Никогда не думал, что собираться в дорогу может быть так трудно. И пусть вещей у меня было немного, но всё взять точно не получится, а как выбрать что-то одно, из, казалось бы, разных по сути вещей. Особенно, если всю жизнь ты об этом не задумывался.
Промучавшись весь день, я кое как смог уместить всю свою жизнь в заплечную котомку, сохранившуюся ещё от деда. Вся потрёпанная с кучей заплаток, она была не шибко вместительной, но зато очень практичной. Дед всю войну прошёл с ней за спиной. Наверно, это что-то да значит.
Помимо запасного комплекта одежды: ещё одной рубахи, пары монет общим номиналом в 11 кровилей, фляжки с водой и старого задрипанного ножичка для чистки грибов, я выбирал какую из книг моей коллекции взять с собой.
Хотя «коллекция» — это громко сказано. Так, восемь экземпляров зачитанных до дыр книжонок, которые я с трудом смог насобирать за восемнадцать лет своей жизни. По нашим меркам они могли бы стоить целое состояние, но я знал, что все они сильно уценённые, списанные из какой-либо библиотеки или же просто украденные. Да и не то, чтобы они хранили в себе сколь-либо важную информацию, так что я вполне мог их изредка приобретать у заезжего торговца — единственного, посещающего нашу деревушку на границе.
Тем не менее, все они были мне очень дороги, причём в обоих смыслах, так что вопрос — что же взять, встал передо мной во всей своей неразрешённости. К счастью, я вспомнил о мамином подарке, сделанном мне накануне, так что, не мудрствуя, я принял решение взять именно его. Всё ровно все остальные книги я помнил чуть ли не наизусть. Да и что с ними здесь может случиться, в самом деле? Пусть пока полежат дома.
Собравшись в дорогу, я решил напоследок навестить своего начальника и посмотреть, как тот поживает после схватки с волком. Благо его дом был недалеко. Только, к сожалению, встретиться с ним мне не дали, так как оказалось, что он получил сотрясение мозга. Умереть — не умрёт, но на работу выйти не сможет ещё недели две — минимум, а значит, что все лесорубы из нашей бригады побегут проситься в другие, всё-таки никто не хочет остаться без заработка на столь долгий срок.
В этот момент я порадовался, что у меня появилась хоть какая-то возможность альтернативного заработка, ведь очень навряд ли я смог бы куда-нибудь пристроиться. Ладно бы, какой-нибудь крепкий мужик в возрасте, а тут, только-только вступивший во взрослую жизнь, я.
Вот, свет! Надеюсь, они не будут задерживать зарплату, а то таким ходом в доме денег совсем не останется. Мать уже рассчитывает расходы на ближайшее время. Я даже пытался вернуть ей те деньги, что взял в дорогу, но она наотрез отказалась. Всё же не думаю, что за границей можно прожить без гроша в кармане, мои деньги, конечно, тоже не дадут разгуляться, но поесть себе купить смогу.
Денежный вопрос уже давно начал волновать меня. Когда отца не стало, деньги вдруг начали стремительно заканчиваться. Мама не могла сама обеспечить нас с братом и мне пришлось искать работу. Кем я только не был: и мойщиком посуды в таверне, и заточником топоров, и даже рубашки зашивал. В общем, с первого на второе, со второго на третье. Как мог — так и зарабатывал.
С другой же стороны, я приобрёл несколько весьма полезных навыков, которые до этого не знал, куда и применить, а сейчас вполне может подвернуться такой случай. И даже, если меня сразу попрут с этой работы, думаю, я смогу найти, где подзаработать немного деньжат, чтобы отправить домой.
Если честно, то мне было страшно куда-то уезжать из места, в котором я провёл всю свою жизнь, но в тоже время моя душа наполнялась томительно-сладостным чувством предвкушения. Я заметил, что стал каким-то более возбуждённым, чем обычно и не могу усидеть на месте и десяти минут.
Тем не менее это не отменяло того факта, что я совершенно не был уверен в завтрашнем дне. В каких местах я окажусь и каких людей встречу? Увижу ли я что-то принципиально новое или это только наши предрассудки, что где-то лучше, чем здесь?
Из-за всех этих размышлений и переживаний, я долго не мог уснуть, а когда проснулся, то понял, что готов отрубиться прямо на полу. Конечно, после того как умылся, чувство сонливости отступило, но всё же осталось висеть где-то на краю сознания. В любом случае, я надеялся, что мне удастся поспать в дороге.
Когда, я встретил внизу маму, она смотрела на стену с задумчивым видом, словно решаясь на что-то. Подойдя, я посмотрел по направлению её взгляда и увидел старый дедушкин топор, наша семейная «реликвия».
Он не был предназначен для рубки дров, являясь полноценным двуручным боевым топором. Когда дед откинулся, он перешёл к его сыну — моему отцу. Как мама рассказывала, когда только они сюда переехали, отец брал его с собой в лес на работу, но потом перестал, так как купил себе простой рабочий, а этим было неудобно орудовать. Слишком большой и громоздкий. Если поставить нас вместе, то он спокойно своим лезвием доходил мне до макушки.
Старая рассохшаяся рукоять по-прежнему крепко держала однолезвийную голову монолитного оружия. На грубо выкованном лезвии не было ни каких-либо отличительных знаков, ни гравировки, даже клеймо мастера-оружейника отсутствовало.
На сколько помню, ещё в самом начале великой войны дед отобрал его у одного из огров на плато великанов, после чего не расставался с ним всю компанию, даже имя ему придумал — «Морлак», что в переводе с какого-то языка означает «Великанья рука».
— Возьми его с собой. — Неожиданно предложила мама. Я аж вздрогнул от внезапности. Думал, что она даже и не знает о моём присутствии. Постоянно забываю, что благодаря глазам она может видеть не только то, что находится впереди.
О, свет! Ну почему скверна не могла подарить мне что-то похожее. Конечно, некоторые части насекомых выглядят довольно-таки жутко, но я бы обязательно привык!
— Зачем мне тащить с собой эту «жердь»? — Возиться со столь громоздким грузом мне и впрямь не шибко хотелось.
— Августа он защищал, а значит и тебя защитить сможет. Твоего отца он тоже оберегал, пока тот его не оставил. — На этих словах она повернулась ко мне. — Бери, не упрямься.
Делать нечего, мать не часто просит меня о чём либо, а, если для неё это имеет ещё и некое сакральное значение, то у меня просто нет выхода. Возьму его, хотя бы для того, чтобы ей спокойней было.
На скорую руку позавтракав, я подхватил вещмешок, топор и связку сушёных грибов в дорогу, после чего попрощался с матерью, которая вышла меня проводить вместе с братом на руках, после чего зашагал в сторону дороги. Когда начали появляться первые дома, я не выдержал и оглянулся. Мама до сих пор стояла на крыльце у дома и махала мне в след.
— Обязательно возвращайся домой! Да хранит тебя скверна! — Крикнула она мне напоследок.
Отвернувшись, я пошёл быстрее, стараясь не смотреть по сторонам. Уход из родных мест давался с болью, я боялся, что останусь один, совершенно один во всём мире. К счастью, я довольно быстро смог взять себя в руки. В конце концов не навсегда же я ухожу, в самом деле. А грусть, лишь следствие привычки, от которой я сейчас избавляюсь.
Пройдя всю деревню, я дошёл до дороги, положил на землю мешок и стал ждать. Где-то через двадцать минут ко мне вышел Яков. Староста имел вид, только что проснувшегося, человека, которого насильно подняли с кровати. Оттого и выглядел немного недовольным.
— Послушай, Кирилл. На тебя, пусть и не совсем добровольно, возложили некоторые обязанности, которые ты будешь должен исполнять. Но вместе с тем дали отличную возможность вырваться из этого захолустья, так что смотри, не упусти этот шанс.
— Эээ, спасибо, конечно, но я уже не маленький, как-нибудь да разберусь.
— Ну да, все вы думаете, что уже слишком взрослые, чтобы слушать наставления стариков. — Он замолчал на какое-то время, а, когда я уже начал думать, что разговор окончен, мужчина снова подал голос. — Ты вроде бы парень не глупый, прекрасно должен понимать, что такая работа, какой бы она не была, влечёт некоторые риски и опасность может прийти с совершенно неожиданной стороны.
Я смотрел на него и не совсем понимал, что он хочет показать этим разговором. Вроде бы, раньше Яков только и делал, что ругался на меня да отчитывал. А сейчас что? Хочет наладить отношения, когда, по сути-то, и ненужно. А может, думает, что я смогу подняться и хочет подмазаться напоследок.
За все свои восемнадцать лет, я вполне могу составить личностный портрет нашего старосты. Каким-то образом его прислали к нам издалека, поговаривают, что за какой-то проступок. Возраст неизвестен. Жены нет, детей нет. Любит полениться, но свою работу делает. Имеет сильные мутации, но я никогда не видел, чтобы он сражался. Не дурак, уважаем многими деревенскими, но пьёт редко. Не думаю, что он слишком сентиментален, чтобы вот так просто прощаться с почти чужим для него парнем, а значит дело в другом.
— Что я хочу сказать? Хочешь слушай, хочешь нет, но уясни некоторые моменты, которые, возможно, спасут тебе жизнь.
Тут уже я навострил уши, всё же как-никак Яков знает о внешнем мире гораздо больше меня.
— Будь, как можно незаметнее, не привлекай к себе внимание. Не показывай страха, но и не храбрись. — Он загибал пальцы. — Не строй из себя того, кем ты не являешься, тебя раскроют в мгновение ока. Слушай то, что тебе говорят старшие, и наконец — по возможности не связывайся людьми какого-либо рода. Они заботятся только о своих, а тебя при первом же удобном случае используют. Ну вот, вроде бы всё. В остальном желаю успехов и хорошего пути.
Мужчина протянул мне руку, и я с готовностью её пожал. Его советы были довольно неоднозначны, но я учту всё то, что он мне сказал.
— А вон и твой экипаж едет. — Проследив за его взглядом, я действительно увидел стремительно приближающуюся к нам чёрную точку. — Вы будете ехать почти без перерывов три дня, после чего тебя ссадят на автобус.
— Автобус? — Заинтересовало меня до селе неизвестное слово.
— Не бери в голову. Увидишь, когда увидишь. — Лишь отмахнулся он, при этом ещё больше подогрев мой интерес.
Когда подъехал мой транспорт, я подметил не шибко шикарную внешнюю отделку. Серые обшарпанные стены и колёса, мотающиеся из стороны в сторону, одно так и вовсе готово было в любой момент соскочить с оси. Трое таких же серых лошадей с болотно-зелёными гривами были впряжены в экипаж и выглядели сильно уставшими и измученными, но казалось кучеру — сухонькому пожилому мужчине в тёмном грязном плаще было на это глубоко пофиг, так как тот, не щадя измятые бока своих коней, жестоко хлестал их длинным кнутом.
Карета гуля выглядела куда лучше, по сравнению с этим гробом на колёсах. Но была при этом явно одноместной, тогда как эта, была вытянута по длине и казалось, могла увезти человек десять, хотя это не отменяло общей ущербности сей картины, особенно учитывая, что мне придётся несколько дней жить в ней, спать и есть. Не знаю на что я рассчитывал, но точно не на это. Хотя внутри, обстановка, возможно, будет получше.
Последний раз оглянувшись на родную деревню, я взобрался в транспорт, по опасно прогнувшейся ступеньке, и отправился в большой мир.
***
Спустя три часа, мне уже всё надоело. Внутри всё оказалось ничуть не лучше, чем снаружи. Старые, местами прогнившие, пол и стены имели множество, явно не технологических, отверстий, а такие же две деревянные лавки по бокам противно скрипели. Просторное помещение создавало ощущение будто ты свободно летишь по воздуху, так как дуло из всех щелей.
В общем было холодно. А ещё темно. На удивление, свет почти не проникал внутрь, словно на экипаж была наложена какая-то магия. В любом случае, книгу читать я тоже не мог. Оставалось лишь сидеть на лавочке и размышлять о великом, ведь окон сюда тоже не завезли. У меня такое чувство, что кто-то на мне сильно сэкономил.
Как и предупреждал Яков, остановились мы всего один раз под вечер, чтобы дать животным отдохнуть. В это же время я смог наконец сходить в туалет. Ночь же прошла спокойно, за исключением момента, когда я упал с лавочки после очередной кочки и больно ударился головой. А на утро я чувствовал себя слегка помятым и у меня ужасно затекла спина, захотелось походить размяться, но кучер и не думал останавливаться. Он вообще ни слова не сказал с тех пор, как я сел в его транспорт. Что-то не шибко разговорчивый дядька мне попался.
На удивление, ехали мы быстро. Мне оставалось только удивляться тому, как эти полудохлые, с виду, лошадки способны развивать такую скорость, с которой мы едем так, что я уже перестал узнавать местность. Почва стала более твёрдой и растительности как будто прибавилось. Причём в щели я видел деревья, отличные от наших, они имели более насыщенную листву и более яркую кору.
В середине второго дня мы остановились у одного поселения. Выглянув наружу, я чуть было не присвистнул от удивления. Вроде бы такая же деревня, что и моя, но некоторые отличия сразу же бросаются в глаза. Домиков было много, но все они были маленькими, чуть ли не крошечными, где-то четыре на четыре тела. И сколочены они были не из цельных брёвен, как у нас, а из досок. Почти везде можно было заметить сохнущие на жердях сети, а пробегавшая вдалеке речка ясно давала понять, чем промышляют в этом месте.
Насмотревшись на окружение, я вернулся назад, дабы не привлекать к себе излишнее внимание, прекрасно зная, как чаще всего относятся к чужакам. Ждать пришлось недолго, где-то уже через двадцать минут дверь экипажа распахнулась и с шумом внутрь влетела пара ребят примерно моего возраста.
Увидев меня, они сперва застыли на месте, явно не понимая, что здесь происходит, но вскоре тот, что выглядел постарше, улыбнулся и протянул мне руку.
— Я Марк, а это Луга — Коротко представил он себя и своего друга. — Ты, наверное, наш будущий калека по работе?
Калека? А он ничего не перепутал? Или это он так издевается? А может шутит?
— Правильно говорить — коллега. — Пояснил его приятель.
— Точно, я это и имел ввиду! Ну так что?
А, нет. Он просто идиот. — Подумал я, а в реальности просто молча кивнул.
— Здорово! — Обрадовался он, присаживаясь на противоположную лавку, небрежно забросив при этом свою котомку в угол. Луга последовал за ним, разве что вещи не стал кидать. — Как твоё имя?
— Марк, не разговаривай с ним. — Не дал он мне и слова сказать.
— Почему? Нам же всё ровно вместе работать. Мы же, как бы, теперь в одной лодке.
— Всё ровно. Не разговаривай с совершенно незнакомым тебе человеком.
— Ну вот пока едем и познакомимся!
— Марк, ты меня не слушаешь…
— Ну и зануда же ты Луга.
Казалось, что эти двое могут спорить часами. Хотя делали они это совершенно беззлобно, по-дружески, без желания побольнее уколоть друг друга. Я на их фоне казался совершенно лишним, а потому поспешил прервать их диалог.
— Кирилл.
— Что? — Спросили они одновременно.
— Меня зовут Кирилл.
После моих слов, улыбка Марка стала ещё шире. Казалось, будто для него они были жизненно необходимы.
— Отлично, вот мы и познакомились!
***
Наше общение продолжилось. До места пересадки нам оставалось ехать по, приблизительным подсчётам, ещё полтора дня. За это время мы неплохо так сдружились, причём не только мы с Марком, время от времени Луга тоже участвовал в нашем разговоре.
Ехать вместе было уже не так скучно, ведь теперь были собеседники, с которыми можно было беззаботно поболтать на разные темы.
Хотя по факту, болтали в основном только мы с Марком, Луга же предпочитал чаще отмалчиваться, слушая нас и изредка вклиниваясь, когда ему требовалось поправить друга.
За время поездки я успел вдоволь их осмотреть. С виду, обычные деревенские парни, привыкшие работать руками, а не мозгами, хотя Луга производил на себя впечатление образованного человека, и, как я выяснил позднее, его мать была учительницей в их деревне, а потому довольно хорошо натаскала своего отпрыска по всяким дисциплинам.
Оба темноволосы с немного грубыми, но всё ещё юношескими чертами лица. У Марка кое где проглядывалась щетина на лице. Общий вид одежды у них почти не отличался от моего: старая рубаха, штаны, подвязанные верёвкой, да высокие не по размеру сапоги. Разве что заплаток меньше, да Луга выглядел поопрятнее, явно следя за своим внешнем видом на порядок лучше своего друга.
Из мутаций я заметил только несколько гипертрофированный левый глаз Марка, с помощью которого, по его ловам, он может вполне спокойно видеть под водой, хотя на суше тот работает хуже правого.
Долгое время, я не мог найти никаких изменений у Луги и в какой-то момент даже подумал, что он такой же, как и я, но это всё было ровно до того момента, когда он языком непроизвольно облизнул свои губы. Как оказалось он у него на конце раздвоен. Возможно было что-то ещё, но спрашивать о таком я счёл не культурным. Да и вряд ли бы он ответил. Хоть обстановка и заметно разрядилась парень всё ровно относился ко мне с настороженностью, как будто я могу быть засланным шпионом. В принципе, если не обращать на это внимания, то вёл он себя достойно.
Благодаря этим двум я много чего узнал о жизни до границы. Впрочем, считалось, что их поселение всё ещё входит в неё, но знающий человек, который успел повидать оба этих места (например я) запросто сможет найти уйму различий как в самой фауне, так и в быте населяющих её разумных.
Вот например, они всецело посвятили себя рыбному промыслу, а не рубке деревьев. Древесину им завозят, как раз из наших мест, но достаётся от силы пятая часть со всех поставок, так как её стараются продать как можно ближе к центру, чтобы получить больше выручки. От того им и приходится перебиваться остатками, распиливая целые брёвна и ютясь в маленьких хижинах, и это притом, что население у них на порядок превышает наше по численности.
Что же касается живности, то тут тоже всё несколько сложнее. Когда у нас леса наводнило дикое зверьё, мутировавшее из-за правящей в лесу скверны, у них чаще животных находят либо обычными, либо мёртвыми, так как у них хватает других хищников, потребляющих скверну.
Марк даже обмолвился, что однажды встретил у реки настоящего тролля. По его словам, тот был размером со взрослого мужчину, имел длинные руки с когтеобразными пальцами и короткие ноги, что были еле видны под его огромным брюхом.
— Но самое жуткое, так это то, что от него разило на весь лес. Меня тогда чуть не вывернуло прямо на месте! — Оживлённо рассказывал он. — Думаю, это всё из-за многочисленных бородавок на его синюшной коже. Ух, от этих воспоминаний мой желудок хоть сейчас готов опорожнить самого себя.
Они у меня тоже много чего спрашивали: и про мою деревню спросили, и про семью, и даже про топор. Вернее, спрашивал-то в основном Марк, но судя по Луге ему тоже было интересно послушать.
Был ещё момент, когда я спросил у них: знают ли они подробности работы, на которую нас взяли? И как оказалось известно им было ещё меньше, чем мне. Лишь то, что это официальная работа на империю и, что им придётся несколько лет учиться, вот и всё. Мда уж, а я ещё думал, что это меня не проинформировали.
Так за разговорами минул оставшийся день. Скоро мы должны были остановиться на ночной привал, прежде чем продолжить путь. Но кое-кому было невтерпёж ждать ещё часок.
— Блин, Кирилл, ты не знаешь, долго ли ещё нам так ехать?
— Нууу… — Протянул я. — Кучер редко останавливается и совсем не разговаривает, но думаю, скоро можно будет размять ноги. А тебе зачем?
— Да тут такое дело… — Замялся Марк. — Мне нужно отойти кое-куда.
— А я говорил тебе, чтобы сходил перед дорогой. — Неожиданно влез Луга.
— Мне тогда не хотелось! — Раздосадовано воскликнул парень.
— Может тогда мы отвернёмся, а ты откроешь дверь и… — продолжать мысль я не стал.
— Блин, а если, там кто-то будет?
— Да кто тут может быть? Это же глушь! — Недовольство Луги из-за друга сквозила из всех его пор.
— Ладно, но только не смотрите.
— Да кому ты сдался?!
Как и было оговорено, мы отвернулись, а Марк, судя по звуку, открыл дверь. Тут же кабину наполнил звук катящихся колёс и бьющих по земле копыт. Подул лёгкий ветерок, привнеся оттенок свежести в душное помещение.
Я наслаждался вечерней прохладой, стараясь при этом не замечать возникающих на фоне посторонних звуков. Спустя несколько минут, когда я подумал, что почти всё закончилось, совершенно неожиданно и резко раздался ещё один перестук колёс и лошадиное ржание, а после испуганный крик Марка.
— СУКА!
Я повернул голову и еле-еле успел схватить его за одежду и втянуть внутрь, так как ещё бы немного и он бы попал под колёса нашего экипажа или бы просто покатился кубарем по дороге, переломав бы себе при этом все кости. Видимо, в спешке, вызванной неожиданным свидетелем, он стал натягивать штаны, совсем позабыв, что находится на самом краю.
Видя в какой ситуации оказался его друг, Луга во всю глотку засмеялся. Что уж тут говорить, я и сам еле сдерживался. Марк был сейчас настолько бледным, будто бы увидел привидение, Глаза на выкате, а руки постоянно трясутся, не зная за что ухватится — за сползающие штаны или за стены.
— Хватит ржать, я чуть не умер! — Попытался он заткнуть своего друга, но тот и не думал останавливаться, обхохатываясь до такой степени, что схватился за живот. — Ты же сказал, что тут никого не бывает!
— Чтож… Ха-ха… видимо всё же бывают… ха-ха-ха-ха… — Сквозь смех ответил Луга.
— Ах, ты…! — Вне себя от злости Марк схватил его и повалил вниз, тот скорее машинально утянул за собой друга, и они вместе оказались на полу, изо всех сил стараясь перебороть друг друга. При этом смех продолжил разносится во все стороны.
Не став их разнимать, так как «драка» была скорее дружеской, я решил закрыть дверь, чтобы её ненароком не оторвало ещё одной, проезжающей мимо каретой. Но стоило мне выглянуть на улицу, как все остальные мысли тут же вылетели из моей головы.
В данный момент мы ехали по широкому полю, коему не было ни конца, ни края. Вместо грязи и редких кустарников, на земле росла вполне свежая трава, где-то вдали виднелись деревья и изредка мелькали одиночные домики или фермы. Но больше всего меня поразило то, что снаружи стало как будто бы светлее, немного, процентов так на пять, но всё же.
Хм, и туман стал не таким густым. Может света становится больше по мере приближения к центру? Если так, то что тогда происходит в нём самом?
Вспомнив про возможную опасность, я всё же закрыл дверь и уселся обратно на своё место. Парни к тому времени уже перестали бороться и теперь сидели на полу, каждый прислонившись к своей стенке. Луга, улыбаясь утирал слёзы, а Марк, сделавшийся красным, с недовольной миной взирал на него.
Единственное, что не оставляло меня в покое, так это то, что кучер за всё время этих «безобразий» даже не посмотрел в нашу сторону.
***
Эта ночь прошла куда громче, чем предыдущая. Сначала мы очень долго друг с другом разговаривали, находя всё новые и новые темы, а потом никак не могли уснуть. Я слышал, как ворочаются ребята на своих местах. Наверное, для них это была первая ночь, проведённая вне дома, для меня вторая, но не суть. Мы, кстати говоря, с Лугой спали на лавках, а Марк был вынужден спать на полу, они как-то разыграли кто где будет спать. По итогу получилось, как получилось.
Мне кажется, что я даже знаю о чём были их мысли. В конце концов наши ситуации вполне идентичные: просто так, ни с того, ни с сего нас выдернули из домашнего лягушатника и выкинули в большой мир, как птенцов родители выкидывают из гнезда, чтобы те научились летать. А дальше всё решит случай: если птенец здоров, то он полетит, а после вернётся назад, в противном же случае… Думаю, что продолжать мысль не надо. Что ждёт нас дальше — не скажет никто и только от нас самих зависит полетим мы или упадём, чтобы стать кормом для червей и иных мерзких тварей.
Когда же ребята всё же уснули, тихо не стало ни на грамм. Оказалось, что храп вполне натурально может содрогать стены. Скверна, если я буду вынужден слушать это на протяжении всех трёх лет, но повешусь ещё в первую же неделю!
Утром я чувствовал себя ещё более уставшим, чем вчера, будто весь день лес валил. У меня даже пару раз появлялась навязчивая мысль взять свою сумку и по-тихому придушить шумных соседей, но мне каждый раз удавалось себя одергивал.
Раньше у меня проблем со сном не было, я вполне высыпался, чтобы не чувствовать сонливости весь день, но в последние дни я никак не могу нормально отдохнуть, и вроде бы ведь не работаю, а всё ровно попадаю в такие ситуации. Остаётся надеяться, что смогу поспать в каком-то там автобусе, о котором говорил Яков.
После рассвета был устроен привал, на котором мы смогли размять ноги и перекусить. Поесть конечно же можно было и внутри, но на воздухе было как-то поприятнее. Ребята поделились со мной вяленной рыбой, а я угости их грибами. В каком-то смысле — это можно было назвать нормальным завтраком. Всё ровно выбирать нам было не из чего. Воды у каждого было немного, так что и об утреннем умывании можно было на время забыть. Никакого водоёма я вокруг нас не видел, а ходить и искать его было гиблым делом.
Ехать нам было ещё до вечера, так что я отчаянно искал для себя подходящее занятие, но так и не смог ничего придумать, а вскоре сами собой затихли и разговоры в нашем транспорте. Каждый полностью погрузился в свои мысли, но в целом наше общее состояние можно было описать одним словом — скука.
Под конец мне даже показалось, что я уснул на какое-то время, может на минуту, а может и на несколько часов, но, в любом случае, разбудил меня, резко остановившийся, экипаж. Причём сделал он это настолько неожиданно, что я по инерции чуть было не отлетел к противоположной стене.
Поднимаясь на ноги, не забыв при этом несколько раз про себя выругаться, я наконец понял в чём дело. Снаружи слышалось какое-то оживление, хор множества человеческих голосов. Я посмотрел на ребят, они точно так же, как и я вертелись во все стороны, силясь разглядеть что происходит на улице сквозь многочисленные дырки в корпусе нашего транспорта.
— Мы приехали? — Осторожно спросил Луга.
— Думаю, нам пора на выход. — Я стал, собирать свои вещи: перекинул сумку через плечо и подхватил топор. Ребята последовали моему примеру.
Первым выйдя из экипажа, я застыл на месте шокировано, распахнув глаза. То, что я видел до этого ни в коем разе нельзя было сравнивать с тем, что я видел сейчас.
По всей видимости, мы остановились посреди оживлённой площади, по которой тут и там сновали люди. Очень много людей. Им не было ни конца ни края. А окружали нас при этом крепкие высокие дома все по два, а то и три этажа.
Помимо нашего транспорта здесь присутствовали и другие. Такие же, не шибко дорогие, экипажи. Скорее всего это специальная стоянка, чтобы не загромождать основные улицы.
Повсюду раздавался шум и гвалт. Много криков, смехов и сторонних разговоров. Где-то недалеко находился рынок, если судить по, доносившимся до меня, возгласам и зазываниям торговцев. У меня сразу появилось идея прошвырнуться в книжную лавку и подыскать себе что-нибудь интересное, но мысль о том, что у меня в кармане лишь одиннадцать кровилей, сразу охладила весь запал.
Судя по окружающей нас обстановке, мы находились в каком-то достаточно большом поселении. Вероятно, небольшой город или посёлок, так как для деревни всё было ну уж слишком опрятно.
— Куда теперь? — Спросил подошедший Марк.
Помня о том, что нас должен забрать какой-то автобус, я огляделся по сторонам, но так и не увидел ничего такого уж необычного. В надежде узнать дорогу, я обернулся к кучеру и тут же уткнулся взглядом в тощий крючковатый палец, показывающий в сторону арки, расположенной напротив парковки, а после впервые прозвучал его старый хрипящий голос.
— Вам туда.
Сказано это было так, будто он приговор озвучил. Но делать нечего, и я направился в указанную сторону.
Нам приходилось лавировать между плотными потоками местного контингента, изобилующего разнообразными мутациями на любой вкус. Непривыкший к такому столпотворение, я неоднократно врезался в прохожих или наступал тем на ноги. К счастью, почти все они спешили по, только им известным, делам, так что за весь наш недолгий путь, я получил только пару подзатыльников, да несколько злобных выкриков в мою сторону.
Некоторые особо тёмные личности оглядывались на нас, но осмотрев с ног до головы, тут же забывали. Ну да, взять с нас было нечего. Трое тощих подростков в рваной одежде, выглядели словно попрошайки, которых здесь тоже было немало. Я не раз успел заметить, что дольше всего их взгляды задерживались на «Морлаке», так что я решил держать топор поближе к себе, чтобы ненароком его не вырвали из моих рук.
Добравшись до арки, зависшей между двух домов, мы смогли спокойно отдышаться, так как народу тут почти не было.
— Вы бывали тут раньше? — Спросил я парней, что так же, как и я успели получить несколько тумаков.
— Марк бывал. — Ответил за друга Луга.
— Да, но всего пару раз, в детстве. Мы с отцом возили сюда рыбу на продажу.
За аркой находился узкий проход между домами. Больше путей не было, так что мы, недолго думая, нырнули в чёрный зев стен.
Через узкий проход, кое где заваленный мусором, мы, петляя выбрались на почти пустую площадь, на другом конце которой была ещё одна арка, но теперь ведущая прочь из города, за ней уже начиналось открытое поле.
Небольшая площадка была залита серым камнем, что вызывала сильный контраст на фоне обычных деревянных домиков, ни одно из окон которых не выходило на этот пятачок. Проходов, кроме нашего, тут тоже не наблюдалось. Дома создавали некую закрытую комнату без потолка, как будто ограждая от ненужной суеты остальной части поселения.
Помимо нас здесь так же находилось около тридцати человек. Все примерно одного с нами возраста и с небольшими сумками. Внешний вид общими чертами был схож, но опрятность варьировалась от человека к человеку. Я предположил, что это зависело от дальности проживания от границы. На это же намекало, что схожие личности пытались встать поближе к своим, чтобы меньше выделяться.
— Сколько всего народу они взяли? — Неожиданно спросил Луга.
— Понятия не имею, но скорее всего это лишь малая часть. — Ответил я.
Некоторые сомнения уже тогда стали посещать мою голову, а вопросов становилось всё больше. Думаю, что ни одному из присутствующих здесь не рассказали подробностей, а от того мне становится всё интереснее — что это за работа такая, на которую в спешном порядке потребовалось брать столько людей, да ещё и которая требует предварительного образования?
Не став подходить ближе, мы встали около стены и стали ждать. За это время не появилось больше ни одного человека, а это значит, что мы пришли последними. От скуки я стал рассматривать других ребят, а посмотреть, должен сказать, было на что.
Большинство, из здесь находящихся, были мужского пола, но изредка мелькали и девчонки, так же старавшиеся держаться кучнее, хотя не то, чтобы на них так уж много кто обращал внимания, всем было не до этого.
Подавляющая часть вела себя как-то нервно и неуверенно, я предположил, что они так же, как и мы впервые покинули свои родные дома, а, оказавшись одни, немного растерялись. Но были и те, кто вёл себя вполне спокойно, в большинстве своём у них было какое-о оружие, в основном ножики да луки.
Вскоре, спустя около получаса, вдалеке стал раздаваться сильный оглушающий шум, сходный с рёвом какого-нибудь большого животного, но самое главное, что он стремительно к нам приближался.
Мы напряглись, народ тоже стал понемногу отступать к домам. Я понимал, что если сейчас все резко рванут к проходу, через который мы прошли, то начнётся давка и я не уверен, что нам удастся её пережить.
К счастью или нет, но ничего такого не произошло. Когда звук был совсем рядом, существо, его издающее, вдруг выдало нечто совершенно неожиданное. Громкая и неуклюжая мелодия прозвучала, казалось бы на всю округу и ввела нас в недоумение от происходящего, а в следующую секунду через арку проехало нечто.