Лимра сидела на ветке и наблюдала за суетливой молодой женщиной, игравшей вместе с детьми. Над шутками человечка смеялась громче всех. Иногда она наклонялась и обнимала одного из двоих мальчишек. И столько нежности и любви было в её действиях, что Лимра испытывала почти физическую боль от невозможности поменяться местами с мальчиками.
Набравшись смелости, принцесса закрыла глаза и прислушалась к внутренним ощущениям. Сомнения разом развеялись…
— Я нашел! — радостно объявил Амрон, притащив бессознательное мужское тело. — Обработаем его сознание и сможем пообщаться с нашим братом! Ты что… плачешь?
— Мама! — произнесла Лимра, всхлипнув. — Она жива! Они нам лгали!
Амрон веселость растерял, когда взглянул в сторону жилища старшего брата. Реагируя на его настроение из стволов деревьев потёк сок.
— Что-то мне захотелось пару вопросов папе задать, — мрачно озвучил Амрон. — Ты со мной?
— Я всегда с тобой…
Инаран закрылся в кабинете на все замки, сорвал с головы диадему и бросил её в угол. Выудив из бара бутылку дорогого вина, он пригубил из горла, а затем разжег огонь в камине и сел напротив пламени.
Достали. Ненавистная супруга, глупый советник, непослушные дети. И как Искросу удавалось справляться с королевскими обязанностями и не сойти с ума? После выходки наследника союз миров не переставал ни на минуту бурлить недовольством. Сотни писем, сотни встреч, сотни интервью, сотни угроз и обвинений. На одном из собраний шепелявый «гуманист» предложил посадить Амрона на цепь и изолировать от цивилизованного общества. Инаран с мрачным удовольствием вспомнил, как ломалась «гуманная» челюсть под его кулаком. После инцидента последовало тысячное обвинение в расизме, гомофобии и ксенофобии, хотя Инаран не помнил, кому дал по морде — рефлекс сработал.
Откровенно утомила истеричная супруга. В её сознании, непонятно каким образом, сложилась логическая цепочка, что это он, Инаран, организовал заговор против неё. Она с уверенностью заявляла, что муж намеренно выставил её посмешищем. Мрана кричала и требовала, чтобы всех виновных в её позоре казнили. Она и список составила, кому хотела отрубить голову. Старший принц не удивился, когда первым в списке увидел себя.
Под треск огня заскрипело дерево. Немного осовевший Инаран повернул голову на звук. Фигурка противника двигалась по доске акши сама по себе.
— Призраки…
Даже если его посетили возмущенные предки, чтобы направить на путь истинный, лишенный дара потомок их не видел.
Фигурка подпрыгнула, намекая, что Инарану ходить.
— Ладно, призрак, давай поиграем.
Обычно игра заканчивалась через пару успешных ходов, но не в этот раз. Принц сбивал фигурки, отмечая, что ему попался сильный противник. Только через час он сделал решающий ход и объявил:
— Бой окончен, ты проиграл.
Инаран едва не подпрыгнул на месте, когда раздался хриплый женский голос:
— Мой мальчик стал совсем взрослым.
За голосом последовал требовательный стук. Инаран похлопал себя по щекам и мрачно посмотрел на дверь.
Нет, хватит с него. Еще одной истерики или жалобы он не выдержит и кого-нибудь точно прибьет, возможно, даже себя.
Но терпением гость отличался еще меньшим, чем сам Инаран. Дверь с грохотом выломали. Старший принц не сдвинулся с места, когда в его кабинет вошли дети.
Амрон взглядом вернул дверь на место. Вылитый Искрос в гневе. Разве что глаза не воспламенялись, как у предшественника, и никто не корчился в предсмертных муках, пожираемый серебряным пламенем…
— Вот тебя я сейчас точно видеть не хочу! — озвучил Инаран.
— Я тебя тоже, — ответил сын, — но у нас есть вопросы к тебе!
Инаран засмеялся и пренебрежительно приложился к вину. Бутылка из рук отца полетела в пламя. Серые глаза Амрона всё-таки вспыхнули, а цвет огня в камине изменился на синий.
Несколько минут старший принц суеверно разглядывал сына, словно перед ним восстал мертвый брат, но наваждение быстро прошло. Искрос был сильнее. Амрону до него далеко. К счастью.
— Мило, угрожаем отцу? — Инаран стряхнул с серого костюма капельки спиртного. — Дальше что? Бунт? Переворот? Война?
— Решать истинному наследнику, а не мне!
— Истинному наследнику? — уточнил старший принц, не скрывая сарказма. — Ты тогда кто? Ты себя в зеркале видел? Если не видел, то полюбуйся. Лично у меня никаких сомнений не осталось на твой счет…
— Мы были у матери, — перебил Амрон.
— У кого вы были⁈ — опешил Инаран.
— У матери, которая «умерла» при родах! — съязвила Лимра.
Разыгрывали не иначе. В закрытый мир без знаний и подготовки только сумасшедший отправится. Да и миновать стражей границы далеко непросто.
— Помолились за упокой её души? — не удержался от вопроса старший принц.
Лимра сжала кулаки. В кабинете затряслись вещи: сорвались со стен украшения, опрокинулась мебель.
— Скажи, — Амрон погладил сестру по плечу. — Ты знал, что существует еще один член королевской семьи в закрытом мире?
— Нет, впервые об этом слышу, — отец устало потер веко.
— Ты знал о том, что мама жива! — заорала дочь. — Лгун!!!
Кабинет заполняли лианы, вылезая из окон и расползаясь по стенам. Ноздри защекотал цветочный запах. В отличие от брата, Лимра редко теряла контроль над даром. Значит, не разыгрывали…
— Грозовая завеса, — сам себе кивнул Инаран. — И кто вас научил сквозь неё проходить?
— Зачем ты нам лгал⁈ — снова закричала Лимра, игнорируя вопрос отца. — Почему мы не могли встречаться с нашей мамой⁈ Почему⁈
— Родная, так было лучше для вас и для неё, — терпеливо пояснил старший принц. — Ей стёрли воспоминания. Она не помнит никого из нас.
— Ты мог помешать!
Инаран взял вторую бутылку и заглушил душевную боль вином. За тысячу лет самые разные женщины любили его. Его всегда окружали прекрасные, грациозные и страстные искательницы приключений. Но в душу запала неуклюжая человеческая девчонка. Ни страсти. Ни грациозности. Одна смешная нелепость. Но именно с ней установилась духовная связь, породившая двух монстров…
— Папа! — напомнила о себе Лимра. — Почему ты ничего не сделал⁈
— Правила союза миров для всех едины, — отложил бутылку в сторону Инаран. — Я не имел права заводить романа с человеком из закрытого мира, но…
Старший принц зажмурился, едва не сказав детям, что потерял голову и напрочь забыл обо всех законах и условностях.
— Не будь я одним из вымирающей разновидности веронов, меня бы судили, потому что я влез в заповедник и подверг опасности людей, — словно со стороны услышал он свой голос. — Даже обычные веронские дети для закрытого мира опасны, а мы говорим о королевском отпрыске, рожденном при духовной связи.
— Почему тогда оставили нашего брата с мамой⁈ Разве он не опасен⁈ Или его приняли за человека⁈
Инаран тяжело вздохнул:
— Вы хотите, чтобы я поверил в то, что совет магов оставил члена королевской семьи веронов в закрытом мире сроком на семь лет? Вы хотя бы понимаете, что случилось бы, пробудись у него дар? Даже совету магов было бы трудно скрыть тысячи пострадавших от веронского дара людей.
Дети переглянулись, словно мысленно посовещались.
— Но мы видели его! — упрямо воскликнул Амрон. — Кольцо из чаши власти упрыгало к нему!
— В чаше власти семь лет не появлялось никаких других артефактов, кроме ваших колец. Вы можете сами спуститься в тронный зал и убедиться в этом.
— Но… что если в тронном зале подделка?
— Я видела вторую чашу власти в кабинете Завса! — добавила принцесса.
— Чашу власти создавал король веронов Лорал. Мой отец не нашел способа уничтожить или повредить её. Я больше скажу, никому не удалось сдвинуть чашу с места, хотя попытки предпринимались. Я не верю, что Завсу удалось разделить древнюю реликвию на две части.
— Но мы видели мальчика! — топнула ногой Лимра. — И видели кольцо!
— Чего вы пытаетесь добиться этим враньем? Чтобы я сам отправился в закрытый мир? Для чего? Я не верну вашей матери воспоминания!
Кабинет снова хорошенько тряхнуло.
— Прекратите ломать мои вещи! — прикрикнул Инаран. — Учитесь сдерживаться! Иначе ваше правление будет самым коротким за всю историю Размараля! Никому не нужны истеричные правители вроде вас!
Амрон демонстративно сложил гармошкой бар с коллекционным спиртным отца. Инаран некоторое время в шоке смотрел на то, как по полу водопадами разливались столетние напитки.
— Хотите знать правду⁈ — в ярости заорал Инаран, едва подавив желание размазать сына по стенке. — Так идите и узнайте сами! Вы меня не спрашивали, когда посещали закрытый мир! Хоть раз решите проблему так, чтобы мне не пришлось разгребать за вами развалины!
— И мы решим! — пообещал наследник.
В этот раз Амрон не возвращал на место выломанную дверь, вдобавок обвалил камин.
Инаран недобро проводил детей взглядом.
Сыну не дадут дожить до совершеннолетия, если он и дальше продолжит в том же духе. Убьют, как Искроса, и не будет никакого наследника.
Поморщившись, старший принц облизнул губы. От вина остался едва заметный горький привкус…
— Вызвать Одита, ваше высочество? — показался в проеме двери дрожащий от страха эрлд.
— Мастера вызови и принеси мне что-нибудь выпить…
Мир теней не всегда лишен красок.
Одит снял очки и прошелся вдоль стены с полками, заполненными всевозможными зельями, эликсирами и микстурами. Он сам их готовил и без этикеток по одному только цвету и форме флакона определял где, какое зелье. В руку привычно лёг болотный флакон.
Одит сел за тёмный стол с прозрачным кристаллом сбоку и красной стопкой бумаг по центру. Использовать бумагу считалось старомодным, но зоу не мог отказаться от древесного запаха — запахом его родины — ядовитым и горьким, как и сама бумага.
От количества накопившейся работы у Одита раскалывалась голова. Знал ведь, что церемония плохая затея. С характером Амрона подождать бы лет двадцать-тридцать, а то и все сорок. Но разве Завса переубедишь? И старший принц выбрал непонятную позицию невмешательства в решения советника.
— Не даст мне наследник спокойно до отставки доработать, — грустно сказал Одит, приложив к голове холодный компресс.
В этот момент к нему заглянул один из новеньких. С непривычки он споткнулся в полумраке и подслеповато обвел пространство взглядом. Заметив красные глаза начальника без солнцезащитных очков, юноша вздрогнул и отступил к двери.
Люди. Молодая, слабая и боязливая раса, для которой существовал заповедник на случай, если в открытых мирах их всех перебьют. Правда, живучие как паразиты и с такой же скоростью размножались. Взять хотя бы новенького. Вспыльчивый наследник не отправил его в лазарет, ничего не сломал и током не поджог. Сам Одит никогда бы не притронулся к волосам наследника без защитных перчаток, а новенькому их выдали с опозданием…
— Вызывали? — не выдержал длительного молчания человек.
— Заходи и садись.
Как только юноша исполнил приказ, Одит уточнил:
— Юлиан? Правильно?
— Да.
— Ты понимаешь, зачем я тебя вызвал? — закурил трубку зоу, наполняя комнату едким запахом.
— Догадываюсь…
Догадывается он. По лицу видно, что наследник его предупредил о замыслах. Юлиан и его компания таких же бестолковых новеньких вышли сухими из воды в буквальном смысле, тогда как другие, в том числе сам Одит, едва не захлебнулись и не переломали себе кости. В итоге выговор, уязвленная гордость и подмоченная репутация. Выговор — ерунда — старший принц компенсирует, но вот истерика Мраны и визгливые оскорбления Завса забудутся нескоро.
— Что тебе сказал наследный принц? — приступил к расспросам Одит.
— Сказал, чтобы я уходил, пока мне ничего не оторвали.
— И больше ничего? — сузил красные глаза начальник.
Юлиан на секунду-другую замялся, но ответил:
— Он сказал не ходить на церемонию.
— Почему? — напирал зоу.
— Что меня не ждет ничего хорошего.
— И ты не доложил об этом сразу мне⁈ Разве тебе не выдали инструкции⁈
— Я не знал, что это важно. Я… я думал, что на церемонии будет небезопасно только для таких, как я…
— Не представлял, насколько мальчишка силен? — закончил Одит.
— Для меня его способности за гранью понимания. Я приехал из колонии, где владеют в основном бытовой магией и полагаются на технологии. Он для меня… сродни божеству…
— Что он еще говорил? — не расчувствовался Одит.
Зоу взял со стола прозрачный кристалл и смотрел на него, а не на Юлиана.
— Что кое-кому припомнит принцессу. Это важно?
Кристалл загорелся зеленым, а Одит засмеялся, разрядив напряженную обстановку.
— Почему ты пошел к наследнику вместо того неудачника? Его же приставили к наследнику, а не тебя.
— С везучестью моего друга, наследник случайно убил бы его. Нико точно назвал бы его принцессой.
— Наследник мог покалечить тебя вместо него. Он за месяц троих в лазарет отправил из-за шутки про принцессу.
— Почему не запретите, раз знаете?
Одит прищурился и снова взглянул на кристалл. Угрозы человек не представлял…
— Чем меньше во дворце останется идиотов, — засыпал еще курительной травы в трубку зоу, — тем меньше будет посылок в закрытых ящиках. Наследник пока обходится без смертельных случаев, но кроме него в замке предостаточно опасностей и ловушек. На прошлой неделе один умник пытался украсть веронскую реликвию. Мы едва отодрали его от стены. Если страдаешь клептоманией, советую излечиться прямо сейчас.
— Не страдаю… Но знаете, странно как-то, что при такой огромной силе, наследник никого не убил… — почесал затылок Юлиан. — Разве королевской семье не запрещено оживлять и лечить с помощью божественного дыхания? Насколько я знаю, оно меняет сознание.
— Не он оживляет, — уважительно хмыкнул Одит, отмечая сообразительность человека. — Поэтому если увидишь рядом с наследником верона, Завсу ни слова, да и лучше вообще никому ничего не болтай.
— Я могу задать провокационный вопрос?
— Задавай.
— Почему мы — стражники?
— Чтобы было, кого на парадах показывать и что в отчетах писать, — откинулся на спинку стула зоу.
— Но… мы, по сути, вообще не нужны. Мы себя защитить не можем, а оружие и броню нам выдали — смех один, да и только. На мой взгляд, веронский ребёнок с даром — огромная проблема и с ней отличнейшим образом могут справиться сами вероны, а не кучка идиотов вроде нас.
— Дела веронов и Завса меня не касаются, и тебе я не советую лезть, если хочешь дожить до детей и внуков. И, кстати, если наследник тебя еще о чем-то предупредит, идешь ко мне и сразу докладываешь, чтобы я успел принять меры.
— Вы хотите, чтобы я за ним шпионил?
— Наследный принц веронов — это бомба. А бомбу надо обезвреживать вовремя, если мы не хотим лишних жертв. Теперь иди отсюда и не сдохни по дороге.
Юлиан не задержался.
После его ухода Одит подошел к полке с маленькими разноцветными бутылочками. Хорошо, что новенький оказался сообразительным малым. Не юлил и ничего скрывал. Зоу не любил использовать на подчиненных зелья правды…
— Маленькая воровка!..
Амрон шел по коридору с большими арочными окнами и, гримасничая, передразнивал Инарана:
— «Хоть раз решите проблему так, чтобы мне не пришлось разгребать за вами развалины» — развернувшись назад, он крикнул: — Вот и решу! Лучше чем ты решаешь!
— Если папа не знает, то кто может знать? — рассуждала Лимра, шагая рядом с братом и закусив ноготок.
— Завс, — не раздумывая, ответил Амрон.
— Долго ковырять защиту его амулетов… — сразу отмела сестра. — Еще кто? Закара? Гекада?
— Начнем с Закары, а если он не знает, то и до скользкого Гекады доберемся.
— Как мы заставим их говорить?
— Сломать что-нибудь…
— Сломать как стол папы? Тогда нам точно ничего не расскажут.
Она подошла к открытому окну и забрала от подвижной лианы бутылочку с болотной субстанцией.
— У тебя умная сестра? — улыбнулась Лимра, демонстрируя добычу брату.
— Когда ты успела?
— Я взяла её сразу после нашего возвращения.
— Неужели ты собиралась использовать её на папе⁈
— Вообще-то я её использовала… — немного сконфузилась девочка, но потом с обидой сказала: — И он заслужил! Он ничего не рассказывал нам о маме! Предатель!
— И кто-то еще говорит, что у меня плохой характер?
— Идём к Закаре, заставим его говорить, — сменила тему недовольная критикой брата Лимра.
Дети вылетели из замка и зависли напротив окна Закары, осторожно следя за грузной фигурой. Главный помощник Завса ходил по кабинету и громко ругался, поминая нехорошим словом наследника из-за безвозвратно испорченных вещей.
Закара искренне считал себя наследником адских предводителей, о чем с гордостью делился с окружающими, особенно с женщинами. Слуги его ненавидели и за спиной называли потомком скотоложцев, а за невыносимый характер — скотиной.
Красные глаза, лысая голова с двумя похожими на рога выступами на лбу и копыта действительно придавали ему схожесть с высшими демонами. Но борцовское крупное телосложение и выпирающая вперед челюсть портили впечатление. Да и возраст сказывался: тело обрюзгло, а кожа напоминала припудренный пергамент.
— Надо дождаться, когда он проголодается, — прошептал Амрон. — В чай налить или в еду…
— Он, может, ничего не захотеть, а времени у нас немного. Одит заметит пропажу и начнет нас искать!
— Могла подменить бутылочки…
— Думаешь, ты один такой умный⁈ — вспылила сестра. — У меня еще ни разу не получилось Одита обхитрить! Он всегда замечает подмену!
— Ладно-ладно. У тебя есть идеи, как заставить Закару выпить зелье?
Лимра задумчиво укусила ноготь и взболтнула бутылочку.
— У тебя как с меткостью?
— Да вроде неплохо. А что?
— Ты водой управляешь, а зелье — жидкость.
Амрон забрал у сестры бутылочку, открутил крышку и с помощью дара извлек содержимое.
— У тебя одна попытка, — предупредила принцесса. — И осторожнее, мы же не хотим, чтобы он умер.
— Да помню я! — раздраженно ответил Амрон, ожидая подходящего момента.
Прямо во время очередного проклятия в рот Закары устремилась большая капля. Помощник советника поперхнулся и закашлялся. В панике он бросился к выходу, но его обездвижили лианы принцессы.
— Попался! — обрадовалась Лимра, первой проникая внутрь кабинета через окно.
— И как быстро подействует зелье? — последовал за сестрой Амрон.
— Давай проверим, — отозвалась принцесса и приблизилась к Закаре, заложив руки за спину. — Что ты обо мне думаешь, Закара?
— Ваше высочество, зачем вы напали на меня? Немедленно развяжите меня! Вам незачем меня связывать! Я много лет служил вашей семье верой и правдой! Если у вас есть какие-то вопросы ко мне, то я с удовольствием на них отвечу, когда вы меня развяжите… — через минуту его лицо перекосило, и он хрипло ответил на вопрос принцессы: — Ты должна была сдохнуть сразу после рождения, мерзкая маленькая тварь!
— Подействовало! — широко улыбнулась Лимра. — Теперь он ответит на наши вопросы!
— Закара, сколько детей у Инарана, о которых ты знаешь? — зашел издалека Амрон.
Помощник советника процедил сквозь зубы:
— Четверо.
— Я, Лимра, Акрас… а четвертый кто?
— Я не знаю его имени.
— Почему его не привезли во дворец?
У Закары задрожала массивная челюсть. На лбу выступила испарина.
— Отвечай подробно и не упусти ни одной детали! — рыкнула на него Лимра. — Почему вы его оставили⁈
— Потому что он — настоящий наследник веронского трона! — заорал Закара.
— И как вам удалось обмануть веронов и скрыть его? — спросил Амрон.
— Завс нашел способ разделить чашу власти на две части и тайно отследить рождение следующего наследника. Когда в копии чаши власти появилось кольцо, мы уже знали, кому оно принадлежало. А барьер закрытого мира идеально скрыл мальчишку от веронов.
— Зачем вам понадобилось отслеживать рождение наследника?
Закара заскрипел зубами, но все-таки процедил:
— Чтобы убить его.
Брат и сестра обменялись взглядами.
— Вы не убили меня… — первым заговорил Амрон. — Почему?
— Ты не наследник и лишь пользуешься силой брата. Мы заметили, что магия дворца путает вас, когда привезли тебя.
— В чём для вас разница между мной и братом?
— Тобой можно будет управлять после пробуждения ментального дара, а наследник — эта огромная и опасная сила, которая никому не подчиняется. Он не подвержен ни одной из известных способностей манипуляций разума.
— Если вы хотели убить его, — тихо произнесла Лимра, — то почему не убили его до сих пор? Что помешало вам?
В красных глазах мелькнул животный страх.
— Мальчишка перебил многих наших преданных союзников. Нам пришлось искать иные способы, чтобы устранить его.
— Семь лет вы не можете убить одного мальчика? — изумилась принцесса. — Пусть он и королевских кровей, но не бессмертный же.
— Он поубивал больше народа, чем Искрос, — оскалился Закара. — Любое покушение на него заканчивалось одинаково — он убивал всех участников. Завс слишком труслив, чтобы действовать самостоятельно, а наши союзники отступили после того, как мальчишка положил весь конклав колдунов из серого созвездия.
— Так это он их… — ошеломленно сказал Амрон, помнивший с каким жаром Инаран обсуждал гибель конклава с Одитом. — Инаран и Акрон были последними в королевском роду. Их убить было легче. Нет королевской семьи, нет и наследника. Зачем столько сложностей?
— Королевский род должен продолжаться. Члены совета магов и Завс боялись уничтожения королевской семьи веронов больше, чем появления наследника. Без вас невозможно подчинить веронов. И только член королевской семьи может заставить их повиноваться даже, если они этого не желают. Но вероны выходили из-под контроля, они все чаще отказывались подчиняться Инарану, рвали кровные узы и открыто игнорировали его приказы. Нужен был новый член королевской семьи, которого вероны будут слушаться и которого можно будет без труда контролировать.
— Акрас должен был стать вашей марионеткой?
— Да. Если бы он был первенцем Инарана, у нас бы всё получилось. Он приобрел бы необходимую силу для контроля над веронами, но родились вы и всё испортили! Из-за вас Акрас — бесталанный! Вы — нелепая ошибка! А ты не истинный наследник, а всего лишь избалованная кукла, которую терпят!..
Сверху на голову Закаре приземлилась бронзовая статуэтка, лишая его сознания.
— И зачем ты это сделала? — недовольно спросил Амрон сестру. — Он мог еще что-то важное сказать.
— Время действия зелья проходило. Он должен был отвечать на наши вопросы, а не оскорблять нас.
— Надеюсь, ты ему череп не проломила?
— С проломленными черепами не издают таких противных звуков, — брезгливо поморщилась принцесса.
— Надо встретиться и поговорить с нашим братом.
— Может, сразу рассказать веронам о нём?
Амрон надолго задумался, хмуро скрестив руки на груди.
— Давай для начала сами с ним поговорим, а уже потом будем думать, что делать дальше и стоит ли еще кого-то вмешивать.
— Ты думаешь, мы сможем уговорить его выслушать нас?
Амрон пожал плечами:
— Надо попробовать…
Скучая без работы, Юлиан прохаживался по королевскому саду и разглядывал статуи. Он восхищался веронскими мастерами, вложившими душу и сердце в бездушный камень…
— Буэ!
Раздавшийся звук вывел Юлиана из состояния душевного равновесия и вернул в суровую реальность. Крепкие напитки — любимое развлечение королевской стражи. Оно «решало» проблемы, «уносило» скуку и «приносило» радость. Но коллеги пить не умели, и если уж напивались, то до полного беспамятства, интоксикации и отказа конечностей.
Из цветущих кустов на ватных ногах вышел Сэл.
— Ты⁈ — воскликнул Юлиан.
— Ну, я…
— Может, тебе нужна медицинская помощь? — взял согнувшегося подростка за плечи юноша.
— Не нужна, — уныло отозвался Сэл, держась за живот. — Это из-за него.
Он извлек из кармана похожий на волосатого червя фрукт.
— Только не говори, что ты его ел! — воскликнул Юлиан. — Он же ядовитый! Ты знаешь, что это лютус⁈
— Знаю… Но если я его не доем, то наговорю Мране гадостей под воздействием зелья правды.
— Зелья правды?..
— А разве Одит тебя им не напоил, когда допрашивал?
— Нет…
— Повезло, — не торопился доедать фрукт Сэл. — А вот меня каждую неделю зельем травят. Мрана всех и каждого в воровстве подозревает.
Минут пять Юлиан рассматривал мерзкий фрукт. Дерево лютус привезено из тёмного мира зоу, росло в тени и ежегодно плодоносило, если его подкармливали свежей кровью и трупами животных. Оно позволяло снимать заклятия, как положительные, так и отрицательные. Его продажа запрещена во многих пространствах союза миров, так как из семечка лютуса готовили сильнодействующий и опасный наркотик. В студенческие годы Юлиан насмотрелся на безумцев воображающих себя птичками из-за воздействия наркотика.
— Одит знает? — мрачно спросил Юлиан.
— Разумеется. Он сам фруктовые деревья посадил и зелья варит. У него каждый фрукт подсчитан и учтен на тот случай, если кто-то без его разрешения сорвет. Нам надбавку платят в двойном размере за то, что мы травимся.
— И это того стоит?
— А ты зачем расчесываешь волосы самого могущественного и опасного волшебника в Размарале⁈ — огрызнулся Сэл. — Умереть молодым захотел⁈
О том, чем рискует сам, Юлиан старался не думать.
— Извини… я не хотел тебя обидеть, — произнес он. — У меня просто… связаны неприятные воспоминания с лютусом — друг в окно выпрыгнул…
— Я не настолько безумен, чтобы принимать наркотики, — более покладисто отвечал Сэл. — Между нами. У меня есть пара неучтенных фруктов. Захочешь отравиться, обращайся.
Юлиан не успел поблагодарить Сэла, когда подросток убежал. Причину его бегства юноша понял, когда к нему подошел Одит. Вид у него был встревоженный.
— Расчёска с тобой?
— Да, — растерянно ответил юноша и достал вещь из сумки.
Одит над ней поколдовал и, прищурившись, осмотрелся.
— Идем со мной.
— Что случилось?
— Меньше задавай вопросов, когда тебе приказывают, — сказал Одит, направляясь на верхние этажи.
Остановившись напротив украшенной письменами двери, зоу громко и нецензурно ругнулся. Он использовал одну из магических отмычек и беспрепятственно вошел внутрь. Последовавший за начальником Юлиан ничего не понимал, пока не увидел распростертое на полу тело одного из больших начальников — Закары.
— Его убили? — тихо спросил юноша.
— Оглушили, — проверил пульс Одит. — Видишь лианы? Проявление дара принцессы — она растениями управляет. Нужно их убрать. Помоги мне.
Надев защитные перчатки, Юлиан помог Одиту быстро срезать и выбросить из кабинета лианы.
— Так, а сейчас я тебя научу прикрывать свою задницу, — со вздохом произнес Одит и достал из кармана бутылочку с чёрной субстанцией. — Влей ему в рот две-три капли, а я подержу его.
— Что это? — спросил Юлиан, подозрительно беря бутылочку.
— Зелье забвения. Пара капель и он забудет обо всем, что было за последние несколько часов.
— Зачем?
— Девчонка с наследником на пару допрашивала его с помощью зелья правды. Как ты думаешь, у кого стащили зелье?
— У вас⁈
— Именно. Принцессе и наследнику ничего не будет, а с меня шкуру спустят за то, что допустил её к своим запасам, а мне моя шкура очень дорога.
Юлиан исполнил приказ и влил осторожно несколько капель в распахнутый рот Закары. Прошла пара минут, когда мужчина задергался, словно в припадке, но зоу держал крепко. Затем Одит переложил его на стул, расположив так, словно Закара уснул за рабочим столом.
— Что принцессе и наследнику могло понадобиться от него?
— Все, что угодно.
— И вы не будете узнавать?
— Хочешь жить, ты ничего не знаешь, и я ничего не знаю! Понял⁈
— Понял, — обескуражено ответил Юлиан.
Одит насильно вложил в его руку уже знакомый мохнатый фрукт.
— Знаешь, что это такое? — уточнил зоу.
— Лютус…
— Если тебя вдруг вызовут на допрос из-за случившегося с Закарой, съедаешь его за час до того, как тебя пригласят на беседу. Говоришь, что ничего не знаешь и ничего не видел.
— А разве… против него нет нейтрализатора?
— Не все такие умные как ты, чтобы додуматься до этого. Мы же все-таки имеем дело с идиотами, которые не знают обо всех свойствах этого растения. Вот если бы тебя допрашивал кто-то из стражей границы… им даже зелье правды не понадобилось бы, чтобы расколоть тебя. Поэтому спрячь и не болтай.
— Не проще напоить меня зельем забвения, чтобы я наверняка никому ничего не рассказал? — засунул в карман лохматый фрукт Юлиан.
— Проще, но ты — новая чесалка наследника. Слишком часто тебя придется в таком случае поить зельем забвения. А так как ты человек, уже через месяц приема тебя отошлют в закрытом ящике домой. Понятно выразился?
— Да.
— Вот и молодец, — хлопнул юношу по плечу Одит. — Пошли отсюда.
Юлиан перед самым выходом из кабинета, обернулся. Его пугало доверительное отношение к нему начальника. И не переставало поражать недетское поведение наследника и его сестры. В их действиях прослеживалась цель, а не обычная детская шалость…