Испещренная волдырями ожогов кожа с тихим чавкающим звуком зарастающей плоти, возвращала подобие человеческого облика. Столь ностальгический запах паленного мяса, мало по малу ослабевал уносимый вдаль налетевшим ветерком. Несмотря на то что обожжённые нервы полонили его разум невыносимой болью, она не способна была даже дыхание перехватить. Прошли времена криков и слез, когда он считал свое бремя чрезмерным, позорно опасаясь применять дарованную Господом милость, ставя под вопрос праведность своей веры. Слишком многое ему прошлось пережить, выгравировав на душе столь простую истину, что сила без цены ведет лишь к грехопадению. И с тех пор боль стала его неизменной спутницей даже в самые тяжелые из дней милосердно напоминая, что он еще жив. А ныне он приветствовал ее как старого друга, исчерпывающе доказывающего что его долг далек от исполнения.
Ибо даже сгорая заживо он и на каплю не приблизился к той боли что должен был бы чувствовать Всевышний, взирая на то что эта эпоха сотворила с его верным последователем. Человек что встретился ему в ресторане, нес грех празднества, позоря самим своим существованием светлую память Пастора Господнего, а от того должен был быть очищен. И лишь будучи пожранным пламенем он был искуплен в страданиях плоти, освобождая душу от оков ошибок. Отныне и впредь будет дарован ему рай забытья за вклад в безгреховное будущее мира. Как и всем тем, кто был вместе с ним сопровожден в последний путь рукотворной Геенной. Греховные по факту рождения в этой проклятой эпохе они наконец обретут покой, о котором доныне не способны был даже помыслить.
И сим было положено начало его миссии по приведению мира к истинной победе. Те чья жизнь не стоит падающего на нее света, останутся лишь в его воспоминаниях, расчищая дорогу для тех, кто достоин идти к будущему. Милосердная эпоха привела к повальной безнравственности, что есть пища многих Кошмаров встреча с которыми неизбежна. Раз страшатся они внести свой вклад в сражение прервав собственное существование — значит он станет тем мечом что оборвет их оковы жизней. И лишь благодарность должны испытывать они в своем вечном сне к своему палачу, ибо не способные своей жизнью заплатить цену спасения — оплатят ее смертью от его руки, получив право воспеваться поколениями что придут следом. Их подвиг будет жить в его памяти, их грехи же будут забыты — ведь прощение раскаявшихся есть высшая благодетель, которой мог следовать верный воин Господа.
И Ему возносил он молитвы даже зная, что их некому более услышать, ибо что это если не знак свыше? Лишь встретившись с тем, кого в иной жизни звал Отцом он смог успокоить свои сомнения, о пути что лежит пред ногами. Ни на долю шанса не имеет права эпоха что способна низвергнуть в ад пороков столь праведного человека. Он был чужим для нее лишь потому что жил по правде и потому праведны были и все его поступки. Было лишь одно преимущество текущего века — в нем оказалось до смешного легко отделить недостойную дышать чернь от тех, кто сохранил благородство во всем этом омуте греха. И оттого их потенциал даже выше нежели в изначальном мире. Во истину велик оказался Божий Замысел что такой невежда как он не смог тотчас же постигнуть, посмев поспешно обозвать сию эпоху «Беспечной», когда в реальности она являлась «Отсевной».
Без направляющего Света Господнего лишь те, кто способны следовать за собственным, достойны победить Кошмары, проливая кровь исключительно за себя и таких как они. За эти шесть месяцев он обязан обнаружить других Воинов Всевышнего и поведать о их назначении, дабы, когда придет время обрушить очищающее пламя на этот мир, они знали, что сей акт и есть милосердие и не стоит за их жизни платить своими. Уж прореженное точно человечество сможет выстоять там, где пало его предшествие.
Таков был его крест, ведь если Бога нет на Небесах, его вернейшему воину следовало позаботиться что с миром все будет в порядке.
***
Их родители большую часть времени проводили на работе, чтобы семья могла ни в чем себе не отказывать. Благодаря чему, даже будучи ненамного старше именно на участь Мари выпала судьба присматривать за младшим братом. Порой это было довольно трудно, в большинстве своем из-за того, что его и на пушечный выстрел нельзя было подпускать к готовке, так что та целиком и полностью оставалась на ней. Но помимо этого ее брат не создавал проблем тихонько проводя время в своей комнате. По крайней мере так было до вчерашнего дня…
Мари, можно сказать, сразу заметила неладное, но списала на то что воображение разыгралось. И только когда она осталась в квартире одна, после того как ее брат, не сказав ни слова куда-то намылился, до нее потихоньку начало доходить что ничего у нее не «разыгралось». Не сказать, что тот раньше был прям «душой компании», но все-таки спокойно мог перекинутся парой-тройкой слов. И даже когда он молчал, по одному его виду было понятно, что это скорее из-за некоторой неуверенности, вот только чего-чего, а уж неуверенности последние два дня в нем не было. Легкое удивление и холод — таким набором эмоций он запомнился перед уходом, но, если бы на этом все заканчивалось Мари бы могла спокойно выдохнуть, принимая это поведение за проявление переходного возраста. Собственно, именно так она себя вчера и успокоила, когда, позвонив ему под вечер с удивлением обнаружила что он оставил телефон дома, хотя до этого едва ли расставался с ним настолько надолго.
А вот что переходным возрастом никак нельзя было уже объяснить так это его возвращение — которое она каким-то образом пропустила, даже не смотря на то что ждала чуть-ли не под дверями. Он никак не мог проскользнуть мимо, как минимум из-за щеколды, открывавшейся только со внутренней стороны. Но несмотря на это когда Мари уже хотела звонить родителям и заявлять о пропаже тот как ни в чем не бывало спал в своей кровати. Вот как он туда попал?! Телепортация — слишком высокоуровневое заклинание, которым ее брат точно не мог владеть, но кроме нее мало что объясняло столь внезапное его появление. Не по балкону же он залез в конце-то концов!
С огромным трудом ей тогда удалось подавить желание растолкать брата прямо в тот момент и спросить за подобное поведение и то лишь потому что, и саму Мари к тому времени уже жутко клонило в сон. Так что разбор полетов перенесся на следующий день. И вот сейчас сидя за одним столом, завтракая, она подмечала все больше изменений: например, вместо того чтобы как обычно втыкать в телефон, ее брат расфокусированным взглядом смотрел прямо перед собой, что честно говоря было достаточно жутко. Откашлявшись и внутренне наорав на себя за неуверенность Мари, отложила тарелку в сторону начав разговор:
— Ты ничего не хочешь мне рассказать, а братик? — твердо решив докопаться до правды елейно протянула она, внимательно следя за его реакцией. Он не стал дергаться от неожиданности, доказав, что еще не до конца ушел в себя, а вместо этого медленно перевел свой взгляд на нее. Учитывая, что сфокусировать его он так и не соизволил получалось что он смотрел будто сквозь Мари, что неплохо так сбивало ее с колеи.
— И что же я должен тебе рассказать? — равнодушно ответил тот вопросом на вопрос, нисколько не поменявшись в лице.
— Ну не знаю, — хоть и слегка сбавив по уверенности она продолжила давить, — например, как прошел твой вчерашний день? Там, где гулял? Может кого встретил? — пока Мари решила не спрашивать: «Как ты попал домой?» дав ему шанс признаться самостоятельно.
— Был в парке. Знакомых, — на этом моменте впервые с начала разговора его голос перешел от равнодушного к слегка воодушевлённому, — не встретил. А с чего тебя интересует мой день? — на этот раз уже он был тем, кто задавал вопросы. Наконец он сфокусировал взгляд, и они впервые встретились глазами. Мари готова была поклясться, что ни разу за всю свою жизнь до этого он не выглядел настолько серьезным и… спокойным. Вот только от этого спокойствия у нее почему-то побежали мурашки по спине. Со стороны это наверняка все еще выглядело как обычный разговор за завтраком, вот только к этому моменту превратилось в настоящий допрос. Причем допрашивали именно Мари, несмотря на то что она всю эту кутерьму с вопросами и начала!
— Беспокоюсь как бы ты во что-то плохое не вляпался, — первой отведя глаза, пробормотала она. Все-таки в первую очередь именно безопасность брата была тем что ее беспокоило — мало ли что ему там в сети предложили, что он так резко изменился.
— Можешь не беспокоится, сестра, ни коим образом я не могу оказаться замешан в чем-то «плохом». Так что уйми свои страхи и доешь, — вот чего-чего, а покровительственного тона, она от своего непутевого братца точно не ожидала. При чем он говорил столь уверено, что ему очень даже хотелось верить, но смахнув наваждение наконец поспешила адресовать слона в комнате:
— Я перестану беспокоится, когда ты пояснишь как попал в квартиру если дверь все время была заперта, — Мари даже поднялась с места, поставив обе руки на стол нависая над братом, чтобы подчеркнуть серьезность момента.
— Разве это так важно? — спокойно выдерживая ее попытки давить, ответил он, — в итоге я же вернулся в родной дом, не так ли? Разве не значит это что он мне достаточно дорог чтобы не доставлять проблем другим его обитателям? — сглотнув слюну Мари мысленно признала, что в его словах была логика, вот только почему последнее предложение звучало настолько неправильно?! И почему он выглядит так будто умалчивает не потому что ему нечего сказать, а потому что ей лучше не знать всей правды, что вообще произошло? Понависав над ним еще пару секунд, но так и не добившись больше никакой реакции, Мари со вздохом опустилась обратно на стул и с хмурым видом подтянула к себе тарелку направив вилку на своего брата:
— Я приму этот ответ только потому что знаю насколько упрямыми могут быть подростки и не хочу портить между нами отношения, — сощурив глаза произнесла она.
— Благодарю за подобную предусмотрительность, — из-за того, что его слова звучали скорее, как вопрос, у нее не получалось отделаться от ощущения что они были издевкой.
— Но только на этот раз! — пригрозила она ему все еще сжимаемой вилкой.
— Справедливо, — спокойно кивнул ее брат.
— Так что не смей больше вытворять подобные выкрутасы и постоянно носи с собой мобильный чтобы мне не пришлось беспокоится! — продолжила Мари, почему-то все больше закипая из-за его тона.
— Безусловно так и буду поступать впредь, — еще один кивок.
— И вообще ты подготовился к завтрашнему дню?! Будет плохо если что-то пойдет не так на поступлении!
— Я уверяю тебя, сестра, все будет нормально, — он взял опустевшую тарелку в руки и перенес ее к раковине, — так что можешь спокойно доесть свою еду, — после чего взял развернулся и вышел из кухни, оставляя ее в одиночестве.
Раздражение очень быстро сошло на нет оставляя после себя какой-то неприятный осадок. Весь разговор от начала и до конца был полон странностей и что куда как более важно, совершено не походил на ее привычную перепалку с братом. В конце она даже начала сомневаться кто из них по-настоящему был старшим в семье, настолько непривычно тот себя вел. Вот так и получилось, что, попытавшись найти ответы Мари лишь больше себя запутала ни на йоту, не приблизившись к разгадке, того, что же такого произошло с ее братом за эти два дня.
Ей очень не хотелось этого делать, но похоже придется без спроса залезть в его телефон и компьютер за информацией. Главное не попасться и не сделать все хуже. Твердо решив докопаться до правды Мари решила начать с пк брата, обследовав его пока он все еще будет на церемонии. Из-за разных курсов минимум пара часов у нее будет, главное, чтобы он не решил перестраховаться, поставив дополнительные пароли. Кивнув самой себе, она наконец приступила за еду, тщательно отгоняя мысли о том, что будет делать, если все же что-то да найдет. И еще дальше она гнала мысли о том, что будет, если не найдет ничего…
***
— У аппарата, — вздохнув глядя на высветившийся номер, произнесла Ирэн, — только сейчас добралась до меня?
— Ну, а что ты хотела, — раздался с той стороны полный любопытства голос, — пока проснешься, пока сориентируешься, пока начнешь обзванивать и обговаривать так и не заметишь, как уже прошло восемь часов, — Ирэн мысленно поблагодарила других ее подруг, бесстрашно принявших первый удар стихии под названием «профессиональная заинтересованность» — как та любила ее называть, стремясь стать репортёром после учебы, — короче сама все понимаешь, а теперь девочка мне нужны подробности!
— Боюсь, что я тебя разочарую, — подавив еще один вздох ответила она, — мой дом не настолько близко к месту событий как тебе могло бы показаться. Только дым можно считать и видела.
— Ну в целом что-то подобное я и ожидала, — на той стороне прозвучали звуки шкрябанья карандашом по бумаге. Кое кто придерживался аутентичности даже если в цифровом формате было намного проще работать, — впрочем и не для этого звонила в первую очередь. Ведь не так важен огонь, как тот, кто его вызвал, — с намеком протянула она.
— Сказали же уже что это был взрыв газа из-за механической неисправности. Если кто и виноват — недоглядевший за состоянием оборудования менеджер, — с легким возмущением поделилась Ирэн. Но не более: да это была ужасная трагедия, но мертвым уже не поможешь.
— Так всем же понятно, что это просто официальная отговорка чтобы хоть как-то остановить возможную панику, — хмыкнула ее собеседница, — потому что нам только терактов к началу учебы не хватало, чтобы народу в конец снесло крышу. Но я тебе как почти что журналист ответственно заявляю — за этим кто-то стоял.
— Ну-ну, — коротко бросила она, продолжая слушать.
- Не «ну-нукай» мне тут! Я тебе правду говорю! Например, ты знала, — на том конце понизили голос перейдя практически на шепот, — некоторые видели светящуюся фигуру, которая шла аккурат от места поджога. Примерно в твоем районе видели кстати говоря. Я собственно поэтому и звоню — докопаться до правды узнав у очевидца, — с явным нетерпением протараторила она и судя по звукам приготовившись записывать.
— Тогда ты звонишь не тому человеку, — в противовес той спокойно ответила Ирэн, — никаких «светящихся фигур» я не видела, и уж очень сомневаюсь, что они в принципе были. А вот в том, что кто-то придумал эту историю чтобы заработать дополнительное внимание на трагедии, я сомневаюсь куда меньше, — с легким намеком добавила она.
— Вот что ты сразу начинаешь, — обижено просопели, по ту сторону трубки, — я между прочим тщательно все исследую.
— Так я и не про тебя говорю, — спокойно парировала Ирэн, — а о тех, кто завтра действительно выпустит статью о светящихся человечках, не разбираясь что конкретно видели и видели ли вообще очевидцы. Это же куда проще принять чем версию что это просто выбежал кто-то из пострадавших?
— Ладно-ладно я поняла. Признаю поражение перед логикой на сегодня. А завтра после церемонии я лично встречусь с очевидцами и уточню у них уже на свежую голову что они видели.
— Поступок настоящего репортера.
— Не ехидничай, с тобой мы тоже не закончили, — хмыкнули на том конце, — а то мало ли к тебе уже пришли люди в темных пиджаках и запретили говорить правду СМИ в целом и бедненькой мне в частности.
— О нет ты меня раскрыла, как так, — абсолютно ровным голосом произнесла Ирэн, после чего потерев переносицу добавила, — ты бы к учебе так дотошно лучше бы подходила. Чтобы не пришлось в последний месяц сидеть и паниковать в надежде что кто-то заберет документы и…
— Пшш. Связь плохая. Видимо до меня добрались и глушат. Пшш. Надо уходить, пока, — неубедительно поизображав помехи быстро отключилась она.
Ирэн еще несколько секунд смотрела на экран телефона после чего положила его на стол и улеглась на кровать, глубоко вздохнув. Было ужасно неприятно лгать подруге, а добрые намеренья едва ли сглаживали ситуацию. Видела она это «светящуюся фигуру», пусть и издалека, но видела. И она уж точно не была похожа на пострадавшего — слишком уж вальяжно шла, для кого-то объятого огнем. Да и честно говоря не похожа она была на горящую, ни на «светящуюся» в привычном понимании — так тусклое ровное свечение, которое расходилось во все стороны.
Не стала она об этом говорить не столько из-за опаски случайно послужить источником паники — помимо нее точно еще были свидетели, так что эта история в любом случае увидела бы свет. Просто она не хотела оказаться втянута во все это, прекрасно понимая, что простыми расспросами ее подруга не ограничилась бы. Могло дойти вплоть до полноценного детективного расследования, что конечно тоже опыт, вот только уж слишком время-затратный. А вылететь в начале учебного года куда как проще чем некоторые думают. Потому Ирэн зная увлекающуюся природу подруги и промолчала, сделав себе мысленную пометку последить за той еще пару дней убедившись, что она нормально учится.
Да именно так, а вовсе не из-за того, что несколько часами ранее в тот день она видела вдалеке фигуру парня примерно ее возраста которая, вот так совпадение, была ровно такого же роста, как и «светящаяся». Она прикрыла глаза рукой пробормотав: «да здравствует частный дом», слегка улыбнулась, принявшись думать, как поступить далее. Из-за расположения было далеко не исключено что она была единственной кто смог нормально разглядеть «человеческую» форму если так можно выразиться, что буквально вынуждало ее тотчас набрать номер правоохранительных органов и составить хотя бы приблизительный фоторобот. Да у нее не было никаких доказательств, но все же это было лучше, чем ничего не так ли?
Так почему же вместо этого она просто лежала без движения? Ну, она сама могла признать, причины хуже придумать было просто невозможно. Ей, черт побери, было интересно как он это сделал. Естественный интерес мага, который видит незнакомое заклинание. Вот только у обычного мага хватило бы ума не лезть в откровенно опасную ситуацию. Увы скорее луна упадет на землю, чем она признает себя обычной — первое место в рейтинге поступивших о чем-то то должно было говорить. И поэтому знание того что ее одногодка, хоть в чем-то ее превосходит, приносило ей буквально физические муки. Тот факт, что он был убийцей был более чем вторичен — ни наука, ни магия никогда не обходились без жертв и желая достичь вершины в любой их них следовало отбросить свою человечность как можно раньше, о чем ей постоянно твердила мать.
Жаль конечно, что она не смогла быстро сориентироваться и тот скрылся из виду. Впрочем, бросаться на незнакомого мага с сомнительной моралью без подготовки было верным способом самоубийства, так что жалела она не сильно. Теперь остается лишь добраться до него быстрее чем это получиться у властей, благо у нее все еще было преимущество. А уж найдя этого незнакомца, Ирэн собиралась конкретно так расспросить его по поводу того, что это вообще было за заклинание.
А вот по-хорошему или по-плохому — тут уже все будет от него зависеть.