Генеральские покои на вершине шпиля редко принимали своего хозяина. Не родные они, выполненные в чуждом стиле современной моды серого металла и керамики. С картины высокомерно взирал адмирал Август — под его карающим взглядом тяжело сосредоточится. Как бы то ни было, отсюда открывался великолепный вид на ночной Зеркальный город. Прожекторы палили в чёрное небо, тысячи ламп придавали извитым небоскрёбам синеватый, мистической оттенок. Мелькали средь ночной тьмы катера, гудели улицы, бульвары и аллеи. Где-то начался пожар — протесты продолжились с наступлением мрака. И всё же пейзаж они не портили: он был настолько прекрасен, что пришлось поставить спиной к окну кресло. Однако стоит заметить, что оно вращается.
Лампы погасли. Свет серебристыми линиями падает через полуоткрытые жалюзи на белые листы, аккуратно выложенные по полу. На них кратко записаны статистика, цифры и сводки — сотни чисел, тысячи примечаний шрифтом столь мелким, что обычный человек в упор едва бы разглядел их, а в таком полумраке и вовсе увидел бы серую массу. Однако то — обычный человек.
Стараясь не наступать на бумагу, Оклайн бесшумно ходил по кабинету. Время от времени он бросал взгляд вниз и, находя искомое, кивал тайным мыслям и продолжал бродить. Он считал. Сравнивал. Анализировал. Обобщал. Размышлял. Там, где большинство потеряется, он обязан чётко видеть истину. Там, где многие слепы, он должен быть зряч.
Чем дальше — тем хуже. Владелец покинутого завода платил по счетам многие годы, хотя никто его в живых не видел. От понимания, что его уже давно убили, перья вставали дыбом. Как глубоко проник паразит? Насколько он развился, что оказался способен на хитроумный план? Да, его сознание рассредоточено и медлительно: реакция его насколько длинна, что каждый человек способен будет его обогнать. Но не стоит принимать скорость за слабость. Тем более, сейчас.
Сафф проанализировал ванны биомассы — её состав отличен от трупного, без добавок достичь его невозможно. Оказалось, на пустые как бы уровни автоматическая служба народосбережения продолжала доставлять пайки, которые кто-то получал по карточкам. Кто-то, потому что кроме факта выдачи по нему нет никакой информации — ни кадров, ни звукозаписи, ни фотографии. А ведь подобных пунктов тысячи по всему Альфагемону! Сколько из них превратились в соску с бутылкой для паразита?! Нет данных. Нет и всё. За пределами Петрары — тёмная зона.
Но были и хорошие вести! С завода удалось забрать много образцов: небольшие тоннели под ним полнились самыми разными образованиями и насекомоподобными рабочими, околевшими после гибели надмозга. Сафф считает, что он был единственным на Петрару, и потому все твари в районе одичали и отупели. Многие ни на что не реагировали, постепенно умирая. Остальные — разбежались.
Отто наконец исполнил мечту — из одной норы вытащили тридцатиметрового червя — он прокладывал путь через ферробетон, втискиваясь в щели и нагнетая внутрь себя жидкость. Гидравлическая сила в итоге разламывала стены и гнула арматуру, освобождая место для колонии. Сейчас труп этой твари препарируют. Уже третий час подряд.
Напоследок, нашлось более-менее действенное оружие. Помимо огнемётов. И с куда меньшим побочным уроном — электричество. Так как твари имели разрозненную нервную систему, убить их одним выстрелом почти невозможно. Но это компенсировалось колоссальной мышечной массой, её паралич — верная смерть. Себастьян заправил гальванические резервуары для заряда патронов — их сила превосходит базовую оглушающую в несколько раз, поэтому и самим солдатам нужно соблюдать осторожность.
Нужна статистика всего Альфагемона, нужны разрешения, нужны, наконец, известия от Союза! Правительство — занятой орган, но ведь тут ЧС международного масштаба! Они ведь могли забраковать запрос из-за недостаточного ранга отправителя… А если Хельмут просто переслал отчёт, а не написал новый?! Ведь у Оклайна нет прав для прямого обращения!.. Пустое беспокойство. Разумный человек Келлер, не станет такой глупостью заниматься.
— Сафф, принеси сомы…
— Тащи на двоих!
Он медленно обернулся. В тени сидела фигура, закинув ноги на стол и будто невзначай направив револьвер меж глаз Окалйна.
— Что, я тоже хочу выпить! — она усмехнулась. — Такой крутой сомы ни у кого больше нет!
— Сидера?
— А кто ещё?! Ха!
Не успел Эмбар облегчённо моргнуть, как она развела пустыми руками, а кобура уже застёгнута.
— Ну, что? Расскажешь, что за враг, зачем электричество и чего хочешь от правительства?
— Откуда?..
— Ты бормочешь, когда думаешь, никогда не замечал?
— Я…
— Да брось! Я уже видела ту миногу, что выловили из канализации! Я подумала, что вы хотите её съесть, поэтому и прибежала на пир. А тут такое!
— Сафф?
— Думаю, настало время паниковать.
— Ты её не видел?
— Нет.
— Так вы будете сому или нет?!
— Давай. Побольше. И зажги лампы!
На свету Наррайн сбросила камуфляж, отчего её тяжёлые латы приобрели белоснежный цвет Варраден с их уникальным алым рисунком — расходящимися от воротника алыми полосами. Они изображали падающие лучи свете во время солнечного затмения, сама звезда рисовалась на шлеме, когда брат или сестра получали титул.
Очевидно, поняв, что в доспехе лучше сидеть как обычно, она сбросила ноги со стола и скинула шлем. Серебристые крохотные чешуйки сливались в пластинки, отчего лицо мидду напоминало вырубленное топором из мрамора. Это обедняло их мимику, однако давало отменную защиту как от песка их родного мира, так и от кухонных ножей. Впрочем, покрыта ими только передняя часть тела, хребет и лопатки — остальное это шершавая, жёсткая, серая носорожья кожа.
— Весёлые деньки, не так ли?! — спросила она с характерным тембром.
— Обхохочешься.
— Брр… Так серьёзно.
— Я думал, а ты меня отвлекла, — он помассировал виски. — Как ты сюда проникла?
— Захотела и проникла! Неужели ты думаешь, что ваши протоколы Союза идеальны?! Да в них дыр как в стрелянных мишенях! Запомнишь одну комбинацию — она сработает везде!
— Гениально. А теперь второй вопрос — что ты здесь делаешь?
— Ну… — она мечтательно крутанулась в кресле.
— Только не говори, что нашкодила и прячешься от Ура.
— Нет! Ни в коем случае! Никогда… Почти… Он сказал, что моя помощь может быть полезна — на Альфагемоне неспокойно, но запретил выходить за пределы Цитадели. Чтобы я «не раскачивала лодку бессмысленным насилием»!
— Слышал, ты всё же сбежала.
— Инкогнито!
— Тебя пытались арестовать за пьяную драку.
— Эй! Я никогда, никогда не допиваюсь до чёртиков! Помалу — да… Но… Ты никогда не дрался в салуне?! Это потрясающе! Они двигаются как пьяные… Потому что они пьяные! Такого больше нигде нет! Неожиданности, удары, метание кружек, столов, посетителей! Уф! — она легко рассмеялась, почти без акцента.
— А кто-нибудь о твоих похождениях знает?
— Нет, это частная акция! Клянусь!
Значит, правду говорит. Сидера никогда не бросает слова на ветер, и если она что-то пообещала, то выполнит. Даже в ущерб себе и окружающим. Чаще всего в ущерб себе и окружающим.
— Ты хочешь подраться?
— Вот теперь мы говорим на одном языке!
Служебный бот принёс напиток. Нектарный аромат наполнил кабинет, когда сому разливали по стаканам.
— За людей! — поднял тост Оклайн.
— За милосердие! — она отпила. — М-м-м… Вкуснотища!
— Она ещё и лечит.
— Это дело десятое. У меня таких шрамов нет, чтобы постоянно экзоскелет носить, — она замялась, поняв, что слишком резко разрубила правду-матку. — Кхм-кхм… Я бы хотела поговорить о деле.
— Во-первых, откуда ты узнала, что мы тут заняты… кое-чем?
— Этот надутый индюк Аррас притащил записи, что якобы вы люди снова занимаетесь каким-то безумием. В общем, как обычно.
— Варайну?
— А кому же ещё! Но они забыли, что я в Цитадели.
— И ты тут же всё узнала?
— Не поверишь, и пяти минут не прошло, как всё у меня на руках оказалось! Даже проще, чем воровать еду в столовой!
— И что же там было?
— Ничего особенного. Какая-то летающая каракатица, что разбирала завалы, и ещё ваш вчерашний штурм полицейского управления. Сегодня вы объявили, что выжгли ещё одну бандитскую шайку, и я подумала, почему бы не присоединиться? Вряд ли я нарушу так баланс? Но когда пробралась сюда… Столько всего увидела!
— Боюсь представить.
— Ага! Так чем вы тут занимаетесь? Я никому не расскажу. Если позволишь, я даже постреляю и сломаю пару кривых морд? Идёт?!
— Вряд ли… Если руководство прознает, что ты тут… Я не хочу кончить жизнь в усилителе боли.
— Клянусь, что буду нема как рыба!
— Это их не убедит.
— Как всегда! Тупая бюрократия!
Как же она права! С одной стороны, вряд ли хоть кто-то одобрит вмешательство Варраден, с другой стороны, Сидера действует от своего имени, да и её навыки всегда пригодятся.
— Нужно подумать. В тишине.
— Как скажешь.
Он ходил из стороны в сторону, пытаясь сосредоточиться. Тик-так, тик-так, тик-так. Часы на стене отбивали свой ритм. Тик-так, тик-так, тик-так. Никак не получалось собраться с мыслями. Разум будто в прострации, ничего путного не приходит.
Воздух натянулся струной, стал холодным, абсолютно прозрачным. Его можно задеть когтем и поиграть как на арфе.
— Ты слышишь? — вдруг спросила Сидера.
— Что такое?
— Писк.
Эмбар прислушался. Действительно. На грани слышимости возник тонкий, протяжный звук.
— Сафф?
— Мои датчики ничего подобного не фиксируют, — он замолк на пару мгновений. — Обнаружена подозрительная активность. Рекомендую принять помощь.
Она радостно оскалилась, показав сантиметровые клыки.
— Ох… Лишь бы я потом не пожалел. Хорошо. Иди за мной.
— Ура! — её крик прозвучал оглушающе в звенящей тишине.
Мимо удивлённой охраны они прошли в голографический зал, где не менее удивлённый Отто бессильно открыл рот.
— А… а откуда?
— Долгая история. Что у нас?
— Вот это…
Он указал на экран. На все экраны. Записи камер наблюдения города. Чудища. Везде. Уставились в упор.
— Сколько их…
— Я фиксирую примерно десять тысяч особей.
— И все они смотрят на нас! Сэр, мне страшно. Я не знаю, почему?! Вы, вы чувствуете это?! До костей пробирает!
— Нет…
На самом деле его охватил ужас — разбуженный улей нацелился на жертву. Но он полностью контролировал эмоции, разве что имелся странный, необъяснимый дискомфорт. Не более. Но Отто… Он побледнел. Когда он снял фуражку, чтобы утереть пот со лба, обнажил вставшие дыбом волосы. Его руки тряслись, пальцы дёргались.
— Сафф?
— Провожу анализ.
— Смотрите!
Одна из тварей отошла. За ней надпись на стене, кровью: «Мы знаем, что вы там».
— Нас всех убьют! — выкрикнул он. — Простите. Простите! Я не могу себя контролировать.
— Отто, вы ветеран Кризиса Зарты! Эти твари — ничто по сравнению с тем, через что вы прошли! Соберитесь!
— Я… Я не могу!
Вдруг монстры как с цепи сорвались. Камеры полетели одна за другой. Пленённая особь взбесилась и одним ударом размозжила голову о стекло.
— Внимание! Патруль нижнего уровня зафиксировал вторжение!
— Они обходят нас через туннели! — Оклайн оглядел схему. — У нас не хватит людей. Отступайте к центральному подъёмнику! Запереть геозатворы! Поднять тревогу! Не пускать их на базу!
Завыла сирена. Зажглись прожекторы. Солдаты в панике заметались. Сталкивались друг с другом, дрожа, забирались в скафандры. Они напоминали не ветеранов, а трусливых ополченцев в первый раз на учениях! Что происходит?!
— Отто! Вы мне нужны! Полковник!
— Пфс… — он сжал челюсти до зубного скрежета. — Вы слышали приказ?! 1-й мотопехотный полк вниз! Круговая оборона! Живо, сопляки, живо! А то тут нюни развесили! За человечество! Ультима Туле! Живо, живо, живо!
— Фиксирую движение во всех восьми туннелях. Волна движется со скоростью тридцать два километра в час.
— Сколько у нас времени?
— Пять минут.
— Численность противника?
— Неопределённо велика.
— Ничего, барьеры их задержат. Очистителей в первые ряды!
— Что с резервной станицей? — прогудел Либершафт.
— Эвакуируйте! Иначе их накроет.
— Куда мне идти? — Сидера сжала дробовик.
— Пока никуда.
Ситуация ухудшалась с каждой секундой. Они не успевали. Слишком долго возились.
— Ничего, сейчас упрутся в геозатвор и…
— Противник на базе!
Они хлынули из старой казармы. Саранчой разнеслись по ангару. Кидались на неодетых людей, рвали на части. Брызнула первая кровь.
— Круговая оборона! Немедленно!
Слова в молоко! Солдаты палили во все стороны. Офицеры не могли собрать строй. Танки разбивали собственные порядки. Бараки падали, разваливались на части. Огнемётчики заливали всё пламенем. Оклайн терял контроль. Группки выживших кидались прочь, где их настигала мясная волна.
— Оклайн, — нервно пробормотала Сидера.
— Сейчас. Сафф, активируем «Знамение».
— Начинаю синхронизацию.
— Сидера, оставайся рядом, — сказал он, садясь в кресло. — Я буду полностью беззащитен.
— Поняла.
Несколько секунд ушло на сосредоточение. Внезапно мир растаял. Каждый скафандр, каждое орудие, каждая машина стали продолжением тела. Везде паника. Везде хаос.
— Беру контроль на себя.
Воля солдат более ничего не решала. Они, будто трутни в улье, подчинялись приказам центра беспрекословно, хотели того или нет. Те, у кого имелись импланты — офицеры — стали глазами, ушами и гласом, у остальных же экзоскелеты перешли под внешнее управление. Личные качества потеряли ценность, в кровь пошли десятки стимуляторов, гормонов и лекарств.
Через десять секунд подчинение вошло в полную силу. С нечеловеческой скоростью, точностью и силой легионеры ответили захватчику. Их атака внезапно разбилась, как град на керамической черепице. Она перестраивалась в пути, гибко и быстро, с максимальной эффективностью расходуя каждый патрон, каждую секунду, каждый шаг и каждый вдох.
Судьба казарменных выскочек предрешена. Однако то лишь малая часть всей оравы.
«Управляемые заряды. Занять позицию левее. Противник на 272 градуса. Зажигательные. 7-е отделение — занять высоту. 2-й батальон, выполнение штурмового протокола Рогозова. 5-е отделение использовать гранаты. Общий расход не более двух. 3-й батальон — ближний бой, дополнительная доза «слепой ярости». Сержант Одинцов, противник на 18 градусов… 3-й танковый взвод — огонь картечью…»
Пока наверху зачищали базу, внизу всё уже кончилось. Твари беспрепятственно пробили затворы и заполонили станции метро. Волна ринулась наверх, неисчислимые орды выскакивали из каждой щели. Они заполонили соседние склады, визжали и выли, прыгали с крыши на крышу.
Но и тут их ждал град снарядов — дюжина «Жар-птиц» поднялась в воздух, короткими очередями снося всех, кто смел приблизится к основанию башни.
Время! Время! Как его не хватает! Поэтому Эмбар терпеть не может глухую оборону — тут никак не переведёшь пространство в время, как ни старайся, потому что бой идёт за каждый шаг! Нужно подкрепление. Все наилучшие варианты связаны с ним. Секретность?! К чёрту секретность! Только слепой не заметит той войнушки, что тут началась!
— Говорит гарнизон Союза, мы подверглись массированной атаке неизвестного противника! Запрашиваем подкрепления! Приём?!
— Варраден услышали вас, — тут же ответила рация. — Видим. Идём на помощь.
Гвардия не откликнулась. Оклайн не стал сожалеть, просто отправил все тактики с её использованием в конец очереди.
Внизу пустило жадные языки пламя. Очистители перестарались. В первые минуты они вылили слишком много топлива. Оно полыхало адским жаром, от которого плавилась крыша. Её чуть-чуть, и она рухнет. Идеально.
Музыка пошла из каждого динамика в горниле. Их шум перебивал треск огня и стрельбы. Твари отреагировали. Заглотили наживку.
Штурмовики дали залп по крыше пиррогеновыми боеголовками. Десять гектар в миг обратились в светящий шар. Белый неистовый жар разнёсся по миру. Пламенеющие капли дождём лились во все стороны, а из них, словно лавовые титаны, выходили невредимые солдаты. Наконец, простор!
Танки ринулись в контратаку. Оклайн с упоением глядел на их грацию. На танец своей авиации. На точность и скорость пехоты. Как они красивы… Наблюдать за ними — наслаждение.
Тёмная волна разбегалась. Снова атаковала. Разбивалась о скалы. Отступала. Их гнали назад, открыв тылы. Этим не могли не воспользоваться.
— Мы видим одну тварь, она сильно отличается от остальных. Движется быстро. Автонаводка не видит её! Повторяю, автонаводка не видит её!
Мимикрия?! Хамелеоновая кожа?!
— Мы её потеряли!
«Идет в штаб», — догадался Эмбар.
— Сидера, максимальная готовность.
— Приняла.
— Остальным — эвакуироваться на «Бездну».
— Но как же вы?! — Либершафт наконец собрался.
— Приманка. Со мной охрана. Они победят это. Выполняйте.
— Так точно! — он обернулся к офицерам. — Вы слышали его?! Уходим, немедленно!
Корвет завис у балкона, через который люди перелезали на борт.
Отто справится. Нельзя рассеивать внимание. Время посчитать патроны. Не хватает. Придётся вступить в ближний бой, либо отступить к арсеналу. Так как у Союза не было протоколов отхода, Эмбар принялся сочинять свою систему на основе опыта. И что-то да получалось. Быстро, под прикрытием массового огня по не менее массовому противнику, солдаты отошли к воротам подземной крепости, полной всякого оружия и боеприпасов.
Враг тут же их зажал с трёх сторон. Не пугаясь более огня, не откликаясь на звук, безумные звери кидались на смерть. Каждый их шаг предсказан. Каждый их вздох рассчитан. Однако потери были. И были они ужасающие. Резерв для манёвра таял на глазах. Где подкрепление?!
Внезапно он ощутил холодок. Неестественный холодок.
— Сидера. Кто-то рядом.
— Приняла. Никого не вижу.
— Размер цели относительно велик. Используй эхолот.
— Ничего.
— Термодатчики?
— Ничего.
— Ультрафиолет?
— Ничего…
Она успела в последнюю секунду. Оно выскочило из тени. Когти пролетели над её самой её головой. Вонзились в грудь охраннику. Второй прожил секундой дольше. Удар хвостом сломал ему хребет.
Наррайн встала в дверях. Тварь глядела на неё. Медленно шла по кругу. Блестела фасеточными глазами. Рычала.
В чудище чувствовалась сила, чувствовался ум. Оно было охотником до мозга костей. Да, это был охотник. Лёгкими движениями он перебирался меж компьютерных столов. Дёргал усиками.
— Есть план. Заведи его в дверь.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
Сидера не стала умничать. Вскинула дробовик и выпустила магазин за секунду. Сто восемьдесят острых игл роем ринулись навстречу прижавшемуся монстру. Одной достаточно, чтобы убить. Но все они бессильно отскочили от толстых спинных пластин.
Прежде, чем полетела граната, тварь прыгнула на Наррайн. Та откатилась в бок. Внезапно часть охотника оказалась в проёме.
Оклайн на миг отвлёкся от безопасности арсенала и закрыл переборку.
С силой в тонну дверь упала, как лезвие гильотины. Но вместо того, чтобы отрубить голову, она лишь придавила её. Охотник зарычал, стал вырываться.
Но Сидера не дремала. Она подскочила с другой стороны, вонзила с визгом клинок. Безрезультатно.
— Используй гранату.
— О, да!
Приподняв пластину лезвием, она запихнула внутрь бомбу. В последние секунды жизни охотник со злобой глядел на Оклайна и шевелил мандибулами.
— Такова судьба.
Взрыв!
Сиреневая кровь залила пол. Оклайн бросил холодный взгляд на труп и прикрыл глаза.
Оборона арсенала зашла в тупик — солдаты стойко защищались, однако и контратаковать не могли. Поняв это, стая ринулась на штурм шпиля. Перед ними закрывались все двери, однако это могло лишь задержать орду, не остановить.
Но это неважно. Лёгкие белоснежные катера с алыми крыльями уже на горизонте. Победа неизбежна.
— Сафф, я заказываю эвакуацию.
— Принял. «Бездна» приближается.
— Сидера, мне потребуется твоя помощь.
— Уже тут!
Она легко заскочила внутрь через распахнувшуюся дверь, подняла Оклайна на руки и перебросила через плечо. В таком положении оказалось удивительно трудно сосредоточится, однако он ни на секунду не терял управление. Сейчас это равно смерти. На балконе их уже ждал корвет.
На ранце Сидера перелетала на борт.
— Отчаливаем! — Отто напоследок выстрелил по первой попавшейся твари. — Куда вас перенести?!
— В каюту. Усадите за стол.
— Я справлюсь, — Сидера растолкала их в стороны. — Вы не мешайтесь!
— Бригадир Оклайн, приём! — раздалось по рации. — Это магистр Ур! Мы прибыли на помощь! У вас тут прямо война!
— Именно. Атакуйте по схеме «Гамма-2». Противник полагается на ближний бой и неожиданные атаки с разных направлений. Численность — крайне велика. Штаб взят. Оборона в зоне арсенала. Мы эвакуированы.
Его грубо, словно мешок, увалили в кресло, а потом, словно извиняясь, расправили.
— Откуда они выходят?
— Туннели под складами. Много точек. Ожидайте…
Твари, очевидно, почуяли неладное. Стена хитиновых шипов пошатнулась, кинулась назад. Они толпились у крупнейших входов, визжали и кричали, топтали друг друга.
«Предсказание траектории…»
«Жар-птицы» пустили пламенные струи. Часть площади ухнула вниз, когда на станции разорвались заряды. Дымные клоки валили из щелей треснувших плит.
— Внимание, обрушение конструкций.
— Что там у вас происходит?!
— Измените план атаки на «Бета-3». В подобных условиях агрессивная оборона более нежизнеспособна. Мы переходим в атаку.
— Вы уверены?! Их там тысячи!
— Абсолютно, магистр. Я просчитал все вероятности. Успех гарантирован.
— Понял. Выполняем.
Блиц — вершина мастерства Оклайна и его любимый приём. Приказы лились, словно песня. С неба рыцари отстреливали бегущих, а на земле их преследовали вырвавшиеся из узких тоннелей солдаты. Техника не знала себе равных — стальная воля их командира не давала ни секунды покоя. Врага перемалывали, давили, истребляли. Напоённые яростью, солдаты забыли о жалости, усталости и боли — они шли, шли, шли до самого конца. А он маячил на горизонте.
Варраден не знали промаха. Лучшие из лучших. Они всегда побеждали. Они символ и сила в одном. Твари ничего, ничего не могли им противопоставить. Гибли, словно на сафари. Только вот Оклайн ни секунды не забывал тех, кто умер. Список погибших постоянно маячил перед глазами. И он говорил: «Это пиррова победа».
Учитывая, что бой был проходной и на самом деле ничего не значил — а так оно и было в стратегическом плане, ведь ни о каком перехвате инициативы и речи быть не может. Какой ответный удар, если позиции врага не разведаны, союзники не оповещены, а самого разрешения на такие действия в городе и в помине нет?! Это поражение. Причём тяжелое поражение. С потерей большей части тыла и значительной — личного состава.
— Эх…
— Ой! — Сидера испуганно вздрогнула. — С тобой всё нормально?
— Да. А что?
— Ты просто сейчас вздохнул. А до этого лишь что-то невнятно бормотал.
— Несмотря на то, что моё сознание несколько… рассеяно, я, тем не менее, сохраняю частичный контроль над своим телом. Будь у меня полевой экзоскелет, а не усиливающий, я бы мог ходить не хуже обычного.
— Берёшь себя на дистанционное управление? — усмехнулась она.
— Именно так, Сидера, именно так.
Он задумался.
— Сафф, деактивирую «Знамение».
— Понял. Разделение сознания… Стабилизирую ваше состояние.
— Заводи нас на посадку. У друзей наверняка появились вопросы.
Стаю загнали под землю. Пока рыцари преследовали её, а очистители развевали прах на ветру, бой на складах кончился.
Ночь сияла не хуже дня, небо заволок маслянистый дым. Какая часть от него принадлежит казённому имуществу? Среди обугленных руин «Бездна» коснулась земли. Варайн немедленно поднялся на борт: в латах катафракта все мидду похожи как две капли воды, однако Сидера тут же безошибочно его признала.
На корвете не предусмотрено отдельного командного зала, тот объединён с мостиком. Оклайн, держась за стены, покачиваясь и прихрамывая, шёл по красным линиям. Несколько слуг-машин поддерживали его и вкалывали питательные растворы через безыгольные шприцы.
На экранах бессильно расплывался тухнущий пожар, сожравший уж всё, до чего смог дотянуться. Сколько припасов, сколько ресурсов потеряно за ночь! Стройку должно начать немедля — войска лишены единственного плацдарма и рассеяны среди руин.
— Бригадир, — оторвал его шершавый голос, — надеюсь, вы целы?
— Разумеется, Ур, — Эмбар уселся удобнее. — Благодарю. Без вас пришлось бы туго.
— Всегда рад помочь. Однако, — проскрипел Варайн, — хотел бы услышать объяснения.
— Понимаю. Отвечу, на что смогу. Отто, займитесь нашими. Себастьян, мне нужен отчёт по имуществу. Сожалею, раскрыть все карты невозможно без разрешения свыше, иначе мне это припомнят. Крепко припомнят.
— Понимаю. Потому спрошу лишь, кто, когда и как?
Хочет знать, не причастны ли люди.
— Вавилонский паразит, недавно, случайно.
— Ясно… Так это — заболевание?
— Вроде того. Сафф расскажет больше, у него полно данных с прошлой эпидемии.
— Вылечить невозможно, единственное решение — уничтожение. Заразность — относительно невелика. Основной путь передачи — кровь.
Лицо Ура не читалось. Он слишком долго служил в тайных службах, чтобы научится скрывать эмоции, а возраст скрасил их до неузнаваемости. Однако губы слегка дёрнулись. «Что ни день — то проклятие», — прошептал Ур на своём языке. Его нельзя винить. Первая же встреча обернулась чумазыми небесами и горами трупов! Что же дальше?!
— Руководство ещё не прислало инструкции. Думаю, они назначат более благородного руководителя.
— Тем не менее, — отрезал Варайн, — я буду ратовать за вашу кандидатуру. Я вам доверяю. Надеюсь, Совбез разделит моё беспокойство относительно этой… эпидемии. Даже не знаю, как это обозвать. Варраден зачистят район и останутся здесь для обороны. Мы предоставим всю возможную помощь.
— Сейчас нужно провести ремонт. У нас уже есть средство, — Оклайн указал на леветационный завод. — Нужно лишь немного времени.
Несколько секунд Варайн изучал голографическую карту.
— Вы знали?
— Нет, нам опять не выдали запчасти. Пришлось спешно искать альтернативу.
— Хм… Необычно. Оригинально.
Они задумчиво глядели на схемы.
— Сэр, — пробормотал из-за спины Себастьян.
— Да?
— Ваш отчёт.
— Благодарю…
Оклайн потянулся за планшетом. Два щелчка слились в один. В тот же миг рука оторвалась, под дых ударила боль.
— А-а-а…
Он потянулся когтями к свежей плоти.
— Рука!
— Предатель!
— Несите его в лазарет! — запищал Сафф. — Готовлю операционную!
Заляпанного кровью, дрожащего Оклайна подняли на руки и потащили в медблок. На полу рядом лежал казнённый Себастьян. На бледном лице его застыла ледяная маска, на сжимающей пистолет руке блестел изумруд.
— Кровотечение остановлено. Анастезия готова.
Несколько секунд прошло, а боль уже прошла. В голову будто напихали ваты. Перед глазами плыло. Последнее, что он услышал:
— Восстановление невозможно. Приступаю к ампутации.
И он провалился во тьму наркоза.
Свет. Ровный белый свет, льющийся со всех сторон. Ни холодно, ни жарко. Нет боли, шума и страданий. Гладкий и ровный, как стекло, пол. Рука… рука на месте?! Что происходит?!
— Вот мы и встретились, — раздался чудесный голос.
Оклайн обернулся. Перед ним стоял мужчина внеземной красоты. Он не человек, но и не чужак. Тонкие аристократические черты, сине-зелёные глаза, гладкие карие волосы. Длинные пальцы с аккуратными ногтями будто не держали ничего тяжелее пёрышка. Одет с иголочки — лёгкий снежный костюм без швов. Будто живой, он идеально повторял движения владельца.
— Кто ты?! — Эмбар отшатнулся.
— Я друг. Ты меня не помнишь, но мы встречались ранее.
— Я тебя не знаю.
— Я Абхам обн Иблис. Хранитель жизни и её творец.
— Ты просто бред моего воображения. Что со мной? Где я оказался?
— Ты лежишь на операционном столе. Сидера спасла тебе жизнь, убив предателя. Но то — не важно. Я пригласил тебя поговорить.
Значит, предатель. Почему? На кого работал? И, самое главное, ради чего совершил сей акт? Не ощущая никаких последствий, а лишь помня о них, Оклайн не мог осознать своё отношение к происходящему. Шок? Испуг? Злоба?
— И о чём же? — он продолжал отступать, в этом мире не было стен.
— О тебе, обо мне. О будущем.
— Может, начнём с прошлого? Где мы познакомились?
— Это было так давно, что не имеет смысла.
— И как ты столько прожил?
— Некоторые не стареют. Я один из них, — в его речах слышалось плохо скрываемое высокомерие.
— Тогда почему я ничего о тебе не слышал? Если ты такой умный, что победил смерть, почему прячешься в тени? Что тебе нужно?
— Я прячусь от зла, что ненавидит свет. Оно многочисленно, безымянно, безжалостно, но пока дремлет. Мне нужна твоя помощь.
— Ты о паразите?
— И о нём в том числе, и о нём в том числе, — Иблис двигался упруго, словно при пониженной гравитации. — Паразит — лишь неудача. Нельзя допустить, чтобы она отвлекла тебя от истинного врага.
— Чья неудача?
— Видишь, — он развёл руками. — Ты уже отвлекаешься. Сосредоточься.
Оклайн лишь злобно скривился. Дожили. Галлюцинации его попрекают.
— У врага есть агент. Он силён, влиятелен и опасен. Подозреваю, конфликт его заинтересует.
— И кто же он?
— Не знаю. Думаю, ты определишь его. Рано или поздно. Увы, я слишком занят, чтобы тебе помочь. Ты должен уничтожить агента и восстановить порядок!
— Как это поможет борьбе с паразитом?
Иблис вздохнул.
— У меня есть план. Великий план, достойный божественного признания! Однако всякие мелкие неурядицы мешают его исполнению в лучшем виде! Поверь, когда он исполнится, паразит перестанет быть проблемой.
— Надеюсь. Посмотрю между делом за твоим «агентом».
— Можешь относиться к моим поручениям как тебе угодно, — Абхам улыбнулся. — Но ты их исполнишь, потому что я так сказал. Это неизбежно.
— С чего вдруг?
— С того, что я не даю выбора. Встретимся позже. Как-нибудь ещё.
— Изыди!
Он рассмеялся. Отступил и растворился в небесном сиянии. Что это было?!