Вечером особняк охранялся даже лучше, чем днем: два бойца на воротах, четверо — гуляют по саду, остальные — внутри. И тут же Айш-нор радостно сообщил, что этих самых «внутрюнов» стало больше на пару человек.
Хуже всего, что никто из них и не думал ходить поодиночке, а потому мысль закосплеить лысого со штрихкодом или Корво Аттано сразу же пришлось отбросить как несостоятельную.
— И что делаем? — шепотом спросил я у демона, выглядывая из-за угла. — Невидимости и телепортации у меня нет. Как тихо пробраться внутрь?
— Ты глуп, о смертный, и труслив, иди вперед, живей, в атаку! Будь яростен ты как прилив, врагов рази, не зная страху!
— Предлагаешь переть в лоб? — такого идиотизма я, откровенно говоря, не ожидал, особенно от древнего существа. — Через пять минут же сбежится городская стража, или кто у них там отвечает за порядок.
— Тогда убьешь и их. Враги — ступеньки лишь на лестнице к величью.
Я стиснул зубы.
Стало быть, переть вперед, валя всех, кто шевелится? Смогу ли?
От мысли о том, что придется хладнокровно убивать людей, которые не причинили мне никакого вреда, меня ощутимо трясло, очень хотелось найти какое-нибудь важное дело и свалить куда подальше. Я облизал пересохшие губы и еще раз выглянул. Ничего не изменилось — два дуболома возле ворот продолжали нести стражу.
Я перевел взгляд наверх, туда, где в стремительно чернеющем небе зажигались звезды. Ночь в этом странном мире наступала быстро, точно в Анапе или Крыму, а из-за проблем с электричеством и отсутствия в бедных районах факелов или магических светильников, минут через десять ни меня, ни Айш-нора не будет видно. Да, возле ворот светло, но можно будет подобраться на расстояние рывка. Что ж, попробуем этим воспользоваться.
Время тянулось медленно, точно в очереди на приёме у стоматолога. Дико хотелось убежать и никогда не возвращаться, но… Сжав пальцы демонического протеза чуть ли не до хруста, я силой воли заставил себя успокоиться.
Без этой гребаной Души Леса мне не видать дома, как своих ушей. Хватит! Ты должен, Саня!
Пора уж в битву, тьма зовет, — торжественно возвестил Айш-нор у меня в голове.
Должен!
Ноги сами понесли вперед. Копье в одной руке, арбалет — в другой.
Должен, проклятье, должен!
Ноги тряслись, сердце билось в груди подобно кузнечному молоту, но я упрямо продолжал идти.
Должен, должен, должен!
Это слово билось внутри черепной коробки, выгнав прочь все остальные мысли и став девизом.
— Эй, ты кто такой?
Меня наконец-то заметили и один из бойцов повернулся в пол-оборота, демонстративно положив руку на кобуру. Охранники не восприняли всерьез бродягу, вооруженного одним лишь копьем…
Напрасно!
— Должен! — взревел я и бросился в бой.
Когда-то доводилось слышать, что самурай в средневековой Японии обязан был отслеживать действия любого вооруженного человека, подходящего к нему на расстояние в девять шагов, потому как, если тот пожелает напасть, атака займет от силы пару секунд.
Увы, меня с детства никто не готовил к уделу воина, но, тем не менее, страх, помноженный на желание вернуться домой, сделал свое дело. Тело, пропитавшись адреналином, рванулось вперед с такой скоростью, что первый привратник не успел даже пикнуть. Я насадил его на копье, точно кабанчика на вертел. Острие пронзило мужчину насквозь и вышло из спины.
Он закричал. Нет, не так. Заорал! Страшно, дико, не останавливаясь. Вопль этот разнесся над всеми окрестностями, кошмарный и полный муки. Он не думал стихать, когда я дернул копье на себя, вырывая лезвие, покрытое влажными пульсирующими кишками.
Справа!
Вопль Айш-нора заставил отпустить древко и нырнуть в сторону, а потому сразу три пули прошли мимо. Напарник раненого соображал быстро и уже держал в руке револьвер, направляя его мне в голову.
Решение пришло само-собой. Неделя пути, проведенная в непрерывных тренировках, дала о себе знать — я прицелился и нажал на спусковой крючок. Арбалет тренькнул и болт вонзился точно в горло стражнику, бесславно отлетев и не причинив вреда.
Защита?
Паника на миг накрыла меня, но тело и не думало останавливаться. Выстрел отвлек врага, всего на секунду, но этого было достаточно. Я снова ударил копьем и то, не встречая никакого сопротивления, пронзило шею охраннику. Похоже, его артефакт оказался одноразовым.
Тот с хрипом осел на землю, выронив револьвер и хватаясь руками за кровоточащую рану.
Ощутив хорошо знакомый рвотный порыв, постарался загнать его поглубже.
Некогда! Добить!
Я поднялся и навис над раненым.
— Прости.
Острейшее лезвие — странно, ведь даже ни разу не точил его, — с легкостью вошло в глаз, поразив мозг. Еще одним ударом прикончил первого и, недолго думая, повесил арбалет на пояс, после чего, схватил револьвер врага и засунул его за пояс, аки парень из гетто. На перезарядку не оставалось времени, следовало бежать в атаку.
Стычка заняла от силы секунд десять, но и это было чудовищно долго — ко мне уже бежали гости.
Скорей, спеши же внутрь, и будь готов, настало время забрать все злато жизни у врагов, — напомнил о себе Айш-нор, и, подавая пример, перелетел через резную ограду.
Я, вздохнув, со всей силы ударил правой рукой по створкам, настежь распахивая их.
Ну, вперед, с богом… Каким-нибудь!
Бой во дворе оказался скоротечным, но кровавым. Мне очень повезло, что враги рассредоточились по всей усадьбе, а потому к месту драки они пришли не одновременно. Первая двойка успела патрулировала ближе всего к воротам, и к тому моменту, как я вошел внутрь, они изготовились к стрельбе — в меня сразу же полетели два огненных шара.
Я перекинул копье в левую руку и воздвиг щит, в который ударились магические заряды. Тряхнуло, по лицу и волосам мазнуло жаром, но на этом все и закончилось.
А что б вас! Полежите!
На этот раз призвать руки из-под земли оказалось куда проще — все вышло как-то легко и естественно. Секунда, и визжащих от ужаса охранников оплетали конечности мертвецов. Еще секунда, и я подобрался на расстояние удара.
Змеящиеся алые молнии сорвались с кончиков пальцев, оканчивая жизненный путь еще двух человек. У этих не было никаких магических артефактов.
Когда вторая пара показалась на горизонте, я был готов. Связка Длани Мертвых с молниями позволила решить вопрос почти мгновенно.
Путь в дом оказался расчищен.
Странно, но прямо сейчас я не ощущал ни страха, ни сожалений, ни боли. Лишь радость и восхитительное упоение битвой. Страшное чувство, если честно. Не дай Бог привыкну. Впрочем… Сейчас оно очень помогало. Возможно, завтра я забьюсь в какой-нибудь уголок и буду плакать, точно эмо, потерявший любимый значок, но вот конкретно в этот момент мне так хорошо, как никогда не было. Хочется веселиться, петь, плясать, и продолжать бойню.
Я тряхнул головой — чуть-чуть попустило — и побежал к дверям, ведущим внутрь.
Понятия не имею, как в этом городе работает полиция, но ночной бой, пускай даже и в особняке местного криминального авторитета, однозначно привлечет ненужное внимание, а потому следует закончить все минут за десять.
Получилось куда быстрее. Внутри здания у врагов не было возможности нормально рассредоточиться, а засады не работали из-за предупреждений Айш-нора, поэтому уже через пять минут мы с вороном замерли перед резными дубовыми дверьми, за которыми, со слов архидемона, находился источник большой энергии. Другими словами, украденная у меня Душа Леса.
Я широко ухмыльнулся и облизнул губы, ощутив солоноватый привкус крови на них.
Прекрасно! Остался последний шаг!
Не тратя время на всякую ерунду, я просто лупанул по замку молниями и пинком распахнул дверь, врываясь в комнату.
Ожидал чего угодно, начиная от толпы амбалов со стволами и магическими жезлами, и заканчивая лысым здоровяком, сидящем в кресле и поглаживающим белого кота, но реальность оказалась куда прозаичней — хозяин особняка забился в дальний угол и выглядывал из-за дивана, наставив на меня револьвер.
— Кто ты такой?! — заорал он. — Ты вообще знаешь, что творишь?
— Лучше, чем мне хотелось бы, — ответил я. — Драгоценный камень, я пришел за ним.
На лице типа сразу же появилось выражение понимания, сменившегося лютой злостью.
— Гребаные детишки! — выругался он. — Надо было сразу прирезать их.
— Так что? Отдашь сам или заставить?
Вместо ответа он выстрелил. Пуля прошила левое плечо, развернув меня вполоборота и заставив разжать пальцы. Пока копье летело на пол, я успел сделать много. Во-первых — взвыть от боли, во-вторых — выставить щит, принявший на себя несколько пуль, и наконец, в-третьих — рвануться вперед, выдернув из-за пояса трофейный огнестрел.
Хозяин особняка отбросил разряженное оружие и, перекувырнувшись, оказался сбоку от меня. Он вскинул левую руку и с его ладони сорвался солидных размеров огненный шар, который бесславно разбился о щит. Затем еще один и еще.
Этот засранец что, пытается навязать бой на выносливость?
Если так подумать, то в его действиях имелся резон — я изрядно вымотался в парке и прикончил несколько человек на первом этаже. Силы начали заканчиваться, о чем давало знать легкое головокружение и слабость в конечностях.
Впрочем, я был далек от полного истощения. К тому же, пусть моя основная рука занималась исключительно защитой, я все еще мог атаковать.
Второй раз за вечер воссоздал в мозгу трехмерную картину своего единственного зональника, щедро напитал ключевые точки магической энергией, после чего спустил все это счастье на огнемётчика.
Едва из-под пола полезли руки мертвецов, хозяин кабинета заорал не своим голосом, но уже в следующую секунду обернул себя коконом пламени, сжигающим мои чары.
— Кто ты такой, ублюдок? Почему от твоей магии так смердит демонами?! — взревел он.
— Потому что поешь молний! — заорал я в ответ.
Да, мой АОЕ-спелл накрылся медным тазом, не способный пробить вражеский барьер, но мудила ушёл в глухую оборону, благодаря чему я сумел убрать щит.
Одна атака за другой разбивалась о кокон огня, но враг вынужден был отступать, не думая больше о метании фаерболлов. Мы выбрались в коридор, а он всё пятился, вытянув руки перед собой и пытаясь сдержать мои алые молнии.
Казалось, что так мы доберемся до лестницы, куда он явно и планировал попасть изначально, но тут я заметил, что кокон стал заметно тоньше, а пламя в нем — едва-едва теплится.
— Ты устал, дружок-пирожок, — нехорошо процедил я, — готовь триста баксов, сейчас тебя ждет фистинг!
Я направил револьвер на врага и одну за другой выпустил оставшиеся в барабане пули. Да, огненный кокон сдюжил, вот только на это ушли последние крохи его энергии. Пламя мигнуло и опало, и я, не теряя ни секунды, рванулся вперед, замахиваясь магическим протезом.
Удар пришелся врагу точно в горло, я повернул кисть и, резко дернув, почти перерубил голову своего оппонента.
Кровь фонтаном ударила в стену, а я захохотал, не в силах остановиться.
Никогда в жизни не испытывал еще такого восторга. Сражение оказалось таким восхитительным, таким захватывающим. Я ощущал ярость и страх врагов, я боролся за свою жизнь и победил, это, это, это…
Перед глазами появились лица Лены с Машей и радость точно корова языком слизнула.
Что я делаю? Над чем смеюсь? Я только что залил кровью особняк, а теперь горжусь этим? Поубивал простых людей без магии и регенерации, точно у Росомахи! Весело тебе, да, урод»?
Левая рука сама собой сжалась в кулак, и я со всей силы впечатал его в собственный нос.
Резкая боль окончательно прочистила мозги. Странное наваждение схлынуло, и я тотчас же ощутил слабость во всем теле, боль от пулевых ранений и ожогов, которых даже не замечал. Когда их получил-то? На первом этаже? И почему регенерация не работает?
Трясущимися руками я потянулся к НЗ на поясе, извлек полоску сушеного мяса и вгрызся в безыскусную жилистую массу, жуя ее. Сорвал флягу и влил в себя несколько глотков воды.
Очень хотелось лечь и поспать, но времени на такое не оставалось.
— Айш-нор, — прохрипел я ворону, уже пристроившемуся к трупу, — мы с тобой еще поговорим о том, что только что случилось. А пока — где камень?
Архидемон нехотя сел мне на плечо и произнёс:
— Иди вперед, к картине странной, за ней найдешь ты все исправно.
Я вернулся в кабинет, подобрал копье, и только после этого стал искать картину. Действительно, странная. Между двумя шкафами примостилось нечто, больше всего напоминающее произведение современного искусства. Наверное, человек, разбирающийся в живописи, и сумел бы объяснить смысл вакханалии клякс и пятен на холсте, мне же подобное, увы, недоступно. А потому я поступил, как и положено любому необразованному быдлану, не понимающему глубокой мысли творца — сорвал картину и зашвырнул прочь. За ней обнаружился небольшой сейф, который, к счастью, открылся легко и непринуждённо. Слава магической ручечке!
— Джек-пот! — воскликнул я, вваливая на стол находки. — Кажется, кто-то только что решил все свои финансовые проблемы на год вперед.
И правда, в сейфе нашлось несколько очень тяжелых мешочков с золотом, шкатулка, доверху набитая сапфирами, обалденного качества револьвер с золотой чеканкой и не менее превосходный патронташ к нему, две коробки патронов, кипа каких-то бумаг, наверное, расписок с векселями, и, наконец, моя Душа Леса.
— Вот ты, родненькая, — я ласково погладил камень, который, кажется, потеплел, и убрал его во внутренний карман плаща, после чего утрамбовал ценности в рюкзак и, наконец, остановил взгляд на револьвере и бумагах. Последние мне без толку, а вот это…
Почему, собственно, и нет?
Я прицепил арбалет к рюкзаку, после чего быстро стянул пояс, и заменил его на патронташ, к которому прикрепил, нож, флягу и остаток неприкосновенного запаса волчатины, затем — докинул патроны к прочему барахлу, и, наконец, аккуратно поместил оружие в кобуру.
Тяжелый и надежный, он даровал ощущение уверенности и защиты. Я даже понял тех людей, что прямо-таки мечтают таскать у себя на бедре длинный и мощный фаллический символ.
Так, проверим, работает ли.
Аккуратно вытащил револьвер, зажал его в левой руке и прицелился в противоположную стену. Так, теперь — взвести курок большим пальцем. Есть. Фуф, ну, поехали!
Я нажал на спусковой крючок, который подался на удивление легко и просто.
Громыхнуло и в нос ударило едким пороховым дымом, а пуля, попав в стену, срикошетила, выбила искру возле моих ног, отскочила и, пробив окно, устремилась на волю.
— Н-да, — я смотрел на осыпающееся со звоном стекло, — на первом же привале спилю мушку.
Сунув оружие обратно в кобуру, я окинул взглядом разгромленный кабинет покойного ныне скупщика краденого. Вроде бы, ничего интересного не осталось. Хотя нет, погодите-ка!
На шкафу позади рабочего стола в аккуратной подставочке покоилась пафосная позолоченная подзорная труба, украшенная искусной чеканкой. Уж не знаю, на кой черт хозяин особняка держал ее у себя, может, начинал нелегкий бандитский труд местным ушкуйником, но эта штуковина мне, определенно, нужна. Я уже пару раз присматривался к биноклям, но каждый раз цены заставляли откладывать приобретение столь нужной вещи на следующий раз.
А значит, возьмем-ка мы пока что заменитель.
Подумав так, я кинул трофей в рюкзак, забитый буквально под завязку. Как только получится, надо будет переложить часть скарба куда-нибудь еще.
Вот теперь точно все.
— Идем, тут мы закончили.
Я прошел мимо покойника, спустился по лестнице вниз, и замер. Упускаю нечто важное, но что?
Так, погодите. А что тот мудак говорил о детишках? Надо было прирезать? Значит, не прирезали сразу, а почему? И если не прирезали, то где они?
— Птыц, а есть ли в этом милом особняке подвал? — поинтересовался я у архидемона.
Несколько секунд тот ничего не отвечал, затем же недовольно буркнул:
— Есть.
— Ага. Веди.
***
Покойный явно любил монументальность и основательность. Вот и погреб он выкопал себе такой, что хватит на все бабушкины соленья и варенья, и, возможно, даже на урожай картошки. А еще — на десяток пленников. По крайней мере, именно столько камер я обнаружил. Восемь — пустых, две — с постояльцами.
Первым отыскался Илэр. Парень сидел, прислонившись спиной к стене, и стеклянными глазами смотрел на распахнутую мной дверь. Лицо его… Превратилось в тыкву. В смысле, получило не меньше двенадцати ударов, а скорее — ощутимо больше.
Парня молотили долго и со знанием дела, вырвали ногти, и, кажется, немного подпалили, но, в целом, держался он бодрячком. Избитым до полусмерти бодрячком, да.
Кое-как сфокусировав взгляд на мне, мальчишка чуть заметно улыбнулся. Надо же, зубы остались на месте, интересно, а чего их не выбили? Старались не попортить личико, что ли?
— Давай, быстро только, — прохрипел он.
— Чего? — не понял я.
— Кончай меня.
Ах вот оно что, Илэр думает, что я пришел поквитаться.
— Совет хорош сей и достоен, — подал голос с плеча Айш-нор, — убей ты крысу поскорей. Кто предал раз — уж будь покоен — предаст опять, и без затей.
Парень с удивлением посмотрел на говорящую птицу и ухмыльнулся.
— Кочет базарит за дело. Крыс давить надо.
Я стиснул зубы. Говоря начистоту, Айш-нор прав. Парнишка — малолетний урка, толку от которого ноль. За то, что он меня обокрал, ему следует прямо на месте запихать копье в задницу по самые гланды и провернуть там пару раз. Но есть одно паршивое слово — жалость.
Эти бедолаги и жизни-то нормальной не видели. Им никто и никогда не давал шанса проявить себя, сделаться нормальными людьми… А готов ли я на подобный подвиг? Когда впервые взял близнецов, то, говоря начистоту, делал это по шкурным соображениям — мне просто требовались люди, знающие что-нибудь о местных правилах, и я действительно собирался расстаться с ними, доведя до Куимре. А как быть теперь? Тащить с собой?
Демоническая рука как-то сама-собой легла на рукоять новоприобретённого револьвера.
А может, пошло оно на хрен? Ну, вся эта игру в добренького? Мне нужно вернуться домой, ради этого я уже человек двадцать, а то и все три десятка, прикопал. Я уже чудовище и, кажется, начинаю сходить с ума. Парой жмуров больше, парой меньше, никто ж не узнает.
Я сглотнул.
Опасные мысли, в первую очередь — свой притягательностью. Это так просто — один удар копья, заряд молний, выстрел, и всё, проблема решена. Вот только… останусь ли я собой, если начну все сложные проблемы разруливать простым способом? И кто вернется к дочке? Отец, или пустая оболочка, внутри которой засел монстр?
Вот ты и принял решение, дружок-пирожок, теперь прими и ответственность.
Вздохнув, я отвернулся от Илэра.
— Вставай, идем освобождать твою сестру, — бросил я, не оборачиваясь.
И шагнул к последней камере.
Морвин тоже оказалась жива и выглядела куда здоровее брата. По крайней мере — физически. Ее ментальное здоровье я оценивать не рискнул бы.
Девочка лежала на полу камеры, прикрытая легким одеялом. Отсутствие одежды и, скажем так, следы, весьма конкретно объясняли, почему ее никто не бил. Слишком красивая, слишком беззащитная, слишком доступная. Как тут отказаться?
Вот бандиты и не сдерживались.
Я присел над ней и коснулся лба ладонью, отчего девочка открыла глаза и испуганно уставилась на меня.
— Ой, здравствуйте, господин Аластар — прошептала она, и чуть заметно улыбнулась. — Простите, что обокрали вас.
От ее улыбки у меня волосы встали дыбом, а остатки кровожадности улетучилась! Девчонку по очереди отбарабанили десять мужиков, если не больше, а эта дурочка ойкает и извиняется!
Я стиснул зубы и изобразил нечто похожее на улыбку:
— Неважно, я уже вернул свое. Идти сможешь?
— Да, конечно, они были почти нежны.
Морвин поднялась и только теперь заметила брата. Она бросилась к нему и заключила в крепкие объятья, и лишь после этого зарыдала.
Я вновь вздохнул.
Ублюдочный мирок! Как же я буду счастлив свалить отсюда куда подальше.
— Если можете идти — ходу, найдите свои вещи, прикройтесь, и валим. Я изрядно пошумел, боюсь, что скоро придут гости.
Раздобыв кое-какую одежду и обувь, я сумел привести детишек в более-менее пристойный вид и, не обращая внимания на презрительные взгляды ворона, направился прочь из разгромленного дома.
Илэру поначалу было тяжело идти, а потому сестра поддерживала парнишку, но, вроде бы, к выходу на улицу он немного пришел в себя.
— Господин, — услышал я хриплый голос паренька.
— Да?
— Почему?
Я остановился и обернулся. Близнецы уставились на меня и взгляды их не выражали ничего, кроме страха.
— Почему спас вас?
Они кивнули.
— Сложно сказать. Я и сам не уверен в мотиве. Думаю, из-за дочки.
Страх чуть ослабел, но на его место пришло недоумение.
— Ей нет и года, а меня… я был… — подобрать нужные слова оказалось на удивление тяжело, они никак не желали притягиваться друг к другу, и вместо сложного механизма выходило уродливое нагромождение шестерней, — был вынужден оставить ее, жену и родителей. И теперь я, надеюсь, что если проявлю доброту, то, быть может, с ними тоже обойдутся по-человечески. Понимаете?
Близнецы дружно уставились на меня, и я чуть заметно улыбнулся.
— Ну тогда можете считать это блажью дурака, — пожал я плечами. — Какая разница?
— Разница в этом, — Морвин указала на мою руку. Перчатка не выдержала боя, а потому алая пятерня, увенчанная длинными когтями, представала во всем своем великолепии, торча из-под рукава.
Даже удивительно, что они так долго держались с вопросами. Видимо, решили помалкивать до тех пор, пока не выберутся из подвала.
— Долго объяснять, — я пожевал губы, и вздохнул, — постараюсь рассказать о своем доме и том, как оказался здесь. Только давайте отложим проникновенные слёзные истории до момента, как окажемся в безопасности. Я все еще опасаюсь городскую стражу.
— Не, мусора зассут лесть к пахану, — покачал головой Илэр, — это ж можно огрести.
— Все равно, думаю, что ночной парк с трупами — не самое лучшее место для историй. Идемте.
Сперва доберемся до постоялого двора, затем — приоденем детишек, раздобудем еще пару лошадей, благо, я теперь при баблишке, а после этого видно будет. Если нас никто не станет искать, то останемся тут на пару дней, а потом уже решим, что делать дальше.
Так я думал, меряя шагами плиты сада и приближаясь к воротам. Отсутствие возле них каких бы то ни было людей, подтверждало правоту Илэра и настраивало на оптимистичный лад, а заметно потяжелевший рюкзак напоминал о кровавой дани, взятой с местных головорезов. Было отчего радоваться — деньги я поднял действительно немалые, а это значит, что, возможно, смогу добраться и до библиотеки. А дальше… Ну, дальше будет видно.
Погрузившись в столь приятные мысли, я изрядно расслабился, а потому перестал отслеживать положение дел вокруг себя, и когда меж распахнутых створок появился незнакомец, не сразу заметил его.
Мужик оказался высок и худ, с резкими скулами римского патриция или эсэсовца, короткими светлыми волосами и пронзительно голубыми глазами. Одет он был также, как и я: в длиннополый плащ, сапоги, брюки и темную рубашку. В руках же незнакомец держал изысканного вида арбалет. За спиной у него висели два меча.
— Поразительный прогресс за столь короткий промежуток времени. Неужели уже был совершен первый шаг, и канал связи стабилизировался? — произнес он, склонив голову набок и разглядывая меня. — Впрочем, данный занимательный факт не имеет особого значения в настоящее время. Сейчас ты умрешь, искаженный.
Я не стал спрашивать, что ему надо. Вместо этого ударил молниями, которые, увы, не слишком впечатлили незнакомца.
С поразительной скоростью он приблизился ко мне, а алые разряды бесславно рассыпались о магическую защиту. В руке засранца уже сверкал меч, еще секунду назад покоившийся в ножнах за спиной. Как он его достал — понятия не имею, клинок-то заметно превосходил одноручный по габаритам.
Я выставил щит, блокируя атаку, и выхватил револьвер, но выстрелить не успел. Плавным кошачьим шагом незнакомец рванулся в сторону, зашел с боку и рубанул меня по ребрам.
В последнюю секунду я чуть отстранился, а потому кончик клинка легонько чиркнул по левой руке. Но этого, неожиданно, оказалось достаточно.
Конечность сперва обожгло точно пламенем, затем — будто бы погрузило в ледяную воду. Я отскочил, привычно уже ожидая, когда регенерация возьмет свое… и спустя мгновение с ужасом понял, что рана не затягивается!
— Э, погоди, это как?
Мужик ничего не ответил, он начинал новую атаку, и я с ужасом осознал, что вообще ничего не способен противопоставить странному худому типу с двумя мечами за спиной. Ему бы еще кошачьи глаза, и точно вылитый Геральт будет. А я, стало быть, монстр, который сейчас сдохнет.
Ночную тишину разорвал истошный вопль Айш-нора, возникшего буквально из ниоткуда:
Вперед глупец, спасайся бегством!
А в следующую секунду кошмарной силы удар обрушился на незнакомца и отшвырнул его в сторону, точно пушинку. Я замер на миг, не понимая, что это только что было, а потом перевел зрение в магический режим… И едва не заорал от ужаса!
То, что отлетело в дальний угол сада, сломало несколько деревьев и со всего размаху приложилось об ограду, с чем я успел на пару секунд скрестить, оружие, то, что уже поднималось, определенно, не могло быть человеком. Аура этого существа поражала и лишала сил: огромное, колоссальных размеров белое пламя окружало поднимающуюся фигуру, выплескиваясь во все стороны вокруг него. И, точно этого мало, подобные же столбы белого пламени окутывали буквально каждую вещь незнакомца. А это значило, что он не только абсурдно силён, но еще и увешан артефактами, точно новогодняя ёлка — игрушками. И он активировал их все!
Да, возможно, магическая школа этого типа не была боевой, да, возможно, он специально открыл ауру, чтобы напугать, вот только мне от этого не легче.
Валить! Надо валить!
— Бежим, быстрее! — заорал я не своим голосом и первым бросился прочь, подавая детям пример.
Остаться на пару дней, отдохнуть, приодеться! Ха! Единственное, что мы сейчас можем, так это рвать когти. Лишь дистанция, отделяющая этого Геральта из Хренивии от меня, гарантирует хоть какую-то безопасность, а потому — ходу, ходу, ходу!
Наверное, мы бы не успели, но тут Айш-нор атаковал еще раз, и воздух вокруг мага загустел, превращаясь в желе.
— Надолго это не задержит, — прокаркал архидемон.
Долго и не требовалось. Мы выскочили из ворот, устремляясь прочь.