Очередной чужак не объявлялся, но Олег не сомневался, что они вернутся. Вопрос только когда. Знать бы еще как против них бороться. Именно поэтому он решил рискнуть и вновь связаться с братом и сестрой, воспользовавшись приближающейся грозой…
— Зачем мы идем на работу к твоей маме? — шёпотом поинтересовался Федя, пока они направлялись к блестящей высотке, где работала Яна. — Она не могла оставить нас дома? Мы же просто бы конструктор собирали, покушали бы бутерброды.
— За нами присмотреть некому, — тем же шепотом ответил Олег.
— И что? — недоумевал Федька.
— Мне семь, а тебе девять.
— Всё равно не понимаю.
— Под нами живет шпи ё н — разведчица Зинаида — глаз правосудия и правопорядка! — подражая голосу бабушки Дарьи, сказал Олег. — Она знает только три телефона: милиции, больницы и органов опеки. Чуть что не так, она сразу звонит по одному из них.
— Как она поймет, что мы одни дома? — наконец, сообразил Федя.
— Она в окно следит, а ещё ей обо всем докладывает сообщница Петровна, которая сидит на скамейке и не пропускает ни одного подозрительного объекта. Увидела, что родители ушли и сразу к Зинаиде бежит докладывать о безобразии и безответственности родителей, а уже Зинаида на правах ответственной гражданки звонит органам опеки. Нас уже три раза проверяли.
— А им какое дело? — возмутился друг. — И где логика? Одному на улице гулять можно, а одному в квартире оставаться нельзя⁈
Олег пожал плечами. Если бы он знал ответ на этот вопрос. Предполагалось, что само понятие логика «шпи ё ну» Зинаиде неизвестно, а если знакомо, то смутно.
Они как раз вошли в здание и через пропускную систему направились к лифтам. Мама нервничала. Видимо, ей предстоял неприятный разговор с начальством. Но о своих проблемах Яна Олегу не рассказывала и не взяла бы его на работу, если бы не сложившиеся обстоятельства.
Через пару минут они окунулись в запахи азота от многочисленных компьютеров среднего по размерам офиса.
Было обеденное время, и коллеги Яны в количестве пяти штук собрались вокруг одного стола, просматривая нечто интересное на компьютере. Олегу женщины показались похожими друг на друга: блондинки со стройными фигурами, облачённые в симпатичные классические костюмы. Высокие каблуки, модные прически, дорогая косметика.
На фоне красавиц Яна выглядела простенько и скромно в деловом костюмчике с шарфиком, к тому же она не была светловолосой. Мама как-то сболтнула, что начальнику нравились блондинки, а не вписывающуюся в коллектив Яну взяли, потому что она относилась к очень важному и полезному виду людей: «ты ж программист».
На вошедшую молодую маму обратили внимание, но не она привлекла жгучий интерес офисных львиц. Сразу несколько женщин подбежали к детям.
— Это твой Олежек⁈ — умилилась ближайшая блондинка и подошла почему-то к Феде. — Какой лапочка! Он так на тебя похож!
Уголки губ Олега ехидно искривились — он знал, что произойдет дальше. Люди почему-то всегда одинаково реагировали, а женщины в особенности. Именно по этой причине Яна не любила показывать его фотографии знакомым.
— Нет, это Федька — друг Олега, — Яна с гордостью положила руку на плечо сына. — Вот Олег.
На сотрудниц офиса напал столбняк, кто-то даже кофе подавился, другие изумленно переводили ошарашенный взгляд с Яны на мальчика.
— Я хочу посмотреть на мужика, который его зачал, — прокуренным голосом прохрипела одна из блондинок.
— Марина! Здесь же дети! — глупо захихикала вторая, но судя по выражению кукольного личика, её тоже мучил подобный вопрос.
— Шо Марина? — отмахнулась французским маникюром заядлая курильщица. — Малой как с обложки! Там, наверное, просто аховый мужик!
«Курицы», — недоброжелательно подумал Олег и погладил заметно расстроившуюся Яну по руке. Он искренне считал, что у него самая красивая мама на свете.
Яна присела возле сына и поцеловала его в щеку.
— Побудьте немножко здесь, а я с Павлом Петровичем поговорю, — погладив обоих мальчиков по волосам, она направилась к двери грозного начальника.
Олег и Федя остались наедине с львицами офиса. Федька стоял весь красный — он не привык к повышенному вниманию, но мужественно улыбался. Олег же и не пытался строить из себя «милоту» и «ангелочка».
Парочка блондинок шушукались в стороне, не отрывая поражённого взгляда от Олега, другие — пытались подружиться с детьми. Дружба не вязалась: сын Яны дамочек просто игнорировал, а Федька так страшно картавил от волнения, что его никто не понимал.
Через полчаса из кабинета вышел начальник, вслед за ним покинула помещения вся красная Яна. Начальником был высокий седой мужчина за пятьдесят, подтянутый, солидный и в меру строгий. Пятьдесят ему никогда не дашь, если не знаешь его настоящего возраста, скорее тридцать пять — сорок. Гладко выбритое лицо, подбородок с ямочкой, нос с горбинкой, светло-голубые глаза.
— Павел Петрович, они будут тихо себя вести. Они очень послушные мальчики и не будут никому мешать, — лепетала Яна, в волнении заламывая руки. — Я понимаю, это против правил, но…
«Улыбайся и будь приветлив, люди любят, когда им улыбаются. Главное острые зубы не показывай», — вспомнил слова дяди Евгения Олег, глядя на хмурое лицо начальника.
— Олег, — представился мальчик с улыбкой и протянул руку для рукопожатия. — Когда я вырасту, я буду таким же большим начальником, как вы.
Мама застыла с открытым ртом, словно все заготовленные заранее фразы разом вылетели у неё из головы. Сына с приветливой улыбкой она нечасто видела, если не сказать, что никогда.
Начальник же оттаял, приобретая доброжелательный вид, и пожал протянутую детскую руку.
— Похвально, молодой человек, — произнес он с расстановкой. — У меня в кабинете прекрасный маленький диванчик, можете посидеть на нём, а вы, Яна, приступайте к работе, я рассмотрю вашу просьбу.
Олег с Федей буквально потерялись на «маленьком диванчике», настолько крошечными они казались на фоне бежевого гиганта. С большего Олегу нравилось в кабинете у Павла Петровича. Ничего лишнего, каждая вещь имела своё предназначение и цель, единственным исключением являлись стоящие на столе Шарики Ньютона и статуэтка пиратского корабля с надписью «Большому начальнику». Кабинет выгодно отличался от рабочей зоны Яниной подруги Екатерины. Стоило зайти в кабинет Кати, как сразу же погружался в мир искусственных бабочек, стеклянных рыбок и шариков, фарфоровых балерин и лошадок, а также аквариумов с живыми черепашками. Зачем? А для красоты. Без красоты Катьке не работалось совсем.
Пока Олег занимался зрительным изучением, Федя спрятал руки в карманы, явно чтобы избежать искушения что-нибудь потрогать. Сам Павел Петрович постоянно разговаривал по телефону, позабыв о детях.
Перед диваном стоял круглый небольшой стол, на котором аккуратными стопками лежали документы с различной степени важности печатями и подписями. Видимо, когда Павлу Петровичу надоедало офисное кресло, он садился на диван. Олег наклонился поближе и всмотрелся в документы, вчитываясь в текст. Некоторые листки он осторожно подвинул к себе.
— Олег, не трогай, — испуганно прошептал Федя, всё ещё держа руки в карманах.
— Интересно? — заметил манипуляции ребёнка Павел Петрович, закончив очередной разговор по телефону.
— Здесь ошибка, — указал на строчку Олег.
— Грамматика не самая сильная сторона наших сотрудников, вечно запятые забывают, — снисходительно ответил Павел Петрович.
— Нет, здесь ошибка в расчетах, — покачал головой мальчик.
Либо что-то было в интонации Олега, либо Павел Петрович привык доверять интуиции, но он сел рядом с мальчиком и взял документ с ошибкой. Когда начальник закончил проверку, его с проседью брови поползли вверх.
— Гимназия? Или частная школа? — уточнил Павел Петрович, скашивая на Олега заинтересованный взгляд.
— Индивидуальная программа, — по привычке ответил мальчик.
— Сильно, — уважительно кивнул собеседник, возвращаясь за рабочее место.
В этот момент за окном раздался едва слышимый гром. Запах озона напомнил о приближении грозы. Олег неоднократно замечал, что во время непогоды держать под контролем способности труднее, чем во время ясного дня. Он чувствовал себя сильнее, когда небо озаряли вспышки молнии. Поэтому именно сегодня он решил связаться с братом. Если всё удастся, Амрон услышит его и ответит….
— А на крышу у вас есть выход? — поинтересовался Олег, прежде чем успел обдумать план действий.
— Хотите посмотреть? — отвлёкся от экрана компьютера Павел Петрович.
— Очень, выше пятого этажа мы ни разу не поднимались. Хочется увидеть город не только на карте.
— Ты мне нравишься, парень. У тебя есть интерес к новому, чего нет у моих внуков-оболтусов.
Павел Петрович нажал какую-то кнопку на телефоне.
— Вова, зайди ко мне.
Через какое-то время в кабинет бочком зашёл широкоплечий лысый мужчина с бычьей шеей, виднеющейся из делового костюма.
— Вов, отведи мелких на крышу, пускай посмотрят город.
— А они убегать не будут? — с сомнение посмотрел на «мелких» басовитый Вова.
— Эти убегать не будут… умные больно.
— Впереди меня идти и не убегать, — буркнул недовольный жизнью охранник.
Вова отвел детей к блестящему лифту, который довез их до нужного места. Подозревающий какой-то подвох Федя молчал, иногда любопытно оглядывался на Вову и вертел головой.
На крыше Олег внимательно осмотрелся на предмет камер слежения. Если таковые имелись, то мальчик хотел вычислить слепую зону. Или сделать по-простому и вырубить всю систему здания? У него это хорошо получалось. Но имелась одна малюсенькая проблема: мама. Вдруг ей надо срочно какой-нибудь проект закончить? Или же…
— Вова… камеры на крыше настоящие? — совсем тихо спросил Олег.
Охранник дернулся и с трудом ответил:
— Муляж.
— Вова, ты вернешь Федю в кабинет Павла Петровича. Спросит обо мне, скажешь, что я в уборной.
В глазах Вовы отразился суеверный страх.
— Ты никому ничего не расскажешь обо мне и забудешь об этом дне, — добавил мальчик.
— Олег, — попытался что-то сказать Федя.
— Иди с ним, здесь для тебя опасно, — даже линзы не сумели скрыть, как ярко засветились глаза юного верона.
Люди подчинились, оставляя Олега одного на крыше. Мальчик задрал голову и посмотрел на темнеющее небо. Хлынул дождь и только тогда он позвал:
«Амрон!»
Нет ответа.
«Амрон!»
Шёпот.
«Амрон, нам надо поговорить! — вновь позвал он. — Вы можете прилететь ко мне⁈»
Шёпот нарастал, пока не сложился в слабые слова:
«Пожалуйста, подействуй!»
Вместе со словами пришла душевная боль. Чтобы не происходило, Амрону было совершенно не до зова брата.
«Амрон!»
Вспышка боли оказалась такой сильной, что Олег едва не прервал связь. Он услышал звериный крик брата.
Не раздумывая, Олег коснулся невидимого каната. Мгновение и он упал неподалеку от сидящего на полу Амрона. Все лицо брата и открытые участки тела покрывали письмена, а по щекам катились слёзы.
Олег перевел взгляд на его дрожащие руки, выпачканные в крови. Неподалеку от брата на полу лежало окровавленное тело человека, обезображенного настолько, что невозможно узнать его личность. Но все же Олег опознал слугу по сумке и по выпавшей из неё расческе.
— Он… умер… я пытался помочь, но… дыхание не исцелило его… оно не сработало, — лепетал Амрон, словно не видя брата рядом с собой. — Я не успел… я не заметил…
Олег действовал по наитию, так как велел ему дар. Он коснулся грудной клетки человека. Душа еще не ушла, и дар позвал её назад в мертвое тело. Один вздох. Нужен был всего один вздох. И когда юноша судорожно вздохнул, из рта Олега в легкие человека устремилось белое облачко.
Юноша закашлялся сгустками крови и едва снова не отчалил, но Олег удерживал его душу в теле, запуская еще одно облачко.
Неприятно захрустели срастающиеся кости.
Осознав, что происходит, Амрон так же выдохнул облачко. Душа всё еще пыталась улететь от боли, от страданий, но Олег удерживал её и продолжал исцеление, пока последняя царапина не зажила на лице и теле человека.
Но нечто уходить не хотело. Чужое. Злое. Инородное. Олег уже встречался с нечто подобным во сне.
— Пошло прочь из него! — рявкнул он, обращаясь к тьме, затаившейся в глубине человеческого тела.
Оно цеплялось за живую плоть, ранило и причиняло человеку новые страдания.
— Прочь из него! — вновь рявкнул Олег, давая волю дару.
Всё пространство вокруг воспламенилось синим огнем, а человека вырвало чёрными шевелящимися сгустками. Они с писком сгорели в пламени.
— Это не наше, — сглотнул Амрон. — Не наше. У нас такого не водится.
И тогда в этот момент он осознал, что рядом с ним сидел Олег.
— Зачем ты сюда пришел?
— Сам не знаю, — отозвался брат. — Я хотел всего лишь поговорить с тобой…
Издали послышались крики, зажглись огни. Кто-то стремительно приближался к ним.
— Это папа… — обернулся Амрон. — ты должен уйти до того, как он тебя увидит!
Из-за паники в мысли заскочила отнюдь не мама… но Олегу было некогда думать, куда он перенесется, лишь бы подальше из Размараля. Он упал сверху на медицинские журналы. В нос ударил едкий запах чернил.
— Ежики-матрёшки! И с какой макакой ты на этот раз подрался⁈