Идя обратно к особняку, я чувствовал себя школьников, идущим на выпускной экзамен. И неспроста, ибо сейчас будет именно он. Мне придётся использовать на максимум все навыки своей прокаченной харизмы, соблазнения и доверия, и не потому, что, я хочу её поскорее в себя влюбить. Точнее, это, но не только. Мне главное — узнать одно.
Знает ли она о Карриенфуре и вообще о других мирах.
Если её отец знаком с моим, то он если не знал, то должен был догадываться, что мой батя, не самый простой маг, пусть и очень сильный. Плюс дочка умеет в магию крови и он явно об этом знает. Сложить эти два факта и уже достаточно.
А вот знает ли она про паука, это уже другое.
Если да, то думаю её можно будет посвятить в свои планы, наверняка помочь сможет, раз смыслит кое-что в магии крови. Если нет, то и суда нет. Лучше тогда будет держать такое в секрете. Наверняка там куча различных магических артефактов есть, которые легко могут стать национальным достоянием.
Её сиятельство обнаружилась у себя в комнате. Глянул через дверную щель, что она сейчас делала и немного удивился. Она лежала в кровати, читая какую-то книгу. Сегодня четверг, и в это время у неё должны быть занятия по верховой езде. Видимо, решила себе выходной взять, наверное.
Я уже собирался постучать, как резко замер. Так и остался стоять в такой позе, словно время вокруг меня остановили. Я не мог понять, что со мной. Будто что-то забыл, нечто очень важное, но не могу вспомнить.
Оглядев себя, я понял, что забыл помыть руки. Действительно, как таким грязным заходит в личную комнату хозяйки. Дойдя до своей комнаты, помыл руки водой из кувшина и местным аналогом мыла, пахнущим хвоей.
Немного подумав, снял почти всю верхнюю одежду и помыл полностью голову с руками. Тщательно протёр волосы и расчесал их. Местные шампуни смываются отнюдь не легко. Они напоминают по консистенции смолу, которая липнет к волосам, но хорошо их очищает, заменяя ещё и лак для волос.
Так, прыщей нет, зубы ровные, глаза красивые, волосы как у женщины, лицо смазливое. Чётко. Не хватает немного мышечной массы, но хоть дрыщом не выгляжу. Всё-таки очень непривычно, притом что в прошлой жизни я хоть и не был толстым, но точно не настолько худым.
Внезапно поймал себя на мысли, что я словно на свидание готовлюсь. Ну а что? Так и есть. Мне предстоит долгий разговор по душам, с целью раскрыть личность Княгини. Тут с порога надо уже заявлять о себе.
Заново одевшись, убедился, что нигде никакая нитка не торчит, складка не сложилась и пошёл к комнате девушки, уверенный в своём деле.
— Разрешите войти? — Постучался перед этим, как требуют рамки приличия.
— Входите. — Ответила она, поспешно спрятав книгу под одеяло. Я успел это заметить. Интересно, почему?
Внутри её комната всё так же вызывало чувство паранойи. Постоянно, кажется, будто все эти куклы, лежащие на полках и шкафах за тобой следят, словно камеры. Я был в этом уверен, так как чувствовал витающие в воздухе эманации маны крови. Если бы здесь была одна кукла, то, может я бы ничего и не заподозрил. Но такое количество в одном месте, начинало буквально смердеть ею.
В остальном, вполне обычная комната, в мягких пастельных тонах, стол, шкаф, кровать с балдахином и пара тумб с вазой и портретами важных людей.
— Надеюсь, я не отвлёк вас от важных дел, ваше Сиятельство. — Раз сам напросился войти, то и причину должен назвать.
— Вам повезло, что пока нет. — Её голос был спокоен, но я чётко улавливал, что моя компания её немного настораживала. — Зачем явились ко мне? Что-то случилось?
— Просто хотел пообщаться. А то мы с вами уже столько знакомы, но друг о друге почти ничего не знаем. Я присяду? — Указал пальцем на стул.
— Можете. Однако я предпочитаю пустым диалогам дело.
Я взял стул и, развернув спинкой к себе, сел, оперевшись руками и положив на них голову.
— Браво, вам. Неужели вы и в академии так будете себя вести? Совсем ведь друзей не останется тогда.
— Друзья меня сами найдут, когда понадоблюсь. Я одна из влиятельных княгинь Империи, меня просто так не оставят. — Гордо ответила девушка.
— Но это ведь это совсем не друзья, а так. Партнёры максимум. Которые ещё и бросят в час нужды. Неужели вас это устраивает?
— Дружба есть, не что иное, как партнёрство, во имя исполнения целей друг друга. — Ответила она, а меня передёрнуло от таких слов.
Она сказала почти то же самое, что и Аня.
— Вам плохо? — Заметила она, как я дёрнулся
— Нет, просто у вас тут холодно немного. — Надо поскорее перевести тему, так чтобы это не выглядело подозрительно. — Вы понимаете, что которую вы описали, это не та дружба, о которой я говорил? То, что вы сказали, часто говорят такие вот, "партнёры", заявляя о том, что не бросят в тяжёлое время, но первые же и бросающие, и предающие.
— То есть, вы тоже меня бросите, когда мне нужна будет ваша помощь? — Абсолютно спокойным голосом спросила меня.
— Мы сейчас вроде бы не об этом говорим… — Не сразу дошло. — Вы считаете, что мы друзья?
— Разве не так? — Недоумённо выгнула свою тонюсенькую бровку.
— По моему вы что-то путаете. Мы с вами, максимум коллеги и такие вот партнёры, которые я описал. Я учу вас, а вы даёте мне право жить в вашем доме. Тем более что вы сами не даёте к вам приблизиться и постоянно держите на расстоянии.
— Неужели? Мы же вроде сейчас близко находимся рядом друг с другом…
— Я не об этом. — Видимо, её ум я немного преувеличил. — Вы держите дистанцию в общении. Постоянно только приказываете или спрашиваете. И ни о чём, кроме, уроков или не касающихся нас лично вещей. Вы даже не разрешаете называть вас по имени.
— Получается, дружба заключается в нарушении правил этикета общения?
— Не-е-ет. — Я даже вздохнул театрально, для пущего эффекта. — Дело не в этикете. Дружба между людьми, это когда вы чувствуете, что можете довериться этому человеку. Что с ним вы можете, наконец-то быть самим собой, ничего не скрывая. Делить радость и печали, впечатление и мнение, не боясь последствий. Когда человек предан вам за совесть, а не за деньги и статус. — Спасибо Лукашу за такие слова. — Как у вас с отцом отношения. Вы же доверяете друг другу?
— Доверяем. — Прижала руку к груди она. — Он знает о моём секрете. Знает, чем я отличаюсь, но никогда об этом не говорит. Я вообще, никому, кроме, вас не говорила, что являюсь магом крови.
— Вот в этом и кроется разница, между доверием и дружбой. Вы можете не любить кого-то и даже открыто ненавидеть, но доверять, поскольку знаете, что он умеет хранить секреты или делать что-то с абсолютной точностью. Дружба же… — Чёрт, думай давай. — Это когда ты доверяешь человеку не под страхом, что он может тебя раскрыть или использовать твой секрет против тебя, или когда ему нужна от тебя одна услуга. Нет. Настоящий друг, этот тот, которому вы готовы раскрыться, не боясь ножа в спину, и он отвечает вам взаимностью. Когда вы можете попросить его о помощи, а она ничего не попросит взамен, и не под страхом перед вами, или желания выслужиться. Просто ему действительно, не нужна особая причина, чтобы вам помочь.
А найти таких людей, в наше время сложно. Всем лишь бы что-то от вас поиметь и урвать, чтобы потом выбросить ненужные остатки. Важно уметь это различать. Вы же не хотите остаться одной, использованной и выкинутой на обочину, как отработанный товар, умерев в полном одиночестве?
— Я… — Ладонь Княгини сжалась в кулак, а на лице появилась, маска грусти и страха. — Не хочу.
— Поэтому не стоит искать друзей так, как вы мне это сказали. Высокий титул — это и высокие проблемы.
— И как мне быть? У меня же совсем нет друзей и не было никогда. — Мне показалось, или по голосу она вот-вот расплачется?
— Так давайте я стану вашим другом. — Приложив руку к груди, произнёс я.
Она посмотрела на меня странно, словно я предложил нечто непонятное, но очень нужное.
— У нас с вами вдвоём есть общий секрет, о котором мы никому не можем рассказать. Это уже делает нас гораздо ближе, почти как с вашим отцом. Я не желаю вам зла, в этом нет смысла, и я не люблю чужих страданий. Знаю, что это всё просто слова, но… С них всё и начинается. В жизни приходится рисковать, чтобы выпить свою бутылочку шампанского. Вы согласны? — Прозвучало так, словно я ей предложение руки и сердца делаю.
— Согласна. — Тяжко вздохнула она. — Я хочу, чтобы вы стали моим другом.
Джекпот!
— Я тоже. Так, давайте скрепить наш порыв тем, что будем теперь звать друг друга по имени, на ты и без титулов. Когда мы наедине, конечно же.
— Можно и попробовать, только если ты не будешь вгонять меня в краску и смущать, ставя в неловкое положение.
— Обещаю. — Я сделал максимально искреннюю улыбку, как мог. — Так, давайте начнём наше знакомство друг с другом получше.
— И как же?
— Например, с ваших кукол. — Обвёл рукой всю комнату. — Меня это давно интересовало, уж простите, больно хороши они. Восхищаюсь искусством мастера их создавших.
— Спасибо за признание. — Улыбнулась уголком рта она. — Я их сама делаю, с малых лет.
— Ух ты! Да ты прямо кукольных дел мастер! Они же необычные, да?
— Ты прав. — Марьяна взмахнула рукой в повелительном жесте, при этом её глаза ненадолго покраснели.
В ту же секунду одна из кукол ожила и, ловко спрыгнув со стола, не разбив свои фарфоровые ножки, величественно и грациозно направилась к хозяйке.
Я смотрел на это, как маленький ребёнок на заводную игрушку.
— Я управляю ими с помощью магии воды. — Ответила она на незаданный вопрос. — Это были мои… Первые друзья, если можно так сказать. — Кукла уселась ей на ноги, смотря на меня. — Отец подарил мне её, когда мне было два года. Я часто их ломала, поскольку не умела играться. Позже мне объяснили, для чего они нужны и часто коротала с ними время.
— Неужели с вами совершенно никто не хотел играть, даже из простых крепостных детей, только из-за вашего дара?
— Не только из-за него. Скорее даже он здесь ни при чём просто… — Она вновь задумалась, раньше такое было не слишком часто. — Я не знаю, могу ли я тебе доверить такое. Это слишком личное. О чём не знает, даже отец. И я не знаю, как ты будешь ко мне относиться после этого.
— В детстве я был очень похож на тебя. — Лучше покажу ей доверие на своём примере. — Мой отец был очень строг ко мне. У меня не было игрушек, не был друзей. Был график тренировок, учёбы и саморазвития. Отец строго следил за тем, что я читаю, пишу, рисую и, наверное, даже мыслю. Я был под его присмотром целый день и всю ночь. Он был очень религиозным человеком, боящимся всего и вся. Однажды я не выдержал и сбежал из дома. Я бежал, не помню сколько и как долго. Оголодал, топил снег и пил из луж, питался ягодами и иногда поворовывал. И вот однажды мне попалась семья, которая приютила меня. Я впервые видел людей, которые не относятся ко мне, как к инструменту, что не следят за мной постоянно и поддерживают мои начинания. Я увидел другую сторону людей. До этого мне отец всегда говорил, что во внешнем мире меня жду одни враги. Местами он был прав, но не говорил обо всей картине. То ли боялся, то ли просто не знал. Он делил мир на чёрное и белое, где белым был только он и люди его окружающие. Но как я понял сам, мир не чёрно-белый, в нём есть и другие цвета, которые, сочетаясь, образуют другие. Вскоре я покинул то семейство, отправившись дальше, путешествовать по миру. Многое я успел повидать и хочу, чтобы ты тоже смогла разделить со мной мои воспоминания. — Это была очень скоро переделанная легенда, связанная из кусков моей прошлой жизни и жизни бывшего владельца тела.
Некоторое время Марьяна смотрела мне в глаза. Я, с момента, как вошёл в эту комнату и до этого момента, постоянно поддерживал свою вампирскую ауру, чтобы вызвать у неё чувство максимального доверия ко мне. Всё это спланированная акция с самого начала.
— В моём детстве… Я… Никогда ничего не чувствовала. — Наконец-то, я начал узнавать о ней что-то новое. — Я не знаю, почему так. Я не могла проявлять эмоций, как все. Более того, я не чувствовала вкусов, никаких эмоций не вызывала музыка, и ничто не радовало глаз. Словно для меня, мир действительно был, чёрно-белым. Из-за этого, я много чего не могла понять. Боль, скорбь, радость, печаль. Я не могла поддержать никого, потому что ничего не чувствовала. Это и отталкивало людей от меня. Мне было одиноко, но я к этому всегда была привычна. Мне объяснили, что есть плохо, а что хорошо. Почему я должна делать это, выглядеть так и уметь-то. С тех пор моя жизнь состоит из тренировок, учения и саморазвития. Отец меня за это хвалит, но я часто вижу, как он грустит, глядя на меня. Чтобы он перестал, я стала подделывать эмоций. Я очень редко их использую, поэтому у других дворян, что приезжали ко мне с попыткой сосвататься, я прослыла ледяной королевой. Меня должны были выдать замуж за сына Графа Завадовского, но тот трагически погиб недавно, вместе со всей семьёй. Жалко, я ведь даже его не видела.
— Интересно выходит. — Я подобрался к ней поближе. — Меня всю жизнь загоняли в рамки, из которых я так хотел выбраться и увидеть мир, какой он есть на самом деле. А ты, наоборот, загнала себя, отгородившись от мира, который тебя не принял. Мы две противоположности, которые друг другу притягиваются, какое совпадение, не находишь?
— Да, словно бог нас вместе свёл.
— А вы в него верите, в бога в смысле? — Задал самый главный вопрос на повестке дня.
— Я христианка, как и все в нашей стране. Я думаю, что он есть. Даже если он окажется каким-нибудь чудовищем, он есть бог. Он породил нас всех и дал частицу своей силы двести лет назад. Однажды настанет время, когда мы с ним сравнимся и, возможно, даже встретимся. Надеюсь, только, что это будет не последний суд.
— В чём-то вы правы. — Если бы она не сказала про чудовище, то я бы реально мог подумать, что о пауке она не знает. Впрочем, это могло оказаться простое совпадение. Дальнейшие её слова описывают местную библию, где магический шторм является одновременно карой и даром божьим. Если бы она реально знала о Карриенфуре, то могла бы сделать более прямой намёк, зная, что я маг крови и мог тоже с ним как-то связан.
Мой вердикт: невиновна, но лучше не стоит. В любом случае, чем меньше людей, будет знает о моём плане, тем лучше.
А пока, можно заняться кое-чем другим.
— Говоришь, ты ничего не чувствуешь?
— Почти. — Пожала плечами. — Знаешь. Когда ты появился, что-то ты во мне изменил. Я вот смотрю на тебя и не могу понять, что испытываю. Ты словно я но… При этом я сама, для тебя как кукла. Наоборот, понимаешь? Как будто ты одним взглядом мной управляешь.
— Возможно. Я же маг крови, как и ты. Наверное, это наша особенность как магов. Я часто замечал, что люди с которыми я общаюсь, более дружелюбно настроены ко мне, чем к любым другим. Даже те, кто по характеру со мной вообще не сходиться.
— Как та девушка в храме? — Напомнила тот случай.
— Она это почувствовала сразу. Так, к слову я об этом и узнал. И хочу это испытать. — Я улыбнулся и, встав со стула, подошёл к кровати.
— Что ты собираешься делать? — Насторожилась Марьяна.
— Я хочу помочь тебе обрести чувства. — Я встал на одно колено, протянув руку. — Только если ты позволишь.
Девушка нерешительно протянула мне руку. Я взял её, почувствовав бархат кожи на своей ладони. Эта рука никогда не держала ничего тяжелее волшебной палочки, оттого ещё прекрасней.
— Для начала почувствуй то, что чувствую я к тебе. — Я медленно щупал пальцами её кисть. — Почувствуй гладкость моих рук. Их твёрдость. Как они медленно вас ощупывают.
Моя рука скользнула вдоль её, доходя до локтя и выше. Перехватив её обратно за запястье, подтянул и положил прямо на свою грудь.
— Чувствуешь? — Спросил я, сам начиная чувствовать возбуждение. — Это моё сердце. Ощути его звон. Такт, с которым оно бьётся. Как мои лёгкие наполняются воздухом. — Медленно, почти самостоятельно повела рукой на мою левую грудь. — Ты чувствуешь?
— Да… — Тяжело продышала девушка, словно реально подстраивалась под меня.
Я перешёл на шёпот.
— Вот так, оставьте. — Я отпустил её руку, но она продолжила держать её на мне.
Это чувство. Когда девушка положила тебе на грудь. Господи боже, что со мной? У неё не рука, а дефибриллятор от которого сердце бьётся в тахикардии.
Но меня уже понесло.
— А теперь. — Я перешёл на шёпот, взяв её вторую руку и направив к своему лицу. — Почувствуй тепло моего лица. — Я провёл её рукой по своему лицу. Ощущения словно прошёлся нежнейшей губкой или полотенцем. — Какой формы у меня подбородок. — Её рука продолжала опускаться всё ниже и ниже, дойдя до шеи. — Как напрягаются голосовые связки… — Она схватила меня за горло в удушающем.
Расстояние между нами сокращалась всё больше и больше. Я давил её своей аурой, словно гидравлический пресс под сто тонн. Она уже сама ко мне приближалась. Зрачки расширены, в них блуждает красный огонёк от моих глаз. На лице блаженная улыбка.
— Скажи, что ты чувствуешь, ко мне?
— Я… — Запнулась она, уже не в силах думать. — Всё…
Три сантиметра до наших губ, всего-то немножко!
— Ваше Сиятельство! — Обломил весь кайф стук в дверь, с паническим голосом. — Госпожа, это срочно!
— Сейчас! — На удивление быстро пришла в себя княгиня, и быстро собравшись, мы стали выглядит так, будто проводим очередной урок у неё в комнате. — Войдите.
— Беда, госпожа! — Влетел в комнату холоп.
— Что случилось? — Спросил уже я.
— Одного из солдат наших, убили прямо в церкви! — Задыхаясь от отдышки, говорил мужик. — Эраста Агафоновича!