— Лин, пожалуйста, пусть прекратят!
Хранитель видел, как рухнула, корчась в муках Кита, тащившая на себе в медблок Соуна, но помочь им было не в его силах. Видел, как у Фесты пошла носом кровь. Видел, как падала на пол его собственная…
В проеме, словно не замечая происходящего, появился Аяс. Даже не оглянувшись, он прошел мимо них, но у самого края дыры в обшивке вдруг остановился и со стоном «мама» рухнул на пол.
Протяжный звук рога, призывающий к отступлению застал Эшору за перезарядкой стреттера. Это была последняя обойма. Наскоро стерев со скулы кровь, девушка высунулась из укрытия. Никого. Даже мертвых дропов не осталось. В одно мгновение все закончилось. По команде. Эшора без сил уселась на пол рядом с подругой.
— Пить есть?
Кэрл сняла с пояса фляжку, но отдать так и не успела. Резкая боль пронзила мозг. Это казалось невозможным, но она все нарастала и нарастала. И девушка закричала. От боли, от ужаса, когда увидела, как кровь начинает просачиваться у нее сквозь поры на коже.
И в этот момент мощный толчок сотряс не только браже, но саму землю. Воздух задрожал будто водная гладь от ветра. И стало темно.
Это был конец. Шатаясь, будто пьяный, от усталости Варкула стоял на краю огромного кратера и пустыми глазами смотрел туда, где только что стоял ки'конский звездолет. Он проиграл. Не просто проиграл! Сам, своими руками заложил первый камень могильного кургана, под которым однажды будет погребен не только он, но и все сайрийцы, и роси, и ки'коны. Необходимо было что-то делать. Что-то правильное, незамедлительное, чтобы предотвратить вращение колеса судьбы, и может, запустить его по-новому.
Соткав из воздуха посох, и, тяжело опершись на него, Правитель Варкула побрел прочь. Настала пора вернуться на Сайрийю. Много дум тревожило Варкулу, но одна не давала покоя больше остальных: мысль о воине-сайрийце, что защищал рося. Могучем воине… страшном воине… Варкула не мог отделаться от ощущения, что знал его. Но откуда? Но более всего его поражало то, что воин покинул битву в самый ей разгар, будто ему разом все опостылело.
Глава 12
Первым очнулся Райтор. Выбравшись из-под обломков, эскид подполз к Лиалину и попытался привести того в сознание. Сверху закапала вода. Райтор в недоумении поднял голову и опешил. Над ним не было ничего, кроме рваных бортов «Сивера» и… серого неба, льющего дождь. Ветер качал верхушки деревьев.
— Эй! Есть кто живой? — откуда-то сбоку настойчиво долбили в стену. — Это Даро. Ребята, вы живы?
— Помогите! Вытащите меня!
Райтор обернулся на голос и увидел ноги Киту под грудой металла. От удара лист обшивки загнуло дугой и намертво придавило девушку к полу. Нужно было что-то длинное и прочное, чтоб отогнуть лист. И еще кого-то в помощники… За спиной замычал, приходя в себя, Лин.
— Даро, мы справимся сами. Ищи остальных!
Эскид дал понять, что услышал его и побрел дальше. Кругом, куда ни глянь, были разбросаны обломки корпуса и двигателей. Повсюду валялись вещи и припасы — все, что хранилось когда-то в кают-компании и столовой. Впереди показались знакомые силуэты. Даро радостно вскрикнул и устремился к ним навстречу. В ухе зашипела в поиске связи рация. Наконец, волна была найдена. Ки'ко. Они были снова на Ки'ко. Именно в том месте, где много месяцев назад старая Беббиль нашла бесчувственного юношу в чудной черной форме. Но этого Даро не знал. Да и все равно ему было, где именно они, главное на родной планете. И он, торопливо считывая с компаса координаты местонахождения, вызывал по рации спасателей.
Госпиталь парил над линией берега. Из-за чего приятный шелест волн был слышен в каждом его уголке. Красивое, величественное здание, облицованное серым кварцем и обрамленное ровными линиями из низкорослого кустарника, с большой площадкой для воздушного транспорта. Именно сюда венвайдеры доставили эскидов. Просторные палаты уже ждали своих пациентов. Спасатели и врачи действовали быстро и слаженно. Отстраненный в сторону, Лиалин как во сне наблюдал за тем, как Аяса и Шиэла уложили на старкулы и, укрыв биокуполами, отправили в реанимационное отделение. Но за них он не волновался, ярко ощущая энерготок ребят. Его больше беспокоило, то, что их с Эшорой разделили. Любимая была без сознания, когда он нашел ее под ветвями раздробленной ударом «Сивера» о землю ардры. Но спасатели подоспели раньше, чем он успел оказать помощь. И вот он здесь, а ее до сих пор не было видно. Прижимая к рассеченному лбу примочку с заживителем, рядом стоял Райтор. Он хотел быть рядом с Фестой и Китой, но медбратья его наотрез пускать к девочкам отказались. Вот он и стоял под их окнами. Лиалин заставил его убрать примочку и осмотрел порез. Ничего серьезного не было. Коснувшись лба Райтора двумя пальцами, Хранитель заставил рану затянуться.
— Ты Эшору не видел? — тревога в голосе выдала его с головой.
— По-моему, их с Соуном в другой корпус направили, — Райтор задумчиво повертел в руках ставший ненужным бинт и выкинул его в мусорную урну. — Спасибо.
Но Лиалин его уже не слышал. Хранитель бежал во второй корпус лечебницы. Лееса встретила его в холле, бросившись на шею.
— Лин! Живой!
Хранитель крепко обнял девушку, что-то шептал успокаивающие и целовал, целовал. Пациенты и посетители косились на них, не понимая и не одобряя столь бурного проявления чувств. И лишь у одного из наблюдавших за влюбленной парой в душе медленно и болезненно умирала надежда.
Соун смотрел в пустоту и иронично усмехался мыслям, будоражащим его мозг.
Тихий вечер звал на берег. Райтор вздохнул полной грудью и грустно улыбнулся своим мыслям. Прошел второй десяток дней, как похоронили Кэрл и установили мемориальные доски для Гуа и Шийи. От синеволосого эскида остался только значок школы Дроена да пара мерцающих снимков из учебных походов, а Шийю и вовсе не нашли. Это было тяжело. Даже для Лиалина. И хоть про Шийю он знал больше, чем остальные, все же решил эту информацию оставить при себе. Пусть лучше ребята его похоронят, чем проклянут. А вот Гуа… Славный был паренек. Хранитель с улыбкой вспомнил их первое знакомство. Синие волосы у ки?кона!!! В этом был весь Гуа! Не единожды Лин погружался в мир-между-мирами в поиске светоча эскида, но звезда его погасла навсегда. Что ж… всех не спасти. Но еще тяжелее было смотреть на Даро. После утраты брата тот замкнулся в себе, основную массу своего времени проводя в палате Аяса. Казалось, ничего более его не беспокоило. Он даже не позволил росю свести безобразный шрам, от виска до подбородка разрезавший его лицо, полученный им в битве на браже, словно оставить как память о том дне…
Это были странное время. Тихое… Едва выписавшись из больницы, Шиэл улетел к Сейлине и вновь появился на людях только, когда тело Кэрл предавали огню. Стояла мертвая тишина. Никто не проронил ни слова, ни слезы…. Никто из эскидов. А родственники рыдали. Рыдали так, будто и впрямь любили ее. Даро ушел первым. Но не домой. Кита нашла его у символической могилы сводного брата. Он просто сидел, навалившись на серую холодную плиту. Сидел и смотрел в небо.
— А где Соун?
Было единственным, что произнес он, когда ребята собрались все вместе. Соуна действительно не появился на прощании. Никто его не видел с тех пор, как он отправился на прием к Индре. Не проронив более ни слова, Даро поднялся на ноги и побрел в сторону венвайдера.
Возле стола мерно постукивал хронометр, отсчитывая время. Теплый ветер колыхал синие занавески на окне, отчего казалось будто море через берег проливалось прямо в палату. Щелкнул замок и двери разъехались, впуская посетителя. Собравшись силами, Аяс повернул голову навстречу визитеру.
— Привет, — он бы хотел сказать больше, о том, как рад его видеть, узнать о ребятах, но сил хватило лишь на это.
Тепло улыбнувшись, Соун выложил на тумбу фрукты.
— Как самочувствие?
Получив вместо ответа легкое покачивание ладони, эскид понимающе хмыкнул:
— Ты молодец. Тогда на Каранту ты всех нас спас…
— Я не знал… Мы бы пришли быстрее… на помощь…
Отодвинув край одеяла, Соун молча присел рядом. Да и что он мог бы ему сказать. Скользнув взглядом по измученному юному лицу со впалыми глазами. Как же тяжело ему дались эти перемещения. И как стремительно развивается его дар… уникальный во всех отношениях…
— Прости меня, — тихо произнес эскид, выводя систему жизнеобеспечения из строя.
Слабое ровное дыхание за спиной участилось. Невольно обернувшись, Соун больше не смог оторвать взгляда от черных, полных ужаса и недоумения глаз. Он знал вопрос, светящий в них, и знал на него ответ. Но говорить смысла не было. Медленно гасли живые искорки… Так быть должно! Что значит одна жизнь напротив будущего целого народа?
Мощный удар свалил эскида с ног. В голове словно молотами били. Черные искры вихрились перед глазами в сумасшедшей пляске…
— Гаденыш, — прорычал Даро, отбрасывая Соуна к противоположной стене. Мгновения потребовались эскиду, чтобы понять свое бессилие перед сложной системой, мучительно медленно убивающей своего пациента. Подхватив парнишку на руки, эскид перебросил его на пустующую соседнюю койку.
— Ну же, пацан! Давай! Живи!
Вдох, нажать, выдох-вдох… Как же нужна Феста! Снова нажать! Кажется так он делал тогда на Каранту…. Все впустую!
Даро со всей силы встряхнул безвольное тело и развернулся к Соуну.
— Я убью тебя.
— Ты просто не понимаешь! — попытался объяснить ему Соун, отползая к выходу. — Тебе ситуация с конца видна!
— С конца? — взревел словно раненое животное Даро. — Мой брат погиб из-за тебя! Кэрл погибла из-за тебя! Шийя пропал без вести! И все из-за того, что тебе вздумалось прогуляться до тетушек?! Нет! Из-за твоей гордыни! Из-за твоей ревности! С конца? Нет, Соун, я как раз вижу все как есть!!! Я знаю, зачем ты его убить хочешь! Он как Лин — ни на кого не похож! Ты бы рося убил — да кишка тонка! Вот и решил на мальчишке отыграться!
— Нет, Даро, нет. Пожалуйста! Ты не понимаешь!
Соун судорожно пытался укрыться от побоев, размазывая кровавые сопли по лицу. Безнадежные старания. Вынув засапожный нож эскид склонился над бывшим другом…
И Соун просто исчез. Только был, и будто стерли! Даро стремительно обернулся. Вздох облегчения сорвался с его губ. На кушетке хмурился бледный Аяс.
— Ты опять проделал эту свою штуку с перемещением?