В комнате принца на полу была разложена огромная карта Размараля. Амрон буквально лежал на ней и рисовал с помощью дара континенты, острова, горы, леса, города сразу трёх планет, с учетом связывающих их порталов. Принц хоть и не жаловался на память, но нарисовать все детали и ничего не упустить ему ещё не хватало сноровки и терпения, да и его дар имел огромную разрушительную мощь. Приходилось не слабо напрягаться, чтобы заниматься такой тонкой кропотливой работой, как рисование.
Арев наблюдал за учеником, сидя за столом. Иногда по его коже распространялись синие линии. Много лет прошло после того, как кровные узы были разорваны и Арев иногда подключался, чтобы ощутить, что они снова целы. Да и удобно наблюдать за его младшими сорванцами. А вот дети еще не привыкли к их наличию, они родились позже. Поэтому родители дополнительно обучали их, как взаимодействовать с кровными узами и как использовать усиление. Родительский контроль им не нравился, а вот усиление нравилось. Когда они капризничали из-за излишнего родительского внимания, Арев показывал им, какой контроль был над Амроном… и дети принцу сочувствовали.
Прошел месяц после нападения на столицу и все это время, Амрона не выпускали без сопровождения и наложили еще один домашний арест. Теперь на его лице и теле живого места не нашлось бы от печатей со сдерживающей магией.
В том, что случилось в мире веронов, обвиняли его одного, словно он единственный являлся источником всех несчастий Размараля. Из-за этого ребёнок часто хандрил, уходил глубоко в себя, ища утешения в кровных узах, где встречался с братом. Олег его понимал, разделял одиночество.
И Арев поражался истинному наследнику, ведь мальчик общался и с одним и со вторым братом, однако держал их отдельно друг от друга, зная об их вражде и выставив между братьями непроницаемую стену. Мирить не пытался, не лез и не ссорился ни с одним, ни с другим.
Вот остальные вероны наследнику не нравились, поэтому он периодически от них отгораживался. И лишь общими усилиями удавалась хоть на краткий момент прорвать стену. Однако наследник вновь наглухо закрывался, и слушать никого не хотел. Не рвал узы и на том спасибо.
С одной стороны Арев понимал, почему Олег себя так агрессивно вел, ведь точно такую же стену вероны выстроили между собой и его братом с сестрой. За них простить веронов не мог. С другой стороны наследник не уловил сути происходящего. Амрон и Лимра не должны быть тесно связаны с Вэндэйром, потому вероны и стену выстроили, чтобы не мешать им. У Вэндэйра свой страж, им не нужны чужие. Олег элементарно не понимал веронских взаимосвязей и интерпретировал из того, что видел.
Амрон поставил на карте кляксу и тяжело вздохнул. Ощутив его эмоции, Арев сел с ним рядом и погладил по голове:
— Если устал, так и скажи.
— Она не проходит… усталость… — признался принц.
— У каждого бывает чёрная полоса, её просто надо пережить и идти дальше.
— У других тоже чёрная полоса начиналась с разрушения столицы?
— Её разрушил не ты. Народному совету следовало не на Завса тебя оставлять, а самим тобой заниматься, но они решили постоять в стороне. Они сами виноваты в том, что забыли о том, что ты — существо высшего порядка. Может, ты и не такой сильный, как твои предшественники, но и того, что есть достаточно. Мирайя бы так никогда не поступили, а у них подобных тебе больше, чем у нас. Нельзя перекладывать ответственность на ребёнка только из-за его силы, нельзя оставлять существо высшего порядка без присмотра. И если быть до конца честным, воспитанием короля веронов всегда занимались хранители миров, а не придурок свинорыл. Поздно опомнились.
Амрон выдавил смешок и поднял взгляд на учителя.
— В неудачное время я родился.
— Есть такое. Хотя, насколько я слышал, когда ты родился, народный совет отправил запрос, чтобы нам выделили хотя бы одного представителя высшего порядка.
Принц сел, с удивлением глядя на учителя.
— Они же хотели меня заменить? Разве нет⁈
— Это решение было принято не сразу, а после того как ты не прошел проверку с агхарой. В момент твоего рождения, никто не смотрел на уровень твоей силы. И первого уровня на первых порах хватило бы за глаза. Где один король родился, так мог родиться и второй, и третий.
— Тогда почему к нам никого не прислали?
— Сослались на то, что весь высший порядок занят и не может заниматься мальчишкой. И сейчас мирайя нам обещали содействие Кантора… когда найдут его.
— И сколько лет его будут искать?
— Не знаю, но надеюсь, что скоро. Он тебе всё объяснит, расскажет. И разрушенных городов будет меньше… Все они с этого начинали, — Арев скривился от неприятного воспоминания.
— Слабо верится.
— Почитай как-нибудь как проходило становления того же Далака. Куролесил он знатно по молодости.
— Арев… почему так получилось, что ко мне приставили Завса?
Учитель сложил руки в замок и пошевелил слегка пальцами, словно раздумывая, стоит ли ученику знать ответ на щекотливый вопрос.
— Мой родственник из народного совета моего родного города рассказывал мне, что Завс позволял собой управлять другому.
— Кому?
— У Конрака был другой советник. Манипулятор разума — адман Мэрг.
— Так это правда⁈ — воскликнул принц, едва не разлив краски. — Завс действительно нанимал иномирян для корма? Я думал… это слухи!
— Не слухи. Эта тварь действительно жила во дворце длительное время и правила вместо Инарана и Завса. Он управлял и тем и другим из тени.
— И Завс позволял?
— Ради власти, да. Я думаю, ему нравилось, что его уважали за ум, Завс достаточно тщеславная личность. И учитывая то, что я тебе рассказал… именно из-за адмана народный совет столицы не рискнул с тобой возиться. Эта тварь оказалась жива, как они и думали.
— Так это он напал на Юлиана⁈
Арев кивнул.
— В народном совете думали, что я могу попасть под его контроль⁈ — допытывался Амрон.
— Да, а учитывая, что ты — будущий король, под его влияния попали бы все вероны, связанные с тобой.
— Он был очень опасен?
— Он был злым гением, Амрон, а такие вдвойне опасны.
— Если он был адманом, зачем помогал Конраку?
— Амбиции.
— Не понимаю, — нахмурился мальчик.
— У Конрака имелись в распоряжении огромные ресурсы. А Мэрг по меркам даже своих сородичей был истеричным безумцем и ему нужны были средства для осуществления своих… экспериментов.
— Что же может посоветовать умного безумец? — Амрон запустил в воздух каплю краски и игрался с ней, пока Арев рассказывал.
— Не скажи, в момент просветления в Мэрге просыпался тактик и стратег. Именно благодаря его советам Конрак сделал некоторые миры зависимыми от нас и нашей экономики. Мэрг создал цепочку из долгов, благодаря которым эти миры, чтобы не пережить экономического краха, вынуждены были подчиняться условиям Конрака и поддерживать его политику. А это значит дополнительная поддержка в совете магов.
— И вероны позволяли это делать?
— Мы пытались свергнуть Конрака, но… даже если кровные узы порваны, убийство члена королевской семьи имеют последствия. Жизнь верона, намеренно убившего члена королевского рода, сокращается. Он лишается полностью магической силы и божественного дыхания, а для нас это хуже смерти.
— Но это действует и в обратную сторону? — едва не уронил каплю себе на лицо Амрон.
— Да. Если ты сознательно убьешь верона, то ты лишишься всей своей силы.
— Но почему эти правила не действовали на Конрака? Он же массово казнил недовольных веронов.
— Сложно сказать, — Арев встал и открыл окно, впуская в комнату прохладу и городской шум, — мы до конца так и не поняли, почему на него это правило не распространялось, почему он продолжал спокойно жить после стольких казней.
— А данная особенность нашей расы выяснилась при правлении Конрака или еще раньше?
— Раньше мы не пытались убивать друг друга. Конрак и его дети стали первыми на кого вероны совершали покушения, убивали и… умирали сами. К счастью тёмное правление Конрака завершилось его гибелью, а на его место встал твой отец.
— У нас есть шанс кровные узы как-то восстановить?
Глядя на полуразрушенный город и деловито летающих вокруг него веронов, Арев вспомнил момент, когда сам восстановил кровные узы. Свои чувства и радость от того, что его семью не бросили на произвол судьбы. Наследник сильно рисковал, появляясь в тёмном мире в сопровождении одного лишь духа мщения. Он пришёл, не отвернулся, даже с учетом того, что веронов мальчик сильно недолюбливал.
— Доверие надо заслужить, Амрон, — все-таки ответил Арев. — Кровные узы — высшее доверие. Слепая вера в правильность решения. Даже если верон не совсем согласен с тобой, доверяя, он подчиниться.
— А если я прикажу ему убить?
— Не забывай, что кровные узы можно порвать. Любой твой приказ имеет последствия. Прикажешь ты убить врага или же друга — жди последствий. Доверие легко можно утратить. Верон подчиняется тебе, только если верит, доверяет.
— Арев, получается, что и ты мне не доверял и считал плохим наследником?..
Учитель на некоторое время замолчал, тщательно обдумывая ответ. Когда есть кровные узы, врать бесполезно. Амрон всё равно узнает его истинные мысли и чувства. Не сейчас, так в момент пробуждения ментального дара.
— Я очень хорошо к тебе отношусь, Амрон, — не поворачиваясь к ученику, вновь заговорил Арев. — Ты — мой ученик и я искренне привязан к тебе. Но… я не готов был отдать тебе свою волю и жизнь моей семьи. Как я уже говорил, кровные узы — высшее доверие. И мало осталось тех, кто продолжает верить. Таковы последствия правления Конрака.
— Я так хочу всё исправить. Чтобы вероны снова нам доверяли.
— Наберись терпения. Терпение — это тоже наука. Если я удовлетворил хотя бы частично твое неуемное любопытство, то давай закончим все-таки карту.
— Но я её закончил!
— Ты тридцать островов забыл.
Амрон стукнулся затылком и перевернулся на живот.
С некоторых пор Акрон взялся за обучения наследника и его сестры, а так же присматривал за ними. Дети слушались его и ни разу не предпринимали попыток к побегу. К тому же у него имелись кровные узы, которые позволяли ему обсуждать с ними даже вопросы относительно Олега без боязни быть услышанными.
Хотя большую часть обязанностей перенял на себя Акрон, совет магов пока не дал ему официального одобрения на временное правление и на опекунство наследника. Переговоры на счёт его назначения шли бурно с участием народного совета из Вэндэйра. Один краснотор Керш так хорошо выносил мозги, что его имя уже вызывало нервный тик у всех веронов, а некоторые неприкрыто мечтали его придушить. После гибели старшего сына во время чистки Керш озверел, и, казалось, поставил перед собой цель любым путем надеть на наследника поводок и не допустить к временному правлению Акрона.
[краснотор гуманоидная краснокожая раса, имеют сходство с быками]
— Может, мне подослать к нему каралий? — предлагал Генлий после очередного заседания.
— Не смей, — отвечал Акрон. — Увидят твоих каралий, нам несдобровать. Керш и так каждое выступление припоминает нам личного наемного убийцу, с помощью которого мы убираем неугодных членов совета магов.
— Этот краснокожий урод все заслуги моей расы мне приписал⁈ — поперхнулся дымом Генлий. — Вот уж наши удивятся! А как удивится Дэнвил! Может, ему не стоит дразнить его, а то он и бесплатно замочить может! И если уж на то пошло, мы — исполнители, нам плевать, кто платит и кого убивать! Пускай Керш у коллег спрашивает, кто и за что его заказал, учитывая немалую стоимость наших услуг!
— Не лезь. Если мы хотим выиграть, Керша убирать нельзя. Пускай дальше орет.
— Я просто предложил.
Когда после занятий с Аревом Амрон заглянул в кабинет Инарана, где обосновались все взрослые его семьи, отец сидел за столом с крайне усталым видом листал какие-то документы под ехидные комментарии курящего Генлия. У Инанара большими буквами на лице было написано: «меня всё достало, хочу напиться». Акрон же напряженно просматривал запись с переговорами.
На записи среди взрослых веронов народного совета мелькнула очень знакомая фигура в белом…
— Почему выступает народный совет Вэндэйра? — спросил Амрон с некоторым негодованием.
— Столичный народный совет уступил им, — отвечал Акрон, не поворачиваясь.
— Что⁈ — возмутился Амрон. — Почему столичные уступили вэндэйровцам? У них же и опыта и знаний меньше!
— Из-за пары законов, которые столичные приняли в ущерб веронскому населению, а значит, возможно, ими кто-то управлял извне. Они сами в этом признались, что не понимали, почему приняли данные законы. Для веронов это недопустимо.
— Понимаю… Не могу поверить, что Акрасу удалось восстановить кровные узы в таком крупном городе, как Вэндэйр.
— Акрас воспользовался эмоциональным состоянием веронов. Вэндэйр — суровый город, его процветание напрямую зависит от накопленной веронами магии. Вэндэйровцы ухватились за твоего брата как за единственную возможность помочь своему городу. А заслуживал он доверия или нет, уже дело десятое, на тот момент об этом мало кто задумывался. И рвать повторно кровные узы никто не будет.
— Арев говорил, что стать стражем города без дара невозможно, — вспомнил Амрон.
— Кто сказал, что у Акраса его нет? Обрати внимание, что вероны в отличие от остальных не разговаривают. Они общаются ментально. На правах стража Акрас обеспечивает защиту их разума с помощью агхары.
— Поэтому он присутствует на заседании?
— Нет, его присутствие необязательно. Из него будут готовить политика с моего разрешения.
— Вы не могли! — опешил Амрон.
— В королевской семье всегда был верон, который участвовал в заседаниях совета магов от лица Размараля и народного совета. И я считаю, что Акрас подходит для этой роли.
— Я бы не стал ему доверять!
— Амрон… — повернулся к нему Акрон, — он — твой брат и если ты хочешь восстановить кровные узы со столицей, то должен забыть о вражде с ним.
— Не помню, чтобы вы сильно ладили со своим братом, — упрямо проворчал принц.
— Это не одно и то же. То существо, которое называло себя Конраком и вероном-то не было, не то, что моим братом.
— Как будто Акрас согласен на примирение, — не сдавался Амрон.
— Он это понял быстрее, чем ты, потому ему и подчинилась агхара.
«Ему подчинилась агхара из-за Олега, а не потому что он решил пойти со мной на мировую», — зло подумал Амрон.
«Хорошо, что тебе хватило ума не сказать этого вслух, — вздохнул Акрон. — Контролируй эмоции. Я еще ни одного верона столько не ограничивал, сколько тебя. Твоя вспыльчивость может сыграть на руку нашим врагам».
«Почему мы не можем видеться с братом вживую? Разве общение с нами не ускорит его адаптацию?»
«Пока я не получу одобрения от его учителя, об этом не может быть и речи», — отвечал Акрон, скрепляя руки за спиной.
«Прошло уже немало времени, почему он тянет?»
«В его задачу входит не только обучение наследника, ему так же предстоит влиться в коллектив людей, не вызвав у них подозрений. Язык, биография, поведение. Ничего не должно выдавать в нём чужака. Он должен быть максимально незаметен и не привлекать к себе внимания».
«Как всё сложно…»
«Тебе бы тоже не помешало бы пройти подготовку у стражей границы. Ты слишком эмоционален для правителя».
«Правитель-то не я…»
Акрон подошел к подопечному и коснулся его макушки большой шершавой рукой.
«Быть дублером истинного наследника не такая уж плохая роль. Пусть и не настоящий наследник, ты сильнее любого из нас за счёт связи с братом».
«Но зуботычины-то я получаю вместо него», — скрестил руки на груди Амрон.
«Ты же понимаешь…»
«Да я понимаю, что из-за его смертельного дара, ему не дадут дожить до коронации».
«Чего тогда злишься?» — на лице Акрона появилась добродушная улыбка.
«Даже у Акраса получилось восстановить кровные узы в одном из городов, а я ощущение, что делаю только хуже и теряю остатки того доверия, которое имел… Даже спасение Далака, которое мне приписали, не помогло, а только ухудшило ситуацию».
«Ситуация с Далаком отвадила от нас внимание демонов, а это главное».
«Но, а как же гниль среди совета магов и советник Завс? — не сдавался Амрон. — Я не думаю, что они оставили планы по убийству Олега».
«Это уже не твоя забота, не забивай себе этим голову. Твоя главная на данный момент задача хорошенько подготовиться к коронации и пробуждению ментального дара».
«Они будут… следить? А вдруг у меня пробудиться что-то такое же опасное, как у брата?»
Акрон убрал руку с головы принца и сложил пальцы в замок.
«Есть небольшая идея, как защитить тебя на подобный случай».
«Какая?»
«Временно лишить ментального дара. Сделать так, чтобы враги думали, что ты не только самый слабый наследник, но еще и самый бездарный. Но пойдешь ли ты на это?»
«Вы хотите сказать… я не получу ментального дара, если соглашусь?»
«Да. Дар всё равно пробудиться, но позже».
«Чтобы надо мной смеялись как над Акрасом…»
«Бери с него пример. Над ним все смеялись, а он первым умудрился восстановить кровные узы, стать стражем и войти в народный совет Вэндэйра. Неплохо для „бесталанного“. С ним вообще забавная ситуация вышла, потому что у него первым пробудился ментальный дар».
«Хотите сказать…»
«Стихийный дар он получит намного позже из-за отката в эволюции».
«Как вы думаете, народному совету Вэндэйра удаться пробить ваше назначение?» — решил сменить тему Амрон.
Акрон снова повернулся к записи, где крупным планом показывали Акраса с недетским хладнокровным выражением лица и очень внимательным цепким взглядом. Со всего нового поколения королевской семьи, на данный момент Акрас был самым опасным после истинного наследника. Недостаток магии, юный верон компенсировал хитростью и умом. И самое печальное, что враги тоже заметили зачатки его способностей. Он слишком рано себя раскрыл при нападении на столицу. И как скоро его попытаются убрать, лишь вопрос времени…
«Думаю, что да, пробьют», — всё-таки ответил Акрон.