым меркам. Ни шороха, ни шепотка, ни движения воздуха. Словно эту часть лесу вылепили из глины, раскрасили да так и оставили. Сольге с удовольствием бы поискала другое место, но уже стемнело. Да и если не придираться, лучше было и не найти. Скала, нависающая козырьком, послужила бы укрытием от возможного дождя, всё ближайшее пространство просматривалось, никто бы не подошёл незамеченным. Правда, был шанс устроиться ещё лучше — выше по склону обнаружилась пещера. Но отчего-то никому и в голову не пришло предложить укрыться там. При одной мысли о ней передёргивало от жути.
Пока Янкель отводил лошадей, Сольге расталкивала Шо-Рэя. Потом, уже вдвоём, мага кое-как взгромоздили на вороного, перекинув через седло. При том, что он ещё сопротивлялся, ругался, порывался ехать верхом самостоятельно. Еле довезли.
Шо-Рэй отказался от ужина. Да, собственно, никому кусок в горло не полез после произошедшего, а уж про сон и говорить нечего — не шёл и всё тут. Янкель беспокойно ворочался, маг, завернувшись в плащ, мрачно уставился на огонь, а Сольге никак не могла справиться с мыслями — их было так много и в таком беспорядке, что казалось, будто голова сейчас не выдержит и разлетится вдребезги.
— Всё-таки, что это такое было? Эта туча. И ещё, скажи, Шо-Рэй, что заставило тебя покинуть Чьиф, раз уж, как мы выяснили, ты там был?
— Вы вообще представляете, кто такие маги? Ах, да! Октльхейнцы! Викейру обходит ваши земли стороной. Вам можно позавидовать, — маг усмехнулся. Получилось горько и зло. — Знаете, что случается, когда Синяя звезда собирает свою дань? Маги становятся обычными людьми. Сила их покидает, а привычки и характер, очень дурной подчас, — нет. К тому же, расклады тоже меняются: одна сила уходит, другая остаётся, но не у тех же. И что тогда помешает избавиться от бессильного нынче мага, что затиранил своими капризами деревню или целое королевство? Или свести счёты со старым надоевшим мастером более молодому и сильному ученику? А кто будет возражать, если один из сильных исчезнет: Сёстры не ведут счёт своим посвящённым, и Викейру вернёт всё, что забрала, а значит оставшимся достанется больше. Но ведь тот, кто теперь слаб, глупее не становится. Тебе, наверное, многое известно о придворных интригах, королевский архивариус Сольге? Забудь. Это детские игры по сравнению с тем, что творится в цитадели. Маги крепко держатся за свои секреты. Это там, за своими стенами, они грызутся и сживают друг друга со свету, а против внешнего врага становятся все как один. Наше сегодняшнее приключение тому пример. То, что преследовало нас, было послано для тебя, госпожа Сольге, для тебя, помощник архивариуса Янкель, — Шо-Рэй замолчал, а потом тихо добавил, — и для меня.
— Как они узнали, где именно нас искать? — прошептал Янкель.
— Никак. Просто назвали имена и отправили по следу заклятье. Наивные октльхейнцы, никогда не называйте ваших настоящих имён магам. Никогда!
Шо-Рэй улёгся спиной к костру.