Орналику наследовал мортансарис — дождливый, но теплый месяц спокойного моря. Фредерик был в целом доволен жизнью и достаточно счастлив — задачки появлялись интересные, начальство к нему благоволило, даже зарплату повысили. Все было хорошо, но не в то утро.
Солнце пробивалось сквозь мутные окна съемной квартиры сейцвера Тайной Канцелярии, ласковые лучи играли на серебристых каплях, оставшихся после недавнего дождя, солнечные блики рассыпались по комнате и… неимоверно раздражали.
В голове засела тупая, давящая боль, окружающий мир шатался из стороны в сторону, а если закрыть глаза, то все вокруг начинало кружиться во тьме. Во рту, похоже, побывал добрый кусок «фекального кракена» из последнего крупного дела. Суставы затекли, особенно ныла шея, мышцы болели так, будто он всю ночь носил ящики в порту за нищенскую плату.
Впрочем, может быть, так и было, Фредерик слабо помнил подробности прошлой ночи. В дверь бухнули гартарудским паровым молотом. В виски ощутимо кольнуло.
— Будь проклят ты и твой род до седьмого колена! — простонал Вангли.
Стук повторился. Непонятно, как дверь удержалась в петлях. Ну, или он только казался громким. С трудом отрывшись из-под Лизетты и Жанетты — двух миловидных шлюх, мирно посапывающих в обнимку поверх Стервеца, сейцвер прикрыл наготу случившимся поблизости заляпанным жиром и вином куском простыни и пошел открывать.
Засов на щеколде долго сопротивлялся, дрожал и вырывался из рук, однако Вангли все же смог его одолеть. На пороге, покачиваясь с пятки на мысок, ждал Тиррел — курьер Гийома, сообразительный и очень исполнительный юноша лет семнадцати, обожавший правила и инструкции, потому к «полевой службе» непригодный.
Курьер окинул бывшего пирата неодобрительным взглядом, он был выше Вангли, так что это было еще обиднее, молча вручил сейцверу толстую кожаную папку и, щелкнув каблуками, удалился, всем своим видом выражая презрение.
— Зато мне оружие доверяют! — озлобленно проорал Фредерик вслед. Выпад был нелепым, к тому же сильно подпорчен тем, что в следующий момент бывшего пирата шумно стошнило за порог.
«Ну и хрен с ним — зато следующий ублюдок подумает перед тем как беспокоить».
Аккуратно ступая, стараясь, с одной стороны, удерживать равновесие при сильной «качке» организма, с другой стороны — не наступать в раскиданные на полу осколки посуды, подозрительного вида пятна и лужи, резко пахнущие алкоголем, Вангли добрался до дивана, заваленного цветами и разнообразными предметами одежды, начиная от кокетливых подвязок и заканчивая ботфортом в навозе.
В кожаной папке оказался новый приказ — разрешить щепетильную и весьма нелегкую проблему. Между тремя крупными бандами города — Ножами, Серебряными Клинками и Дьяволицами — назревал конфликт, а если говорить без прикрас, то небольшая война, ущерб от которой мог равняться ущербу от настоящей войны. Тайной Канцелярии город, залитый кровью, да еще и наполненный озлобленными демонами, был нужен меньше всего. В задачу сейцвера входило, не стесняясь в средствах, предотвратить конфликт и озаботиться наиболее выгодным для Канцелярии исходом ситуации.
Что ж, служба есть служба. Вытолкав из своих апартаментов двух шлюх вместе с кроватью, бывший пират начал собираться, предвкушая суетный и в целом хреновый день.
Бесчестный дуэлянт. Нонсенс!
Основой для взаимных обвинений стало событие на Большой Арене Ахайоса. В так называемой Зоне Войны, где располагались гладиаторские школы, арены, ристалища, дуэльные клубы, фехтовальные залы и тому подобные воинственные заведения на любой вкус.
Самой крупной и наиболее важной из них была Большая Арена или Приют Войны. Тут производились крупные гладиаторские поединки, приуроченные к праздникам и важным событиям. Но было у этой арены — великолепного, помпезного шестиугольного здания, выполненного из серых каменных блоков, украшенного сотнями статуй и тысячами развевающихся на ветру разноцветных флажков, баннеров, знамен различных школ, дававших тут представления, и особенное предназначение. Тут решались принципиальные конфликты банд — будь то дележ территории или дуэль из-за женщины между главарями. Арена предоставляла возможность получить легитимное право разрешить свой конфликт перед лицом всех прочих банд и городских властей. Само собой, члены банд ссорились, воевали и убивали друг друга и за пределами арены. Но если требовалось решить какой-то крупный и принципиальный вопрос или просто щегольнуть воинским умением — банды выставляли чемпионов на поле брани. Решение важных вопросов происходило в третий день недели — кешкашивир, однако и в другие дни банды были не прочь испытать друг друга на вшивость. В конце концов, каждая из этих групп головорезов обладала уникальными навыками и техниками ведения боя.
Случай, вызвавший конфликт меж тремя бандами, выглядел на первый взгляд достаточно тривиальным — высокопоставленного члена банды ножей, младшего брата главаря по имени Ибрим Молниеносный оскорбил член банды дуэлянтов Серебряные Клинки, поставив под сомнение в грубой, местами матерной форме его боевые навыки.
В ходе выяснения отношений на арене в бою не насмерть Серебряный Клинок неожиданно убил своего противника, а позже был сам найден мертвым в одной из раздевалок, куда отправился после боя. Можно было предположить, что Серебряный Клинок умер от ран (Нож его хорошо потрепал), а оппонента убил случайно, но оружие дуэлянта — дуэльная шпага, было опознано как зараженное демонической энергией, да еще и бес внутри сидел.
Возможно, кто-то из бандитов и начал расследование, но еще до того, как были получены какие-то результаты, Серебряные Клинки атаковали в порту представительниц банды Демониц — единственных демонологов в городе. В ходе разборок были жертвы с обеих сторон, что было еще недостаточно для объявления войны, но вполне могло оказаться причиной для отмщения.
Ножи оказались более рассудительны, но менее разумны — они похитили Шелайю Шепчущую Пламени, одну из лучших демонологов Демониц, чем нанесли банде оскорбление. Причины похищения, похоже, сводились к желанию побеседовать с красивой девушкой о свойствах демонизированных предметов, но так или иначе приглашение было довольно грубым.
Арена не принадлежала ни одной из банд, это была своеобразная нейтральная территория, у нее был собственный владелец, соблюдавший нейтралитет, собственная охрана и собственная обслуга. Те, в ком кипит огонь мстительности и горе от потери, как правило, могут быть весьма неосмотрительны. Похоже, ни одна из банд еще не успела проделать очевидного с точки зрения Фредерика хода — опросить персонал Арены. Мелкие служащие, занимающиеся уборкой, ремонтом, уходом за инвентарем и прочими обслуживающими функциями, часто оказывались полезнее и внимательнее, чем казалось на первый взгляд. Впрочем, опрашивать свидетелей на нейтральной территории бандитам сложнее, чем государственным служащим.
— А где серебряный клинок, который погиб в раздевалке позавчера, останавливался до боя? — Вангли беседовал с угрюмым уборщиком-крысолюдом, смотревшим все время в пол и отвечавшим вкрадчиво.
— Там жже, госссподин.
— В той же раздевалке?
— Да, госссподин.
— Он был один? — Фредерика нервировали темные коридоры внутренностей Арены и откровенно бесил запах уборщика, потому он стремился быть как можно более лаконичным.
— Нет. Ссссначала ссс ним были двое, зззатем они ушшшли, оссстался один, — крыса, похоже, так же нервировал сейцвер, его голос дрожал слишком даже для крысолюда.
— Кто имел доступ в ту раздевалку?
— Многие. Охрана, мы — приссслуга, другие бойцы, почти кто угодно-ссс, — крысолюд ощутимо дрожал.
— Мог ли кто-то подменить оружие? Отходил ли куда-то серебряный клинок? — хотя этот вопрос и был бредом — любой нормальный боец всегда узнает свой клинок, его все же стоило задать.
— Возззможно, посссетитель? — неуверенно предположил крысолюд. — Боеццц никуда не уходил, но к нему приходили посссле того как друзззья покинули его.
— К нему кто-то приходил? — Вангли удивленно изогнул бровь. — Опиши, пожалуйста, подробнее, как он выглядел?
— Это был невысссокий человечек, в коричневом плащщще, прятал лицо за капюшшшоном, оглядывалссся, чего-то боялся. Большего я не разззглядел. Еще он нессс черный сссверток, длинный.
— Возможно, шпагу, — задумчиво проговорил сейцвер. — Еще что-то видел? Постарайся припомнить, — он положил в дрожащую лапу крысюка пару серебряных монет.
— Не видел, — приободрился уборщик, — чуял! Это был человек, их зззапах ни с чем не ссспутаешшшь, и пах он базззаром, специями, благовониями, мясссом, жареным, и чем-то ещщще, очень легко.
— Не томи, — в руку крысюка легла еще монета.
— Серой, госссподин, и кровью, — крысолюд раскланялся.
— Он был мужчиной? — на губах Вангли появилась легкая улыбка.
— Да, госссподин.
Приятные беседы с интересными людьми
Теперь у Фредерика была улика — похоже, шпагу доставили серебряному клинку тайно, но с его согласия. Возможно, он сам заказал себе это оружие, заказал у демонолога и искусного контрабандиста. Под носом у Банды Демониц, активно пресекавших конкуренцию. Дуэлянт мог быть не уверен в исходе боя и желал дополнительной страховки. При выходе на арену оружие оппонентов, как правило, если есть такое условие проверяют на наличие запрещенных усовершенствований, делающих бой нечестным. Но такая тонкая работа, как бес в клинке, могла с первого взгляда остаться незамеченной. Или же кто-то мог даже подкупить мага информации, проверявшего оружие.
Самой простой гипотезой было предположение — серебряный клинок был не уверен в победе, и его неуверенностью воспользовался кто-то, заинтересованный в конфликте банд. Но для того чтобы найти «того, кому выгодно», требовалось больше информации. До конца дня Вангли общался с информаторами.
Серебряные Клинки были бандой бретеров, дуэлянтов, провокаторов и мастеров клинка. Поединщиков и отчаянных рубак. Недисциплинированные и распущенные хуже пиратов, в основном либо молодые и дерзкие, либо старые и израненные, осторожные. Серебряные Клинки были несравненны в бою один на один и представляли грозную, хоть и недисциплинированную силу. Эта банда прошла множество метаморфоз и в нынешней своей форме воплощала суррогат гольвадийских боевых традиций, им всего досталось по чуть-чуть. Слава турнирных полей Алмарской империи, где рыцари сходились пешими и конными на конвенционном оружии, желая уязвить оппонента и проявить доблесть. Блеск и помпезная показушность шваркарасской дуэльной школы, лучшие бойцы которой были непревзойденным в бою шпагой и стрелковых состязаниях. И наконец скорость и острота ригельвандской уличной драки, где бойцы нередко сталкивались в переулках, молниеносно обнажая сталь рапир и навах, в считанные секунды — пока не подоспела стража, они решали свои проблемы и покидали темные улицы, унося убитых и раненых. Немало эта банда заимствовала от пиратов и наемников, считавших честный бой лучшим способом решить противоречия или изменить свой социальный статус. Серебряные Клинки чтили острое слово, быстрый клинок и галантное обращение, в банду входили мужчины и женщины, и почти все ее члены в равной степени были умелыми фехтовальщиками, поэтами, риториками и соблазнителями. В этом был особый шик и колорит Серебряных Клинков, их с уважением называли самыми опасными франтами города.
У них сейцвер побеседовал с немолодым учителем фехтования, по рождению шваркарасцем, периодически сотрудничающим с Тайной Канцелярией исходя из своего понимания необходимости обеспечения благополучия города:
— Его звали Джереми Хват, один из лучших со шпагой, быстрый, ловкий, но немного трусливый, хоть и наглый, — рассказывал старый фехтовальщик о погибшем клинке. — Они с ножом поссорились в порту — наблюдали оба схватку между безумцем и псами, комментировали, зацепились языками, немного повздорили, договорились встретиться на арене. Меж ними не было ненависти, лишь мальчишеский задор. Грустно, что так получилось.
— А с кем он общался в последнее время? Может, кто-то из его знакомых плохо на него влиял? — поинтересовался Вангли, рассматривая дипломы в лакированных рамах.
— Ты намекаешь на то, паренек, что кто-то мог подговорить Хвата убить ножа, а потом замести следы? — недобрым тоном поинтересовался фехтовальщик.
— Не стоит воспринимать все так буквально, — развел руками сейцвер, не желая ссоры.
— Ты знаешь, может, ты и прав, — морщины на лбу старика проступили явственней. — Он часто бывал на Черном рынке последние несколько дней до смерти. К тому же, в последнее время спутался с ублюдками из Короны.
— Банды, поддерживающей королевский закон? — поднял бровь Фредерик.
— Кучки ублюдков, поддерживающих только свои амбиции, — сплюнул учитель фехтования. — Беспринципных, злобных ублюдков, уж и не знаю, что он там среди них нашел…
Дело начинало становиться чуть яснее. Но картина пока складывалась неясная. Следующими на очереди были Демоницы. Банда очаровательных бунтарок, изучающих темные и запрещенные знания, позволяющие общаться с демонами многочисленных адов мира. По большей части мужененавистницы, они все же были не столь непримиримы, как банда Дев. Их основным желанием было не кастрировать всех направо и налево, а получить возможность свободно практиковать свои науки и жить в мире. Так они, по крайней мере, заявляли. На практике же, в том числе и из-за того, что в жилах многих из текла кровь демонов, разжигающая страсть к злу, это была одна из самых могущественных, амбициозных, беспринципных, к тому же по-женски коварных банд. Демоницы были одной из старейших из «современных» банд Ахайоса, сотни, если не тысячи лет они собирались с мира по нитке, мастерицы темных наук прибывали в банду со всех концов света. Были тут полуобнаженные, татуированные, мускулистые девушки-демоники из Амилании, где ад был одним из отражений Великой Матери и не считался чем-то неприемлемым. Оттуда же приходили задрапированные легким шелком, украшающие себя пирсингом и пришивающие к телу священные тексты на пергамете демонологи (само собой, женского пола), они основали в Ахайосе свои школы, вербовали для банды девочек и учили их призывать тварей адксих бездн ради пользы и развлечения. Были в банде и мрачные, облаченные в балахоны из красной шерсти, исписанной мистическими символами чернокнижницы из Гольвадии, бежавшие от инквизиции и общественного (к слову, заслуженного) порицания. Они чертили в подвалах мрачные пентаграммы и были чуть ли не лучшими юристами города, способными составить с могущественными силами ада надежные контракты. Ходили слухи, что, посвящая учениц в искусство, они заставляли их сходиться с инкубами. Плоды таких союзов пополняли ряды демоников (отпрысков демона и человека) города. Были здесь также хмааларские жрицы, читающие осанны Матери Демонов Феарише и облаченные в одежды из перьев и костей, покрытые ритуальной белой сажей черные ведьмы туземных культов, почитающие плотоядных богов. Всех их сплачивал свободный дух, желание расширить свои познания на грани дозволенного и стремление практиковать свое искусство без запретов и ограничений.
Мадам Лилит — та самая неумеха, которую поддерживала Тайная Канцелярия, встретилась с Фредериком инкогнито, в одной из тихих кофеен Черного рынка. Это была обворожительная высокая брюнетка с совершенными пропорциями тела, но чуть худощавая, на вкус Стервеца, она была одета в просторное шелковое платье, скорее напоминавшее тунику, перехваченную в поясе ремнем из черненых серебряных медальонов, а обнаженную спину ее прикрывала копна густых, сияющих, черных как смоль волос.
— Все это дело — один сплошной бред и провокация, — безаппеляционно заявила она. — Нам снова строят козни, все эти скоты просто мечтают испортить нам жизнь! Подставить и перебить! Но ничего! Мы их всех переживем и перемелем.
— Если можно, чуть ближе к теме, — Фредерик отпил кофе, незаметно разглядывая грудь демоницы с ярко алыми сосками, проглядывавшими через темную ткань тонкого платья. — Клинок.
— Да, да, — махнула она рукой, украшенной браслетом в виде целующихся инкубов, — само собой это не наша работа. Мне доводилось слышать об исследовании клинка — слабый бес гнева. Скоротечные амплификаторы физических способностей, — у нее сделался комично серьезный вид, не хватало очков в роговой оправе которые бы она сурово поправляла бы, — исполнен явно недавно и ненадолго, дешевый и ненадежный.
— То есть, это не мог быть артефакт, привезенный в город контрабандой? — поинтересовался Вангли.
— Дорогуша, — всплеснула руками Мадам Лилит, — это вообще не артефакт, обычная шпага, в которую какой-то дилетант всадил беса и немного энергии. Кустарная игрушка. Его срок действия, пока бес бы не выбрался на свободу — два-три дня.
— А если бы подобную штуку делал бы кто-то из ваших?
— Ее бы выпороли за непрофессионализм, — сказала как отрезала дилетантка, — правильно проведенный ритуал, с нормальной жертвой, хотя бы в виде кошки, удачно подобранный клинок и научный подход позволили бы сделать все так, чтобы после смерти носителя клинка бес покинул бы шпагу. Разрушив рисунок ритуала, не дав впоследствии опознать признаки демонологии, без ооочень тщательного анализа, который в городе можем только мы провести.
— То есть, ты хочешь сказать, что кто-то намеренно обставил все так, чтобы следы на клинке нашли? — потянувшись на мягких подушках, поинтересовался сейцвер.
— Хм, — демоница почесала затылок, от этого движения ее грудь туго натянула платье, предоставив Вангли наилучший обзор, — похоже, что так, — задумчиво сказала она.
Последними были Ножи. Банда контрабандистов, по большей части состоящая из выходцев из Хмааларского султаната. Традиционное и закрытое сообщество. Одно из самых многочисленных среди банд города, богатое и с детства обучающее своих бойцов пользоваться несколькими десятками разных видов боевых ножей. Ножи поддерживали надежные связи с далекой родиной — владениями Великого Султана, где, как было известно Тайной Канцелярии, один из доверенных визирей Владыки Черного Солнца ежемесячно получал отчеты от главы банды и ведал подготовкой новой, «полезной» государственной контрабанды. Ножи были верными поклонниками хмааларских богов и Великого Темного, их возглавляющего. Каждый из них исправно посещал молебны, а многие даже приняли кадир — особый договор с одним из богов, в котором человек клялся вести определенный праведный образ жизни, а бог за благородство наделял того особенными способностями. Это была могущественная банда с хорошими связями вне города и в городе на Черном Рынке. Ножи были сильны, и потому их многие недолюбливали.
Здесь сейцвера Тайной Канцелярии, одетого «в цивильное», принимал старый толстяк-контрабандист с золотой цепью от носа к уху, бриллиантовой серьгой в пупе, облаченный в дорогие шелковые одежды и весь в сложной ритуальной татуировке. Тайная Канцелярия скупала львиную долю товаров с фелюг этого колоритного хмааларца — особых боевых артефактов.
— Непочтение к Богу и к ближнему своему, вот причина происходящего, о достойнейший из служителей южного короля, — рассыпался он в словах, протягивая Фредерику чашу со сладким шербетом. — Если каждый будет заниматься своим делом, не мешать другим и исправно трудиться, мир наполнится добром и изобилием. Пусть безумные бабы призывают себе для развлечений инкубов, а Серебряные Клинки тихо режут друг друга в подворотнях. Но зачем же они поносно ругаются на честных правоверных? Нет, нет в нашей жизни справедливости.
— Кроме той, что несет Темный праведным, — заметил Вангли, чтобы закончить поток словоблудия.
— Воистину так, — осекся хмааларец и воздел жирные пальцы в перстнях к небу, вернее, затянутому синим бархатом расшитому под звездное небо потолку.
— И все же, — сейцвер отпил немного вина, — ближе к делу.
— Мой реис в страшном гневе, — расстроено развел руками толстячок, звали его, кстати, Керимом Ва Аги, — и его несложно понять — потеря любимого брата и позор от его поражения, оскорбление, преподнесенное не понятно от кого, то ли от Демониц, подстроивших беса, то ли от Серебряных Клинков, чей боец оказался трусом. Можно долго разбираться с этой бедой, но кто-то должен быть наказан. Ножи требуют крови.
— Но крови виновных, — произнес Стервец, подозрительно рассматривая информатора.
— Желательно, о кристалл моего глаза! Но не обязательно, если крови будет много, позор можно смыть вернее, а уж кровь это виновника или нет — станет не так важно, — развел руками Керим.
— Но начнется война? — Фредерик был несколько удивлен логикой.
— Война — это такое дело, — обезоруживающе улыбнулся контрабандист, — позволяет размять кости, направить пыл молодежи в нужное русло. Напомнить старикам, что они еще чего-то стоят.
— То есть, Ножам выгодна война? — подозрительно поинтересовался Вангли.
— Война выгодна всегда, когда ты знаешь, что можешь победить, — толстяк по-прежнему улыбался, играясь золотой цепочкой с крупным амулетом на шее, — но выгода и желание — разные вещи. Нам нанесли оскорбление, и оно должно быть отомщено. Но мой реис не желал войны — середина лета, многие корабли ушли, многие братья не увидят битвы. Неподходящий час.
— То есть, нет?
— То есть, это будет тяжело — воевать с такими сильными врагами, — согласился отчасти Ва Аги. — Именно потому мой реис и захватил ведьму из Демониц — ему нужны ответы. Но, похоже, она ничего не знает, скоро ответы перестанут быть нужными. Станут важны только дела…
— А где держат пленницу? — как бы невзначай поинтересовался Фредерик.
— Ай и хитрец ты, о посланник южного короля! Только тебе и только по дружбе — расскажу, но передай своему патрону, — толстячок покачал жирным пальцем, — Скоро придет «Гонитель волн» с богатым грузом — и я рассчитываю на интерес!..
Мысли с эротическим сопровождением
Картина вырисовывалась яркая, красивая. Вся в крови и белых пятнах. Фредерик сидел посреди бардака своей квартиры и напряженно размышлял, стараясь не прислушиваться к стонам парочки за стенкой. «Похоже, официально ни одна из банд войны не хочет, к тому же, судя по донесениям, ни одна из них и не проводила полномасштабной подготовки к бойне. Но это только официальная версия. Аргумент слабый.
Банда — это не цельный организм, в каждой есть свои претенденты на трон, недовольные, объединения по интересам, подкупленные другими бандами и тому подобное.
Сволочи, когда вы уже заткнетесь…
Можно предположить, что в какой-то из банд есть амбициозный подонок, решивший на фоне войны пробиться наверх, например, дискредитировав главаря или, наоборот, проявив героизм. Но тогда зачем втягивать три банды — если бы это был кто-то из Ножей или Клинков, им бы хватило и одного соперника.
Демоницы, как это ни странно, не выглядят подстрекателями — уж слишком явно их подставили, к тому же у них маловато сил для конфликта с двумя такими крупными бандами, а вызывать в город демонов и адских боевых тварей им никто не даст. К тому же, конфликт с Ножами и Серебряными Клинками приведет к полномасштабной бойне — на сторону каждой из банд встанут союзники: Молоты, Призраки, Тени за Ножей, Корона и Цепь за Клинков, к тому же еще воры и наемники. Это совершенно не в стиле демониц — они предпочитают коварство и изящество, а не месиво.
Ножи не готовы к бою, но, может быть, кто-то желает свалить их нынешнего главу. У претендента вполне могло хватить наглости начать с брата, а потом перейти к самому «виновнику торжества». Это версия.
Клинки слишком бесшабашны, их так же подставляют — из грядущего конфликта они ничего не сумеют выторговать себе, кроме потерь и шишек. Их боец опозорен, да еще и уличен в использовании демонического оружия. Невероятный стыд. Большая их часть слишком помешана на чести и доблести, чтобы плести на этом интригу, и уж слишком велик шанс потерять в бойне банду чуть ли не целиком.
Наконец, главное — судя по всему, тут действовал демонолог, кто-то должен был создать оружие, приведшее к двум смертям…
Да когда они уже заглохнут! Кролики хреновы!!!
Это должен быть опытный и довольно отчаянный гад, очевидно, обладающий какой-то поддержкой, по крайней мере, обещанной ему. Ибо демонолог без защиты в городе — добыча демониц. А погибший Клинок часто ходил на рынок в последнее время. И общался с парнями из Короны. Впрочем, последнее ни о чем не говорит. А вот на рынке-то ему и мог встретиться кто-то, пообещавший помочь в будущей дуэли. Но неужели парень из Серебряных Клинков так боялся дуэли? Вряд ли, но на его страхах мог кто-то сыграть, убедить его в том, что противник сильнее, чем кажется. Может быть, даже заколдовать. Кто-то, кто хотел ослабить все три банды, вызвать затяжную войну.
В общем, все же кто-то со стороны, судя по всему, решил стравить три банды. Кто-то, в достаточной степени изобретательный — знающий, чторазборки устроят раньше, чем расследуют подробности, а дальше уже будет поздно останавливаться.
Мне нужен демонолог. И еще… мне нужен козел отпущения. Если зачинщиком бардака окажется кто-то могущественный — война все равно случится. Этого нельзя допустить. Значит, надо найти мелкую крысу и придумать для нее хорошую легенду. Демонолог подойдет.
Но нужен кто-то из глав банд — хотя бы часть правды придется раскрыть, кто-то из них должен сделать шаг к примирению».
Придя к однозначному выводу, Фредерик взял со стола пистоль и выстрелил в стену. Стоны и похрюкивания из-за нее прекратились. Сейцвер лег спать — впереди был еще один трудный день.
На границе той тьмы, что между явью и сном, на Вангли накатило омерзение. Он с отвращением взглянул на себя и понял, что занимается чужим и мерзким делом, копаясь ради других в дерьме. И на эти «работы» загнал его толстяк Гийом, еще никогда раньше Стервецу так не хотелось прикончить кого-то, как сейчас. Дейцмастер снова предстал чудовищем, на этот раз невероятно раздутой, черной, склизкой жабой, с пастью полной игловидных зубов, эта жаба исторгала из раздутого брюха головастиков, часть которых тут же пожирала, а часть отпускала в темную, мутную воду, таскать для нее частички ила — остатков дерьма и трупов жителей большого болота. И сейцвер был среди этих головастиков. Испытывая невероятную ненависть к де Маранзи и отвращение к себе самому, он провалился в сон.
Самая лучшая из дьяволиц
Женщина была прекрасна, она привлекала, завораживала, заставляла забыть, как нужно дышать. Но в то же время она отталкивала, то ли холодностью образа, то ли средоточием невероятного зла, скрывавшегося за красивой оболочкой. Она была прекрасна, но ее высокий лоб венчали два крупных прямых рога, заставлявших каждую секунду разговора с ней помнить о Пекле.
— Говори, — властно произнесли пухлые, подобные лепесткам розы, губы.
— Я некоторое время размышлял, — Фредерик старался не смотреть на полную, покрытую пылающими татуировками обнаженную грудь главы банды Демониц, с которой беседовал. Это получалось много проще, чем с Лилит.
— Отрадно, — в голосе не звучал сарказм, но он был.
— И пришел к выводу, — сейцвер не дал сбить себя с мысли, — что вы самая взвешенная, мудрая и рациональная из лидеров банд, к которой я могу обратиться.
— То есть, ты выбирал между мной и кем-то еще? — за полными губами показались бритвенно-острые длинные клыки.
Стервец внезапно понял, что слова нужно выбирать очень осторожно. В подземном зале, где шел разговор, густую, враждебную темноту разрывали лишь два массивных треножника, стоявших перед залитым кровью троном-алтарем. Всполохи зеленого пламени из них иногда выхватывали из темноты щиты с головами дураков, посмевших обидеть Дьяволицу — так звали эту божественную женщину. У Безумцев такие украшения были естественными, а тут головы с зашитыми ртами и вырванными глазами были зловещими.
— Я выбирал меж бандами. И выбрал ту, которая, как я считаю, выслушает меня, — бывший пират старался сделать так, чтобы его голос не дрожал.
— А если твой выбор неверен? — голос был насыщенным, женственным, но в то же время резонирующим и имеющим очень мало общего с человеческим.
— Значит, я умру, — предположил Вангли. — И лишусь души.
— Продолжай, — голос стал чуть мягче, клыки скрылись за мягкой плотью.
— Вы не заинтересованы в войне, тем более, на два фронта, и я почти уверен, что не Демоницы устроили смерть ножа и клинка, — Фредерик приободрился и заговорил уверенней, — значит, у вас есть причины желать разобраться в этой ситуации, очистить свое доброе имя и восстановить статус кво.
— Мне нет дела до доброго имени. Но война может быть утомительной, — произнесла она с долей задумчивости.
— Я готов избавить вас от необходимости вести войну, — заметив, что демоница вопросительно наклонила голову, чуть изогнув изящную шейку, также покрытую горящей татуировкой, он продолжил, — в деле замешана еще одна сторона. Кто-то желает столкнуть банды и получить с этого выгоду. Они даже приютили в городе стороннего демонолога. Я готов найти демонолога и доказать, что не демоницы создали ту шпагу. Я хочу предотвратить войну и установить виновного.
— И чего же ты хочешь от меня? — Дьяволица вызвала на ладони руки небольшой огненный шар и теперь задумчиво перекатывала его меж тонких, длинных пальцев с бритвенно-острыми когтями.
— Я добуду доказательства и найду козла отпущения. Но только вам я раскрою настоящего виновника бардака, — Вангли помедлил.
— И?
— А вы должны будете выступить миротворцем, предоставить Ножам и Серебряным Клинкам лишь ту часть правды, которая поможет сохранить мир. С зачинщиком же поступайте, как посчитаете нужным. Но тайно, не вызвав войны, — он закончил и выдохнул.
— То есть, если он окажется достаточно могущественным, я должна оставить его безнаказанным, — вновь сверкнули клыки.
— Я уверен, что вы наверняка что-нибудь придумаете, госпожа.
Последовала долгая, полная раздумий пауза, сопровождаемая перемещением огненного шарика по изящной руке.
— Согласна…