Но перед глазами вовсе не целинный край и никакие не горы, а их квартира. Вон и этажерка, и портфель его. Все такое знакомое, такое родное. А за обеденным столом сидит папа, ужинает. Время от времени добродушно поглядывает на сына. И хотя с работы он пришел поздно, уставший, но на лице - ни тени, ни облачка. Папа выглядит как в праздничный день, кажется, вот сейчас затянет вполголоса свою любимую песню про партизана, который выезжает в разведку на вороном коне...
Казик боится шевельнуться - как бы мама не заметила, что он не спит. Следит за каждым движением отца, ждет, когда тот запоет. Но папа неожиданно встает из-за стола и говорит:
"Посмотри, сынок, что я тебе принес, - и подает Казику небольшую в черном футляре шкатулку, напоминающую арифмометр. - Видал когда-нибудь такую машину?"
На шкатулке блестят три загадочные буквы - МСМ. Немного ниже под буквами - экран с кнопками под номерами. Сбоку маленькая никелированная ручка.
"Что это? - спрашивает Казик. - Проектор купил мне? Или электрочасы?.."
"Не гадай, - торжественно говорит папа. - Все равно не отгадаешь. Это малая счетная машина".
"Такая же, как в Академии?"
"Не знаю, какую счетную машину вы видели в Академии, а эта работает вот так..."
"Подожди, - вдруг прервала их разговор мама. - Не надо ему ничего показывать".
"Это почему же?" - удивился папа.
"Много будет знать - борода вырастет".
"А-а!" - только и сказал папа и положил счетную машину на шкаф, а сам молча вышел на кухню. Вслед за ним вышла и мама.
Казик прислушался. Тихо... Тогда он выскользнул из-под одеяла, подставил к шкафу стул и осторожно снял шкатулку. "Какая тяжелая!" - подумал он. Громко стучало в груди сердце. Так и подмывало поскорей узнать самому, как работает этот мудреный аппарат. "Сейчас подсчитаю, сколько капель воды в нашей ванне..."
Решительно крутнул ручку. Раз, другой... Что-то зашумело в шкатулке. На экране засветились зеленоватыми, красными огоньками цифры. Двузначные, трехзначные... Казик не успевал следить за их быстрым бегом.
И вдруг что-то заставило его насторожиться. Он почувствовал, как зачесался подбородок, словно по нему в разные стороны побежали мурашки.
"Неужели борода? - Казик даже похолодел от страшной догадки. - Что я натворил?"
Забыв о счетной машине, он подскочил к зеркалу, взглянул на свое отражение и остолбенел: у него и вправду росла борода! Черная вьющаяся и колючая, как рубленая проволока... Волосы прямо на глазах удлинялись, закрывали лицо. Просто ужас, какая огромная бородища растет у него...
"Ага!" - вспомнил Казик о папиной бритве. Подбежал к столу, одной рукой ухватился за бороду, зажал ее в кулак, другой - нащупал в ящике бритву. Осторожно раскрыл ее, помогая себе зубами. Примерился и полоснул лезвием по волосам. Искры посыпались на пол, борода увяла в руке. Казик поднял ее высоко над головой и, засмеявшись, с отвращением швырнул в угол.
"Вот и все!" - вздохнул он и вдруг почувствовал, что борода растет вновь. Противная, колючая и длинная... Вот уже болтается, словно помело какое! Он хотел пуститься наутек, но борода зацепилась за стул. Казик дернулся, пытаясь вырваться, и с грохотом полетел на пол. Благим матом он закричал:
- Ма-ма-а!.. Ма-а...
- Что, сынок? Что, родной мой? - взволнованно, наклонившись над ним, спросила мама. - Что с тобой творится? Что ты все бросаешься во сне, о чем-то бредишь... Проснись, сынок! Уж не заболел ли ты?..
Казик раскрыл глаза и увидел над собой озабоченное лицо мамы. Рядом с мамой стоял папа. Минуту-другую мальчик смотрел на них, ничего не соображая, потом спросил:
- Ты уже вернулся с работы, папа?
- Давно.
Казик зажмурился от яркого света в комнате, прикрыл рукой глаза и снова спросил:
- А где счетная машина?
- Какая машина, сынок? - забеспокоился папа. Он пощупал лоб Казика, заботливо укрыл его одеялом. - Тебе, видно, что-то приснилось?..
Но Казик уже ничего не слышал. Сон снова одолел его. Теперь он дышал ровно и спокойно.
В тот поздний час Казик так и не успел узнать, с какой радостью и долгожданной новостью вернулся с завода папа. Не слышал, о чем родители говорили между собой, обсуждали, советовались.
Глава третья
ПОЕДИНОК С ВОРОБЬЕМ
Напрасно Шурка ждал Казика. Тот не появлялся. Обычно Казик забегал за ним, чтобы вместе идти в школу. И Шурке было обидно, что закадычный друг не пришел вчера и задерживается сегодня.
Голова была тяжелой, стучало в висках.
- И ничего удивительного, - ворчала мама, - столько времени просидел без свежего воздуха. На вот, прими.
И она протянула Шурке таблетку величиной с фасолину.
Шурка нехотя проглотил эту горькую отраву. Но и после таблетки ему легче не стало.
Вчера вечером, вернувшись в свою крохотную фотолабораторию, он действительно несколько часов кряду проявлял пленки, которые Казик привез из летнего путешествия. А сделал, наверное, лишь половину.
В боковушке от густого настоя разных химических препаратов не продохнуть. Это особенно чувствовалось после двора.
"Хватит, - решил Шурка, сливая в бутылки реактивы, чтобы не оставлять их открытыми в ванночках на ночь. - Завтра кончу".
И вот теперь, морщась от головной боли, Шурка думал, что и сегодня снова придется забраться в душную боковушку, снова сидеть над бачками и ванночками, следить за медленными стрелками часов.
"Выходит, не ему, а мне нужны эти пленки, - злился Шурка. - Нет уж, дудки, пусть сам попробует, какое это удовольствие! Пусть сам почувствует всю прелесть фотографии..."
- Смотри не опоздай, - предупредила его мать, прислушиваясь к радио. Уже пора идти.
- Успею.
Шурка перекинул ремень полевой сумки через плечо и вышел на крыльцо. Посмотрел в сторону дома Казика и удивился: квартира Марчени была на замке.
"Что за чушь? - подумал он. - Неужели без меня ушел? Ну, погоди же!.."
Он сбежал по ступенькам и, не оглядываясь больше на двери с висевшим замком, вышел на улицу. И тут же остановился, потому что сразу на другой стороне увидел Веньку.
- Давай сюда! - позвал его Кривой Зуб. И таинственно подмигнул: Скорей!..
Еще совсем недавно Шурка дружил с Венькой. В прошлом году они даже сидели за одной партой. И, наверное, их дружеские отношения не были бы ничем омрачены и в нынешнем году, если бы не то досадное происшествие, которое произошло погожим утром первого сентября.
Утро было как утро: не очень солнечное, но и не пасмурное. По традиции день первого звонка в их школе начинался торжественно. Первоклассников встречали выпускники. Перед новичками выступали директор, старшая пионервожатая. Затем все вместе, притихшие и взволнованные, шли в классы. Но в этом году Венька решил по-своему отметить начало учебного года. Встретив накануне Шурку, он предложил: