Под утро Сергея разбудил воин, сказав, что с Сергеем хотят говорить, быстро накинув одежду, закинув за спину меч, пошёл через форт, где сонные часовые клевали носом, предрассветный час. Выйдя за воином из форта, сначала шли в сторону, где лагерем стояли пленные, но потом взяли правее, в сторону небольшой рощицы. Отойдя уже довольно далеко, воин остановился.
— Жди, это здесь. — а сам развернулся и побежал.
Латы накинулись сами собой, сколько ждать, он не знал, поэтому, достав меч, сел по-турецки на прохладную землю, подвесил немного впереди маленький светляк, принялся ждать. Топот ног, он услышал задолго до появления силуэта в сумраке, в тишине была слышны еще шаги существ, не привыкших к таким перемещениям. Первым на свет светляка выскочил минотавр. Здоровенный такой, минотавр. Женщина. В пользу этого говорила повязка на груди, подтягивающая первичный половой признак очень больших размеров. Не говоря ни слова, эта махина неслась вперед, размахивая огромным топором. На всем скаку, закрутив топор так, чтобы ударить сидящего человека снизу-вверх. Ловчая сеть в ноги, туша валится вперед, а топор вылетает далеко за спину Сергея. Подставленный клинок ловит шею Минотавра, сам на него насаживаясь. Дернул по кругу, почти отделяя голову от тела и освобождая фалькату. От крови бога, меч начинал светиться зеленоватым оттенком. Интересно, надо это обдумать. Потом. Если выживет. Светляк поярче, и в круг света вступило ещё четыре бога, окружая его.
— Эх, ну что же вы так-то, а? Выходи, Горяна, я тебя чувствую. — Толчок эфира, и богиня северных гор предстала в своей воинской ипостаси. Сергей даже залюбовался, если бы не пылающие красным глаза. — И-и? Разбудили, притащили хрен знает куда, — с этими словами, подошел к лежащему минотавру, принялся методично рубить шею, приговаривая, — ещё и… хрясь… Напали… хрясь… нет бы прийти… хрясь… поговорить… хрясь… шмяк… — голова отделилась от тела, и Сергей, ухватив ее за рог, бесцеремонно поставил ее на задницу туши.
Первым не выдержал близнец убитой, его рев разнесся по небесам, и он не контролируя себя прыгнул вперед, незатейливо рубя сверху вниз. Сергей сместился чуть в сторону, рубанув по толстенной руке, и с разворотом загоняя фалькату в горло сбоку, проворачивая и выдергивая, от чего кровь фонтаном залила лицо хранителя, а меч стал светиться ярче.
— Ты сдохнешь! — Прошипел мужик в фартуке мясника и с таким же огромным тесаком. Понятно, палач.
— Естественно, все умирают. Так, а хотели то чего?
Четырехрукая баба завизжала, доставая из-за спины клинки, сразу во все четыре.
— Ты! Забрал то, что принадлежит нам!
— Да ладно? Вроде ничего ещё не успел ни у кого забрать, а трупам вещи не нужны. — ухмыльнулся тот в ответ.
— Ты убил Гурната! А он делился с нами силой, глупец! — мерзко верещала четырехрукая.
— И вы, все кто питался у кормушки под названием Зария, решили меня завалить, так? Только забыли о мироздании и о том, что, если я умру от ваших рук, вам уже нигде не скрыться и путь ваш сюда, будет заказан.
— Ошибаешься, глупец! У нас есть та, кто признана тобой! — указала одной из рук на Горяну.
— Толкс, я надеюсь ты всё слышал? Как же вы мне надоели… борзые божки, что не могут… — голова четырехрукой богини начала заваливаться набок, — продумать и на… — голова Горяны покатилась по земле, — пару шагов… — из груди толстяка вылезло широкое лезвие меча, дернулось вверх, разваливая то на две неравные половинки, — вперед. — со всей силы, метнув меч в мужика с кривой саблей и похожего неуловимо на ямайского Барона Самеди. Меч пробил грудину, толкая того назад, где послышался шелест меча, и очередная отделенная голова подкатилась в круг света. Сергей подошёл к телу, выдернул меч, вернулся к трупам минотавров, присел на ту, что была самкой, рядом с ее же головой. Из тьмы вышел бог войны в боевой форме: матовый массивный нагрудник, обнаженные руки, наручни с гребнем, кожаные штаны и какая-то странная, похожая на лапти обувь, с высокой шнуровкой, шлем в форме жуткого зверя он уже держал в руках. Сел на труп обезглавленной четырехрукой богини, поднял ее голову за волосы, посмотрел.
— Красивая была, но дура дурой. — подкинул голову к Сергею Толкс. — Все как ты и говорил, когда услышали про захват страны. Глупцы.
— Это правда, что она говорила, про то, что из пантеона их могут впустить обратно?
— Частично. Потому что при этом хранитель уже должен быть мертв.
— Я так и подумал. Спасибо за помощь, надеюсь и в будущем на тебя! — Но вдруг вспомнил об одной идее. — Кстати, там у меня человек пятьсот храмовников, если согласятся, возьмёшь под крыло? Через клятву, все дела. Храм у них заберешь, под себя переделаешь. Что думаешь?
— Согласятся, возьму. И, знаешь, что, вот это я тоже возьму! — рубанул по шее второго Минотавра, отделяя голову, и цепляя за рог. — В зале славы повешу, пусть гордится, что висит со славными воинами.
— Так я же, когда их предам забвению, они рассыпятся. — удивился Сергей.
— Не, у меня не рассыпется. Ты бы начинал, а то вон, уже куча солдат бежит, а эти всё неупокоины. — и тихо исчез с головой.
— Блин! Я тоже может хочу так трофеи собирать, а они не задерживаются! Ладно, — махнул рукой, принялся снимать с Горяны броню, откладывая в сторону, меч, вытряхнул голову из шлема, проделал тоже самое с остальными. — Блин, дожился, мародерствую. Хотя, что в бою взято, то свято! Вот, а это топор Богдану подарю, а сабелька, наверное, Хану будет в тему. А остальное… А, потом разберусь… — сложив всё в кучу, начал отправлять на перерождение и забвение.
Строй солдат остановился в паре десятков метров от побоища, не решаясь подойти, а Сергей, подхватив последнюю голову, посмотрел в лицо.
— И правда красивая… была… — голова хлопнула глазами пару раз, и вслед за громом, развеялась по ветру.
Первым подошёл Богдан, оглядывая кучу трофеев.
— Знатно накрошил. — Пробасил он, Сергей же, подойдя к куче, вытащил два топора протянул оба Богдану, со словами: выбирай, принялся заворачивать остальное в плащ Горяны. — Вот этот! Легкий, как перышко, острый, как бритва! Вот это вещь! — крутанул топор пару раз, остался доволен и как ребёнок новую игрушку, прижал к груди.
Таща на себе кучу божественного железа, Сергей уже хотел плюнуть, и отдать солдатам, но не решился рисковать такими трофеями, поэтому, уже в форте, выловив Юруса, вручил ему подарок для Хана и кинжал лично для него, Святославу же, отошла пара узких и не очень длинных мечей четырехрукой. Все остальное, свалил кучей в углу комнаты, присаживаясь на стул.
Вынув из ножен фалькату, посмотрел на ее зеленый отлив, ставший ещё ярче. И меч сам по себе стал другим, более удобным, иногда создавая ощущение, будто он сам ведет руку. Скинув наваждение, забрался под одеяло, уснул.
Когда проснулся, то первое, что бросилось в глаза, были две сестры Цен, что стояли на коленях перед кроватью.
— Вы чего тут делаете? — сонно осведомился тот. Но девушки уперлись лбом в пол и не двигались. — а ну поднимайтесь, кому говорю?! Что, опять начинается?
— Прости нас, господин, мы не сказали, что должны были!
— Дай угадаю, вас отправили ко мне в качестве наложниц, и если есть дар, то ещё и учениц?
— Мы твоя собственность, господин! Мы добровольно передали себя перед духом рода тебе в собственность, а он одобрил. Мы должны были сказать, но промолчали. Ты можешь наказать нас, как посчитаешь нужным!
— Мне не нужны рабы, я против этого! — отрезал мужчина. А Мэй, всхлипнув, вытащила короткий кинжал, приставляя к сердцу, Дарья повторила за ней. — Вы что творите, дуры?! Дайте сюда! Сдохнуть всегда успеете! Мне надо подумать. И я не говорил, что вы мне не нужны, я сказал рабы. А вы друзья. Идите, я хоть оденусь. Мне надо еще вернуться к Залесским в замок, а потом домой. Идите, позже поговорим. А еще лучше, возвращайтесь домой сразу, а я следом за вами подтянусь.
Девушки опустив головы вышли. Одевшись, сел за маленький стол, уронив голову на руки.
— И чем они тебе не угходили, ч-человек? Крас-сивые с-самки, плодовитые. — Шипящий бас Цен-Мака в тесноте комнатки оглушал.
— Эх ты, вот вроде взросленький, вроде мудренький, а порой такой глупенький дракон. — Сергей посмотрел в горящие возмущением глаза духа дракона. — Вот скажи, ты ведь помнишь, как ты относился к своей жене? Помнишь! А теперь представь, что, имея жену, тебе постоянно подкладывают еще самок, одну, две, три, пять… Если ты отказываешься, значит не уважаешь тех, кто предлагает. Если не спишь с ней и не делаешь новых дракончиков, значит некрасивая и надо ее поменять, может другая понравится, а если спишь, но дети не рождаются, значит порченая и ее надо срочно сменить, чтобы ты не обиделся. И при этом, ты испытываешь чувства искренние только к своей жене. Может быть, еще и ко второй привяжешься, будешь ее любить, но вот это количество, сбивает с толку. Так вот скажи мне, о древний и мудрый, через сколько самок, ты бы взвыл, а?
Дракон смущенно, недоуменно, потеряно, задумчиво, раскаянно посмотрел на Сергея. Проплыл своим длинным телом по маленькой комнатке, от чего показалось, будто он занял ее всю.
— Я никогда об этом не задумывалс-ся. — Наконец глядя в глаза произнес он. — Но это подарок! А подарки, не возвращ-щают! Поэтому, я с-скажу роду, что женщ-щин, тебе больше не надо.
— Во-во, мне этих то надо как-то расселить в трех комнатах в моем доме, а вот попомни мое слово, еще и Хан кого-то пришлют. А вот хрен им всем, я не бык племенной. В конце-концов, я ведь еще и человек, мужчина, а не только хранитель.
— Кс-стати, по поводу твоего дома… — Встрепенулся Мак, — можешь нач-чинать с-строить новый, разруш-шился под утро…
— Бля-я… Горяна… Су-ука… — Сергей хлопнул себя по лбу, а дракон недоуменно на него воззрился. — Дом то мне, Горяна поднимала, а я ей сегодня сыктыр башка… Ну, не совсем я, а Толкс, но один хрен! Су-ука…
Дракон впал в прострацию, пытаясь свести все сказанное воедино.
— При чем тут владычица северных гор, твой дом и ее «сыктыр башка»?
Сергей закрыл лицо руками, поднял взлохмаченную голову к Цен-Маку.
— Короче: Горяна столовалась у Гурната, как и еще пять доморощенных садистов, ну, мы с Толксом сегодня утром их покрошили. Так вот, когда я только обустраивался, она явилась, вся белая и пушистая, я ее принял, за это, она из камня мне дом возвела, а не из говна и палок, как везде, ну а сегодня, когда по ветру развелась, видимо сила, что держала дом, была на ней завязана. Су-ука… Как же бесит!
Дракон озадаченно закружил по комнате. Приблизил свою огромную морду к лицу Сергея, кивнул и исчез. Хранитель же, ничего невидящим взглядом, уставился в стену. Надо остановить девчонок — Первое что пришло в голову, — И виноград! Буда строить дом и растить виноград! Вопрос только в том, где? Хотя, чего гадать, надо спросить и посоветоваться. Закинул фалькату за плечо, быстро спустился во двор форта, Мэй с Дашей седлали коней.
— Девочки, погодите, поездка откладывается на неопределенный срок. — Их лица немного вытянулись от удивления, но седлать коней прекратили.
— Что-то случилось, господин? — Поклонилась Дарья.
— Вот вы зае… надоели, со своим «господин, господин»! Вот ну что вы начинаете, ведь так хорошо общались! Я и с духом поговорил, никто вас никуда не будет отправлять, будете жить у меня… Нет, Мэй, не совсем так, как ты подумала, хотя и это не исключено. Как ученицы жить будете! — немного помолчав, добавил, — когда дом новый найдем или построим…