Алкир, занявшись своими, одному ему ведомыми делами, указал им нужный путь и исчез в лабиринтах цитадели.
Полукровки ринулись вперед, но их уже ждали.
В длинном коридоре, что должен был вывести к тайному ходу.
Они знали, что примерно так и случится, поэтому были готовы.
— Щиты! — скомандовал Флоки, и первый ряд строя в единый миг обернулся стеной.
Ощетинился копьями. Оскалился вторым рядом длинных топоров, готовых перелететь через головы щитоносцев и ударить из укрытия по врагам. Замерли в глубине отряда несущие гроб полукровки. Опустились на одно колено, скрываясь за спинами братьев по оружию.
Хенке скалили из сумрака острые клыки. Большая часть из них даже не удосужилась надеть шлемы. Что им какие-то мальчишки? Добыча на один зуб, не более.
Вот только добыча не принимала своей роли.
Хенке не понимали этого. Они смеялись, мешая хохот с рыком. Один Клайф чуял неладное. Перед глазами его вставал образ изломанного и искореженного Скайскифа, лежащего в луже крови.
Под грудой камней…
— Осторожнее! — рявкнул Клайф на ближайшего хенке, но тот сверкнул серебряным командирским ошейником и отмахнулся высокомерно.
«Ну, как знаете», — решил про себя Клайф и начал медленно отступать за спины соратников. Происходящее ему не нравилось.
А из-под ног полукровок натекала на первые ряды густая тьма.
— Вперед! — рявкнул Эльгра, тот самый хенке, что носил на шее командирское серебро.
И воины его с воем и улюлюканьем кинулись в бой.
Полукровки, к удивлению нападавших, удержали строй. Первые дрогнули, но тут же выдвинули острые копья, встали крепко и остановили звериный напор. Ударили по щитам мечи и утренние звезды — излюбленное оружие хенке. Затрещало дерево, заскрежетал металл.
«Времени у нас будет мало», — предупреждал своих перед боем Флоки.
Мало…
Если не сказать, не будет совсем!
Вся надежда была на то, что высокомерные хенке не воспримут их мятеж серьезно, и разбираться придет небольшой отряд охранников. Если явится «золотой ошейник», вроде Офу или Алкира, шансов станет совсем мало.
К счастью, пока был только «серебряный ошейник», но и он создавал проблемы. Утренняя звезда в его руках крушила щиты, как щепки. Труха летела в воздух. Опадали под ноги стальные искры.
Отдав приказ заостриться клином и двинуть вперед со всей мочи, Флоки встал впереди строя. Эльгра моментально выцепил его взглядом и с громогласным рыком ринулся на вожака мятежников.
Рассекла воздух натянутая движением цепь, врезался в щит шипастый тяжелый шар утренней звезды…
Флоки взял самый крепкий щит. Дерево выдержало, но подвело железо. Полукровка слишком поздно ощутил, как шатается заклепка в стальном умбоне над стиснувшим рукоять кулаком.
Эльгра тоже почувствовал.
Новый удар буквально содрал со щита умбон вместе с пальцами Флоки. Разорванная плоть прорвалась фонтаном крови. Полукровка стиснул зубы: без руки и защиты он обречен. Зверь растерзает его, забьет своим страшным оружием, не дав даже помыслить об отпоре.
Щит глухо ударился о камни.
Боли не было. Лишь ощущение собственного бессилия. Мозг все еще отдавал команду пальцам — сжиматься, но пальцев не осталось.
— Сюда! Давай!
Кто-то за спиной вылетел из первого ряда. Чужой щит прикрыл Флоки, не дав утренней звезде ударить по живому.
— Дарэ? Свали обратно! Нам нельзя открываться… — рявкнул Флоки на соратника, но тот огрызнулся сердито:
— Дурак! Без тебя мы обречены. Лучше думай, как добить звериного вожака. Без «серебряного ошейника» они дрогнут.
Флоки не стал спорить, крикнул Дарэ:
— Копье! Давай!
Тот понял с полуслова и ловко подсунул под занесенную руку хенке свое оружие. Стремительным движением отвернул в сторону пластину…
И Флоки мгновенно ударил в открывшуюся брешь топором. Подцепив доспех за внутреннюю часть, разорвал линию кожи под крепежом. Нижняя часть брони под своей же тяжестью провисла, уехала вниз.
Эльгра споткнулся, наступив ногой на собственный доспех, сделал дыру на брюхе еще больше и незамедлительно получил в нее мечом от подоспевшего Марли.
А потом еще раз от Флоки топором по склоненной шее…
Стоило только командиру хенке свалиться, в его рядах начался хаос.
Этот хаос, как разбушевавшаяся стихия, смешал и ряды полукровок. Подземелье огласилось треском щитов и костей, звоном мечей и скрежетом зубов.
Временно потеряв управление над своим отрядом, Флоки отыскал взглядом самого здорового хенке и сшибся с ним грудь в грудь. От удара вмялся внутрь мощный нагрудник из толстой стали. Легкие стиснуло так, что стало невозможно дышать. И все же Флоки умудрился подсесть под врага и всадить ему топор сперва в неудачно открывшуюся подмышку, потом сзади, под ремень наколенника, и уже в самом конце обрушить удар на толстенную шею чудовищной зверюги.
Под конец боя его шатало, как пьяного. Кровь утекала сквозь пальцы в буквальном смысле. И нечем, и некогда было пережать страшные раны. Остановить, чтобы не лило из них так…
Сквозь крики и лязганье он разобрал срывающийся крик Марли:
— Не пускайте их к Валари!
— Проклятье! — выругался Флоки и ринулся к опрокинутому на бок гробу.
На пути его снес оскаленный хенке. Разверзлась перед лицом клыкастая пасть. Сбоку пришел сокрушительный удар боевой палицей: шлем промялся и сорвался с головы, зацепленный длинными шипами. Звериные челюсти оказались перед самым носом, но не достали — чужая рука в стальном наруче вставилась между ними. Хрустнули кости, и заскрежетал, корежась, металл.
— Хэйя… — только и смог выкрикнуть Флоки.
Было поздно. Рука товарища изогнулась под неестественным углом вместе с изжеванной частью доспеха.
— Иди к Валари, — свирепо прошипел слепой.
И второй, целой рукой хватил рычащего хенке по переносице. Удар вышел невероятный. Верхняя челюсть зверя сломалась пополам.
Но Флоки этого уже не видел, он двигался к перевернутому гробу, не желая представлять, что ждет его там…
Каким-то чудом бездыханный вожак полукровок очухался, выбрался из своего ящика и пытался теперь встать на ноги. На него уже перли рыча четверо хенке. Но они не успели приблизиться. Черный дым сорвался с руки Валари и, обернувшись в движении мощной волной, унес нападающих прочь.
Тьма стремительно заполняла коридор.
Она была густа, переливчата и текуча.
Она была ужасна, как сама ярость…
Флоки стоял в волнах черного живого гнева, омывающего камни с безудержной животной мощью. Эта мощь не задевала полукровок, но хенке швыряла по сторонам, как щепки.
Валари был безумен.
И кошмарен.
Тьма лилась из его глазниц, с его пальцев и волос, окутывая и захватывая все пространство вокруг.
— Не троньте моих братьев… — отразился от камней обледенелый железный голос. Такие голоса не принадлежат людям… — Не смейте подходить, или я покараю вас… Уходите прочь, псы Йоремуне…
Пойдите прочь.
Те из хенке, что еще остались на ногах, оскалили страшные зубы свои и…
…отступили.
Страх неизвестности пылал в их звериных глазах. Ноздри раздувались, вдыхая запах неведомо откуда взявшейся чужой магии. Когтистые лапы сжимали оружие, и все же здравый смысл подсказывал не ввязываться.
При виде обратившихся к нему закованных в броню спин, Флоки расхохотался:
— Давайте! Валите во все лопатки отсюда, трусливые ублюдки! — Махнул рукой. Полетели по воздуху кровавые брызги. Он бросил топор и, оборвав край чьего-то плаща, лежащего под ногами, как мог замотал разорванную кисть. — Твари тупые… — И тут же добавил, мысленно обругав себя за минутную слабость. — Вставайте, братья! Еще ничего не закончилось!
Чужая рука опустилась на плечо. Скрипнул под пальцами доспех.
Смялся, как бумага.
Валари стоял за спиной, бледный, как смерть. И жуткий, как она же.
— Оставь это мне. Пора положить конец власти Йоремуне.
— Валари, ты очнулся? — Губы Флоки тронула слабая улыбка. — Это хорошо. Теперь будет легче сбежать тайным проходом…
— Мы не побежим, — прозвучал решительный ответ.
Флоки попытался возразить вожаку, образумить.
— Их тут сотни, Валари. Этот бой мы еле выстояли. Во втором падем все.
— Нет. Мы останемся… Если не отрубить голову змее раз и навсегда, свободы нам больше не видать.
Флоки устало оглядел соратников. Полукровки, израненные и уставшие, тяжело дышали. Вся яснее приходило осознание: бой они выиграли чудом.
— Сейчас не лучший момент, — сказал он вожаку. — У нас не осталось сил. Совсем.
Валари оглядел полукровок. Каждого. На их лицах гордость внезапной победы мешалась с ужасом новой битвы.
— Я пойду сам, а вы спасайтесь. Я не вправе заставлять вас рисковать своими жизнями. Останусь один и сражусь с Йоремуне…
Из глубин коридора донесся звук движения. Бряцала чья-то броня. Скрежет обуви по полу намекал на то, что идущий подволакивает ноги.
Валари вышел вперед.
— Осторожнее, — предупредил его напряженный Хэйя. — Там не один…
Алкир.
Он первым ступил навстречу полукровкам, окровавленный и довольный. Пасть его кривилась в хищной улыбке. Руки дрожали, пальцы стискивали добычу — мертвые звериные головы. И капала на пол кровь из остатков шей, стекала по обрывкам позвоночников…
За Алкиром безмолвно, покорно шли притихшие хенке.
— Ты очнулся? — улыбнулся зверь во всю пасть, увидев Валари, и клыки его были красны.
— Ты опять пришел, чтобы помочь? — Голос Валари грянул эхом, прозвучал чуждо и мертвенно.
— Я преследую лишь свои интересы, так что не питай иллюзий. — Алкир швырнул на пол головы убитых командиров. «Золотых ошейников». — Просто теперь я верховный вожак стаи, и как верховный вожак, я не имею ничего против вашей битвы с Йоремуне. Если ты собрался за его головой, твое время настало. — Алкир отвесил полукровкам насмешливый поклон. — Вас более не задержат. А если… — Он вскинулся, потянул носом воздух. — Я поторопился, похоже… Что ж, придется еще разок показать этим упрямым глупцам, кто тут главный. Вперед! — отдал он приказ своим воинам.
В проход повалили новые хенке, но те, что пришли за Алкиром, с дружным воем потеснили их назад.
— Я помогу тебе, — сказал зверю Валари.
Тьма стекла с его пальцев и ушла длинными лентами в тела врагов, заставив их содрогнуться и с воем отступить.
Оживились оглушенные кошмаром чудом выигранного боя полукровки. Флоки переложил топор в целую руку.
— Пальцы… Надо будет найти проклятущие пальцы… Как же я потом без них… — бормотал он себе под нос. — Потом… Все потом… Проклятье…
Он прошел несколько шагов и рухнул под ноги соратникам.
Валари мрачно оглядел измученных друзей и сказал лишь одно слово:
— Хватит.
А потом, когда новая волна врагов обрушилась на него и вставшего с ним плечом к плечу Алкира, стал одною живой и пульсирующей яростью.
Самою тьмой.
Заскрежетали доспехи, грохнули щиты, взвились в воздух смертоносные утренние звезды. Зарычал страшным голосом Алкир, и кто-то еще не смирившийся, не принявший власть нового вожака, ответил ему яростным ревом с другой стороны.
Новый бой был неукротим, как стихия.
Хенке рвали и крушили друг друга, будто еще вчера не были единою стаей. И те, кто не желал признавать нового предводителя, платили за упрямство своими жизнями.
Алкир врезался в толпу своих бывших соратников и расшвырял их, как рваное тряпье. Они должны были видеть, должны были понимать…
Когда все кончилось, он и Валари стояли рядом.
По колено во тьме.
Вожак полукровок обернулся на своих измученных братьев, после чего обратился к Алкиру:
— Присмотри за ними, пока я буду у Йоремуне.
— Не ходи один, — предупредил хенке.
— Я должен идти один. Это лишь мое дело, — отрезал Валари.
Алкир посмотрел на него с сомнением, но возражать больше не стал.
— Ну раз ты решил…
Валари поднялся в знакомую башню, где солнце, пробившееся сквозь окно, растягивало на залитом кровью полу длинную тень ближайшей стальной девы.
Дух стоял спиной к пришедшему, недвижный, как статуя.
— Выжил? — В спокойном голосе звучало плохо скрытое недоумение. — Выходит, у меня получилось?
— У меня получилось, — ледяным тоном объявил Валари.
— И зачем ты пришел? — прозвучал новый вопрос.
— За тобой, — уверенно заявил Валари и вдруг осекся. — За собой… — И тут же нашелся. — За нашими жизнями. За нашим покоем.
— Нет у вас своих жизней больше. — Йоремуне усмехнулся и наконец повернулся к собеседнику лицом. — Я их купил. Потому что могу.
— Я тоже теперь многое могу.
Валари шагнул к Йоремуне, более не сомневаясь и не медля.
Дух взмахнул рукой, пытаясь отшвырнуть от себя наглеца единым мощным движением силы, но импульс разбился о худое тело, словно волна о скалы.
Ничего.
Йоремуне раздраженно встряхнул кистью. Упали на камни бледные искры.
Новая попытка снова ничего не дала.
А полукровка уже стоял вплотную…
Длинные пальцы вцепились с роскошные одежды духа, и ноги его вмиг оторвались от земли. Воздетый за грудки к потолку, Йоремуне захлебнулся злобным шипением.
— Что ты творишь…
— Я не прощу тебя.
Йоремуне не смог даже пикнуть — его швырнули в разверстое чрево железной девы. Хлопнула крышка, жадно чавкнули шипы, прошивая насквозь новую добычу.
И щупальца тьмы оплели ледяной металл, стискивая туже две половины смертоносной скорлупы.
Валари задыхался.
Ярость захватила его с головой, свела тугим спазмом внутренности и засела в горле комком. Было трудно дышать. В ушах колотился пульс, и казалось, что барабанные перепонки не выдержат…
Но он справился.
Выпрямил спину и, кашляя в кулак, постучал свободной рукой по кровожадной стали.
— Самое место для тебя… — Валари отнял ладонь от крышки девы. Сквозь металл сочились белесые струйки силы и обращались снаружи в светящуюся слизь. — Гадость… — Он поморщился, скрипнул зубами и усилием воли заставил эту липкую субстанцию обернуться черным дымом. Получилось, и полукровка торжествующе улыбнулся сам себе. — Хорошо… Ты слишком силен, чтобы просто издохнуть, но это тебе не поможет. Ты теперь будешь подчиняться мне… Хотя… Не только мне, каждому моему брату, что попросит твоей силы. И их детям… Внукам… Всем потомкам. И еще кое-что… Я запечатаю тебя здесь на веки вечные и ты никогда… Никогда не выберешься наружу! А еще я истреблю каждого хати, осмелившегося бросить мне вызов. Рискнувшего встать у меня на пути. И следующим будет Амаро. Я не забыл того, что он сделал. Он тоже заплатит.
Валари отступил на пару шагов, вытянул перед собой руку, сбрасывая с пальцев клочья мрака. Чернота окутала стальную гробницу Йоремуне и стала стискивать ее до тех пор, пока металл створ не пророс друг в друга.
Теперь из стальной девы не было выхода.
Валари развернулся к ней спиной и направился прочь из лаборатории. Тьма затопила помещение, стоило полукровке уйти. И дверь заросла толстым камнем.
Вожак стаи сделал то, что должен был сделать.
Он выжил. Он защитил своих товарищей. Он обрел силу, пусть странную и необъяснимую, но вполне подвластную и послушную. Покорную самым легким мановениям души. Легко напитываемую гневом и яростью. Болью. И это хорошо! Ведь питайся эта сила радостью и счастьем, была бы она вечно голодна. Тлела бы едва-едва, ведь радости и счастья в мире Валари всегда было ничтожно мало…
Так что, неважно как, но справился.
И он готов вести свою стаю дальше.
Вперед.
И только вперед.