Если бы еще осенью Вадику кто-то сказал, что он будет охотно сидеть за учебниками, тем более летом — он бы только пальцем у виска покрутил. Но сейчас у него на мониторе теснилась куча вкладок с образовательными сайтами, энциклопедиями, онлайн-курсами и просто интересными ссылками. После поездки на Байкал, когда те самые история с географией и биологией вдруг ожили и оказались не какими-то разрозненными фактами, а реальностью, он хотел наконец уложить все это у себя в голове. Города, исторические события, природные зоны — все, оказывается, складывалось в единую систему. Вот этот город возник там, где возник, потому что по реке проходил важный торговый путь, а эта битва произошла не там, где прущие друг на друга войска наконец столкнулись лбами, а там, где командующий одной из сторон понял, что будет удобнее драться… «Вот нельзя было сразу объяснить, а?» — ворчал иногда Вадик. Хотя, если откровенно, он в принципе на уроках не очень слушал — интереснее было переписываться с Валеркой и обмениваться картинками. Но бывают же, оказывается, на свете люди, которые умеют не только нудеть с диким количеством дат, а реально интересно рассказывать! Еще Вадик, сам на себя удивляясь, залез в историю религии. А то шуточки Тундры про Верхний мир — это хорошо, но хотелось еще и понимать, что там к чему. Понял он не очень много и быстро переключился обратно на историю с географией. Тем более что там можно было найти сколько угодно красивых пейзажей и потренироваться рисовать. И портретами он все еще был не очень доволен. Вот зверье получалось хорошо. И машины, конечно. Прокси довольно кивал и присылал ссылки на интересные видеоуроки. И только что на месте не запрыгал, услышав про проект аэрографии для Тундры. «Тут работать тебе. Я прикрою по технической стороне, но это твой рисунок», — решительно сказал он. Тут уже запрыгать на месте был готов и сам Вадик.
Жара установилась такая, что даже Некромант не слишком часто настаивал на тренировках, и то только утром или вечером. А то и вовсе практически ночью. «Как ты помнишь, юный Скайуокер, в Нижнем городе не лучшее освещение». Вадик помнил лучше, чем хотелось бы. В темноте он видел неплохо, тем более что ночи сейчас стояли светлые, но сумерки скрадывали движения, а Некромант часто одевался в невнятно-темные тона. Зато Прокси однажды явился в футболке со светящимся в темноте узором. Правда, этакая «мишень» делу не помогла и даже усложнила — во-первых, фосфоресцирующие линии отвлекали, во-вторых, уж слишком эти орнаменты напоминали о Ящере и его гибели. Спасибо хоть, черепаха, а не ящерица. А тут еще Некромант, явно нарочно, точно воспроизвел свои действия в тот день — отбросить нападающего, нейтрализовать руку с оружием и перейти на добивающий.
— Издеваешься, да? — поинтересовался Вадик, поднимаясь с земли. Некромант пожал плечами:
— Нет, показываю эффективный вариант действий. Прокси, сгинь, от твоей черепахи в глазах рябит!
Последнее он произнес, вполоборота отбив атаку того самого Прокси, который попытался за разговором подобраться сзади. Прокси демонстративно застыл в эффектной позе и валялся так, пока Некромант в очередной раз не предложил: «Я ж подниму, мне не трудно».
Зато, если Некромант и проявил гуманизм (хотя и продолжал утверждать, что не знает этого слова), за Вадика взялся Птаха. «Технику ты усваиваешь хорошо, и это просто прекрасно, — говорил он, — но банальной физической силы никто не отменял. Дома прохладно, для большинства упражнений хитрых снарядов не нужно, так что не строй мне рожи и вперед заниматься». Впрочем, Вадик не мог не признать, что рожи строил больше для порядка и разве что первое время. Да, со школьной физры он удирал при первой возможности, ну так она унылая! Все эти бесконечные круги по стадиону и дурацкий футбол — какой идиот придумал, что если парень, так обязательно без ума от футбола? По канату вот лазить Вадик любил, и получалось у него хорошо, благо легкий, но довольно сильный. А все эти дурацкие нормативы, кто там сколько раз отожмется и подтянется… Ежу понятно, что лось вроде Руса все это выполнит играючи, это ж не вопрос умения, а вопрос природы! Но Птаха натащил ему обучающих видео, где серьезные мускулистые парни (а иногда даже и девчонки) разъясняли, как все это делать правильно, чтобы ничего не потянуть и не травмировать, и зачем оно вообще надо. А еще они выгодно отличались от физрука тем, что все можно было остановить, перемотать и повторить столько раз, сколько понадобится. Вадик не удержался и высказался про физру и физрука в выражениях, которые вроде как детям употреблять не полагалось. Птаха для вида нахмурился, но понимающе кивнул:
— Веришь, нет, в школе от физкультуры отмазывался любыми средствами. Вот из секции самбо меня было не вытащить, батя даже стал подозревать, что у нас там секта или вообще подпольная террористическая организация. Грозился поднять свои связи и всех к чертям разогнать. Даже на меня пытался кулаками махать, только вот я благодаря той самой секции уже и ответить мог. После чего батя окончательно забил меня воспитывать. Хоть одну вещь в жизни сделал правильно.
Птаха помрачнел, и Вадик быстро перевел тему, спросив, что за секция. После чего обучающие видео на сегодня закончились — Птаха ударился в воспоминания. Он рассказывал о тренере, раскопал на компе старые фотографии и предложил Вадику кое-что показать. Тот, понятно, был только рад — в конце концов, именно Птаха первым вызвался его учить! К тому же у Вадика было четкое ощущение, что с тем красавчиком Птаха разделался, даже не пуская в ход нож. Он криво усмехнулся, вспомнив заговорщический шепот Валерки: «Хочешь стать одним из них — убей предшественника. Сам. Один на один, без оружия». Еще расходились версии — вообще без оружия или речь только об огнестрельном. Но как бы то ни было — Пассажир Лансера даже с ножом мало что смог. Нехорошо прищурившись, Птаха объяснял: «Громилу типа меня ты, может, даже и достанешь. Но если не сразу насмерть — он до тебя дойдет, вывернет наизнанку, а потом сам свалится рядом от потери крови. Но тебя это мало утешит». Вадик чуть ежился — ему снова вспоминался разорванный рукав Птахиной футболки. Да нет, ерунда, у того красавчика был один шанс, и тот упущен. Может, вскользь и зацепил, но от этого не умирают. Да и вообще, что за чушь, Птаха-то здесь, а этот неуловимый мститель так и остался валяться где-то в переулке. Так что Птаха дело говорит.
К вопросу об огнестреле — Птаха, как и обещал, затащил Вадика в тир. И не какой-то там парковый с невнятной и насквозь косой пневматикой и дурацкими плюшевыми мишками, а прямо с реальным оружием! Причем находился этот тир на крутейшей загородной базе отдыха, и Вадик только мысленно хихикал, что Никитосу с его корпоративами такое и не снилось. «Побоялся бы ехать — пристрелят невзначай!». Вадик уже ожидал каких-то хитрых махинаций в духе Прокси, но все оказалось гораздо проще — администратор тира сам был из Внешних, отзывался на прозвище Патрик и хорошо знал Птаху. А Птаха в свое время устроил на этой базе всю сеть и систему безопасности, так что в благодарность получил членскую карту с правом приводить гостей. Чем и пользовался.
Что там с байками, что Внешние поголовно ходят со стволами — Вадик пока так и не понял. У Птахи, вроде как, ничего такого не было. Некромант предпочитал обходиться ножом. Прокси чего-то упоминал, что умеет стрелять, и что там у него еще припрятано в недрах «Фольксвагена» и гаража — черт его разберет. У нижегородских точно никаких стволов не было — и хорошо, что не было, иначе обломком кирпича дело бы точно не ограничилось. Но как бы то ни было, Птаха оказался отличным стрелком. Вадика это не удивило — он ни капли не сомневался, что Птаха умеет если и не вообще все на свете, то очень и очень многое. И умеет круто, потому что самый классный в мире старший брат не может быть другим. И Вадик так тоже научится. Хотя пока держать пистолет было тяжеловато. Ничего-ничего. Он еще вырастет. И тоже так сможет.
Когда тир официально закрывался для посетителей, Патрик любил посидеть с ними в баре за чаем — Птаха всегда за рулем, Вадик еще маленький, а Патрик просто почти не пил, разве что иногда темное пиво. Он был долговязый, рыжий и веселый, причем рассмешить его могло, кажется, абсолютно что угодно. А смешнее всего он считал свою работу в тире.
— Приезжают, понимаешь, такие на кондиционированных авто, — фыркал Патрик в кружку с чаем, — на задержке дыхания до дверей добегают, а потом мне рассказывают, как за городом вообще дышать стало нельзя и какой у меня отличный воздух, прямо как в Верхнем городе. У меня вообще кондиционер сдох полгода назад!
— Починить? — деловито спросил Птаха. Патрик махнул рукой:
— Да гори он синим пламенем… хотя он, собственно, уже. Я новую систему заказал, вот приедет — буду, наверное, твоей помощи просить. Но ты ж зацени цирк: я, значит, последний оплот цивилизации, вокруг отравленные пустоши… а, да, и Внешние, конечно, куда ж без них! Мне тут водила один рассказывал — я, говорит, у шефа прибавку к зарплате буду просить, за риск для жизни, Внешние же наемных водителей истребляют везде, где увидят, в черте города еще есть шанс, что не станут связываться, а ну как за городом нарвемся, шефа же вечно куда-то несет! А я такой — да, да, очень страшно, а сам под стойку ржать. Вот думаю, сказать этому чуваку, что я и есть тот самый Внешний — он от разрыва сердца помрет или сначала меня пристрелит? Хотя меня еще поди пристрели.
Патрик продолжал улыбаться, но в его ярко-голубых глазах на мгновение мелькнуло что-то такое, что Вадику стало понятно: да, это Внешний, и он, как многие из них, умеет постоять за себя. А Патрик уже рассказывал дальше, то и дело давясь смехом:
— Нет, я с них не могу. Настреляются, значит, крутизны полные штаны, потом в баре напьются и давай мне жаловаться, как страшно жить. Хотя большие боссы неинтересные, слышал одного — все, уже наизусть весь репертуар знаешь, то ли дело их водилы. Где только нахвататься успевают! То у них аномалии, прям как в играх, народ, видите ли, в определенных районах бесследно пропадает, хотя я подозреваю, что одна такая аномалия как раз напротив меня сидит. То, дескать, появляется милая девочка и просит подвезти, а на самом деле она из этих самых ужасных Внешних и приведет прямо к ним в логово, а уж что там с наемным водителем сделают, это ни в сказке сказать, ни пером описать. А я такой невинные глазки сделал и спрашиваю: а девочка, случайно, не азиатской внешности? А тот кивает, аж башка щас отвалится: да, да, все так и есть, ее саму когда-то зверски убили, и вот она теперь новых жертв ищет… Птах, не надо биться лбом об стол, у него ножки хлипкие!
Птаха действительно театрально стукнулся об стол, а потом просто на него сполз, задыхаясь от хохота.
— Слышь, рыжий, ты смерти моей хочешь? — с трудом выговорил он. — То под Нижним на недоделанных фольклористов налетели, битый час слушали, что мы сектанты и посланники ада, теперь ты!
— Так а ты думаешь, за что я люблю свою работу? — подмигнул Патрик. — Сам вон не меньше моего угораешь, когда заказы из Верхнего города приходят!
Вадик фыркнул, вспомнив, как недавно Птаха в лицах представил ему разговор с заводчиком йорков, которому хотелось смотреть, что делают его питомцы, пока он на работе. Тот жаловался, что скоро выставка и придется ехать за город, и очень боялся этой поездки. Потому что он, видите ли, «обычный» водитель, а «всем известно», что за городом в любой момент машину могут остановить те самые страшные и ужасные Внешние и поинтересоваться, по какому это праву ты за рулем. А «право» там простое — одержать верх в гонке или в поединке, и цена проигрыша — жизнь. Птаха тогда свел разговор в шутку и под предлогом телефонного разговора с напарником сбежал ржать на технический этаж. А сейчас он рассказал Патрику эту историю, и теперь уже Патрик, ничуть не заботясь о хлипких ножках, рухнул головой на стол, издавая невнятные звуки.
— Отомстил! — проговорил он, когда к нему вернулся дар речи. — Ну скажи же, цирк? Вот реально, я как свалил, не жалел ни минуты.
— Я тоже, — коротко ответил Птаха. Патрик задумчиво оглядел его, явно что-то вспоминая.
— А, вот, чего сказать-то хотел. Тут заруливал один деятель, он у меня давний клиент, и я все замечал, что вы с ним похожи вроде. Только он сильно старше. Ну и вот, заглядывает-то он ко мне давно, а тут чего-то нажрался, как свинья, и давай душу изливать. У меня, говорит, годовщина сегодня, траур, а поделиться не с кем, один ты, Пашка, меня понимаешь. Я Павел по цивилу, — пояснил он Вадику. — Так вот, мое дело маленькое, сделал сочувственную рожу, слушаю. А он завел пластинку про страшных сектантов, которые, значит, молодежь с пути истинного совращают. Старшего, говорит, давно сманили, пытался помешать, так он меня чуть не убил и пропал со всех радаров, одна надежда была — младшего уберечь, так ведь и его вычислили… Я ж правильно понимаю, это ты попросту брательника забрал? Птах! Птах, я что-то не то сказал?
Широченная улыбка Патрика мгновенно сменилась тревогой, и было отчего — Птаха закусил губу, словно от боли, глаза потухли. Таким он был, когда разговаривал с Анной в кабине «Скании»…
— Нет… все так, — хрипло проговорил Птаха. — Так все и было. Просто… вспомнился один неприятный момент.
— Тьфу, блин, ты так не пугай! Все ж хорошо теперь?
— Да, — Птаха улыбнулся. — Теперь все хорошо.
— Ну и славно, — Патрик облегченно вздохнул. — А, слушай, я тормоз, как мелкого-то твоего зовут? Тот деятель имя называл, но я себе не враг — все запоминать, что мне по пьяни несут! Чего-то заседаем тут, а нормально познакомиться и не сподобились…
— Вадим, — мгновенно ответил Птаха. Вадик почувствовал, что расплывается в улыбке до ушей.
Уже дома Вадик все-таки спросил:
— Но слушай, а у нас проблем не будет? Я же правильно понял, что Патрик имел в виду…
— Не будет, — решительно отрезал Птаха. — Я же говорил тебе: я уже давно не тот парень, который послал батю куда подальше и срулил из города. Даром что я из тех Внешних, кто ушел, так сказать, при жизни. В смысле, не как ты или Прокси — считалось, что я жив, просто разругался с семейством и пропал со связи. С тех пор, понятно, умирать доводилось еще не раз, — теперь его фирменная ухмылка была немного грустной. Вадик молчал, не зная, что ответить, но тут Птаха уже с обычной улыбкой хлопнул его по плечу:
— Нормально все, говорят тебе. Сам слышал, что про нас всех рассказывают, да и ты уже начал в истории попадать. В одной нашей любимой столице меня, по рассказам, прикончили раз пять, в Питере минимум один раз, не удивлюсь, если в том нижегородском беспределе я тоже в жертвы попал. Ну, первый раз, что ли. И вообще, по большому счету, мои шансы налететь на батю не так велики — я же к Патрику езжу, когда у него особо народа нет. Да он бы меня и не узнал. А узнал бы и полез с претензиями — меня давно ничто не сдерживает, — вот теперь это был эталонный «плохой парень». Впрочем, Вадик и не думал бояться.
— Круто, — искренне сказал он. Птаха подмигнул:
— Я смотрю, научили мы тебя плохому! Но факт есть факт — кто-то из прежней жизни может проникнуть к нам, только если мы сами позволим. А я своих ошибок повторять не намерен.
«Одного раза хватило», — Птаха не произнес это вслух, но на нем это было буквально написано. А может, Вадик и сам уже учился понимать без слов. В конце концов, Птаха — его брат. Что бы там когда ни было, сейчас это так. Ведь Патрик был уже третьим сторонним человеком, кто счел их братьями.
В очередной их приезд на базу отдыха к Патрику они почти столкнулись с немолодым мужчиной, действительно похожим на Птаху, только вдвое старше и конкретно расплывшимся. Голова выбрита почти под ноль, явно чтобы замаскировать растущую лысину, одет в дорогущие, но какие-то бестолковые шмотки. Из Вадика стилист был так себе, но на Никитосовых «успешных людей» он насмотрелся на всю оставшуюся жизнь. Так вот, чего у них не отнять — они свои костюмы носить умели, этот — нет. Даром что закупался, похоже, там же. Никитос таких презрительно называл «остатками новых русских» и считал посмешищем. Только вот что-что, а смеха этот дядька не вызывал. От него веяло угрозой примерно такого же плана, как от тех темных пригородов. Взгляд исподлобья, пиджак как-то подозрительно оттопыривается, и явно не только потому, что не по фигуре, насколько это пузо можно назвать фигурой… Вадик был готов запаниковать, но Птаха только сжал его руку и спокойно пошел вперед. Черт, а ведь у него только нож… Но дядька лишь смерил их стеклянным взглядом и направился в сторону бара. Вадик шумно выдохнул.
— Я же тебе говорил, — пожал плечами Птаха. — Его сын исчез бесследно, а у меня семьи нет. Кроме тебя.
Вадика это неописуемо грело, но он по-прежнему не мог понять, как так. Судя по тем фоткам из секции, Птаха не то чтобы сильно изменился — ну да, стал выше и крепче, но лицо и даже эта фирменная ухмылка были те же. Этот дядька (называть его отцом Птахи даже мысленно язык не поворачивался, хоть и похожи) — он что, последние мозги уже пропил? Такие обычно по люксовым базам отдыха не шастают… Ну и как это все понимать?
«Старых знакомых ты больше не увидишь, а если однажды и встретишь — они сами тебя не узнают». Эта фраза Птахи прозвучала в памяти настолько отчетливо, что Вадик даже вздрогнул. Но нет, реальный Птаха, шагавший рядом с ним, по-прежнему молчал. Вот сейчас Вадик по-настоящему понял смысл тех его слов. Это что же получается: если он в какой-то из выездов в город случайно встретит Руса, Макса или даже Валерку — они точно так же его не узнают? От этой мысли стало холодно, несмотря на жаркий день и по-прежнему отсутствующий кондиционер. Да, в первый выезд в город Вадик боялся наткнуться на кого-то из них и надеялся, что его не узнают, но теперь ему ясно представилось, как Валерка вот так же равнодушно посмотрит и пройдет мимо… Нет, уж лучше больше никогда ни с кем из них не встречаться. Он Внешний. Дорога в один конец. Ушел так ушел.
Вадик едва сдержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу: ну да, чего же ему еще ожидать! Это Птаха просто ушел из дома — и то, поди, его батя так обозлился, что и думать о нем забыл, разве что по пьяни и прорывает. С такого станется. А его-то для одноклассников нет в живых! Естественно, если он на кого и наткнется — они решат, что это просто кто-то похожий! Если вообще найдут сходство, ребята-то помнят его таким, как он был почти год назад. А Вадик и сам чувствовал, что изменился. Волосы отросли, сам он стал заметно выше, и вообще из зеркала смотрел явно не тот пацан, который набил морду старшему брату и сбежал. Сам бы себя не узнал, наверное.
Тем временем жара и не думала никуда деваться, и Птаха предложил разведать подмосковные озера. Сама идея, что в области можно залезть в водоем и выжить, по-прежнему была крайне странной, а уж когда Птаха сказал, что многие из этих озер — на самом деле песчаные карьеры… Но на вид — озера как озера, с голубой водой и торчащими оттуда головами таких же изнывающих от жары местных. Птаха предупредил, что дно очень круто уходит вглубь, но Вадик плавал вполне неплохо, так что отсутствия опоры под ногами не боялся. На третьем шаге вглубь он действительно потерял дно, ничуть не смутился и поплыл. Вода как вода, даже лучше, чем в бассейне, потому что не воняет хлоркой. Птаха помахал ему откуда-то с середины озера, и Вадик рванул догонять. Это было не очень умное решение — доплыть-то он доплыл, но выдохся напрочь и повис на Птахе, как на буйке.
— Бассейн у вас, поди, поменьше был, — хмыкнул Птаха. Вадик только что-то невнятно булькнул. — Эй, погоди пузыри пускать. На буксир взять или доплывешь?
Вадик хотел было сказать, что отдохнет и доплывет обратно сам, но понял, что силы кончились. Ох, правильно Птаха говорил про физическую подготовку…
— Ничего, — добродушно усмехнулся Птаха, — вода — штука коварная, сил действительно уходит много. Держись, сейчас выужу.
В той давней поездке на море на берегу везде торчали плакаты про спасение утопающих, к которым местные остряки обычно норовили приписать «дело рук самих утопающих». Вадик не особо вникал, а сейчас понимал, что зря. Он, конечно, не то чтобы утопающий и сам плавать умеет, но действительно выдохся так, что мог только тащиться поплавком за Птахой. А тот преспокойно выгребал одной рукой, второй поддерживая его. Вадику стало стыдно.
— Давай сюда ездить, пока жара, — предложил он на берегу. — Ну или еще куда-нибудь.
— Тренироваться плавать? — Птаха, разумеется, понимал с полуслова. — Да не вопрос. На самом деле, ты бы и сейчас доплыл, если бы не рванул с наскока через половину озера. Потихоньку, с перерывами, и хоть на другой берег можно. Техника-то у тебя есть, выносливость развивать надо.
Вадик только воодушевленно закивал. Теперь они регулярно выбирались на какое-нибудь озеро, причем иногда к ним присоединялся Некромант. По его собственным словам, плавать он умел плохо, но надо же как-то от жары спасаться. Прокси забаррикадировался в «Фольксвагене» и вылезал только после захода солнца, объявив, что переходит в режим энергосбережения. «Ну и кто тут нежить?» — съязвил как-то Некромант, на что из «Фольксвагена» в него прицельно полетел яблочный огрызок. Некромант, разумеется, увернулся.
Но, хотя от жары и было где спастись — не в озере, так у Патрика, которому Птаха наконец помог с кондиционером — она начинала утомлять. Вадик с интересом обнаружил, что успел привыкнуть к дневному образу жизни, и обратно в ночной как-то и не хотелось. Да и по ночам было душно и снилась всякая муть вроде Никитоса. В общем, Вадик едва ли не впервые очень ждал осени — потому что в этот раз она несла с собой не очередное школьное занудство, а просто прохладу. И, конечно, что-то интересное, потому что никак иначе быть просто не может.
Вадик традиционно валялся морской звездой у себя на диване, дожидаясь, пока к вечеру станет прохладнее и можно будет заняться чем-то осмысленным, когда вдруг ожил телефон. Тундра писала: «Еду за собачками. Привезу много вкусного!». «Дождик привези, а?» — написал в ответ Вадик. Тундра моментально отозвалась «Сделаем!» и приложила картинку с шаманским бубном. Шутки шутками, а той же ночью хлынул дождь, и погода наконец стала пригодной для жизни.
Услышав о скором приезде Тундры, Прокси неимоверно оживился и засел вместе с Вадиком дорабатывать эскиз, хотя скорее — просто объяснять, что и как делать, чтобы перенести это все на борт пикапа. «Уж извините, — заявлял он Птахе и Некроманту, — а всякое смертоубийство пока подождет!». И шепотом добавлял: «Честно говоря, после такого хамства я начинаю опасаться за свою жизнь!». Но Некромант и сам потирал руки в предвкушении, да и время на тренировки все равно находилось. Дни, когда Вадика то и дело срубало спать от избытка впечатлений, остались далеко в прошлом, Птаха даже интересовался, не перебарщивает ли он с чаем, что так мало спит. Впрочем, Вадик чувствовал себя прекрасно. А как вообще может быть иначе?
Жара наконец кончилась, Вадик снова с удовольствием ходил с распущенными волосами, но, по примеру Некроманта, завел привычку повязывать бандану. И в гараже удобно, и с красками возиться проще. Как Прокси ухитрялся ни во что не влезть своей челкой — для Вадика оставалось загадкой. Впрочем, при ее расцветке вляпаться в краску не страшно. А вот на тренировках Вадик бандану не надевал. Как, впрочем, и сам Некромант. И ничего, было нормально. То ли челка наконец отросла до такой степени, что перестала лезть в глаза, то ли что. Некромант лишь пожимал плечами: «Вот тут дело твое. Планируешь по жизни хайры распускать — привыкай и драться так же. Сам понимаешь, времени на смену прически тебе никто не даст. А про уязвимость я тебе втирать не буду, потому что сам такой же и научу, чтобы это не было проблемой. В Нижнем меня свалили, но настолько близко все равно не добрались».
Если Вадик в путешествии вспоминал о телефоне, только чтобы фотографировать, то Тундра регулярно писала со стоянок. По ее словам, хотела сверить маршруты. Но совпадали они мало — Тундра больше ехала по городам, не рискуя одна ночевать на трассе, проходила за день меньше, и до самого Нижнего Новгорода точек пересечения практически не было. От одной из фотографий Вадику стало нехорошо — память на лица у него была отличная, и смуглого парня в джинсовке он узнал. С другой стороны, уж если он в ту драку не полез… Прямо скажем, он не выглядел как чувак, который просто побоялся за свою жизнь. И уж с Тундрой ему точно делить нечего. Вадик вообще слабо представлял, кому с ней было бы что делить. Во всяком случае, на совместном селфи оба хохотали взахлеб и ставили друг другу рожки. Заодно Тундра сообщила, что этот парень откликается на Джимми или Джигита. Да, в общем-то, и черт бы с ним. Вадика продолжать знакомство точно не тянуло. Радовало другое — если Тундра уже в Нижнем, то еще несколько часов, и она тут!
Но в тот день Тундра так и не появилась. Не появилась и на следующий. Вадик начал беспокоиться, но Птаха лишь невозмутимо махнул рукой: «Все в порядке. Было бы что, я бы почувствовал». И действительно, в середине дня в гаражах возник знакомый синий пикап. Вадик бросился здороваться и покатился со смеху — ожерелье на шее Тундры состояло из то ли глиняных, то ли деревянных мухоморов. И судя по ее хитрой улыбке — не так уж случайно она выбирает свои украшения. Но ее исчезновение на два дня все равно не давало Вадику покоя.
— Слушай, тут от Нижнего ехать-то…
— Ты меня потерять, что ли, успел? — рассмеялась Тундра. — Сами-то с дороги вообще на связь не выходили! Я просто у Джигита с ребятами зависла, клевые они. Хотя сначала глаза вытаращили — мол, девушка, одна, аж с Байкала едет! Как не Внешние, право слово. А я их еще напугала, что еду к отмороженным москвичам, вот ровно к тем самым, которые за косой взгляд наизнанку вывернут, — ее окончательно разобрал смех.
— И что они? — чуть напряженно спросил Птаха, подходя к машине. Тундра вздрогнула:
— Да не пугай ты так! Я с тобой заикаться начну! Да ничего, пожелали удачи и проводили, когда это Внешние друг другу ездить мешали. Я так поняла, у них не так давно какой-то инцидент вышел, Джигит не хотел рассказывать, а я что, настаивать буду? Видно же, что неприятно вспоминать. Это… вроде как с Лансером история была?
Птаха только молча кивнул.
— А, ну я что-то такое и заподозрила. Ну понятно, кто о таком будет рассказывать, — Вадик подумал про себя, что тех, кто мог бы что-то рассказать, там и осталась-то пара человек, включая того самого Джигита. — Вообще, саму иногда жуть берет, угораздило же познакомиться! Наши тоже вон говорили — мол, куда тебя несет, там народ на всю голову пробитый, мало ли чего. А что мне будет, у меня здесь дом. И на Байкале дом, не могу выбрать. Скучно все время на одном месте. Люблю Байкал, но несколько месяцев пройдет — и вас не хватает, и здешние края посмотреть охота. А здесь поживу — и уже Байкал вспоминаю, и просто в дорогу хочется.
— Дурное влияние Ворона? — ухмыльнулся Птаха. «Это Водитель Тундры», — шепнул он Вадику.
— Ой, да где тот Ворон! — Тундра махнула рукой. — Я вообще не знаю, где он и что он. Нет, я ему по гроб жизни благодарна за помощь, — пояснила она уже Вадику, — но отдельно благодарна за то, что он сразу сказал: чувствуешь, что нам с тобой больше не по пути — держать не буду и не обижусь, так бывает, дороги расходятся. А я действительно понимала, что он классный, но все время вместе с ним — не могу. Во всем помог, познакомил с ребятами и как будто исчез. Или я исчезла, не знаю уже. Странно, вообще, даже случайно с тех пор не пересекались.
— Дороги расходятся… — эхом повторил Птаха. Вадику чем-то неуловимо не нравился этот разговор. Лично он ну вот совершенно не собирался ни с кем и никогда расходиться. Впрочем, Птаха ведь говорил, что и нет необходимости… По счастью, Тундра уже сменила тему:
— В общем, я в этот раз надолго. Прокси уже объяснял, что аэрография — это точно морока недели на две, да еще рисунок большой. Ну и ладно, давно хотела тут подольше побыть, пока вроде ничего не мешает. Вадик, дай еще раз на собачек посмотреть, а?
Вадик гордо предъявил эскиз, и Тундра совершенно по-детски захлопала в ладоши:
— Ух, здорово как, прямо не знаю, как доживу до окончания, уже хочется готовое увидеть! Потом точно поеду кататься и всем хвастаться! Ух, ну до чего же они классные!
От избытка чувств она обняла Вадика. Надо же, при первой встрече они были одинакового роста…
— Ничего себе ты вырос! — присвистнула Тундра. — Ты Некроманта догнать решил?
— Имеет все шансы, — фыркнул Птаха. — Меня, по-моему, перерастет.
Вадик самым невежливым образом отвесил челюсть. Нет, он прекрасно видел, что сильно вырос, любимая жилетка уже едва застегивалась, все чаще приходилось пригибаться там, где проходил в рост, но он как-то все равно воспринимал себя мелким. Опять же, понятно, что и батя у него долговязый, и Вадик уже знал, что мальчишки начинают активно расти чуть позже, чем девчонки, и все-таки мысль о том, что он может перерасти Птаху, в голове не помещалась.
— Перерастешь, перерастешь, — добродушно усмехнулся Птаха. — На наших пустошах оно лучше получается.
— Радиация, что ли, рост усиливает? — рассмеялся Вадик. Птаха кивнул, сам давясь от смеха.
— Кстати, — подмигнула Тундра уже из кузова, когда только успела там оказаться? — Я без подарков не приезжаю. Вадик, лови!
В него прицельно полетела крутейшая кожаная жилетка — видимо, все из того же рок-магазина. Жесткая кожа, заклепки, все как полагается. Вадик немедленно в нее влез — как по нему шилось, даже еще запас есть. Птаха показал одобрительный жест. Ему самому Тундра вручила точильный брусок, улыбнувшись «знаю я вас, маньяков». И целый мешок чая. Ровно в этот момент из гаража высунулся Некромант — «на запах», съехидничала Тундра. С ним обниматься она не стала, просто радостно помахала и вручила флэшку — видимо, с очередными раритетами от иркутских байкеров, судя по тому, с каким счастливым видом Некромант убрал ее в карман.
— Так, стоп, — прищурился Птаха, — а где, собственно, Прокси?
Вадик быстро огляделся. Действительно, Прокси так и не показался. Дверь «Фольксвагена» была заперта. А ведь он обычно все перемещения, не иначе, из Инфосферы вылавливает и везде первый! Вадик оглянулся на Птаху — тот смотрел все с тем же озабоченным прищуром. Некромант был внешне спокоен, но Вадик чувствовал, что он тоже к чему-то прислушивается. И очень настойчиво в память лезли те пригороды с заколоченными окнами и та темнота… Но откуда-то из-за леса донесся рев явно мотоциклетного мотора и явно на очень высоких оборотах. С одной стороны, Прокси явно не единственный байкер в округе, но так хотелось, чтобы это был он… И действительно, звук приблизился, обороты упали, и на поляну выкатился оглушительно-зеленый байк.
Тундра бросилась здороваться, Птаха — то ли обняться, то ли стукнуть (хотя при экипировке Прокси это было не очень осмысленно), но Прокси вскинул руку в запрещающем жесте.
— Необходим сброс настроек, — прозвучал механический голос, несколько приглушенный шлемом. — Контакт возможен после смены визуального оформления.
Он завел байк в гараж и скрылся в «Фольксвагене». Оттуда послышались, уже нормальным голосом, традиционные комментарии про биологическую оболочку и ее ограничения, и Прокси снова возник на пороге в своих обычных уделанных краской штанах и той самой черной толстовке, которую Тундра передала с Птахой. Этот самый Птаха быстро подошел к нему и все-таки треснул по макушке.
— Что за жизнь! — патетически воскликнул Прокси. — Все, кому не лень, убить норовят!
— А кому еще не лень? — поинтересовался Некромант. Прокси махнул рукой:
— Да так… называется, вовремя карты обновлять надо. И отключать к чертям собачьим чувство ностальгии, до добра оно не доводит. В моем родном районе лучше совершенно не стало, даже наоборот. Хорошо, что мой байк быстрее многих.
Птаха привычно размял пальцы.
— Да погоди ты, псина бойцовая! Честное слово, мне никто ничего не сделал. Не успел.
— Высокие настройки гуманности, говоришь… — как бы про себя пробормотал Некромант.
— Говорю и буду говорить! — парировал Прокси. — Сам знаешь, это чистая правда. Но себя защитить я в состоянии. Еще не хватало опять на перезагрузку уходить.
У Вадика росло и крепло ощущение, что, во что бы там Прокси ни вляпался, простым бегством дело не ограничилось. Вон, костяшки на правой руке явно сбиты, а ссадину на щеке оставил точно не пролетающий камушек — у Прокси, в конце концов, нормальный шлем с визором! И вспомнилось, что этот мирный художник, вообще-то, неплохо держится против Некроманта.
— Тьфу на вас! — вклинилась Тундра. — Прокси, ну от тебя не ожидала!
— А что я? — пожал плечами Прокси. — Еду себе решать рабочие вопросы, никого не трогаю, а тут пытаются трогать меня, и не просто трогать, а конкретно оторвать башку, а она мне еще на природном месте нужна, зря, что ли, столько времени было потрачено на эту оболочку! Можно сказать, дорога как память!
— Тьфу на тебя, — еще раз сказала Тундра. — Держи источник энергии, что ли.
Она протянула пузатый глиняный бочонок с медом. Прокси издал восторженный вопль и уволок «источник энергии» в недра «Фольксвагена». Обратно он появился только через пару минут, демонстративно облизываясь.
В следующие несколько дней Птаху почти не было видно. Вадик сильно подозревал, что, несмотря на все заверения Прокси, он все равно отправился выяснять, что там произошло. Во всяком случае, на следующий день после приезда Тундры, когда Вадик собирался на тренировку к Некроманту, а потом в гаражи, он почти столкнулся в дверях с только что приехавшим Птахой. Тот лишь жестом показал, что все в порядке, и ушел наверх спать. Вылез под вечер, полночи гонял компьютерных монстров, утром уехал снова. Странное дело — в этот раз Вадик за него не боялся. Он даже нарочно заставлял себя думать о том городе и его опасностях, но оставался полностью спокойным. Как будто откуда-то знал, что все будет в порядке. И ведь действительно — когда они с Птахой все-таки пересекались, в нем не было той запредельной усталости, как тогда, дома у Некроманта. Он подолгу отсыпался, но в остальном это был тот Птаха, которого Вадик знал всегда.
А еще бояться, собственно говоря, было некогда. Потому что Прокси, демонстративно расшаркиваясь, заявил, что основным художником в этот раз будет Вадик, и даже пока шла подготовка, из гаража он почти не вылезал: Некромант настоял, чтобы он участвовал и в технической части. «Хочешь заниматься аэрографией — вникай в весь процесс». Да Вадик и сам был только рад.
В перерывах, пока сохла краска, он наконец познакомился и со здешним домом Тундры. Он был обставлен попроще байкальского, но и в нем везде царили пестрые узоры, засушенные травы и ловцы снов. А еще оказалось, что Форестер, пока гостил там, оставил подарок — тот самый связанный чай в виде клубничин, который так любила Тундра. Причем подарок он спрятал в недрах кухонных шкафов, Тундра нашла его не сразу, а найдя, радовалась как ребенок.
— Тоже, что ли, сюрприз ему оставить… — рассуждала она вслух. — Ведь обязательно приедет еще, опять, наверное, у меня остановится. Хотя нет — в этот раз я сама к нему приеду! Надо же будет собачками похвастаться!
Вадик смутился — собачки еще только начинали обретать первые контуры. Но Тундра радовалась заранее и говорила, что все идет так, как надо.
— А вообще, я лучше придумала, — сказала Тундра. — Мы к нему все втроем поедем! Надо, конечно, у Птахи уточнить, но я думаю, он не будет против. А если вдруг что, так я тебя возьму. Хвастаться собачками надо вместе с автором!
Вадику очень захотелось, чтобы Птаха все-таки был свободен, когда они соберутся к Форестеру. Он прекрасно знал, что в том, чтобы пустить к себе в машину другого Внешнего, нет никакой проблемы, да он и сам вон ездил с Прокси, но он — Пассажир Птахи, и никак иначе. Хотя проехаться в «Тойоте» было бы интересно… Тундра, как всегда, словно услышала его мысли:
— А вообще, у тебя тут полная свобода. Поедем вместе — можешь на часть маршрута ко мне залезть, а потом обратно. Хочешь, даже порулить дам.
Вадик энергично закивал.