— Я нашел это! — восторженно сказал он, подбежал и протянул маленький потрепанный листик Мирону. — Этого должно хватить для якоря.
Мирон забрал листик из его руки, едва заметно кивнув в благодарности. Посмотрев на листик мгновение, маг перевернул его, осторожно опустил на землю и наступил на него изо всех сил, растирая зеленый листик в пасту пяткой. Марси хотела отругать его за грубое отношение с тем, что явно долго искал Широ, когда камень загорелся сияющими линиями лабиринта Мирона. Он закончил растирать листик — и заклинание, оставленное в нем древними Мерлинами — в узоре, и весь лабиринт подвинулся и закрепился, закрывая от шума бушующего моря, словно кто-то накрыл их стеклянной плотной чашей.
— Вот, — сказал Мирон, напряженный голос был до боли громким в новой тишине. — Это должно пока что поддерживать нас на плаву.
— Что происходит? — спросила Марси, отпуская уже стабильные чары, чтобы повернуться к нему. — Почему Сердца Мира под водой?
— А ты как думаешь? — рявкнул Мирон. — Ты сломала печать и выпустила в мир разом тысячу лет магии! Куда это все отправилось?
Марси встревоженно моргнула. Она была занята всплеском магии в реальном мире и не подумала, что такое могло происходить на этой стороне. И все же…
— Откуда мне было знать, что гора потонет? — закричала она. — Сейчас там то же количество магии, какое было тысячу лет назад, когда это место построили. Не моя вина, что Мерлины сделали себе крохотный остров!
— Вот и нет! — гневно сказал Широ, убирая мокрые черные волосы с лица. — Это место никогда еще так не выглядело!
— Тогда как оно таким стало? — осведомился Мирон. — Ты сказал нам в прошлый раз, когда мы тут были, что новая магия, собравшаяся за засуху, была минимальной!
— Была, — Широ указал на волны высотой в пятьдесят футов, которые обрушивались на барьер Мирона. — Это не новая магия. Я не знаю, что происходит, но я еще не видел Море Магии таким высоким.
— Как и я, — Ворон вылетел из укрытия в низком деревце в центре горы. — А я был тут долго.
— Ладно, что происходит? — спросила Марси.
— Не что, — Ворон прыгнул на ее плечо напротив от Призрака, который все еще был котом. — Кто.
Он указал крылом на волны. Марси с любопытством подошла к барьеру и прижалась лицом к магии, щурясь из-за сияния лабиринта заклинания Мирона. Как бы она ни вглядывалась, она ничего не видела, в чем не было смысла. Сердце Мира было создано, чтобы превратить Море Магии в то, что люди могли понять. Это была линза, чтобы люди видели незримое, но Марси ничего не видела. Кристально-чистая вода, которую она видела в прошлый раз, сменилась мутными волнами, темными и путающими, как бардак снаружи.
— Не понимаю, — наконец, сказала она. — Я ничего не вижу.
— И мы не можем, — Амелия скрестила руки. — В том и проблема. Помнишь, что Ворон говорил о Левиафане в сосуде Алгонквин? Оказывается, он не остановился там. Все Море Магии заражено.
Марси посмотрела снова огромными глазами, и в этот раз она увидела. Не вода была темной, а что-то в ней. Когда-то яркий океан был заполнен черными толстыми спутанными узлами. Они тянулись так далеко, как Марси могла видеть, покачивались с волнами, покрывали морское дно во все стороны. Несколько щупалец дотянулись до края вершины Сердца Мира. Они были не толще черных волос, но глубокие выглядели толстыми, как здания, и их было много. Может, миллионы, что объяснял, как море казалось так высоко. Оно было переполнено.
— Что это? — ее голос дрожал. — Щупальца?
— Скорее корни, — мрачно сказал Ворон. — Они начались в сосуде Алгонквин, но стали распространяться с тех пор, как она сдалась.
— Потому там шторм? — спросила Марси, побледнев. — Он же не атакует духов?
— Нет, — сказала Амелия. — Иначе мы бы уже ощутили. Это выглядит плохо, но я не видела улик, что он съел что-то, кроме Алгонквин. Волны, которые ты видишь, были до того, как Левиафан стал распространяться, — она усмехнулась. — Оказалось, море начинает плескаться, когда в нее обрушиваешь тысячу лет магии разом.
— Это не «плеск», — прорычал Мирон, указывая пальцем на высокие волны за его защищающим пузырем. — Это работа духов, и все это ее вина.
Он указал пальцем на Марси, и она вздохнула.
— В чем ты теперь меня винишь?
— Если бы ты не вела себя так безответственно, такого вопроса не было бы, — рявкнул Мирон, прошел к большой каменной печати в центре горы, ставшей островом, или того, что от нее осталось. Круглая плита, которая была печатью тысячу лет, треснула посередине, камень сдуло, словно взрыв был изнутри. Но, даже сломанная, она все еще была большим куском камня, и этого хватило, чтобы Мирон туда забрался.
— Идем, — сказал он, щелкнув пальцами рядом с Марси. — Их не видно с земли из-за волн, но поднимись сюда, и ты увидишь, что я всегда был прав.
Марси еще никогда не слышала менее заманчивой причины что-то делать, но Мирон ждал, пока она послушается, и она взяла себя в руки и поднялась на треснувшую печать рядом с ним.
— Вот, — она склонила голову, чтобы не удариться об пик защитного пузыря над их головами. — Я поднялась. На что смотреть?
Мирон указал на горизонт. Марси проследила за движением, вздохнув, щурясь, чтобы увидеть, что его так волновало. Но, хоть отсюда было проще видеть поверх волн, хаос в Море Магии, каким его было видно в Сердце Мира, все еще был таким грубым, что Марси не сразу поняла, что огромные силуэты вдали не были волнами. Они были существами. Огромные монстры, и они атаковали друг друга.
Куда бы Марси ни смотрела, огромные существа вырывались из бушующего моря, как касатки, бросались друг на друга в кровавых столкновениях. Сражений было так много, что океан будто кипел, и это были сражения, вырвавшиеся на поверхность. Теперь Марси знала, что искать, и видела существ, бьющихся и под водой. Тысячи темных силуэтов среди тьмы Левиафана, пытающихся порвать друг друга на кусочки.
— Теперь ясно, почему мы с трудом вошли, — сказал Призрак, отбросив облик пушистого белого кота и появившись рядом с ней в виде безликого воина, каким он становился, когда все было серьезно. — Они грызут друг друга.
— Кто они? — отчаянно спросила Марси.
Ее дух посмотрел на нее, его сияющие глаза были испуганными.
— Все.
— Все, пха! — Мирон фыркнул, указал на огромный силуэт на горизонте. — Это не обычные духи. Это Смертные Духи! Магия наполнила их, и они поднимаются и сходят с ума, как все тебя и предупреждали! — его лицо стало алым. — Мы говорили, что это произойдет. Я говорил! Но ты слушала? Нет! Ты выпустила магию, а теперь все разваливается!
— Нельзя винить в этом меня! — закричала Марси. — Я хотела выпускать магию медленно, помнишь? Алгонквин сломала печать и обрушила магию, но даже это было случайно. Если кто и виноват, то это Левиафан! Он сделал трещину в печати, и все те его корни, скорее всего, сводят всех с ума, — она упрямо скрестила руки на груди. — Я — не дух, но если Безымянный Конец запихивает тебе в лицо щупальца, это может вызвать панику.
— Думаю, сэр Мирон прав, — сказал Широ, выжимая воду из одеяния. — Это сильнее, чем обычно, но Смертные Духи всегда были жуткими. Потому мы были готовы пожертвовать всю магию, чтобы остановить их, но теперь они вернулись, и они крупнее обычного, — он посмотрел на хаос. — Может, это просто новый порядок.
— Вряд ли в этот раз можно винить во всем Духов Людей, — каркнул Ворон. — Люди перегибают, и это пугает, когда это в чистой форме, но даже Смертные Духи не устраивают такой хаос сами. Присмотритесь, и вы увидите, что там и много Духов Земли и Зверей, — он встряхнул перьями. — Это безумие затрагивает всех.
— Потому что их выводит из себя Левиафан, — сказала Марси.
Ворон пожал плечами.
— Левиафан, предательство Алгонквин, появление Смертных Духов, которые обезумели. Мы паникуем, потому что был шанс выбрать, и все это делали. Этот бардак — заслуга команды.
— Это точно, — Марси спрыгнула с разбитой печати. — Потому нужны силы команды, чтобы вытащить нас.
Мирон уставился на нее.
— Ты не серьезно. Ты все еще хочешь продолжить план изгнания?
— А у нас есть выбор? — спросила она, указывая на черные корни, которые наполняли воду. — Мир кончается, Мирон. Это не гипербола. Наша реальность перестанет существовать, если мы ничего не сделаем.
— Знаю, но… — он провел руками по седеющим волосам. — Я не могу творить чудеса. Когда я сказал раньше, что мог починить печать, я рассчитывал на доступ ко всему заклинанию, покрывающему гору, но тут не с чем работать! Широ пришлось рисковать жизнью, чтобы добыть мне листик, чтобы все не смыли, — он указал на разбитую печать под ногами. — Как мне это залатать? Моими надеждами и мечтаниями?
— Если придется, — Марси улыбнулась ему. — Ты — один из величайших современных магов, Мирон. Ты построил барьер от бушующего Моря Магии, используя только лабиринты и листик. Если кто-то может это сделать, то это ты.
Мирон закатил глаза.
— Я ценю вдохновляющие разговоры, но я не веду себя мелодраматично. Я не могу сделать это без остального Сердца Мира. Если придется ждать, пока Широ сплавает за каждым нужным мне материалом, мы тут на год.