- Далеко еще? - одними губами спросил его Гена.
- Уже совсем близко.
Ваня потуже затянул ремешок на штанах, пощупал бутылку за пазухой и, кивнув другу, пригнувшись, побежал вдоль заборчика.
Машины стояли на освещенной стороне улицы. Возле них взад-вперед медленно прохаживались часовые. Прячась за кустами сирени, которая росла на улице возле забора, Ваня несколько минут наблюдал за ними.
- Десять машин, - жарко дохнул ему в ухо Гека. - А как мы к ним подберемся? Может, давай подкрадемся тихонько и...
- А бутылку как? Кидать через всю улицу?
- Ну. Разве не добросишь? Тогда давай я.
- Да нет. - Ваня почесал нос. - Мы вот что сделаем. Переберемся на ту сторону улицы и оттуда подкрадемся. Только смотри, чтоб ни звука!
Обходя вишни и ломкие кусты малины, они осторожно подошли к каменному зданию, за которым улица делала поворот направо. Отсюда автоколонны не было видно. Выждав, стремглав перебежали улицу и через маленькую калитку вошли в пустой двор полуразрушенного дома. Минули сад, перелезли один забор, второй и очутились в саду. Пересекли его и уперлись в глухой, как стена, забор, выходивший на улицу.
Затаив дыхание, Ваня приник к щели. Машины стояли рядом. Часовой, тихонько насвистывая, медленно брел в конец колонны. Второй шел ему навстречу. Они остановились, что-то сказали друг другу и покатились со смеху.
- Давай! - прошептал Гена.
Ваня мгновенно вскарабкался на забор, ухватился левой рукой за сук яблони, торчащий над головой.
Часовые, похлопав друг друга по плечам, разошлись.
Ваня выхватил из-за пазухи бутылку и со всей силы швырнул в круглый бок цистерны ближней машины. Уже на земле увидел, как полыхнуло над забором оранжевое пламя. В тот же миг испуганно закричали часовые, загремели выстрелы.
- Ванька, бегом! - рванул его за рукав Гена.
Ваня подхватился с земли и ринулся вслед за другом,
3
Утро было тихое и ясное. Николай Яковлевич и Андрей Рогуля шли молча. Нагибин ругал себя за непростительное легкомыслие. Он, коммунист, оставленный для подпольной работы в городе, вдруг согласился на такое авантюристическое предложение этого зеленого юнца. Прекрасно же знает, чем может кончиться рискованная операция, и все же идет. За такое донкихотство явно не похвалят товарищи. Скажут, совсем впал в детство человек.
Николай Яковлевич сердито хмыкнул и ускорил шаг.
Повернули к Двине. Низко над водой стлался туман. Вдали, где темнели Двинские кручи, несмело отрывалось от земли солнце.
В это самое время Ваня и Гена возвращались домой, после того как подожгли машину на Советской. Три часа просидели в развалинах, ожидая, когда рассветет, так как боялись попасть в облаву. Сейчас они шли вдоль Двины. Вдруг Ваня заметил, что к переправе спускаются два человека. Одного из них он узнал. Цапля! Другой, в черной кепке, надвинутой на глаза, был незнаком. "Не зря Цапля с этим усатым дядькой поднялся в такую рань. Что-то здесь будет. Надо проследить. Иначе к Цапле не подступишься, - подумал Ваня. Прослежу и - если что - припру его. Не отвертится".
Андрей Рогуля со своим спутником отдалялись. Медлить нельзя, иначе будет поздно.
- Ну, будь, Генка. Лети домой, - с запинкой сказал Ваня. - Там мать тревожится, елки зеленые. Ты же дома не ночевал.
- А ты куда? - оторопел Гена.
- Дело одно есть, - отвел глаза в сторону Ваня. - Потом расскажу.
Гена уже открыл рот, хотел обиженно возразить, но не успел. Ваня бегом кинулся к переправе.
На пароме было людно. Николай Яковлевич и Андрей Рогуля смешались с толпой горожан, которые спешили на базар.
Сойдя с парома, Нагибин и Андрей по улице Калинина вышли на Сенную площадь. Осмотрелись. Вокруг было безлюдно. Свернули в липовую аллею.
- Смелый, у вас такой вид, будто вы присутствуете на собственных похоронах. - Андрей насмешливо глянул на Николая Яковлевича. - Не рановато ли?
- Послушай, Цапля, брось паясничать, - хмуро сказал Нагибин. - Не люблю кривляк.
- Я не кривляка, а оптимист, - жестко улыбнулся Рогуля. - Чтобы у нас в будущем не возникало конфликтов, прошу запомнить это!
- Тише, тише! - примирительно буркнул Смелый. - Ты лучше скажи, действительно здесь часто шатаются немцы?
- Не знаю, как будет сегодня, но обычно они всегда возвращаются с аэродрома этой аллей, - с неприязнью покосился на него Цапля. - Кстати, один вопрос. Вам давно приходилось бегать?
- Ты о чем? - насторожился Николай Яковлевич.
- Довожу до вашего сведения, что, после встречи с Гансами, нам, по всей вероятности, придется сдавать норму на значкиста по бегу, - произнес Андрей. - После выстрелов может быть погоня. Вы успеете за мной?
- Да-а, - насмешливо протянул Николай Яковлевич. - Я вижу, ты большой мастер по бегу...
Андрей Рогуля хотел ответить ему, но, бросив взгляд вдоль аллеи, вдруг напрягся и замедлил шаг.
- Идут! - отрывисто сказал он и сунул руку в карман.
- Вижу, - ответил Николай Яковлевич.
- Мой - слева, ваш - справа, - бросил Андрей. - Идем навстречу...
Гитлеровцы рьяно о чем-то спорили. Неожиданно остановились, один из них выхватил из кармана распечатанный конверт и начал совать под нос своему спутнику.
- Псы-рыцари не поделили что-то, - зловеще прошептал Андрей. - Сейчас мы вас помирим, бароны!
До немцев оставалось не больше пяти метров. Никто из них даже головы не повернул в сторону Цапли и Смелого. Увлеченные спором, они отчаянно жестикулировали. Андрей и Нагибин выхватили пистолеты. Почти одновременно прогремели два выстрела. Словно налетев на невидимую преграду, гитлеровцы медленно осели на землю.
- Аминь! Отгулялись, господа авиаторы! - возбужденно сказал Андрей. - А теперь ноги в руки и - ходу.
Не оглядываясь, он ринулся в кусты. Нагибин наклонился, торопливо вытащил из кобур убитых пистолеты. Глянув по сторонам, кинулся вслед за Андреем.
Прячась за кустами, Ваня издали наблюдал за Цаплей и его спутником. Услышав выстрелы и увидев, как упали на землю фашисты, Ваня сразу все понял и во всю прыть рванул подальше от опасного места. Только возле самой переправы с трудом отдышался в начал медленно спускаться к парому.
В это самое время Смелый и Цапля, миновав бывшие казармы, очутились на Задунайской улице, которая вела в центр города. Андрей приостановился, повернул к Николаю Яковлевичу вспотевшее лицо.
- Со знакомством вас, товарищ Смелый! - дружелюбно сказал он. - Чисто сработано, а?
- Не убежден, - глухо проворчал Нагибин. - Слушай, ты в аллее никого не заметил?