— Гляди, вон Киев!
А там всё деревья и немного домов. А потом стало много домов видно. И пароходов всяких много. И лодок очень много. Наш пароход как загудел в гудок, так ведро стало прыгать.
А потом я услышал, что бабушка кричит:
— Алёша! Алёша! Куда ты делся?
А я не делся, я наверху. Я сначала не кричал, а потом крикнул:
— А я тут!
Бабушка всё смотрела, где я. А я наверху.
Я ещё закричал:
— А я тут! А я тут!
И все стали смотреть на меня и смеяться. Бабушка тоже посмотрела.
Бабушка закричала:
— Ну, держись крепче!
Это потому, что загородки не было.
А у меня зато вёдра были. Они в ряд стояли. Там длинная-длинная скамеечка. И в ней дырки большие. А в эти дырки вёдра поставлены. Они ни за что не упадут.
Бабушка ко мне пришла и стала рукой ведро толкать. Думала, оно упадёт. А оно не упало.
Бабушка сказала, что она боялась, что я упаду.
А я сказал:
— Ха-ха-ха! Это дядя-матрос меня сюда привёл, чтоб я Киев посмотрел.
Я очень хотел увидать бабушкин дом, где мы будем жить.
А бабушка сказала, что его всё равно не видно и чтоб идти мишку прятать и вещи все, и мы пошли в каюту.
А потом пришёл этот матрос и сказал, чтоб мы его ждали. Потому что он придёт и наши вещи вынесет. А что сейчас пристань будет и ему надо идти помогать пароход привязывать.
Потом пароход толкнуло.
Бабушка сказала:
— Ну, приехали.
И все стали топать, все стали выходить, а мы не стали.
Бабушка сказала:
— Не вертись, успеем. Придёт матрос и возьмёт вещи.
А никто не приходил. И матрос не приходил.
Бабушка пошла посмотреть: может быть, он не может прийти, и велела, чтоб я сидел в каюте. Вдруг матрос пришёл.
Он очень скоро схватил наши вещи и всё говорил:
— Пошли, Алёшка, пошли. Я извозчика нашёл.
Мы опять на извозчике поехали.
Мы тихо поехали, потому что вверх. А потом опять скоро, и там улицы и трамваи, только не как в Москве. В Москве они побольше.
И вдруг бабушка закричала:
— Стойте!
И потом сказала:
— Ну, дома.
Я стал смотреть, какой дом. А он очень большой. И вдруг пришёл дядя и стал наши чемоданы забирать. А это дядя-дворник. И он говорит:
— Ну як, Марья Васильевна? Ну як там?
А я не знал, что это «як», а потом узнал. Мы с бабушкой пошли в дверь. А там лестница. Я бабушке говорил, чтоб скорей идти, где она живёт.
Бабушка сказала, что мы сначала пойдём за кошкой. Бабушка свою кошку отдала одной тёте. Чтоб она её кормила. А то бабушка уехала, и кошка одна осталась. Мы пошли по лестнице. Немножко прошли, и бабушка говорит:
— А хочешь, мы наверх поднимемся без всякой лестницы?
А я закричал:
— Я знаю, это лифт! И там дядя-лифтёр с пуговками.
Бабушка сказала:
— А вот и нет лифтёра. Сами поедем.
Мы подошли к дверке. И около дверки были кнопочки, как для звонка. Бабушка надавила одну кнопочку, и за дверью загудело. А потом что-то щёлкнуло. Бабушка открыла дверь. А там уж лифт стоит. Только совсем маленький. Как будто шкафик. Мы туда вошли. Бабушка закрыла все двери и нажала кнопочку, как будто она не бабушка, а лифтёр. Я думал, ничего не выйдет. А мы поехали. Я обрадовался и стал хлопать в ладоши и кричать:
— Ай, бабушка! Ай, бабушка!
А бабушка нарочно завезла меня на самый верх, а потом немножко вниз. Лифт остановился, мы открыли дверь и вышли на лестницу и снова двери закрыли. Потом бабушка нажала кнопку около двери, и лифт сам пошёл вниз. В лифте никого не было. Мы с бабушкой позвонили в квартиру, и отворила девочка.