Увидя вошедшую, я, честно сказать, немного прифигел.
Не, она вполне себе нормальная человечная девушка, без каких-либо уродств, дефектов и шрамов. Гладкое кукольное личико с острым, чуть вздёрнутым носом. Большие Карие глаза, светлые волосы до поясницы. Грудь меньше среднего, но в её возрасте это нормально. Удивило меня другое.
Её выражение лица.
Я настолько карикатурно грозной злодейки ни в одном кино, аниме и манге не видел. Словно весь концентрат современной и прошлой медиа культуры взяли, перегнали в самогон, превратили в чистый канцероген, собрали тряпкой и кинули прямо ей на лицо.
Таких я даже в китайский маньхуа не видел. Да и вряд ли им получиться повторить подобное.
Цокая каблуками по немного обшарпанному паркету, почти подойдя вплотную к столу, она бросила небрежный взгляд на меня и моментально отвела его. Это была даже царапина. Её глаза вкупе с лицом подобно хрустальной маске, могли потрескаться от любого движения, обдав тысячью острейшими осколками.
— Батюшка, вы опять не завтракали вовремя? — Скрестив руки на груди, очень официально спросила она. При этом задействовав минимум лицевых мышц, отчего, казалось, будто её рот движется отдельно от головы.
Это какая-то техника или с рождения так? Интересно, а она физически может улыбаться, вдруг у неё лицевые мышцы парализованы?
— Прости Марьяша. Работы очень много с самого утра, особенно с этими землями. Сама же понимаю.
— Я всё прекрасно понимаю батенька. Но пренебрегать приёмом пищи, особенно утренним, крайне не советуется. У вас, должно быть, достаточно сил с самого утра, для дел на день. — Отчитав отца, словно фитнес-тренер только начинающую свой путь инстасамку, выдержав паузу, перешла на уже менее официальный тон. — Тем более, имей совесть предупреждать, когда ты встаёшь, чтобы я могла знать, когда готовить и не злиться, что остынет, потому что ты забыл.
— Ну Марьюша, прости, пожалуйста, старика. Больше так не буду. В следующий раз готовь на час позже. Тогда я, думаю, успею.
— Вы уж постарайтесь, пожалуйста. В вашем возрасте необходимо соблюдать правильный режим, для поддержания здоровья.
— А я что, против чего-то сказал, Марьюша? — Князь обнял дочь за талию.
— В который раз прошу, так меня не называть? — Смутилась девушка, изредка поглядывая на меня. — И давайте без этого, тем более при людях.
— Да, кстати, как раз об этом. — Подобрался тот и перешёл на такой же полуофициальный тон. — Позволь представить тебе, Петра Васильевич. Твой новый учитель по языкам и точным наукам.
Я встал и сделал кивок.
В ответ получил ничего не означающий взгляд. Просто прошлась по мне глазами, моргнула и застыла. Блин, ей бы с таким умением в покер играть, или актрисой немого кино стать.
— А это, моя дочь, Марьяна Краснова. Единственная наследница нашего рода. — Представил он свою дочь. — Очень способная, сообразительная, умная, красивая и незамужняя девушка.
— Папа, слишком много слов. — Легонько толкнула его локтем в живот. — Рада познакомиться, господин учитель. — Обратилась она ко мне, сделав реверанс.
— Moi aussi (И я тоже). — Сделал витиеватый поклон, выказывая ей уважение. — Надеюсь, время, проведённое с вами, станет самым лучшим в моей жизни.
— Аналогично. — Вроде и прозвучало дружелюбно, но я каким-то своим шестым чувством выловил нотку сарказма. Или нет? Возможно я паранойю, потому что не могу прочитать её эмоции.
Даже та эльфийка, что вырезала три месяца назад весь мой род, более эмоциональная, чем какая-то среднестатистическая аристократка.
— Времени поговорить у вас вдоволь будет. Пока что, иди доча, нам с уважаемым Господином Петром ещё поговорить надо.
— Да отец. — Всё так же подчёркнуто холодно ответила она и удалилась из кабинета, тряхнув своей светлой гривой.
Мы вновь остались одни, некоторое время помалкивая.
— У вас красивая дочь. — Первым начал я
— Спасибо, не слепой. — Усмехнулся он и сел обратно в кресло. — Ты не смотри, что она серьёзная такая. На самом деле очень заботливая и чуткая девушка. Ты сам видел.
— Очень уж чуткая однако.
— Это да. К сожалению, матушка при родах погибла, а я тогда ещё на службе был. Отдал на воспитание слугам, но под своим надзором. Вот и вышла такая, боевая и правильная. Сам поймёшь, когда пообщаешься с ней.
— Думаю, я смог с ней поладить. — Я был в этом уверен. Впереди мы вместе проведём минимум два года. Найти подход даже к такой девушке можно. Даже проще чем я думаю наверное.
— Ну вот и хорошо.
— Разрешите идти?
— Уже уходишь?
— Мне надо друга проверить, с которым я приехал. Он был сильно ранен, после вчерашней битвы.
— Того светловолоса юнца? Да, помню. Он сейчас в храме должен быть, с остальными ранеными. Эх, хороший из него бы солдат вышел, или ты его уже себе прибрал.
— Он сам поклялся мне в верности до самой смерти. Я насильно его не держу, но и отдавать просто так не хочу.
— Понимаю. Не буду больше задерживать. Только потом загляни к дочери моей, она сама сообщит насчёт расписания.
— Всего доброго. — Почему я не удивлён, что ученица сама составляет расписание своему учителю.
Зайдя к себе, накинул овечий тулуп, любезно висевший в шкафу, нацепил шапку и вышел на тающую под солнцем улицу. Первые подснежники робко пробивались через снег к солнцу, чтобы быть тут же затоптанными сапогами прибывающих людей. Почти полдень, люди носятся, что-то делают и постоянно прибывают всё новые и новые лица, разной степени побитости.
Нужный мне храм был неподалёку. Совершенно обычная церковь с деревянным куполом. Вокруг него ходили попы и монашки стирали и меняли бинты раненым. Последние сидели на лавочке рядом и курили, общались и грелись у костров.
Пока шёл, осматривался. Я всё больше убеждался, что раньше это место было хорошо защищённым фортом, от которого со временем мало что осталось. Часть стен разобрана, другая засыпана землёй, и теперь используется как огород. Лишь самые дальние смогли сохранить свой первоначальный вид и продолжать нести защитную функцию. Всего стен было три, заместо четвёртой была река, протекающая рядом с особняком. В ней-то местные и стирались, и мылись, и напивались.
Церковь внутри была довольно тесной, как большая палатка с высоким потолком. Повсюду стояли импровизированные нары, заполненные сеном, на которых лежали самые тяжело раненные. На сцене, где должен вещать главный священник, сейчас исполняли хор несколько монашек, воспевая на своём церковном что-то о боге.
В голове появились воспоминания о магии света. По своей сути, магия света — это нейтральный поток маны, чаще всего служащий как целительская магия. Она стимулирует регенерацию повреждённых частей тел и усиливает магию. Считается самой безопасной и самой практикуемой, ведь не требует палочки и почти безвреден.
Но тут палка о двух концах. Он может как вылечить, так и усилить определённую болезнь или мутацию. Допустим, у тебя рак, и если он на ранней стадии, то магия света может усилить твой организм и он успешно с ним справиться. Да, она будет подпитывать и рак, но организм всё же сильнее. А если он на средней или поздней стадии, то такое лечение строго противопоказано будет.
Я ощутил эту ауру ещё когда только вошёл. Лукаш нашёлся быстро, он таскал еду и помогал раненным. Его грудь была перебинтована, но судя по всему он выглядит хорошо.
— Лукаш.
— О ваш… Пётр! — Чуть не оговорился он, ставя поднос на стол и подбегая ко мне. — Как вы?
— В порядке. Что со мной будет. Сам то, как? Дышать можешь? — Указал на его повязки.
— Странные у вас вопросы. Если бы не дышал, то я бы тут не ходил. — Не понял он шутки. — А вы как? Чего Князь от вас хотел?
— Дочери своей меня подарил. Теперь учителем её буду.
— Ого! — Удивился парень. — Повезло вам. В хоромах теперь жить будете. Как раньше. — Завистливо протянул он. — Подождите! Это теперь наши планы меняются?
— Нет. Как раз всё по нему и идёт. У нас теперь есть два года до моего шестнадцатилетия, прежде чем я отправлюсь в академию. За это время мы должны найти потайную комнату и оружие. А также сами стать сильнее. Тот волкодав ещё придёт за нами, нужно быть готовым. Он один из самых главных предшественников зла, и не остановиться, пока мы живы.
— Это что же получается, все в этой деревни в опасности, пока вы тут находитесь?
— Именно так. Но не стоит разводить панику. В конце концов, тут куча солдат, вооружения и магов. Отпугнули тогда втроём, здесь толпой разнесём. — Прям рифма вышла.
— Ваши слова, да богу в душу.
— Он бы меня вознёс выше себя, раз я до его души достучаться смог. — Или бы убил, поскольку я единственный кто его душу заговорил. — И вообще. не упоминай имя господа всуе. Сам же меня ругал за то, что я ругаюсь.
— Так вы ругались, на то, что я ругаю вас, за то, что вы ругаетесь матом. Последнее тоже не желательно, бесов к себе гоните.
— Вот поэтому бога и упоминаю так часто, чтобы он их отгонял.
— Это не так работает. Бесов отгоняет ангел-хранитель. Бог же будет лишь раздражаться. когда его вызывают без причины.
— Так пускай не отзывается. Зачем ему слушать нас, простых смертных. Он же выше этого?
— Потому что без его голоса, мы бы давно уже погибли. — Неожиданно ответили мне сзади и мы с Лукашем оба обернулись на голос.
Перед нами стояла молодая девушка, не сильно старше нас обоих. Седые волосы, бледное личико, аквамариновые глаза и красный румянец на щеках от холода. Её лицо было удивительно чистым и не запачканным ни от тяжёлого труда, ни от чего-либо другого. Она не вписывалась в рамки местного крепостничества. Скорее ближе к аристократам. Единственное, что выделяло её, было просто тёмно-синее платье, без лишних украшений, но тёплое и прочное, для работы. В руках она держала корзинку с вещами для стирки.
Настоящая снегурочка во плоти! Интересно, много ли таких по миру? Надеюсь, что так, поскольку кроме матери Лукаша, откровенных уродин я не видел.
— Вы чего, судари? — Смутилась она, а я осознал, что мы просто сейчас стоим и просто смотрим на неё.
Может обыграть это? Включить режим дьявола.
— Девушка, а ваш отец случаем не солнце? — Максимально сладко и театрально протянул я, в лучшем виде пикаперов современности, с тонким привкусом старины.
— Вроде бы нет. — Немного растерялась, глядя по сторонам, чего-то или кого-то разыскивая.
— Жаль. Тогда, откуда такая звезда к нам прилетела?
— Ну что вы. Будь я звездой, давно бы уже растаяла. — Приняла она правила игры и стала подыгрывать.
— Так и есть! Вы свои жаром вы растопили моё сердце, и теперь я вновь чувствую тепло в своём теле! — Оскар мне, за лучшую театральное представление.
— Если у вас проблемы с сердцем, обратитесь к сёстрам света, они вам помогут. У меня другой магический профиль. — Она положила вещи рядом и положила руки на пояс. — Вы так и не представились, а уже льстите.
— Пётр Васильевич. Странствующий учёный и путешественник. — Это моё новое амплуа, которое я собирался поддерживать при общении с Княгиней. Это должно будет объяснить, откуда я столько всего много знаю, и при этом не вызывать подозрения. — Ныне учитель Её Сиятельства Княгини Марьяны Красновой.
— Очень приятно. — Искренне удивилась девушка, неожидавшая внимания столь уважаемого человека. — Анастасия Луготницина. Служащая при храме святого Петра. — Сделала она немного неуклюжий реверанс.
Сказать, что я ахирел, ничего не сказать. Вот эта вот натуральная внучка деда-мороза, является дочерью огненного мага? Он с какой-то ледяной аристократкой переспал или что? Видимо, тоже мутантка. Интересно, она к апрелю не растает? Что-то мои её сравнения с солнцем и её слова, что будь она им, то растаяла бы, мне не нравятся.
Надо будет у Эраста поинтересоваться.
— О! Так это про вас, мне ваш отец рассказывал? — Но отходить от роли я и не думал.
— Вы знакомы?
— Кхм! — Прокашлялся Лукаш, который решил вмешаться. — Анастасия, этот человек, который спас жизнь мне и вашему отцу. — Не стал он меня более расхваливать, что странно, но вполне понятно. Он уже положил на неё глаз.
— А это Анастасия, которая за мной ухаживала и которой я помогаю. — Представил он её мне. Точно запал.
Где-то раздались жалобные завывания, вернувшие нас в реальность.
— Нам пора идти. У нас ещё много работы. Пойдём, поможешь мне. — Позвала она Лукаша, вновь взяв свои вещи.
— Как видите, нам пора.
— У каждого свои обязанности. И мне тоже пора. Увидимся. — Попрощался я и вышел из церкви.
Заметил сидящего рядом на скамейке Эраста, курящего самокрутку.
— У вас действительно красивая дочь. — Вместо, приветствия начал я. Вернее, мы поприветствовали кивками друг другу.
— А то! Я же говорил! — Испытал он отцовскую гордость. — Умница, красавица, ещё и магией одарённая. Как в такую не влюбиться?
— Она огненный маг?
— Нет, ледяной, по лицу видно. — Разом погрустнел он. — В день её рождения была страшная вьюга. Причём необычная, а магическая. Холод был горячим, словно огонь. Птицы падали как сосульки и разбивались, животные тоже. Жена, когда рожала, я рядом был, тепло поддерживал. В какой-то момент, крыша дома обвалилась и нас сразу снегом засыпать начало. Я их накрыл собой, согревая магией. Сам чуть не сгорел. Родилась Аня. Я её к груди приложил и так сидел, пока вьюга не кончилась, всю ночь почти. А наутро к соседям отправился, чтобы помогли. Даша, жена моя, мать Ани, погибла тогда, а она сама стала бледной как снег и магией с рождения владела. Так, со стороны, абсолютно обычный ребёнок, только летом гуляла она не часта. Из-за жары у неё кожа плавится, как снег и она растаять может. А кроме неё у меня больше никого и нет.
— Сочувствую. — Искренне, сказал я, не зная, что ответить.
— Спасибо, но не надо. Мы счастливо живём вдвоём, получше многих.
— Не сказал бы. Вчера вы чуть не погибли.
— Ну не погиб же. Значит, ничего страшного и не было. Работа такая, опасная у меня. — Эльф докурил сигарету вплоть до пальцев и выкинул бумажку. — Как в особняке спиться? — Теперь он решил меня порасспрашивать.
— Как на улице, только теснее.
— И теплее, и сытнее. — Продолжил он мою шутку. — С Княгиней успел познакомиться?
— Да. Князь нас уже свёл.
— Тогда советую к ней зайти. Она очень не любит ждать, без особых причин. — Он как-то странно повернул голову.
Проследив за её направлением, я увидел Княгиню, смотрящую на нас через окно.
— Блин.
— Полный.
— Я пошёл. — Встал я. — Удачи по жизни.
— И тебе. — Отсалютовал он.
Зайдя обратно в особняк и расспросив прислугу, получил точные координаты расположения комнаты моей новой ученицы.
— Войдите. — Сказала она после того, как я деликатно постучался.
Я вошёл и первое, что увидел, были куклы, сидящие и свисающие свои ноги с краёв шкафов и полок. В остальном. комната не сильно отличалась от моей. Только деталей и мелких вещей больше было. Ну и размер самой комнаты, конечно.
— Ваше сиятельство, я пришёл обсудить с вами расписание наших будущих занятий.
— Я знаю, и уже составила его. — Посмотрев на меня, она села перед дорогим туалетным столом и стала что-то искать. — Проясню некоторые моменты.
— Я буду обращаться к тебе на ты, поскольку мы почти одногодки и я старше тебя по статусу. Никакого личного обращения на ты, в мою сторону не употреблять. Также, никакого неформального общения на личные темы и попыток ухаживания за мной. Ты мне не интересен в этом плане и повторять не буду.
Дальше. Никаких опозданий без уважительной причины, я не приемлю. Советую свести личное общение с теми людьми в церкви к минимуму. потому что ты постоянно должен будешь находиться подле меня.
Занятия начинаются с сегодняшнего дня, прямо сейчас, до и после обеда два часа. Твой график, с восьми до двух и с шести до восьми. В понедельник утром уроки французского языка, вечером математика. Во вторник и четверг у меня занятия по магии, фехтованию и верховой езде. В среду правописание на русском и французском языках, а также логика. В пятницу география и история. Два выходных в неделю, но это не означает, что ты волен будешь делать что хочешь.
В качестве меры наказания, за несоблюдение правил буду заставлять тебя заниматься со мной усиленно, или просто буду лишать еды, пока не проведёшь следующий урок. Всё понял?
— Да госпожа. — Точно ли я здесь учитель?
— Хорошо. Тогда приступаем прямо сейчас. — Она достала стопку бумаг и пару толстых книг на французском языке.
И что-то мне подсказывало, что этот год выйдет очень даже весёлым. Во что я только что ввязался?
Но это весело! Что ж, девочка моя. Решила потягаться с современным человеком, поглощающим гигабайты информации ежедневно в уме, тогда готовь конусную шапочку. Попаданец-дьявол против сверх педантичной аристократки. Наше сражение будет легендарным.